С Днём детской книги!
И как раз сегодня мне показали замечательную идею Яны Вагнер. Дальше - текст-тест-пост коллективного авторства, Яны и её комментаторов, цитирую:
Любопытная идея - классифицировать взрослых по книжкам, которые они сильнее всего любили в детстве. Кто-то ведь тонул в Льюисе Кэролле, сличая сумасшедшие переводы, и из них выросли сложно устроенные любители абсурда. А вот Милн и Линдгрен, например - идеальные авторы для рефлексирующих интровертов с хорошим чувством юмора.
Муми-троллей любят одиночки. Созерцатели. Путешественники. Скитальцы с сильной тоской по дому - дом ужасно им нужен, но это идеальный должен быть дом, поэтому недостижимый.
На Детях капитана Гранта выросли люди по-хорошему наивные. Такой есть вид беззащитной наивности, когда человек уверен, что всякого злодея природа непременно обозначила хмурыми бровями и грубым голосом. А всех, у кого не так, - бояться не надо, потому что они хорошие. Пожалуй, касается вообще всех любителей Жюля Верна.
Отдельно для любителей Таинственного острова дополнение: это книжка, в которой на пяти страницах описывают способ изготовления селитры. F потом ещё на пяти - как и из чего получаются кирпичи.
Читатель Жюля Верна - очень терпеливый человек. ОЧЕНЬ ТЕРПЕЛИВЫЙ. Думаю, он любит составлять списки. У него фотографии отсортированы, книги в библиотеке не абы как, а по принципу. Инструменты в коробочках и гвозди по размеру. На пикник он приезжает с дождевиком, компасом и миллиметровой картой местности.
Тимур и его команда - книжка про секс. Мальчики к Тимуру равнодушны, а девичьи сердца трепещут. Тимур и его команда - такие пионерские Сумерки. В общем, чувственная история. Сюда же предлагаю добавить и "Дикую собаку Динго" и, судя по некоторым комментам, "Динку" Осеевой.
Мэри Поппинс. Во-первых, она снова нравится девочкам, а не мальчикам. Потрясающая ролевая модель - женщина, которая сумела превратить свои странности в доблесть.
Во-вторых, это про умение наслаждаться абсурдом, сохраняя при этом строгое лицо.
Уленшпигель - страшная книга, взрослая. Ребёнок, назначивший её любимой, пожалуй, вырос реалистом. С детства живет с открытыми глазами, без иллюзий. И у него чертовски здоровая нервная система.
Карлсон для упрямцев и эгоцентриков. Для тех, кто уверен, что если на самом деле, всерьёз включить харизму, никакого возмездия не будет. Любители Карлсона до седых волос любят придуриваться и делают это талантливо. Им доступны детские радости. Но без нарциссизма не обошлось, конечно. А вот любители Малыша - люди нервные, печальные и ехидные.
Питер Пэн - про страх смерти. На каждой странице можно было просто написать "нехочуумирать, нехочуумирать, нехочуумирать". ...Или Питер Пэн - про страх жизни.
Пеппи Длинныйчулок - история про то, что папа и мама, пожалуй, дураки и всё делают неправильно, но я-то поднажму сейчас и они полюбят меня как миленькие. Пеппи любят те, чьи родители не справились. Пеппи также любят те, кто считает, что можно и вовсе без них.
Король Матиуш I - книжка, на которой вырастают сентиментальные интроверты, одержимые идеями гуманизма и всеобщего спасения, которые до старости носятся с затеей "Счастье для всех, даром".
Белый Бим Черное Ухо и Бемби - истории для людей душевных, но выносливых. Умеющих отгораживаться. Человеку с тонкой кожей внутри книжки про Бима не выжить, он задыхается и рыдает. Пожалуй, те, кто способен перечитывать истории про убитую олениху и умирающую собаку, рано поняли, в чём смысл сочувствия. Важно не убегать, зажмурившись, не хлопаться в обморок и не пугаться чужого страдания. А трезво прикинуть, как и что. Чем помочь.
Думаю, из них вырастают сильные активисты благотоворительных фондов. Зоозащитники. Или просто добрые, но не сентиментальные люди.
