Пятнадцатая глава 008
Западные союзники. НАТО всецело поддержало политику Буша после 11 сентября. Министр обороны США Дональд Рамсфельд отметил, что статья №5 Устава НАТО (определяющая, что нападение на одного члена организации будет расценен как нападение на всех ее участников) «была применена впервые за всю свою историю своего существования», но не для защиты европейцев от страны Советов, как то подразумевалось основателями НАТО, а для помощи американцам европейцами в деле борьбы с терроризмом (*51).
ФРГ была лидером этого процесса. Канцлер Герхард Шрёдер объявил о начале новой эры, в которую входил его народ, 50 лет выступающий против отправки своей армии за рубеж, а теперь высказывающийся за то, чтобы помочь Соединенным Штатам. За 10 лет до этого один немецкий политик предостерег, что, принимая во внимание историю 20 века, просить его страну принять участие в боевых действиях - это все равно что «предлагать коньячные шоколадные конфеты вылечившемуся алкоголику» (*52). Но после 11 сентября Шрёдер, встретив незначительное сопротивление внутри страны, отправил почти 4,000 солдат в Афганистан для восстановления этого распадающегося государства. Его взгляды, однако, резко поменялись, когда он обнаружил, что ему грозит поражение на грядущих выборах в середине 2002 года. Играя на немецких антивоенных чувствах, а также находясь в зависимости от довольно крепких немецко-иракских экономических связей, Шрёдер объявил, что он не присоединится к Соединенным Штатам в их войне против Ирака. Он выиграл выборы, но немецко-американские отношения отныне были «отравлены», если использовать фразеологию одного высокопоставленного чиновника из администрации Буша. Отношения между двумя государствам упали до уровня 1949 года. Война против терроризма угрожала традиционным американским альянсам в Европе и на Ближнем Востоке.
Канада и Мексика долгое время были важными партнерами Соединенных Штатов. Канадцы незамедлительно предоставили убежище американским самолетам и пассажирам, приняв их в своих аэропортах, когда часть этих рейсов была перенаправлена из внезапно закрывшихся аэропортов США. Как это было всегда, Канада предложила свою военную помощь, не взирая на то, что ее собственная экономика была и так уже ослаблена и находилась в подчиненном от США состоянии. Президент Буш, однако, уделил мало внимания канадцам. Он даже в своем роде оскорбил их, когда в 2001 году Буш, выступая с благодарственной речью в адрес всех государств, что помогли США в это трудное время, забыл упомянуть Канаду (*53). 11 сентября оставило неизменным давнейшее пренебрежение США в отношении страны, которая была самым крупным торговым партнером США.
С обеих своих границ, южной и северной, новые меры безопасности начали причинять вред экономикам соседей США, так как миграционные потоки были поставлены под жесткий контроль. Президент Мексики Винсент Фокс базировал значительную часть своей экономической программы на открытии, а не закрытии этих границ. Буш в начале своего президентства также специально подчеркивал важность американо-мексиканских отношений. После 11 сентября Мексика уже не была столь важной для руководства США, равно как и Канада.
Несмотря на эти поразительные изменения после 11 сентября, некоторые особенности внешней политики США все же остались неизменными. Например, хотя Буш неоднократно благодарил своих партнеров по коалиции (за исключением Канады), военная составляющая всей кампании против терроризма по-прежнему выполнялась преимущественно силами США. Глубоко укоренившийся в двухсотлетней истории страны американский унилатерализм становился все более выраженным и очевидным по мере того, как развивались боевые действия. Отвечая на вопрос №3, заданный в конце предыдущей главы, международные организации, такие как ООН, играли незначительную роль во внешней политике США после 11 сентября. Великобритания считалась самым близким партнером США. Но, как выразился лондонский Economist, “полная правда заключается в том, что, если бы Британия не существовала, то в истории Афганистана после 11 сентября не произошло бы никаких изменений” (*54). Соединенные Штаты прежде всего желали, чтобы их союзники помогли им тогда, когда придет время в 2002 году оккупировать и восстанавливать страну, то есть для такого долгосрочного проекта, к которому у Конгресса США и американского налогоплательщика была историческая аллергия.
