Ого. Прокрастинация и Медуза горгона. Не ожидала. Эссеизация.
Мама не может понять, почему люди лежат. Как у человека может быть столько сил, чтобы лежать целый день. А я понимаю. Так прячутся. Замираешь, делаешь вид, что тебя нет на самом деле, потому что придумываешь себе, что должен кому-то то, что тебе не посилам. Вот и валяешься. Потому что если встанешь, тебя заметят и набросятся на тебя. Для меня лежание - это один из видов ухода от страха оказаться несостоятельной: если ничего не делаешь, то откуда тебе и другим знать, на что ты способен, значит и попрекать не могут - я же просто не хочу, а так бы я огого.
Я очень хорошо запомнила свой детский страх, когда, проснувшись утром, лежала в кровати лицом к стене, и мне казалось, что сзади около кровати стоит молча горгона Медуза и смотрит на меня и что стоит мне только пошевелиться (даже не оглянуться) - и она догадается, что я проснулась, и превратит меня в камень. Я долго так лежала, пока не пришла бабушка (или мама?) звать меня завтракать и не спугнула эту Медузу. Сейчас тоже есть эта Медуза. Но мама с бабушкой теперь не могут её спугнуть. Когда они приходят меня будить, когда заставляют шевелиться, они делают это, не выгнав Медузу. Медуза продолжает стоять за спиной, и мне нужно не поддаваться на уговоры обернуться, мне нужно сопротивляться всем, заставляющим меня шевелиться, потому что они не понимают, не видят, что меня ждёт. Медуза теперь выросла вместе со мной. Она теперь больше мамы и бабушки. Она стоит в некоторых местах, куда мне страшно идти. И когда туда надо, я просто ложусь, не шевелюсь, притворяюсь спящей. И она растёт. Она может расти и набираться сил. Ещё есть закоулки, где она не может меня увидеть, где я, скрывшись в пещере, могу передвигаться и делать вид, что живу обычной жизнью, где могу двигаться, шевелиться, но она расползается, как лизун, как туман, вырастая и забираясь во все щели, занимая всё больше моего свободного пространства, превращая там меня в камень. И всё меньше того, что теперь может её напугать.
Ведьмы. Был ещё сон про ведьм, которых я боялась в лабиринте пещер и резала их, зажмурив глаза, на чёрные тканевые полоски из-за угла. А проснувшись, не понимала, с чего я взяла, что это ведьмы, почему решила, что они опасны? Это тоже про Медузу: когда не глядя на неё, тычешь в неё ножом, то обнаруживаешь, что то, что было ей, вдруг становится чем-то твоим. Что ты уничтожаешь своё, а не борешься с ней. Это превращения. Так Геракл убил своих детей, ослеплённый. Вместо них он видел врагов, а потом, когда пелена спала, пришёл в ужас и пошёл смывать кровь со своих рук на службу к слабому трусливому Эврисфею, который во всём уступал ему.
Так вот, воевать с ней страшно. Поэтому когда тебе говорят "вставай, иди и делай", они не знают, на что тебя вынуждают. Ты пробовал вставать. Так просто встать и повернуться к ней нельзя. Без подготовки нельзя. Персей смог отсечь ей голову, только вооружившись серпом, зеркальным щитом, летающими сандалиями и шапкой-невидимкой, а перед этим, заручившись поддержкой Афины, которая, собственно, и сделала горгону Медузу такой страшной, наказав красавицу за святотатство. Да, в общем, Медуза-то не нарочно всех превращает в камень. Она не ставит перед собой такой цели. Её просто сделали такой уродиной из красавицы, что все в ужасе каменеют. Хотя ей особо нет дела до всех. Живёт себе монстром беременным, а когда Персей её обезглавил, из её тела смог вылететь Пегас. Пегас - сын Медузы горгоны, между прочим. Вместе с воином с золотым мечом Хрисаором.
Вообще Медуза постоянно в паре с Афиной - богиней мудрости. Та сделала её такой сначала, возненавидев за то, что детей своих от Посейдона она зачала у Афины в храме. Потом взялась помогать Персею победить её. Потом носила знак Горгоны побеждённой с собой всегда. Да и Пегас...
Не знаю про летающие сандалии, про шапку-невидимку и серп, но зеркало - это то, в чём всегда для меня скрывался секрет победы над Медузой. Почему в зеркале она не пугает?
Хотя нет, знаю про сандалии, шапку-невидимку и серп! Сейчас мне пришло в голову, что это символизирует три пути реакции на опасность, способы проявления страха: замри (исчезни), беги или нападай. Известные штуки. Мимикрировать, чтобы спастись от смерти - шапка-невидимка, убежать от опасности - летающие сандалии, напасть и уничтожить опасность - серп-меч. И все они нужны. Но зеркала нет в арсенале спасения от смерти. Зеркало не обеспечивает только сохранение жизни. И зеркальный щит дала Персею Афина, богиня мудрости, для победы над Медузой, а остальное - не она. Персей не спасается от Медузы, не отвечает на её нападение,он идёт её обезглавливать, добывать её голову, снять её маску, высвободить из её тела Пегаса и Хрисаора. Он озабочен целью большей, чем спасение своей жизни, чем просто удержанием в жизни (хотя по сюжету там он за ней отправляется, спасая свою мать от поругания).