Типичные поклонники Муфты, Полботинка и Моховой Бороды - люди ироничные и самокритичные. И ещё они не умеют припечатать, зато долго потом отвечают перед зеркалом. Они любят вязаные шарфы, смешные варежки и патефоны. Опция взросления у них отключена от природы, поэтому они никогда не взрослеют.
Белый Клык: вы в курсе про всё плохое, но всё равно ждёте хорошего. Рассчитываете на справедливость. Если ты сильный, честный и тебе больно (думаете вы) - значит, ты прав и победишь. Чем кровавее страдаешь, тем круче будешь вознагражден, ну и так далее.
Собственно, весь Джек Лондон про это - делай что можешь и не будь дешёвкой. В жизни так, конечно, никогда не бывает. Но Лондон, как и Киплинг, обещают нам утопию, за это мы их и любим.
Ну и Том Сойер. У Марка Твена основной мотив - ирония. Человек, любящий Твена, очень правильно устроен. у него принципы, но он ироничен и поэтому свободен. Ну то есть все киплинговые простые ценности на месте. Мужество, независимость, честность, свобода. Все дела. Но без этой ветхозаветной серьёзности.
Господи, как бы я хотела стать читателем Твена. Но я читатель Киплинга, мне от этого гораздо сложнее живется.
Любитель Бориса Житкова одновременно желчен и наивен.
Из любивших Доктора Айболита выросли те, кто вечно едет среди ночи на другой конец города и везёт кому-нибудь банку супа, пускает к себе пожить попавших в беду проходимцев и терпеливо слушает вас часами, когда вы пьяный плачете у него на кухне. Предлагаем назвать это «синдром Айболита»
Дорога уходит в даль - эту книжку любят юные гуманисты, и вырастают из них сторонники традиционных гуманистических ценностей, искатели и строители будничной справедливости. Склонные, впрочем, к самоиронии, и нисколько не склонные ни к патетике, ни к пафосу.
Два капитана. Тут, собственно, никаких дополнительных слов и не нужно. Два капитана - и есть диагноз. Могу предположить, что любителю «Двух капитанов» нужно жениться на любительнице «Дорога уходит в даль».
Ветер в ивах. Вам нравятся хорошие компании, из которых тем не менее в любой момент можно уйти по-английски. Книга для людей дружелюбных, но с большим интимным пространством.
Джералда Даррелла в детстве любили люди, живущие по принципу - дом там, где я.
Машина времени Герберта Уэллса горячо любима теми, в ком любопытство вечно побеждает инстинкт самосохранения.
Читатель Незнайки - сангвиник, душа компании, при этом глубоко скрытый интроверт, по ночам разговаривающий со своей совестью. Сериал про Незнайку ещё и учебник по обществознанию: первобытно-общинный строй (Цветочный город), коммунизм (Солнечный город), поселение феминисток (Зелёный город) и капиталистическая Луна.
Из любивших в детстве О.Генри вырастают люди ироничные. Циники, но с добрым сердцем, хотя им даже самим непросто в это поверить, всегда готовые начать всё сначала.
Робинзон Крузо любим, похоже, теми детьми, кто рос в поисках свободы и независимости, мечтал об одиночестве, сбежать от этих странных неумных взрослых и быть самим собой.
Детство Тёмы - книга для тревожных эмоциональных одиночек с мягким сердцем. Советуем читать «Детство», завернувшись в штору, - так уютнее.
Серебряные коньки - книга аккуратных детей, вырастающих в практичных взрослых, для которых лучше синица в руках. Живут с установкой: чтобы чего-то добиться, надо хорошо потрудиться, Емелю на печи и Тома Сойера с его способом покраски забора - осуждают.
Волшебная шапка - сказка для очень одиноких и странных детей с синдромом самозванца, у которых на/в голове есть воображаемый друг.
Нарния, Волшебник изумрудного города, Бесконечная история, Щелкунчик, Чёрная курица, Алиса и вообще все уходы детей в волшебный мир - это истории про побег. Иногда потому, что дома плохо, но совсем не обязательно, иногда это просто нетерпение. Желание скорее повзрослеть, например, и сделать что-то важное. Или просто выйти, наконец, из маленького мира в большой и увидеть - что там. Словом, много причин. Но в любом случае эти книги - про побег из этой жизни в другую. Через дверь в шкафу, дырку в полу, кроличью нору или книжку. В каком-то смысле, про детское чтение вообще.