Буш вывел американский унилатерализм на новый уровень в своем обращении «О положении страны», зачитанном в январе 2002 года. Он поклялся разобраться со всей «осью зла»: Ираком, Ираном и Северной Кореей. Эти три государства подозревались в разработке оружия массового поражения (*55). Ирак Саддама Хусейна, как полагали официальные лица США, поддерживал Усаму бен Ладена. Значительная часть мира, включая союзников Буша из континентальной Европы, отмежевались от этого выступления. Опасаясь, что нападение на Ирак создаст хаос во всем регионе, они недвусмысленно дали понять, что они не будут поддерживать Буша. Любое военное давление на Иран также встретило серьезное сопротивление со стороны союзников. Иран обвиняли в том, что тот поставлял оружие палестинским повстанцам в их конфликте с Израилем и вмешивался в американские планы по восстановлению Афганистана. Иранцы создали не только значительные вооруженные силы, но и наладили важные экономические связи с союзниками США, включая Россию. Эти союзники аргументировали, что, хотя иранские имамы и были настроены по-антиамерикански с 1979 года, основные массы населения все же выбирали умеренных лидеров на ключевые высшие посты и даже проводили демонстрации, чтобы показать свои проамериканские настроения. Если Буш атакует эту страну, то иранцы сразу же сплотятся вокруг своего правительства и выступят против американской интервенции. Партнеры президента умоляли применять дипломатические, а не военные, инициативы для разрешения проблем, связанных с «осью зла» (*56).
Один обозреватель метафорично счел, что в глазах европейцев американцы были огромным слоном на цирковом параде, марширующим по улице, а сами они, европейцы, и другие союзники шли за ним и заметали в совок все то, что этот слон наложил после себя. Но даже слон не мог пройти туда, куда ему только захотелось. Американская и европейская разведка, например, сотрудничали, арестовав десятки террористов в Европе, которые имели отношение к событиям 11 сентября. Несмотря на требования Вашингтона, европейцы, возглавляемые в этом вопросе Испанией и Португалией, отказались экстрадировать подозреваемых в Соединенные Штаты. Причина: отменив смертную казнь для своих приговоренных преступников, европейцы не желали, чтобы суды США объявили смертный приговор этим задержанным, так как, как отметил один французский сенатор, «с точки зрения Европы это чистое варварство» (*57).
Политика односторонних действий Буша не отражала единогласия в среде его советников. Напоминая этим прошлые администрации, между Государственным департаментом и Пентагоном произошел глубокий раскол в первые же дни его президентства. Раскол расширился после 11 сентября. Госсекретарь Колин Пауэлл, следуя своей «Доктрине Пауэлла», желал продвигаться вперед медленными шажками, чтобы, как он выразился, «супермаркетные родители» [Kmart parents], массовые представители американского рабочего класса (которые обеспечивали большую часть рекрутов) смогли понять, почему их сыновей и дочерей отправляют воевать на другой конец света, и чтобы они пребывали в полной уверенности, что вооруженные силы их страны были тщательно, без спешки, подготовлены к этой войне. На протяжении всей войны Пауэлл подчеркивал необходимость прислушиваться к голосам партнеров по коалиции, которую его дипломатия смогла успешно сколотить, в то время как Белый дом и Министерство обороны плевать хотели на мнения союзников. Он также выступил против одностороннего выхода из Договора о ПРО от 1972 года. Пауэлл просил подписать новое более эластичное соглашение. Пауэлл беспокоился, что, если Буш просто скажет русским «идите к черту», «то у них … развяжутся руки, и мы не сможем ограничить их в их будущих действиях» (*58). Буш все же так и сделал.
Пентагон под началом министра обороны Дональд Рамсфелда стал острием унилатерализма. Президент и Рамсфельд предупреждали, что американцам следует быть готовыми к войне, которая окончится только через несколько лет, если не десятилетий. Это был как раз тот самый тип незавершенного вооруженного конфликта с неопределенными целями и критериями для оценки его успешного окончания, который вызывал сильные опасения у Доктрины Пауэлла. Но искореженный металл и разбросанные человеческие останки почти 2800 людей на месте «Ground Zero», бывших башен-близнецов Всемирного торгового центра, оказали сильную моральную поддержку Бушу и Рамсфелду. Ужасающие картины событий 11 сентября по большей части разрешили токвилевскую проблему для них, по крайней мере на ближайшее будущее.
