ЧТО ТАКОЕ ПРАКТИЧЕСКОЕ МЫШЛЕНИЕ?
И может ли оно помочь открыть для нас другой, более нормальный, более практичный - а значит более полезный - жизненный путь?
Практическое мышление являет собой способность, которая может быть - а может и не быть - развита в процессе жизни, посредством определённого рода взаимоотношения, создаваемого между жизнью и человеком. Вместе с пониманием того, как прожить достойно и с пользой, именно оно делает возможным тот самый человеческий тип Обывателя, как он описан во Фрагментах. Практическое мышление также соотносится с так называемой 'народной мудростью', сейчас уже в основном забытой и бесполезной.
Всё это напрямую относится к нашей Работе. Особенно если вспомнить, что этот Путь не может начинаться с уровня ниже Обывателя - утверждение, предназначенное для создания сильного, раздражающего и беспокоящего вопроса. Что же такого особенного в типе Обывателя?
Прежде всего, ясно, что его действия не будут такими же автоматичными, как наши, не будут также подчиняться любому активному потоку шаблонных мыслей, его собственное присутствие не будет таким же отсутствующим, как наше. А также он способен активнее стремиться к цели и добиваться гораздо больших результатов, с пользой для себя и работы. Другими словами, он не просыпает собственную жизнь.
Механическое мышление является отцом механического делания. Оба могут быть - и являются - очень вероломными и создающими очень сильные иллюзии во многих, считающих себя более-менее успешными в нынешние времена. Особенно учитывая реальную опасность возмущения и протеста тех, кто менее успешен. Потому что менее успешные не могут не чувствовать, что все нынешние жизненные привилегии избранных несправедливы. И так ли они неправы?
Где именно расположено практическое мышление в нас? Если нужно локализовать его, то прежде всего оно находится (что вообщем и так понятно) - вне и выше известного форматорного хранилища. Но также не может местом его локализации быть тот спокойный, ясный, беспристрастный и безмолвный уровень нашего ума, который так трудно достигается и так легко теряется.
Вне всяких сомнений, оно располагается где-то между ними (мы знаем о существовании многих промежуточных уровней). Где-то в контакте с нашей реальностью и одновременно с жизнью. И оно более подлинно, связано с определённым чувством в само-восприятии.
Для некоторых из нас такое мышление не является чем-то совсем незнакомым. В периоды сильного напряжения и испытаний, когда жизнь требует усилий и достижений далеко за пределами обычных, иногда бывает, что все хотения и нехотения, привычки, тяга к комфорту и страхи на какое-то время отбрасываются. Необходимость диктует свои требования и мы становимся способными думать практически, действовать осознанно, быстро и в нужном направлении. Но такие периоды - или моменты - интенсивного осознания обычно крадутся тщеславием или гордыней - если не забываются немедленно. И мы вновь возвращаемся в механический поток.
Теперь следующий вопрос. Нам известно, что мы не в состоянии 'изменить' своё бытие. Но нам также известно, а возможно некоторыми уже проверено и подтверждено, что самопознание обладает одним странным, но очень полезным свойством: разрушения в нас определённых качеств, способных цвести и разрастаться лишь во тьме, подобно некоторым животным и растениям, нормально живущим лишь в темноте и погибающим на свету. Нам известно также, что целью работы является совершенствование и развитие всего нашего существа (включая функции). В том числе, это означает и умение правильно пользоваться вещами, пока доступными нам лишь потенциально - данными нам природой, но за освоение которые мы ещё даже и не брались. Также как достижение лучшей работы уже распознаваемых и признаваемых нами функций. Можем ли мы сказать, что чего-то уже достигли здесь?
Мы не можем пытаться изменить условия своей жизни в начале Работы. Очевидно, что мы должны сперва как следует узнать и понять свой образ жизни, также как максимально использовать данные условия. Даже сейчас, приобретя уже некое знание, мы неизбежно попадаем вновь и вновь под гипноз жизни, часто отдавая всю свою энергию, скажем, для получения денег, необходимых, чтобы продолжать жить по старому. Моменты Работы являются исключением, сон - правилом.
Хотя, в конце концов, виновата в этом не сама жизнь. Жизнь как раз призвана быть нашим учителем и помощником. Но как нам перестать быть используемыми и научиться пользоваться самим?
Я думаю, что мы должны взяться, наконец, за освоение этого ценного, точного инструмента - практической мысли. Мы никогда не пытались им пользоваться, как положено - а во многих случаях, думаю, и не пытались вообще - и от долгого бездействия этот инструмент уже заржавел.
