Страхи пятого года. Итоги.
Получилось многословно и сбивчиво, но я попыталась запихнуть сюда все выводы.
Пожалуй, могу обобщить.
Во-первых, когда я говорила, что страхов не осталось, я не права была, конечно. Они остались, но Мишка стал с ними сам справляться в большинстве случаев (про то, что можно обращаться за помощью, он знает). Страх перестал парализовывать и держать в напряжении.
Так вот, выводы. Причём выводы именно про пятый год. До этого страхи были другими. Это важно. До этого достаточно было поиграть в то, что я пугающий персонаж и я боюсь Мишу,и страх проходил. Так было со страхом сов, Бармалеем и др.в Мишины 2-4 года. Он был совёнком, я его боялась, я была Бармалеем и его боялась и вообще смешно себя вела, и страх проходил. В этот раз ничего такого не помогало. И вот, пожалуй, основное, что для меня стало важным опытом в этот раз:
1. Раньше я убирала страх у Мишки, я помогала от него избавиться, выкинуть его. Сейчас так не получалось. Страх как эмоция, хоть и неприятная, но важная и дающая энергию. Обычно на то, чтобы справиться с опасностью или исследовать кажущуюся опасной ситуацию. И просто избавляться от страха, выбрасывать его - непродуктивно. Опять-таки поняла я это только на страхе пятого года жизни, потому что с ним не подействовало ничего из того, что работало раньше. Значит раньше было другое.
Т.е. страх - важная, нужная эмоция. Выкидывать и отрицать её не надо. А надо учить энергию, получаемую от этой эмоции,не превращать в напряжение, а пускать в дело. Это важно.
2. В этот раз я металась между порывом пойти с ним, когда он боялся пойти в другую комнату, или выпроводить его одного, сказав "отстань". Если я шла с ним, меня не покидало раздражение и ощущение, что я делаю что-то не то, потворствуя ему. Если я оставляла его один на один со страхом, это было жестоко, он плакал и в результате я сдавалась. Сейчас я понимаю, что правильный вариант, не бросая его, помогать ему потихоньку делать самостоятельные шаги, находясь на подхвате. То есть, придумывать ему всяких помощников вместе, с которыми он может пойти в другую комнату без меня (включать воображение) (помогло пару раз, раньше работало лучше). Или, например, говорить, чтобы он пришёл в комнату, а я приду через минуту или меньше (просто чтобы он преодолел страх зайти). Я рассказывала ему про обряд инициации (своеобразно), что раньше, чтобы стать взрослым, мальчикам нужно было пройти испытание страхом: их специально пугали, а они должны были выдержать (я не говорила "не испугаться", я говорила "выдержать"). После этого Мишка пару раз, к моему удивлению, уходил в комнату один и сидел там, время от времени сообщая мне, что ему страшно, но он всё равно там сидит.
Тут ещё один важный момент. Однажды он сказал "Мама, когда я говорю, что мне страшно, это не значит, что ты должна ко мне идти, это значит, что я просто хочу, чтоб ты знала". После этих объяснений в ответ на его "страшно" из другой комнаты, я говорила: "Я слышу. Ты справляешься с этим?" Он часто отвечал да, но говорил, что если я приду и побуду с ним, он будет рад. Я иногда приходила, иногда нет.
Пожалуй, итог этого пункта в том, чтобы не бросать ребёнка одного со страхом, но и самой не бояться, что без меня он не справится, давать ему возможность почувствовать, что он справляется.
3. Ограничили мультфильмы. Вообще отменили. Все. На неделю-полторы. Мишке я так и объяснила, что сейчас у него воображение и так слишком хорошо работает, поэтому мультфильмы, пока страхи не пройдут, мы ограничиваем. Он послушный и понятливый. С этим проблем не было.
4. Высыпаться. Общаться с другими людьми, если это помогает (Мишке помогали выезды в гости, хотя обычно они его утомляют).
5. Я рассказывала ему, что страх - это правильное чувство, что все боятся, и я, и папа в детстве боялись. И сейчас иногда тоже страшно. Самым важным стал разговор, в котором Мишка понял, что и я, и его папа тоже боимся смерти и не хотим умирать. Я могу об этом говорить нормально и спокойно. На эту тему он вышел сам. Сам спрашивал. Поэтому я поняла, что этот период страхов был связан со страхом смерти, с осознанием своей смертности. Мы во время этого разговора дошли до того, что, конечно, умирать не хочется, потому что жизнь очень интересная и замечательная. Потому что он, такой удивительный у нас есть, а мы у него, потому что можно делать в жизни много всего интересного (поперечисляли, чем нам нравится жизнь), и, конечно, не хочется, чтобы это всё заканчивалось. Мишка пока нашёл для себя выход в том, что говорит, что он такое существо, которое будет жить очень долго. Я с ним не спорю, а радуюсь за него.
