Метафизика Женщины. От матриархата - к патриархату
"Тот, кто владеет изображением, обладает властью над изображенным, искусство рождается из магии. Не только живопись, - надев маски животных, первобытные люди заклинают танцами, отгоняют боем барабанов враждебные души животных.
К тому же первобытный мужчина уже так сильно потеснил своих противников - животных, что война человека и животных превращается в охоту, человек преследует зверя. Изменения климата, вызванные ледниками и прочими катастрофами, преобразуют окружающую среду, и в новых условиях человек выживает более успешно, чем животные. Ледники отступают - расширяется территория, где человек охотится.
Появляются первые поселения, окруженные колючими плетнями. Мужчина убивает животных, женщина собирает плоды и травы. Мужчина изобретает оружие, женщина приумножает знания о природе - что годится в пищу и что не годится, что целебно и что ядовито; убивать она тоже учится. Она создает первую культуру, плетет первые узоры, мастерит первые украшения, а так как леса, болота, джунгли и степи населены призраками, душами, которые алчут крови и требуют жертв, женщина совершает первые культовые действия. Она развивает метафизику.
Воображение, получив ускорение от опыта, все мыслимое считает реальным: одаренная фантазией женщина выдумывает богинь, бессмертные существа женского пола, измышляет космологическую династию: превыше всех восседает на троне богиня-мать, она распоряжается рождением детей у человека и детенышей у животных, из ее лона изливаются водные потоки, реки, ручьи и вся флора, она - сама Праматерь-земля, ее дочери - богини солнца и луны, они регулярно рождаются и вновь возвращаются в материнское лоно.
Ниже уровня главных богинь располагается целое войско богинь-животных, неутолимо кровожадных, и богинь мщения, предводительниц душ, чьи тела не отомщены; их может умилостивить только принесение в жертву людей и животных, совершаемое жрицами Праматери-земли. Но, распространяясь на потусторонний мир, матриархат обустраивает для себя и мир земной. Вожак человеческой орды давно лишился власти, старейшина получает приказания от жрицы Праматери-земли, сексуальная жизнь регулируется замысловатой системой табу. Общество становится более сложно организованным.
Оглашается первая заповедь: не убий женщину. Женщина необходима. Она рожает, она священна, а у мужчины только одно назначение: защищать женщину и добывать пищу, он разве что полезен. Жить должны и она, и он. Госпожа и ее слуга. Мужчина учится сеять зерно и приручать животных. Он пахарь или пастух. Каин и Авель. Для женщины пастух важнее, чем пахарь, пастух защищает орду, над которой властвует женщина, и защищает стадо от диких зверей, которые по-прежнему шныряют вокруг загонов для скота, он, пастух, одновременно и воин. Однако изменился образ врага. Если раньше врагом был зверь, то теперь это другой мужчина. Зверь побежден, победитель выходит на бой с другим победителем. Каин убивает Авеля, мужчина убивает мужчину. Согласно легенде, порабощенный пахарь, который сам тянет плуг, убил привилегированного пастуха - это первое убийство, потому что убийство как таковое, убийство, понимаемое как убийство, появляется, только если есть закон.
За древнейшим убийством следует древнейшее предательство. Женщина открывает мужчине тайну отцовства. Мужчине возвращается его биологический смысл. Так начинается революция, бунт мужчины против женщины, быть может самый кровавый переворот в истории человечества. Жуткие побоища, изнасилования. Однако мужчины убивают не женщин - они убивают друг друга из-за женщин, закон же еще в силе.
Мир иной перестраивается. Кроткая, щедрая, дарительница, хранительница, богиня-мать вытеснена кровожадным, прожорливым богом-отцом, богом орды, который с богиней-матерью произвел на свет всю орду - дождевым облаком он навалился на землю, как мужчина на женщину. Богиня солнца превращается в бога солнца; лишь земле и луне разрешено остаться богинями, земле в качестве праматери, луне в качестве повивальной бабки, а их жрицу отдают в подчинение жрецу мужских богов.
Так возникает вторая династия богов. Потусторонний мир отражает земной мир, и наоборот. Мужчина властвует над женщиной от имени бога-отца, вождь властвует над ордой. От имени бога-отца заповедь несколько расширяется: не убий другого человека; вождь желает жить в безопасности. Орда становится племенем. Мозг измышляет эпоху человеческой эволюции. Земля еще почти безлюдна, однако племен уже не одно, а много, правда обитают они на таком расстоянии друг от друга, которое кажется непреодолимым, подобно расстояниям между звездами. Но однажды какое-то племя сходится с другим, охотничьи и прочие угодья оказываются пограничными. Племя встречается с другим племенем и дивится: смотри-ка, есть, кроме него самого, еще племя! Другое племя поклоняется богу-отцу, не тождественному тому богу-отцу, которому поклоняется первое племя, - начинается противостояние двух племен; каждый бог-отец властвует над прочими богами и богинями - начинается противостояние божественных династий; у каждого племени есть заповедь «не убий» - оба племени оказываются перед дилеммой: абсолютная эта заповедь или ее должно соблюдать только наше племя?
Поначалу оба племени отступают, наступают, медлят в нерешительности, отходят назад и наконец нападают. Этого жаждут боги. Заповедь «не убий» относится только к людям своего племени. Но кто бы ни победил в первой войне двух племен, которая разражается в мире земном и мире потустороннем, победитель может истребить или закабалить побежденное племя, но не его богов. Он вынужден подчинить их своей династии богов, а чужих жрецов и жриц - своим жрецам и жрицам. Чем больше численность племени - а она растет, потому как племя побеждает все новые племена с их богами и богинями, постепенно превращаясь в древний народ, - тем больше численность божеств, которых надо как-то систематизировать, и тем больше численность жрецов и жриц.
Из одного-единственного бога-отца фантазия сотворила целый мир с иерархией богов и богинь, и человек начинает выдумывать те или иные связи, якобы существующие между богами. Они воплощают определенные качества и определенные виды деятельности человека.
Но не все божества настроены благожелательно. Прежде всего, человек не доверяет богам чужого племени, которое он когда-то победил. Жречество приобретает все большее значение. Жрецы верят, что они, жрецы, знают, какой бог дружелюбен, какая богиня благоволит мужчинам и какая их уничтожает, какой бог оделяет добром, какой - злом, дает жизнь и смерть. Доброжелательного бога полагается благодарить, ему в жертву приносят то, что дорого человеку, - сына-первенца, кабана, ягненка; враждебному богу жертвуют пленников, одержав победу над каким-нибудь племенем. Одно метафизическое озарение сменяет другое, но интервалы между ними составляют целые тысячелетия, до окончания древней истории еще далековато, и граница между земным и потусторонним мирами остается нечеткой..." (Фридрих Дюрренматт, "Лабиринты")
(Продолжение в следующем посте)