Как говорил Гурджиев, мы должны уметь различать четыре различных возможных состояния нашей повседневной активности, а именно:
подлинные внутренние усилия
активное / активное
усилия в жизни (обычная работа)
активное / пассивное
отдых (рассеянное внимание)
пассивное / активное
ночной сон
пассивное / пассивное
Что-то из сказанного здесь вам понятно?
До сих пор мы изучали следующее:
(1) Основной 'паттерн' нашего мыслительного центра, как он даётся идеями работы, а также его строение на трёх уровнях. Чтобы такое изучение было живым, мы пытались использовать его намеренно, то есть, не позволять ему реагировать случайно и бессистемно, как наш ум привычно делает это с любой новой информацией. А именно, использованием серьёзного, честного и подлинного внимания для того, чтобы привнести активный вопрос в 'чувствующую часть' мыслительного центра (желание знать). И если, по следам попыток, этого удаётся достигнуть, энергия, характерная для данного интеллектуального уровня, может принести свою способность различения и ясности мышления в существующий материал, расположенный в ассоциативно-запоминающей части, чтобы соотнести его и привнести в него новый смысл (а может даже, понемногу, подтянуть помощь из высших частей других центров). Новых смыслов достичь нелегко, но первым реальным результатом может стать углубление внимания в поиске ответа на вопрос.
Так немного понятнее?
Здесь следует отметить (и это будет хорошим материалом для проверки через наблюдение), что очень сходный процесс (основанный на работе по тому же шаблону) очень часто происходит на форматорном уровне, когда какой-то вопрос (вызванный любопытством или необходимостью) помещается в центр внимания. Это привлекает удерживание внимания лучшего качества, в результате чего 'ответ' находится или в памяти или вовне. Этот процесс для нас очень ненадёжный и коварный, хотя сама такая возможность имеет большую ценность.
(2) В этом упражнении нельзя оставлять своим вниманием изучение привычных слов (или смыслов) нашего обычного языка, надо постоянно ставить под вопрос наши обычные идеи и ценности. Я ещё раз хочу подчеркнуть, что эти попытки нельзя останавливать, какие бы аспекты идей мы не изучали. И также не должны мы оставлять вниманием 'идеи', 'мнения' и 'убеждения', которые продолжаем встречать в обычной жизни. Если мы будем избегать такого рода усилий, то возничий в экипаже так и будет оставаться спящим, а лошадь непредсказуемо блуждающей.
из сборника "Inside a Question",
Henriette Lannes, London 1974,
[ перевод мой - AK ]
Практическое мышление являет собой способность, которая может быть - а может и не быть - развита в процессе жизни, посредством определённого рода взаимоотношения, создаваемого между жизнью и человеком. Вместе с пониманием того, как прожить достойно и с пользой, именно оно делает возможным тот самый человеческий тип Обывателя, как он описан во Фрагментах. Практическое мышление также соотносится с так называемой 'народной мудростью', сейчас уже в основном забытой и бесполезной.
Всё это напрямую относится к нашей Работе. Особенно если вспомнить, что этот Путь не может начинаться с уровня ниже Обывателя - утверждение, предназначенное для создания сильного, раздражающего и беспокоящего вопроса. Что же такого особенного в типе Обывателя?
Прежде всего, ясно, что его действия не будут такими же автоматичными, как наши, не будут также подчиняться любому активному потоку шаблонных мыслей, его собственное присутствие не будет таким же отсутствующим, как наше. А также он способен активнее стремиться к цели и добиваться гораздо больших результатов, с пользой для себя и работы. Другими словами, он не просыпает собственную жизнь.
Механическое мышление является отцом механического делания. Оба могут быть - и являются - очень вероломными и создающими очень сильные иллюзии во многих, считающих себя более-менее успешными в нынешние времена. Особенно учитывая реальную опасность возмущения и протеста тех, кто менее успешен. Потому что менее успешные не могут не чувствовать, что все нынешние жизненные привилегии избранных несправедливы. И так ли они неправы?
Где именно расположено практическое мышление в нас? Если нужно локализовать его, то прежде всего оно находится (что вообщем и так понятно) - вне и выше известного форматорного хранилища. Но также не может местом его локализации быть тот спокойный, ясный, беспристрастный и безмолвный уровень нашего ума, который так трудно достигается и так легко теряется.
Вне всяких сомнений, оно располагается где-то между ними (мы знаем о существовании многих промежуточных уровней). Где-то в контакте с нашей реальностью и одновременно с жизнью. И оно более подлинно, связано с определённым чувством в само-восприятии.
