Пролегомены к историософии-4. Примечание Августа Цешковского
"Нам можно возразить, что природа есть поле слепой и бессознательной необходимости, но сфера духа как таковая свободна на всех своих этапах, тем более на своей относительно высочайшей стадии, а именно как мировой Дух. - Так оно и есть; но это различение не наносит ни малейшего ущерба нашему утверждению. Ведь что есть свобода вообще? Выражаясь логически, это умозрительный синтез необходимости со случайностью, закона с его признанием, аподиктической сущности с её произвольным проявлением. И если в истории мы отличаем сферу необходимости от сферы случайности и эту последнюю характеризуем как реальное, многовозможное проявление истории, которая есть лишь воплощение всеобщих понятий, то, с другой стороны, нам остаётся неприкосновенный и неопровержимый закон развития, который вообще есть руководящая идея истории. Идея эта, безусловно, не менее необходима в своем процессе, чем законы природы; и если мы даже захотим принять градацию необходимости, то это духовное будет еще сильнее вследствие его более высокой точки зрения, которое оно занимает на лестнице исторического развития, и вследствие полноты определений, которые оно в себе заключает.
Следовательно, открытие интегрирующих моментов исторического организма не может случиться произвольно или случайно; и точно так же, как астроном, предсказывающий будущее затмение, ни в коей мере не выходит за пределы своей науки и не входит в область пророчеств, так и мы в изучении сущности исторического будущего будем преследовать только вечные и последовательные права идеи. Чтобы еще более адекватно установить различие между необходимостью природы и необходимостью духа и предупредить любое недопонимание, мы заметим ещё, что необходимость сама по себе, как и любая односторонняя логическая категория уже содержит в себе принцип своей противоположности, которая в данном случае есть случайность. Такие противоположности должны существовать всегда и везде, с той только разницей, что они встречаются либо сами по себе, либо положены [как противоположности], либо, наконец, примиряются. Поэтому, когда они в борьбе схватываются [begriffen sind], они обоюдно заглушают друг друга и, как на качелях, находятся в процессе взаимного подавления. Так, в антитезисе, взятом вообще, имеет место особенный внутренний антитезис, в то время как в моменте синтеза сначала возникает только схождение [Convergiren] и обоюдное обоснование. Это последнее [синтез] и составляет характер духовной необходимости, в то время как другое [антитезис] составляет естественную необходимость. Это расхождение [Divergiren] и качание встречается нами повсюду в природе. Так, например, в физических законах господствует самая слепая необходимость, - но идея рода выступает в отдельной особи полностью вернувшейся к случайности, и особь эта ширится множеством произвольных особенностей, чтобы затем через своё исчезновение вновь уступить место необходимости; и так до бесконечности. - С другой стороны, напротив, инобытие и запутанность природы открывают только их случайность, тогда как их необходимость и всеобщая связь заключены только в сознании исследователя. Таким образом, необходимость и случайность появляются здесь как всегда разделённое, неразрешимое противоречие. Только в духе этот конфликт примиряется. Каждый член противоположности равноправен и делает свое дело, чтобы закономерно сформировать тотальность, в то время как на предыдущих ступенях каждый момент либо подавлялся, либо подавлял сам. Итак, природная необходимость только одностороння, духовная же необходимость умозрительно-конкретна; вот почему все выводы из философии природы могут найти свое приложение в философии духа, но не наоборот".
Продолжение следует.
Следовательно, открытие интегрирующих моментов исторического организма не может случиться произвольно или случайно; и точно так же, как астроном, предсказывающий будущее затмение, ни в коей мере не выходит за пределы своей науки и не входит в область пророчеств, так и мы в изучении сущности исторического будущего будем преследовать только вечные и последовательные права идеи. Чтобы еще более адекватно установить различие между необходимостью природы и необходимостью духа и предупредить любое недопонимание, мы заметим ещё, что необходимость сама по себе, как и любая односторонняя логическая категория уже содержит в себе принцип своей противоположности, которая в данном случае есть случайность. Такие противоположности должны существовать всегда и везде, с той только разницей, что они встречаются либо сами по себе, либо положены [как противоположности], либо, наконец, примиряются. Поэтому, когда они в борьбе схватываются [begriffen sind], они обоюдно заглушают друг друга и, как на качелях, находятся в процессе взаимного подавления. Так, в антитезисе, взятом вообще, имеет место особенный внутренний антитезис, в то время как в моменте синтеза сначала возникает только схождение [Convergiren] и обоюдное обоснование. Это последнее [синтез] и составляет характер духовной необходимости, в то время как другое [антитезис] составляет естественную необходимость. Это расхождение [Divergiren] и качание встречается нами повсюду в природе. Так, например, в физических законах господствует самая слепая необходимость, - но идея рода выступает в отдельной особи полностью вернувшейся к случайности, и особь эта ширится множеством произвольных особенностей, чтобы затем через своё исчезновение вновь уступить место необходимости; и так до бесконечности. - С другой стороны, напротив, инобытие и запутанность природы открывают только их случайность, тогда как их необходимость и всеобщая связь заключены только в сознании исследователя. Таким образом, необходимость и случайность появляются здесь как всегда разделённое, неразрешимое противоречие. Только в духе этот конфликт примиряется. Каждый член противоположности равноправен и делает свое дело, чтобы закономерно сформировать тотальность, в то время как на предыдущих ступенях каждый момент либо подавлялся, либо подавлял сам. Итак, природная необходимость только одностороння, духовная же необходимость умозрительно-конкретна; вот почему все выводы из философии природы могут найти свое приложение в философии духа, но не наоборот".
Продолжение следует.