Чехонте.
Вот более полная цитата из воспоминаний Коровина, фрагмент которых я процитировал в сегодняшней своей "коллонтайке". Тут много прекрасного.
(цит.) "Это было, если не ошибаюсь, в 1883 году...
Когда мы вошли в гостиницу, Левитан сказал мне:
- Зайдем к Антоше (т. е. Чехову)…
В номере Антона Павловича было сильно накурено, на столе стоял самовар. Тут же были калачи, колбаса, пиво. Диван был завален листами, тетрадями лекций - Антон Павлович готовился к выпускным экзаменам в университете, на врача.
Он сидел на краю дивана. На нем была серая куртка--в то время много студентов ходило в таких куртках. Кроме него в номере были незнакомые нам молодые люди - студенты.
Студенты горячо говорили, спорили, пили чай, пиво и ели колбасу. Антон Павлович сидел и молчал, лишь изредка отвечая на обращаемые к нему вопросы...
Студенты были другие, чем Антон Павлович. Они были большие спорщики и в какой-то своеобразной оппозиции ко всему.
- Если у вас нет убеждений, - говорил один студент, обращаясь к Чехову, - то вы не можете быть писателем…
- Нельзя же говорить, что у меня нет убеждений, - говорил другой, - я даже не понимаю, как это можно не иметь убеждений…
- У меня нет убеждений, - отвечал Антон Павлович.
- Вы говорите, что вы человек без убеждений… Как же можно написать произведение без идеи? У вас нет идей?..
- Нет ни идей, ни убеждений…-- ответил Чехов.
Странно спорили эти студенты. Они были, очевидно, недовольны Антоном Павловичем. Было видно, что он не отвечал какой-то дидактике их направления, их идейному и поучительному толку. Они хотели управлять, поучать, руководить, влиять. Они знали все - все понимали. А Антону Павловичу все это, видимо, было очень скучно, и он на настойчивые вопросы отвечал отдельными словами, повторяя, что у него нет убеждений, нет идей…
- Кому нужны ваши рассказы?.. К чему они ведут? В них нет ни оппозиции, ни идеи… Вы не нужны «Русским Ведомостям», например. Да, развлечение, и только…
- И только, - ответил Антон Павлович.
- А почему вы, позвольте вас спросить, подписываетесь «Чехонте»?.. К чему такой китайский псевдоним?..
Чехов засмеялся.
- А потому, - продолжал студент, - что когда вы будете доктором медицины, то вам будет совестно за то, что вы писали, без идеи и без протеста…
- Вы правы…-- отвечал Чехов, продолжая смеяться. И прибавил:
- Пойдемте-ка в Сокольники… Прекрасный день… Там уже цветут фиалки… Воздух, весна.
И мы отправились в Сокольники...
Дорогой Левитан продолжал прерванный разговор:
- Как вы думаете?.. - говорил он. - Вот у меня тоже так-таки нет никаких идей… Можно мне быть художником или нет?..
- Невозможно, - ответил студент, - человек не может быть без идей…
- Но вы же крокодил!.. - сказал студенту Левитан. - Как же мне теперь быть?.. Бросить?..
- Бросить…
- Какая же идея, если я хочу написать сосны на солнце, весну…
- Позвольте… сосна - продукт, понимаете?.. Продукт стройки… Понимаете?.. Дрова - народное достояние… Это природа создает для народа… Понимаете?.. - горячился студент, - для народа…
Антон Павлович смеялся, студенты были серьезны. У студентов была какая-то придавленность. Казалось, что забота-старуха по пятам преследовала их. Они были полны каких-то навязчивых идей. Что-то тяжелое и выдуманное тяготело над ними, как какая-то служба, сковывающая их молодость. У них не было простоты и умения отдаться минуте жизни. А весна была так хороша! Но когда Левитан, указывая на красоту леса, говорил: «Посмотрите, как хорошо», один из студентов ответил: «Ничего особенного… Просто тоска… Лес, и черт с ним!.. Что тут хорошего…»
Студенты, с пледами на плечах, тоже оживились и запели:
Выпьем мы за того,
Кто «Что делать?» писал,
Выпьем мы за него,
За его идеал…
А когда мы расстались с нашими студентами, он сказал, улыбаясь мне и Левитану:
- Эти студенты будут отличными докторами… Народ они хороший… И я завидую им, что у них головы полны идей…" (конец цитаты).