И тут оказалась важной для меня готовая формула, до которой я сама не додумалась и смысла которой не понимаю, но которая работает волшебно. Фраза "мы всегда будем вместе" и в ответ на Мишкино "Даже когда я умру?" - "Да. Мы с папой всегда рядом с тобой". Эта формулу вычитала в альфа-перентс и запомнила. И она и правда очень хорошо подействовала.
6. Самое важное. Понимать, что обострение страхов - это этап, важный и трудный для ребёнка, когда он должен сделать рывок в новый возраст, в новое осознание. И раз природа даёт ему такое испытание, она позаботилась и о том, чтобы у него появились инструменты для преодоления его (моя задача - помочь ему откопать в себе то, что помогает). И этот этап принёс с собой много нового. У Миши вместе со страхом пришла любовь и ласковость. Он впервые стал целоваться. Он потихоньку начинает учиться. Сейчас его характер более ровный, он замечательно с собой справляется.
А. Вот ещё. Мы играли "изобрази, что тебе страшно". Я изображала, зажмуривая глаза, или изобразив страх в широко открытых глазах, открыв рот от ужаса, он тоже пробовал по-своему и по-разному. И мы смотрели, что страх напрягает тело, сжимает. Думали, зачем это нам, так напрягать мускулы, когда страшно (чтобы бежать, замереть или сразиться). Мишка набирался смелости открыть глаза.
Понимание того, что его страхи реальны, не выдумка и не манипуляции, позволило не испортить нам с ним отношения и перейти ему на новый этап, я считаю, с минимальными трудностями. Ну и понимание того, что это и отсоединение от меня, позволило немного отпустить, дать ему возможность испытать себя (для меня это было самым сложным), оставляя за ним право при неудаче прийти за помощью. Но вот всё же делать первые шаги самостоятельно побуждала его я (одному дойти до комнаты и я приду, пройти испытание "сколько выдержу один в комнате" (днём!) - с его интересом и любопытством и т.п.). И очень важно было избавиться от ожиданий и торгов (типа я сейчас с тобой об этом поговорю, всё объясню, а ты должен перестать бояться). Я уверена, что со страхами он стал справляться гораздо лучше в том числе и потому, что просто дозрел, и все эти мои выводы, они даже, может быть не про него, а про меня. Про то, как пережить родителю этот сложный период и не усугубить. То есть все эти действия направлены не на то, чтобы уничтожить и убрать страх, а на то, чтобы научиться страх переживать, действовать когда тебе страшно. И это мы тоже обсудили: страх - сигнал + силы. Силы нужны не чтобы зажмуриваться, а чтобы открыть глаза и обязательно послушать, что говорит страх, и проверить его информацию, и если страх обоснован, то те же силы понадобятся, чтобы убежать или затаиться, или завизжать, или напасть.
Сейчас Мишка идёт в тёмную комнату, находит там зарядное устройство, ставит телефон заряжаться, не включая свет. Я спрашиваю: Миша, почему ты свет не включаешь? Неужели ты не боишься?
И получаю ответ, что как раз он потому и не включает, что боится, что чудовища его заметят. О своём страхе он сказал мне только потому, что я спросила. При этом совершенно спокойно пробыл в этой комнате достаточно долго, сделав всё, что ему было нужно. Страх не ушёл (эмоция страха вообще неистребима, о чём речь?), но он научился справляться со своими страхами, делать так, чтобы они не парализовывали его.
И ещё одна штука. Я себя утешала тем, что при всём этом парализующем его страхе днём, он отлично спал ночью, крепко и спокойно. Прекрасно засыпал и ни разу не просыпался от страшных снов. Может, как раз потому, что страхи проживались им осознанно и на подсознание уже не уходили? Про это я не знаю ничего. Но это было мне небольшим бонусом. Просто кто-то боится днём, кто-то ночью, кто-то больше, кто-то меньше, моё дело - помочь моему ребёнку, такому, какой он есть, научить его жить с тем, что у него есть, или просто быть рядом, если ему трудно и поддерживать, рассказывая, что он не один испытывает такие чувства, что это нормально, что он понят. Иногда только этого достаточно, чтобы камень свалился с плеч и можно было спокойно справляться со своими испытаниями.