А вы из всего перечисленного - что и кто?
Любопытная идея - классифицировать взрослых по книжкам, которые они сильнее всего любили в детстве. Кто-то ведь тонул в Льюисе Кэролле, сличая сумасшедшие переводы, и из них выросли сложно устроенные любители абсурда. А вот Милн и Линдгрен, например - идеальные авторы для рефлексирующих интровертов с хорошим чувством юмора.
Муми-троллей любят одиночки. Созерцатели. Путешественники. Скитальцы с сильной тоской по дому - дом ужасно им нужен, но это идеальный должен быть дом, поэтому недостижимый.
На Детях капитана Гранта выросли люди по-хорошему наивные. Такой есть вид беззащитной наивности, когда человек уверен, что всякого злодея природа непременно обозначила хмурыми бровями и грубым голосом. А всех, у кого не так, - бояться не надо, потому что они хорошие. Пожалуй, касается вообще всех любителей Жюля Верна.
Отдельно для любителей Таинственного острова дополнение: это книжка, в которой на пяти страницах описывают способ изготовления селитры. F потом ещё на пяти - как и из чего получаются кирпичи.
Читатель Жюля Верна - очень терпеливый человек. ОЧЕНЬ ТЕРПЕЛИВЫЙ. Думаю, он любит составлять списки. У него фотографии отсортированы, книги в библиотеке не абы как, а по принципу. Инструменты в коробочках и гвозди по размеру. На пикник он приезжает с дождевиком, компасом и миллиметровой картой местности.
Тимур и его команда - книжка про секс. Мальчики к Тимуру равнодушны, а девичьи сердца трепещут. Тимур и его команда - такие пионерские Сумерки. В общем, чувственная история. Сюда же предлагаю добавить и "Дикую собаку Динго" и, судя по некоторым комментам, "Динку" Осеевой.
Мэри Поппинс. Во-первых, она снова нравится девочкам, а не мальчикам. Потрясающая ролевая модель - женщина, которая сумела превратить свои странности в доблесть.
Во-вторых, это про умение наслаждаться абсурдом, сохраняя при этом строгое лицо.
Уленшпигель - страшная книга, взрослая. Ребёнок, назначивший её любимой, пожалуй, вырос реалистом. С детства живет с открытыми глазами, без иллюзий. И у него чертовски здоровая нервная система.
Карлсон для упрямцев и эгоцентриков. Для тех, кто уверен, что если на самом деле, всерьёз включить харизму, никакого возмездия не будет. Любители Карлсона до седых волос любят придуриваться и делают это талантливо. Им доступны детские радости. Но без нарциссизма не обошлось, конечно. А вот любители Малыша - люди нервные, печальные и ехидные.
Питер Пэн - про страх смерти. На каждой странице можно было просто написать "нехочуумирать, нехочуумирать, нехочуумирать". ...Или Питер Пэн - про страх жизни.
Пеппи Длинныйчулок - история про то, что папа и мама, пожалуй, дураки и всё делают неправильно, но я-то поднажму сейчас и они полюбят меня как миленькие. Пеппи любят те, чьи родители не справились. Пеппи также любят те, кто считает, что можно и вовсе без них.
Король Матиуш I - книжка, на которой вырастают сентиментальные интроверты, одержимые идеями гуманизма и всеобщего спасения, которые до старости носятся с затеей "Счастье для всех, даром".
Белый Бим Черное Ухо и Бемби - истории для людей душевных, но выносливых. Умеющих отгораживаться. Человеку с тонкой кожей внутри книжки про Бима не выжить, он задыхается и рыдает. Пожалуй, те, кто способен перечитывать истории про убитую олениху и умирающую собаку, рано поняли, в чём смысл сочувствия. Важно не убегать, зажмурившись, не хлопаться в обморок и не пугаться чужого страдания. А трезво прикинуть, как и что. Чем помочь.
Думаю, из них вырастают сильные активисты благотоворительных фондов. Зоозащитники. Или просто добрые, но не сентиментальные люди.
Типичные поклонники Муфты, Полботинка и Моховой Бороды - люди ироничные и самокритичные. И ещё они не умеют припечатать, зато долго потом отвечают перед зеркалом. Они любят вязаные шарфы, смешные варежки и патефоны. Опция взросления у них отключена от природы, поэтому они никогда не взрослеют.
