Рост зерна
Достаточно хотя бы несколько минут пройтись по улице любого европейского города, чтобы наткнуться на бережно лелеемые знаки преемственности. Вот парикмахерская, на которой написано что-нибудь вроде «стрижем since 1850», вот кондитерская лавка, в которой продаются пирожные, приготовленные по рецепту, изобретенному в 1822 году, вот дом, на котором выложена дата постройки - ну, например, 1675-й. И так далее и тому подобное. Эти знаки старательно хранятся и пестуются. Строго говоря, это не просто знаки, это, как сейчас говорят, сознательно выстраиваемый «исторический нарратив», или «нарратив преемственности». Дело ведь не просто в том, что стригут давно, а рецепт старый. Все эти камни и вывески словно бы говорят: мы помним, как все начиналось, и ценим, что начатое однажды, рожденное и выстроенное, может жить поколениями и веками. В кондитерской лавке помнят первого кондитера, основавшего ее, помнят, как он изобрел свой рецепт, и обязательно вам об этом расскажут, если спросите.
...
Ради того, чтобы выйти за свои пределы и обрести большую устойчивость и большую действенность, частное приобщается к универсальному в виде правил и процедур. Одно дело - изобрести рецепт пирожного, совсем другое - обеспечить надежную аренду помещения, стабильные поставки ингредиентов, наладить сбыт и, наконец, сделать так, чтобы, когда вы заболеете (а в конечном счете и умрете), дело не встало и кондитерская не закрылась. Этот переход от частной инициативы к институту - необычайно хрупкий и неустойчивый процесс, он легко может сбиться, не сложиться. На этом пути много разного рода опасностей. Перевес частного чреват тем, что вместо кондитерской получится либо никому не интересный междусобойчик, либо мощная сеть, управляемая железной рукой авторитарного владельца и разваливающаяся, как только его не станет. Перевес общего - тем, что инициатива выродится в безликий и также никому не интересный проект, лишенный индивидуальных черт. И вот для того, чтобы этот слабый росток, который могут сломить ветер и непогода, окреп, превратился в прочно укорененное дерево, в ветвях которого смогут укрываться птицы небесные, как раз и необходимо то, что мы назвали «нарративом преемственности».
Краткое содержание предыдущих серий - "Рев волны". Продолжение следует, рабочее название: "Рой мошки".
...
Ради того, чтобы выйти за свои пределы и обрести большую устойчивость и большую действенность, частное приобщается к универсальному в виде правил и процедур. Одно дело - изобрести рецепт пирожного, совсем другое - обеспечить надежную аренду помещения, стабильные поставки ингредиентов, наладить сбыт и, наконец, сделать так, чтобы, когда вы заболеете (а в конечном счете и умрете), дело не встало и кондитерская не закрылась. Этот переход от частной инициативы к институту - необычайно хрупкий и неустойчивый процесс, он легко может сбиться, не сложиться. На этом пути много разного рода опасностей. Перевес частного чреват тем, что вместо кондитерской получится либо никому не интересный междусобойчик, либо мощная сеть, управляемая железной рукой авторитарного владельца и разваливающаяся, как только его не станет. Перевес общего - тем, что инициатива выродится в безликий и также никому не интересный проект, лишенный индивидуальных черт. И вот для того, чтобы этот слабый росток, который могут сломить ветер и непогода, окреп, превратился в прочно укорененное дерево, в ветвях которого смогут укрываться птицы небесные, как раз и необходимо то, что мы назвали «нарративом преемственности».
Краткое содержание предыдущих серий - "Рев волны". Продолжение следует, рабочее название: "Рой мошки".