Пожалуй, могу обобщить.
Во-первых, когда я говорила, что страхов не осталось, я не права была, конечно. Они остались, но Мишка стал с ними сам справляться в большинстве случаев (про то, что можно обращаться за помощью, он знает). Страх перестал парализовывать и держать в напряжении.
Так вот, выводы. Причём выводы именно про пятый год. До этого страхи были другими. Это важно. До этого достаточно было поиграть в то, что я пугающий персонаж и я боюсь Мишу,и страх проходил. Так было со страхом сов, Бармалеем и др.в Мишины 2-4 года. Он был совёнком, я его боялась, я была Бармалеем и его боялась и вообще смешно себя вела, и страх проходил. В этот раз ничего такого не помогало. И вот, пожалуй, основное, что для меня стало важным опытом в этот раз:
1. Раньше я убирала страх у Мишки, я помогала от него избавиться, выкинуть его. Сейчас так не получалось. Страх как эмоция, хоть и неприятная, но важная и дающая энергию. Обычно на то, чтобы справиться с опасностью или исследовать кажущуюся опасной ситуацию. И просто избавляться от страха, выбрасывать его - непродуктивно. Опять-таки поняла я это только на страхе пятого года жизни, потому что с ним не подействовало ничего из того, что работало раньше. Значит раньше было другое.
Т.е. страх - важная, нужная эмоция. Выкидывать и отрицать её не надо. А надо учить энергию, получаемую от этой эмоции,не превращать в напряжение, а пускать в дело. Это важно.
2. В этот раз я металась между порывом пойти с ним, когда он боялся пойти в другую комнату, или выпроводить его одного, сказав "отстань". Если я шла с ним, меня не покидало раздражение и ощущение, что я делаю что-то не то, потворствуя ему. Если я оставляла его один на один со страхом, это было жестоко, он плакал и в результате я сдавалась. Сейчас я понимаю, что правильный вариант, не бросая его, помогать ему потихоньку делать самостоятельные шаги, находясь на подхвате. То есть, придумывать ему всяких помощников вместе, с которыми он может пойти в другую комнату без меня (включать воображение) (помогло пару раз, раньше работало лучше). Или, например, говорить, чтобы он пришёл в комнату, а я приду через минуту или меньше (просто чтобы он преодолел страх зайти). Я рассказывала ему про обряд инициации (своеобразно), что раньше, чтобы стать взрослым, мальчикам нужно было пройти испытание страхом: их специально пугали, а они должны были выдержать (я не говорила "не испугаться", я говорила "выдержать"). После этого Мишка пару раз, к моему удивлению, уходил в комнату один и сидел там, время от времени сообщая мне, что ему страшно, но он всё равно там сидит.
Тут ещё один важный момент. Однажды он сказал "Мама, когда я говорю, что мне страшно, это не значит, что ты должна ко мне идти, это значит, что я просто хочу, чтоб ты знала". После этих объяснений в ответ на его "страшно" из другой комнаты, я говорила: "Я слышу. Ты справляешься с этим?" Он часто отвечал да, но говорил, что если я приду и побуду с ним, он будет рад. Я иногда приходила, иногда нет.
Пожалуй, итог этого пункта в том, чтобы не бросать ребёнка одного со страхом, но и самой не бояться, что без меня он не справится, давать ему возможность почувствовать, что он справляется.
3. Ограничили мультфильмы. Вообще отменили. Все. На неделю-полторы. Мишке я так и объяснила, что сейчас у него воображение и так слишком хорошо работает, поэтому мультфильмы, пока страхи не пройдут, мы ограничиваем. Он послушный и понятливый. С этим проблем не было.
4. Высыпаться. Общаться с другими людьми, если это помогает (Мишке помогали выезды в гости, хотя обычно они его утомляют).
5. Я рассказывала ему, что страх - это правильное чувство, что все боятся, и я, и папа в детстве боялись. И сейчас иногда тоже страшно. Самым важным стал разговор, в котором Мишка понял, что и я, и его папа тоже боимся смерти и не хотим умирать. Я могу об этом говорить нормально и спокойно. На эту тему он вышел сам. Сам спрашивал. Поэтому я поняла, что этот период страхов был связан со страхом смерти, с осознанием своей смертности. Мы во время этого разговора дошли до того, что, конечно, умирать не хочется, потому что жизнь очень интересная и замечательная. Потому что он, такой удивительный у нас есть, а мы у него, потому что можно делать в жизни много всего интересного (поперечисляли, чем нам нравится жизнь), и, конечно, не хочется, чтобы это всё заканчивалось. Мишка пока нашёл для себя выход в том, что говорит, что он такое существо, которое будет жить очень долго. Я с ним не спорю, а радуюсь за него.
