в кино с 3 октября
Жизнь
Я поняла что мне показывают жизнь прямым переливанием в мозг, когда вдруг в кадре мать говорит сыну, что она скоро умрет от известной болезни, но сперва ей удалят genitalia и мизинец на ноге, потому что он уже разрушился от диабета; а сын ей на это отвечает:
- Зачем ты мне это сказала - чтобы переключить внимание на себя? Ведь сегодня папин день - его похороны, почему мы должны говорить о тебе, а не о нем.
А она не злится и не защищается, а терпеливо поясняет: чтобы ты был готов, я же тебе не говорила ничего о своей болезни, было не до того, папа забирал всё внимание своим паркинсоном у меня, а теперь он умер и я наконец сообразила сказать тебе что мне тоже недолго осталось, и еще: у меня есть сберкнижка там пять тысяч евро - оплатить кремацию, остальное тебе.
Сын сидит злой на нее, за то что она как бы лишила отца праздника поминовения, тем что вывалила на него свои новости.
Словом, это невыносимо реалистично и цепенеешь: словно заглянул мимоходом в чье-то окно а оттуда на тебя смотрит живущий за ним.
Разве бывают фильмы, где ни одной лишней ноты, ни одной склейки, где пневма Жизни захватила экран и дышит им - бесстрастно и беспощадно дышит, а все персонажи - пылинки в воздухе, что уносится в потоке вдоха-выдоха.
Это вообще законно - снимать так?
У меня этот вопрос в голове пульсировал все три часа просмотра - пролетели вмиг, словно я погрузилась в транс и очнулась на титрах.
И как может артист с внешностью слабовольного флегматика выглядеть в кадре магнетично сексапильно вдруг;
как может красавица японка целовать руку суицидального психа - он только что ее ударил этой же рукой;
как может так притчево срываться премьера оратории «Смерть» оттого, что зрительницу стошнило на первых тактах;
и как может от всего этого дрожать сердце - дрожать в узнавании Лика жизни во всем этом гриме макабра.
Это не режиссер, а чорд знает кто, вот что. Как если бы Феллини и Триер замутили колабу прямо в мозгу другого режиссера, потеснив его сознание в угол.
Граждане, кто пойдет смотреть - поддевайте памперс чтоб не отлучаться в туалет - три часа всё-таки, а пропустить нельзя ни кадра, потому что ну нельзя такое пропускать, это в кои веки сняли прям живое как бифштекс с кровью кино и его надо впитать всё до капли, всё-всё.
Конечно на Берлинском фестивале у этого фильма наград до фига, кто бы сомневался. Но все награды как-то не имеют значения, потому что такое кино смотрит сам Всевышний и ангелы его, и начала и силы.
Чтобы сказать «хорошо весьма».
С 3 октября будет идти в избранных кинотеатрах - надо искать где идет, прям целый квест с прокатом. Хотя такой фильм можно показывать в крытых стадионах, привозя туда народ автобусами, чтобы никто не пропустил это событие киноискусства.
Будут сеансы с полностью дублированной версией, и будут в оригинальной озвучке с субтитрами - для совсем киногурманов.
Но надо искать где идет? Да: так чтоб спонтанно «пошли в фудкорт а потом в киношку» может и не получиться на этот фильм попасть.
Я поняла что мне показывают жизнь прямым переливанием в мозг, когда вдруг в кадре мать говорит сыну, что она скоро умрет от известной болезни, но сперва ей удалят genitalia и мизинец на ноге, потому что он уже разрушился от диабета; а сын ей на это отвечает:
- Зачем ты мне это сказала - чтобы переключить внимание на себя? Ведь сегодня папин день - его похороны, почему мы должны говорить о тебе, а не о нем.
А она не злится и не защищается, а терпеливо поясняет: чтобы ты был готов, я же тебе не говорила ничего о своей болезни, было не до того, папа забирал всё внимание своим паркинсоном у меня, а теперь он умер и я наконец сообразила сказать тебе что мне тоже недолго осталось, и еще: у меня есть сберкнижка там пять тысяч евро - оплатить кремацию, остальное тебе.
Сын сидит злой на нее, за то что она как бы лишила отца праздника поминовения, тем что вывалила на него свои новости.
Словом, это невыносимо реалистично и цепенеешь: словно заглянул мимоходом в чье-то окно а оттуда на тебя смотрит живущий за ним.
Разве бывают фильмы, где ни одной лишней ноты, ни одной склейки, где пневма Жизни захватила экран и дышит им - бесстрастно и беспощадно дышит, а все персонажи - пылинки в воздухе, что уносится в потоке вдоха-выдоха.
Это вообще законно - снимать так?
У меня этот вопрос в голове пульсировал все три часа просмотра - пролетели вмиг, словно я погрузилась в транс и очнулась на титрах.
И как может артист с внешностью слабовольного флегматика выглядеть в кадре магнетично сексапильно вдруг;
как может красавица японка целовать руку суицидального психа - он только что ее ударил этой же рукой;
как может так притчево срываться премьера оратории «Смерть» оттого, что зрительницу стошнило на первых тактах;
и как может от всего этого дрожать сердце - дрожать в узнавании Лика жизни во всем этом гриме макабра.
Это не режиссер, а чорд знает кто, вот что. Как если бы Феллини и Триер замутили колабу прямо в мозгу другого режиссера, потеснив его сознание в угол.
Граждане, кто пойдет смотреть - поддевайте памперс чтоб не отлучаться в туалет - три часа всё-таки, а пропустить нельзя ни кадра, потому что ну нельзя такое пропускать, это в кои веки сняли прям живое как бифштекс с кровью кино и его надо впитать всё до капли, всё-всё.
Конечно на Берлинском фестивале у этого фильма наград до фига, кто бы сомневался. Но все награды как-то не имеют значения, потому что такое кино смотрит сам Всевышний и ангелы его, и начала и силы.
Чтобы сказать «хорошо весьма».
С 3 октября будет идти в избранных кинотеатрах - надо искать где идет, прям целый квест с прокатом. Хотя такой фильм можно показывать в крытых стадионах, привозя туда народ автобусами, чтобы никто не пропустил это событие киноискусства.
Будут сеансы с полностью дублированной версией, и будут в оригинальной озвучке с субтитрами - для совсем киногурманов.
Но надо искать где идет? Да: так чтоб спонтанно «пошли в фудкорт а потом в киношку» может и не получиться на этот фильм попасть.