Белый Клык: вы в курсе про всё плохое, но всё равно ждёте хорошего. Рассчитываете на справедливость. Если ты сильный, честный и тебе больно (думаете вы) - значит, ты прав и победишь. Чем кровавее страдаешь, тем круче будешь вознагражден, ну и так далее.
Собственно, весь Джек Лондон про это - делай что можешь и не будь дешёвкой. В жизни так, конечно, никогда не бывает. Но Лондон, как и Киплинг, обещают нам утопию, за это мы их и любим.
Ну и Том Сойер. У Марка Твена основной мотив - ирония. Человек, любящий Твена, очень правильно устроен. у него принципы, но он ироничен и поэтому свободен. Ну то есть все киплинговые простые ценности на месте. Мужество, независимость, честность, свобода. Все дела. Но без этой ветхозаветной серьёзности.
Господи, как бы я хотела стать читателем Твена. Но я читатель Киплинга, мне от этого гораздо сложнее живется.
Любитель Бориса Житкова одновременно желчен и наивен.
Из любивших Доктора Айболита выросли те, кто вечно едет среди ночи на другой конец города и везёт кому-нибудь банку супа, пускает к себе пожить попавших в беду проходимцев и терпеливо слушает вас часами, когда вы пьяный плачете у него на кухне. Предлагаем назвать это «синдром Айболита»
Дорога уходит в даль - эту книжку любят юные гуманисты, и вырастают из них сторонники традиционных гуманистических ценностей, искатели и строители будничной справедливости. Склонные, впрочем, к самоиронии, и нисколько не склонные ни к патетике, ни к пафосу.
Два капитана. Тут, собственно, никаких дополнительных слов и не нужно. Два капитана - и есть диагноз. Могу предположить, что любителю «Двух капитанов» нужно жениться на любительнице «Дорога уходит в даль».
Ветер в ивах. Вам нравятся хорошие компании, из которых тем не менее в любой момент можно уйти по-английски. Книга для людей дружелюбных, но с большим интимным пространством.
Джералда Даррелла в детстве любили люди, живущие по принципу - дом там, где я.
Машина времени Герберта Уэллса горячо любима теми, в ком любопытство вечно побеждает инстинкт самосохранения.
Читатель Незнайки - сангвиник, душа компании, при этом глубоко скрытый интроверт, по ночам разговаривающий со своей совестью. Сериал про Незнайку ещё и учебник по обществознанию: первобытно-общинный строй (Цветочный город), коммунизм (Солнечный город), поселение феминисток (Зелёный город) и капиталистическая Луна.
Из любивших в детстве О.Генри вырастают люди ироничные. Циники, но с добрым сердцем, хотя им даже самим непросто в это поверить, всегда готовые начать всё сначала.
Робинзон Крузо любим, похоже, теми детьми, кто рос в поисках свободы и независимости, мечтал об одиночестве, сбежать от этих странных неумных взрослых и быть самим собой.
Детство Тёмы - книга для тревожных эмоциональных одиночек с мягким сердцем. Советуем читать «Детство», завернувшись в штору, - так уютнее.
Серебряные коньки - книга аккуратных детей, вырастающих в практичных взрослых, для которых лучше синица в руках. Живут с установкой: чтобы чего-то добиться, надо хорошо потрудиться, Емелю на печи и Тома Сойера с его способом покраски забора - осуждают.
Волшебная шапка - сказка для очень одиноких и странных детей с синдромом самозванца, у которых на/в голове есть воображаемый друг.
Нарния, Волшебник изумрудного города, Бесконечная история, Щелкунчик, Чёрная курица, Алиса и вообще все уходы детей в волшебный мир - это истории про побег. Иногда потому, что дома плохо, но совсем не обязательно, иногда это просто нетерпение. Желание скорее повзрослеть, например, и сделать что-то важное. Или просто выйти, наконец, из маленького мира в большой и увидеть - что там. Словом, много причин. Но в любом случае эти книги - про побег из этой жизни в другую. Через дверь в шкафу, дырку в полу, кроличью нору или книжку. В каком-то смысле, про детское чтение вообще.
А вы из всего перечисленного - что и кто?