Я скрываюсь от горгоны Медузы под шапкой-невидимкой. Кто-то убегает от неё в дела. Кто-то борется, как я во сне с ведьмами, вслепую, находясь под властью страха. Но сандалии, шапка-невидимка, даже меч - это только способ убегать, способ защищаться, отказываться от битвы-активности. Это всё убегание, оборона. А жить страхе и в обороне, в побеге, в войне - это постоянно сдавать территорию жизни, платить дань страху своим временем жизни, все больше каменеть.
Афина даёт зеркальный щит для победы над горгоной. И только этот щит отличается от остального вооружения Персея своими функциями. Он не для защиты, не для спасения, не для нападения, он для того, чтобы видеть. Персей не сражался с Медузой. Он снял голову с неё спящей. В зеркале щита узнав её одну из трёх сестёр - смертную, и именно её голову снял, высвободив Пегаса и Хрисаора и бежав от них на волшебных сандалиях, надев шапку-невидимку.
И вот голова Медузы у него в руках, и он может превращать в камень, заставлять замирать, Пегас - летает, а Хрисаор нападает. Матрёшка-горгона.)) Только Пегас летает, не чтобы убегать, а чтоб гоняться за мыслями. И Хрисаор своим золотым мечом не будет резать призрачных ведьм в пещерах, а голова горгоны превращает в камень не жизнь, а ложные страхи.
Ну да ладно. До этого далеко. Сначала Зеркало. Как встать, как перестать лежать, как перестать бояться горгоны, как забрать себе её обездвиживающую силу, чтобы обездвижить то, что мешает двигаться? Только зеркалом. Медуза сидит в тебе внутри. И внутри она не опасна. Внутри можно её победить. Отрежь ей голову, сними с неё маску, шелуху. Медуза - гордыня. Не горгона, а гордыня. Окаменяющая гордыня Медуза, расползающаяся во все закоулки и не дающая встать. Что мешает встать? Мысли о себе как о необыкновенном, необыкновенном в своей силе или в слабости, в величии или ничтожестве. Либо этот мир слишком лёгок для меня, либо слишком тяжёл. В любом случае - нет смысла двигаться и вставать. Зеркало Афины - то, что даёт возможность увидеть себя в мире. Именно себя именно в этом мире. Я самый обычный человек в огромном мире, где я могу найти для себя всё, что нужно вот этому мне, который смотрит на меня из отражения, а не выдуманному мне в моей голове, который каменеет от взгляда горгоны. Можно выбраться из этой каменной пещеры, в которой прячусь, сняв каменную маску горгоны Медузы.
Я очень хорошо запомнила свой детский страх, когда, проснувшись утром, лежала в кровати лицом к стене, и мне казалось, что сзади около кровати стоит молча горгона Медуза и смотрит на меня и что стоит мне только пошевелиться (даже не оглянуться) - и она догадается, что я проснулась, и превратит меня в камень. Я долго так лежала, пока не пришла бабушка (или мама?) звать меня завтракать и не спугнула эту Медузу. Сейчас тоже есть эта Медуза. Но мама с бабушкой теперь не могут её спугнуть. Когда они приходят меня будить, когда заставляют шевелиться, они делают это, не выгнав Медузу. Медуза продолжает стоять за спиной, и мне нужно не поддаваться на уговоры обернуться, мне нужно сопротивляться всем, заставляющим меня шевелиться, потому что они не понимают, не видят, что меня ждёт. Медуза теперь выросла вместе со мной. Она теперь больше мамы и бабушки. Она стоит в некоторых местах, куда мне страшно идти. И когда туда надо, я просто ложусь, не шевелюсь, притворяюсь спящей. И она растёт. Она может расти и набираться сил. Ещё есть закоулки, где она не может меня увидеть, где я, скрывшись в пещере, могу передвигаться и делать вид, что живу обычной жизнью, где могу двигаться, шевелиться, но она расползается, как лизун, как туман, вырастая и забираясь во все щели, занимая всё больше моего свободного пространства, превращая там меня в камень. И всё меньше того, что теперь может её напугать.
Ведьмы. Был ещё сон про ведьм, которых я боялась в лабиринте пещер и резала их, зажмурив глаза, на чёрные тканевые полоски из-за угла. А проснувшись, не понимала, с чего я взяла, что это ведьмы, почему решила, что они опасны? Это тоже про Медузу: когда не глядя на неё, тычешь в неё ножом, то обнаруживаешь, что то, что было ей, вдруг становится чем-то твоим. Что ты уничтожаешь своё, а не борешься с ней. Это превращения. Так Геракл убил своих детей, ослеплённый. Вместо них он видел врагов, а потом, когда пелена спала, пришёл в ужас и пошёл смывать кровь со своих рук на службу к слабому трусливому Эврисфею, который во всём уступал ему.