И тут оказалась важной для меня готовая формула, до которой я сама не додумалась и смысла которой не понимаю, но которая работает волшебно. Фраза "мы всегда будем вместе" и в ответ на Мишкино "Даже когда я умру?" - "Да. Мы с папой всегда рядом с тобой". Эта формулу вычитала в альфа-перентс и запомнила. И она и правда очень хорошо подействовала.
6. Самое важное. Понимать, что обострение страхов - это этап, важный и трудный для ребёнка, когда он должен сделать рывок в новый возраст, в новое осознание. И раз природа даёт ему такое испытание, она позаботилась и о том, чтобы у него появились инструменты для преодоления его (моя задача - помочь ему откопать в себе то, что помогает). И этот этап принёс с собой много нового. У Миши вместе со страхом пришла любовь и ласковость. Он впервые стал целоваться. Он потихоньку начинает учиться. Сейчас его характер более ровный, он замечательно с собой справляется.
А. Вот ещё. Мы играли "изобрази, что тебе страшно". Я изображала, зажмуривая глаза, или изобразив страх в широко открытых глазах, открыв рот от ужаса, он тоже пробовал по-своему и по-разному. И мы смотрели, что страх напрягает тело, сжимает. Думали, зачем это нам, так напрягать мускулы, когда страшно (чтобы бежать, замереть или сразиться). Мишка набирался смелости открыть глаза.
Понимание того, что его страхи реальны, не выдумка и не манипуляции, позволило не испортить нам с ним отношения и перейти ему на новый этап, я считаю, с минимальными трудностями. Ну и понимание того, что это и отсоединение от меня, позволило немного отпустить, дать ему возможность испытать себя (для меня это было самым сложным), оставляя за ним право при неудаче прийти за помощью. Но вот всё же делать первые шаги самостоятельно побуждала его я (одному дойти до комнаты и я приду, пройти испытание "сколько выдержу один в комнате" (днём!) - с его интересом и любопытством и т.п.). И очень важно было избавиться от ожиданий и торгов (типа я сейчас с тобой об этом поговорю, всё объясню, а ты должен перестать бояться). Я уверена, что со страхами он стал справляться гораздо лучше в том числе и потому, что просто дозрел, и все эти мои выводы, они даже, может быть не про него, а про меня. Про то, как пережить родителю этот сложный период и не усугубить. То есть все эти действия направлены не на то, чтобы уничтожить и убрать страх, а на то, чтобы научиться страх переживать, действовать когда тебе страшно. И это мы тоже обсудили: страх - сигнал + силы. Силы нужны не чтобы зажмуриваться, а чтобы открыть глаза и обязательно послушать, что говорит страх, и проверить его информацию, и если страх обоснован, то те же силы понадобятся, чтобы убежать или затаиться, или завизжать, или напасть.
Сейчас Мишка идёт в тёмную комнату, находит там зарядное устройство, ставит телефон заряжаться, не включая свет. Я спрашиваю: Миша, почему ты свет не включаешь? Неужели ты не боишься?
И получаю ответ, что как раз он потому и не включает, что боится, что чудовища его заметят. О своём страхе он сказал мне только потому, что я спросила. При этом совершенно спокойно пробыл в этой комнате достаточно долго, сделав всё, что ему было нужно. Страх не ушёл (эмоция страха вообще неистребима, о чём речь?), но он научился справляться со своими страхами, делать так, чтобы они не парализовывали его.
И ещё одна штука. Я себя утешала тем, что при всём этом парализующем его страхе днём, он отлично спал ночью, крепко и спокойно. Прекрасно засыпал и ни разу не просыпался от страшных снов. Может, как раз потому, что страхи проживались им осознанно и на подсознание уже не уходили? Про это я не знаю ничего. Но это было мне небольшим бонусом. Просто кто-то боится днём, кто-то ночью, кто-то больше, кто-то меньше, моё дело - помочь моему ребёнку, такому, какой он есть, научить его жить с тем, что у него есть, или просто быть рядом, если ему трудно и поддерживать, рассказывая, что он не один испытывает такие чувства, что это нормально, что он понят. Иногда только этого достаточно, чтобы камень свалился с плеч и можно было спокойно справляться со своими испытаниями.