(no subject)
Память обычно топят в солёном. Кто в водке, кто в слезах, кто в Белом море. Но она всплывает снами, мыслями случайными, испаряется и обрушивается потом как снег на голову. Топись-не топись - она с нами.
Её жгут. У кого-то сгорает только сердце, кто-то пылает целиком, пока не останется обугленный скелетик. Хорошо тем, у кого стандартная память, изданная тысячами экземпляров издавна. А рукописи не горят. Написал сам - сам и мучайся. Силуэты, линии синие, слова, туман под утро - ты впечатал их в самое нутро, теперь не выковырять.
Время ложится поверх процарапанных борозд марлей, вроде не больно даже затронуть слегка прошлое, только не вздумай вернуться, остаться захочется несмотря на боль, беги, беги, пока можешь. Или пропадёшь.
Прощай, хорошая.
Её жгут. У кого-то сгорает только сердце, кто-то пылает целиком, пока не останется обугленный скелетик. Хорошо тем, у кого стандартная память, изданная тысячами экземпляров издавна. А рукописи не горят. Написал сам - сам и мучайся. Силуэты, линии синие, слова, туман под утро - ты впечатал их в самое нутро, теперь не выковырять.
Время ложится поверх процарапанных борозд марлей, вроде не больно даже затронуть слегка прошлое, только не вздумай вернуться, остаться захочется несмотря на боль, беги, беги, пока можешь. Или пропадёшь.
Прощай, хорошая.