Фотография из «корзины» (1)
Каждая фотография в идеале должна иметь свою историю и прежде, нежели фотография была зафиксирована на плёнке или матрице, она должна быть зафиксирована в голове. Нет, конечно, бывают случаи, когда вы вроде бы бездумно жмёте на кнопку, но всё равно ваша голова на доли секунды опережает указательный палец, оценивая ситуацию.
В архиве любого фотографа есть много картинок, которые не были использованы в каких либо проектах. Мой архив не исключение. И вот я решил, что часть фотографий, которые не были использованы, будут описаны в коротких историях: как они появились на свет и как живут своей тихой жизнью в на жёстком диске или в столе.
И ради эксперимента я решил написать первую историю - дачную.
Как-то летом 1995 года к жене шефа московского бюро американского журнала Business Week (очень толковый был покойный журнал), приехала подруга из Штатов. Подруга из семьи бывших русских фабрикантов, ушедших невредимыми за кордон после Октябрьского переворота 1917 года. Правнучка какого-то из Морозовых.
Жена шефа - простая русская баба, бывшая балерина из провинциального кордебалета сорока с копейками лет. Звали балерину Мариной. Марине ничего не стоило остановить на бегу шестёрку лошадей запряжённых цугом или поджечь пару изб, поэтому не удивительно, что она подстрелила влёт робкого американского мальчика Петю, непонятно зачем залетевшего в славный город Пермь. Таким образом был окольцован ещё один американец, ставший потом шефом московского бюро Business Week.
Между прочим, и сам шеф был из эмигрантской семьи - предки бежали с территории У. во время Великой Отечественной. По фамилии Галушка. Точно не скажу, но кое-какие нехорошие исторические намёки во всём этом есть.
Так как Марина была энергичной пенсионеркой, а центров московского долголетия имени Собянина ещё не открыли, то её свободное время было занято шопингом и выпивкой, что немного нервировало её мужа. Поэтому ему пришла спасительная мысль как разнообразить досуг супруги, а заодно пополнить семейный бюджет - дать Марине возможность писать в журнал. Дело было за малым - придумать тему. И тему эту нашли - русская дача.
Надо сказать, что у Марины под Москвой был небольшой дачный участок. Полезное она решила совместить с приятным - погулять с приехавшей «внучкой» на даче и хорошенько оттянуться на природе. Меня просили сделать фотографии для статьи.
Посёлок сочетал в себе остатки деревни с дачными участками. Была середина лета, вокруг всё цвело и на участках появился первый урожай. По дачным дорогам перемещались редкие прохожие - обитатели предпочитали сидеть на своих огородах. За час активного поиска я не нашёл ни одной интересной темы, сделав кое-какие обязательные картинки. Материал явно не складывался.
Я уже собрался свернуть свои поиски, как увидел женщину, ведущую за собой коз, некоторых с набухшим выменем. Поняв, что коз сейчас будут доить, подошёл познакомиться и напроситься в гости: на безрыбье и коза сгодится.
Людмила (так звали хозяйку стада) оказалась москвичкой, инженером из закрывшегося НИИ, живущей на пенсию. Она переехала в деревню - это позволило экономить на продуктах и коммуналке. Сын, которого тоже накрыла безработица, помочь ничем не мог, пришлось осваивать деревенский труд. У Людмилы пять коз и козёл, две дойных; молока козы дают много - хватает и для себя и на продажу. Такая скромная жизнь маленького человека, трепыхающегося в постгайдаровском «мире».
Canon EOS 1; EF 20-35/2,8L; Kodak Ektachrome 400; вспышка -2,0
Хозяйка завела коз в ветхий сарайчик и начала дойку. Я нацепил самый короткий объектив и начал искать ракурс.
В сарае темно: плёнка чувствительностью 400 единиц - пришлось цеплять вспышку - здоровенный (но любимый) Metz 45 CT-4. Чтобы вспышки не было видно, экспокоррекцию выставил минус две единицы, а голову повернул вверх на 75 градусов и влево, направив свет за козу. Слабый, отражённый от потолка и стены импульс, дал подсветку теней и в сочетании со светом из окна создал полное ощущение естественного освещения.
Отработал все возможные ракурсы, но было ясно, что всё это не очень интересно. Уже собрался прощаться, как вдруг в мутном окошке появились детские мордашки. Слава Богу, что в камере ещё оставалась плёнка - обычно я добивал плёнку до конца перед сменой сюжета. Я успел сделать 4 кадра и ребятня убежала по своим делам.
Через два часа я уже вёз двух хорошо набравшихся подруг в Москву. В кофре лежали четыре отснятых ролика, из которых редакция выбрала три кадра, проигнорировав, на мой взгляд, лучший сюжет из всей съёмки.