Для некоторых из нас такое мышление не является чем-то совсем незнакомым. В периоды сильного напряжения и испытаний, когда жизнь требует усилий и достижений далеко за пределами обычных, иногда бывает, что все хотения и нехотения, привычки, тяга к комфорту и страхи на какое-то время отбрасываются. Необходимость диктует свои требования и мы становимся способными думать практически, действовать осознанно, быстро и в нужном направлении. Но такие периоды - или моменты - интенсивного осознания обычно крадутся тщеславием или гордыней - если не забываются немедленно. И мы вновь возвращаемся в механический поток.
Теперь следующий вопрос. Нам известно, что мы не в состоянии 'изменить' своё бытие. Но нам также известно, а возможно некоторыми уже проверено и подтверждено, что самопознание обладает одним странным, но очень полезным свойством: разрушения в нас определённых качеств, способных цвести и разрастаться лишь во тьме, подобно некоторым животным и растениям, нормально живущим лишь в темноте и погибающим на свету. Нам известно также, что целью работы является совершенствование и развитие всего нашего существа (включая функции). В том числе, это означает и умение правильно пользоваться вещами, пока доступными нам лишь потенциально - данными нам природой, но за освоение которые мы ещё даже и не брались. Также как достижение лучшей работы уже распознаваемых и признаваемых нами функций. Можем ли мы сказать, что чего-то уже достигли здесь?
Мы не можем пытаться изменить условия своей жизни в начале Работы. Очевидно, что мы должны сперва как следует узнать и понять свой образ жизни, также как максимально использовать данные условия. Даже сейчас, приобретя уже некое знание, мы неизбежно попадаем вновь и вновь под гипноз жизни, часто отдавая всю свою энергию, скажем, для получения денег, необходимых, чтобы продолжать жить по старому. Моменты Работы являются исключением, сон - правилом.
Хотя, в конце концов, виновата в этом не сама жизнь. Жизнь как раз призвана быть нашим учителем и помощником. Но как нам перестать быть используемыми и научиться пользоваться самим?
Я думаю, что мы должны взяться, наконец, за освоение этого ценного, точного инструмента - практической мысли. Мы никогда не пытались им пользоваться, как положено - а во многих случаях, думаю, и не пытались вообще - и от долгого бездействия этот инструмент уже заржавел.
Как говорил Гурджиев, мы должны уметь различать четыре различных возможных состояния нашей повседневной активности, а именно:
подлинные внутренние усилия
активное / активное
усилия в жизни (обычная работа)
активное / пассивное
отдых (рассеянное внимание)
пассивное / активное
ночной сон
пассивное / пассивное
Что-то из сказанного здесь вам понятно?
До сих пор мы изучали следующее:
(1) Основной 'паттерн' нашего мыслительного центра, как он даётся идеями работы, а также его строение на трёх уровнях. Чтобы такое изучение было живым, мы пытались использовать его намеренно, то есть, не позволять ему реагировать случайно и бессистемно, как наш ум привычно делает это с любой новой информацией. А именно, использованием серьёзного, честного и подлинного внимания для того, чтобы привнести активный вопрос в 'чувствующую часть' мыслительного центра (желание знать). И если, по следам попыток, этого удаётся достигнуть, энергия, характерная для данного интеллектуального уровня, может принести свою способность различения и ясности мышления в существующий материал, расположенный в ассоциативно-запоминающей части, чтобы соотнести его и привнести в него новый смысл (а может даже, понемногу, подтянуть помощь из высших частей других центров). Новых смыслов достичь нелегко, но первым реальным результатом может стать углубление внимания в поиске ответа на вопрос.
Так немного понятнее?
Здесь следует отметить (и это будет хорошим материалом для проверки через наблюдение), что очень сходный процесс (основанный на работе по тому же шаблону) очень часто происходит на форматорном уровне, когда какой-то вопрос (вызванный любопытством или необходимостью) помещается в центр внимания. Это привлекает удерживание внимания лучшего качества, в результате чего 'ответ' находится или в памяти или вовне. Этот процесс для нас очень ненадёжный и коварный, хотя сама такая возможность имеет большую ценность.
(2) В этом упражнении нельзя оставлять своим вниманием изучение привычных слов (или смыслов) нашего обычного языка, надо постоянно ставить под вопрос наши обычные идеи и ценности. Я ещё раз хочу подчеркнуть, что эти попытки нельзя останавливать, какие бы аспекты идей мы не изучали. И также не должны мы оставлять вниманием 'идеи', 'мнения' и 'убеждения', которые продолжаем встречать в обычной жизни. Если мы будем избегать такого рода усилий, то возничий в экипаже так и будет оставаться спящим, а лошадь непредсказуемо блуждающей.
из сборника "Inside a Question",
Henriette Lannes, London 1974,
[ перевод мой - AK ]