Так вот, воевать с ней страшно. Поэтому когда тебе говорят "вставай, иди и делай", они не знают, на что тебя вынуждают. Ты пробовал вставать. Так просто встать и повернуться к ней нельзя. Без подготовки нельзя. Персей смог отсечь ей голову, только вооружившись серпом, зеркальным щитом, летающими сандалиями и шапкой-невидимкой, а перед этим, заручившись поддержкой Афины, которая, собственно, и сделала горгону Медузу такой страшной, наказав красавицу за святотатство. Да, в общем, Медуза-то не нарочно всех превращает в камень. Она не ставит перед собой такой цели. Её просто сделали такой уродиной из красавицы, что все в ужасе каменеют. Хотя ей особо нет дела до всех. Живёт себе монстром беременным, а когда Персей её обезглавил, из её тела смог вылететь Пегас. Пегас - сын Медузы горгоны, между прочим. Вместе с воином с золотым мечом Хрисаором.
Вообще Медуза постоянно в паре с Афиной - богиней мудрости. Та сделала её такой сначала, возненавидев за то, что детей своих от Посейдона она зачала у Афины в храме. Потом взялась помогать Персею победить её. Потом носила знак Горгоны побеждённой с собой всегда. Да и Пегас...
Не знаю про летающие сандалии, про шапку-невидимку и серп, но зеркало - это то, в чём всегда для меня скрывался секрет победы над Медузой. Почему в зеркале она не пугает?
Хотя нет, знаю про сандалии, шапку-невидимку и серп! Сейчас мне пришло в голову, что это символизирует три пути реакции на опасность, способы проявления страха: замри (исчезни), беги или нападай. Известные штуки. Мимикрировать, чтобы спастись от смерти - шапка-невидимка, убежать от опасности - летающие сандалии, напасть и уничтожить опасность - серп-меч. И все они нужны. Но зеркала нет в арсенале спасения от смерти. Зеркало не обеспечивает только сохранение жизни. И зеркальный щит дала Персею Афина, богиня мудрости, для победы над Медузой, а остальное - не она. Персей не спасается от Медузы, не отвечает на её нападение,он идёт её обезглавливать, добывать её голову, снять её маску, высвободить из её тела Пегаса и Хрисаора. Он озабочен целью большей, чем спасение своей жизни, чем просто удержанием в жизни (хотя по сюжету там он за ней отправляется, спасая свою мать от поругания).
Я скрываюсь от горгоны Медузы под шапкой-невидимкой. Кто-то убегает от неё в дела. Кто-то борется, как я во сне с ведьмами, вслепую, находясь под властью страха. Но сандалии, шапка-невидимка, даже меч - это только способ убегать, способ защищаться, отказываться от битвы-активности. Это всё убегание, оборона. А жить страхе и в обороне, в побеге, в войне - это постоянно сдавать территорию жизни, платить дань страху своим временем жизни, все больше каменеть.
Афина даёт зеркальный щит для победы над горгоной. И только этот щит отличается от остального вооружения Персея своими функциями. Он не для защиты, не для спасения, не для нападения, он для того, чтобы видеть. Персей не сражался с Медузой. Он снял голову с неё спящей. В зеркале щита узнав её одну из трёх сестёр - смертную, и именно её голову снял, высвободив Пегаса и Хрисаора и бежав от них на волшебных сандалиях, надев шапку-невидимку.
И вот голова Медузы у него в руках, и он может превращать в камень, заставлять замирать, Пегас - летает, а Хрисаор нападает. Матрёшка-горгона.)) Только Пегас летает, не чтобы убегать, а чтоб гоняться за мыслями. И Хрисаор своим золотым мечом не будет резать призрачных ведьм в пещерах, а голова горгоны превращает в камень не жизнь, а ложные страхи.
Ну да ладно. До этого далеко. Сначала Зеркало. Как встать, как перестать лежать, как перестать бояться горгоны, как забрать себе её обездвиживающую силу, чтобы обездвижить то, что мешает двигаться? Только зеркалом. Медуза сидит в тебе внутри. И внутри она не опасна. Внутри можно её победить. Отрежь ей голову, сними с неё маску, шелуху. Медуза - гордыня. Не горгона, а гордыня. Окаменяющая гордыня Медуза, расползающаяся во все закоулки и не дающая встать. Что мешает встать? Мысли о себе как о необыкновенном, необыкновенном в своей силе или в слабости, в величии или ничтожестве. Либо этот мир слишком лёгок для меня, либо слишком тяжёл. В любом случае - нет смысла двигаться и вставать. Зеркало Афины - то, что даёт возможность увидеть себя в мире. Именно себя именно в этом мире. Я самый обычный человек в огромном мире, где я могу найти для себя всё, что нужно вот этому мне, который смотрит на меня из отражения, а не выдуманному мне в моей голове, который каменеет от взгляда горгоны. Можно выбраться из этой каменной пещеры, в которой прячусь, сняв каменную маску горгоны Медузы.