Интересно, на какой мотив пелось про Чернышевского?
(цит.) "Это было, если не ошибаюсь, в 1883 году...
Когда мы вошли в гостиницу, Левитан сказал мне:
- Зайдем к Антоше (т. е. Чехову)…
В номере Антона Павловича было сильно накурено, на столе стоял самовар. Тут же были калачи, колбаса, пиво. Диван был завален листами, тетрадями лекций - Антон Павлович готовился к выпускным экзаменам в университете, на врача.
Он сидел на краю дивана. На нем была серая куртка--в то время много студентов ходило в таких куртках. Кроме него в номере были незнакомые нам молодые люди - студенты.
Студенты горячо говорили, спорили, пили чай, пиво и ели колбасу. Антон Павлович сидел и молчал, лишь изредка отвечая на обращаемые к нему вопросы...
Студенты были другие, чем Антон Павлович. Они были большие спорщики и в какой-то своеобразной оппозиции ко всему.
- Если у вас нет убеждений, - говорил один студент, обращаясь к Чехову, - то вы не можете быть писателем…
- Нельзя же говорить, что у меня нет убеждений, - говорил другой, - я даже не понимаю, как это можно не иметь убеждений…
- У меня нет убеждений, - отвечал Антон Павлович.
- Вы говорите, что вы человек без убеждений… Как же можно написать произведение без идеи? У вас нет идей?..
- Нет ни идей, ни убеждений…-- ответил Чехов.
Странно спорили эти студенты. Они были, очевидно, недовольны Антоном Павловичем. Было видно, что он не отвечал какой-то дидактике их направления, их идейному и поучительному толку. Они хотели управлять, поучать, руководить, влиять. Они знали все - все понимали. А Антону Павловичу все это, видимо, было очень скучно, и он на настойчивые вопросы отвечал отдельными словами, повторяя, что у него нет убеждений, нет идей…
- Кому нужны ваши рассказы?.. К чему они ведут? В них нет ни оппозиции, ни идеи… Вы не нужны «Русским Ведомостям», например. Да, развлечение, и только…
- И только, - ответил Антон Павлович.
- А почему вы, позвольте вас спросить, подписываетесь «Чехонте»?.. К чему такой китайский псевдоним?..
Чехов засмеялся.
- А потому, - продолжал студент, - что когда вы будете доктором медицины, то вам будет совестно за то, что вы писали, без идеи и без протеста…
- Вы правы…-- отвечал Чехов, продолжая смеяться. И прибавил:
- Пойдемте-ка в Сокольники… Прекрасный день… Там уже цветут фиалки… Воздух, весна.
И мы отправились в Сокольники...
Дорогой Левитан продолжал прерванный разговор:
- Как вы думаете?.. - говорил он. - Вот у меня тоже так-таки нет никаких идей… Можно мне быть художником или нет?..
- Невозможно, - ответил студент, - человек не может быть без идей…
- Но вы же крокодил!.. - сказал студенту Левитан. - Как же мне теперь быть?.. Бросить?..
- Бросить…
- Какая же идея, если я хочу написать сосны на солнце, весну…
- Позвольте… сосна - продукт, понимаете?.. Продукт стройки… Понимаете?.. Дрова - народное достояние… Это природа создает для народа… Понимаете?.. - горячился студент, - для народа…
Антон Павлович смеялся, студенты были серьезны. У студентов была какая-то придавленность. Казалось, что забота-старуха по пятам преследовала их. Они были полны каких-то навязчивых идей. Что-то тяжелое и выдуманное тяготело над ними, как какая-то служба, сковывающая их молодость. У них не было простоты и умения отдаться минуте жизни. А весна была так хороша! Но когда Левитан, указывая на красоту леса, говорил: «Посмотрите, как хорошо», один из студентов ответил: «Ничего особенного… Просто тоска… Лес, и черт с ним!.. Что тут хорошего…»
Студенты, с пледами на плечах, тоже оживились и запели:
Выпьем мы за того,
Кто «Что делать?» писал,
Выпьем мы за него,
За его идеал…
А когда мы расстались с нашими студентами, он сказал, улыбаясь мне и Левитану:
- Эти студенты будут отличными докторами… Народ они хороший… И я завидую им, что у них головы полны идей…" (конец цитаты).
Интересно, на какой мотив пелось про Чернышевского?