Между тем Буш использовал эти образы разрушений для создания самых обширных за десятилетия президентских полномочий. Пентагон по полной воспользовался этой быстро растущей мощью американского правительства и в 2002 году с триумфом выцарапал для себя самое большое в абсолютных числах увеличение военного бюджета за всю историю страны. Тот военный бюджет США один равнялся 40 процентам всех военных затрат мира. А бен Ладен и другие террористические лидеры в это самое время давали торжественное обещание убивать американцев где только можно. Предостережение Рейнгольда Нибура насчет «закона, управляющего нашими членами» приобрело, с пришествием 11 сентября, новые зловещие значения.
[Конец пятнадцатой главы]
[Конец книги]
Дополнительно о войне против Ирака и оружии массового поражения, которое якобы имелось в Ираке и которое послужило обоснованием для новой военной кампании администрации Буша-младшего: в 2003 году в США разразился скандал, т. н. «плеймгейт»; личность одного агента ЦРУ под прикрытием (Валери Плейм) стала достоянием гласности; Конгресс провел собственное расследование об утечке и осудил советника вице-президента Дика Чейни. Почему Дик Чейни разрушил прикрытие этого агента ЦРУ и как это связано с оружием массового поражения в Ираке? Предлагаю вам посмотреть художественный фильм “Fair game”, а также запись слушаний в профильном комитете Конгресса США со свидетельскими показаниями самой Валери Плейм:
http://www.youtube.com/watch?v=8k3GuVTfWLw
[Конец пятнадцатой главы]
[Конец книги]
ФРГ была лидером этого процесса. Канцлер Герхард Шрёдер объявил о начале новой эры, в которую входил его народ, 50 лет выступающий против отправки своей армии за рубеж, а теперь высказывающийся за то, чтобы помочь Соединенным Штатам. За 10 лет до этого один немецкий политик предостерег, что, принимая во внимание историю 20 века, просить его страну принять участие в боевых действиях - это все равно что «предлагать коньячные шоколадные конфеты вылечившемуся алкоголику» (*52). Но после 11 сентября Шрёдер, встретив незначительное сопротивление внутри страны, отправил почти 4,000 солдат в Афганистан для восстановления этого распадающегося государства. Его взгляды, однако, резко поменялись, когда он обнаружил, что ему грозит поражение на грядущих выборах в середине 2002 года. Играя на немецких антивоенных чувствах, а также находясь в зависимости от довольно крепких немецко-иракских экономических связей, Шрёдер объявил, что он не присоединится к Соединенным Штатам в их войне против Ирака. Он выиграл выборы, но немецко-американские отношения отныне были «отравлены», если использовать фразеологию одного высокопоставленного чиновника из администрации Буша. Отношения между двумя государствам упали до уровня 1949 года. Война против терроризма угрожала традиционным американским альянсам в Европе и на Ближнем Востоке.
Канада и Мексика долгое время были важными партнерами Соединенных Штатов. Канадцы незамедлительно предоставили убежище американским самолетам и пассажирам, приняв их в своих аэропортах, когда часть этих рейсов была перенаправлена из внезапно закрывшихся аэропортов США. Как это было всегда, Канада предложила свою военную помощь, не взирая на то, что ее собственная экономика была и так уже ослаблена и находилась в подчиненном от США состоянии. Президент Буш, однако, уделил мало внимания канадцам. Он даже в своем роде оскорбил их, когда в 2001 году Буш, выступая с благодарственной речью в адрес всех государств, что помогли США в это трудное время, забыл упомянуть Канаду (*53). 11 сентября оставило неизменным давнейшее пренебрежение США в отношении страны, которая была самым крупным торговым партнером США.
С обеих своих границ, южной и северной, новые меры безопасности начали причинять вред экономикам соседей США, так как миграционные потоки были поставлены под жесткий контроль. Президент Мексики Винсент Фокс базировал значительную часть своей экономической программы на открытии, а не закрытии этих границ. Буш в начале своего президентства также специально подчеркивал важность американо-мексиканских отношений. После 11 сентября Мексика уже не была столь важной для руководства США, равно как и Канада.
Несмотря на эти поразительные изменения после 11 сентября, некоторые особенности внешней политики США все же остались неизменными. Например, хотя Буш неоднократно благодарил своих партнеров по коалиции (за исключением Канады), военная составляющая всей кампании против терроризма по-прежнему выполнялась преимущественно силами США. Глубоко укоренившийся в двухсотлетней истории страны американский унилатерализм становился все более выраженным и очевидным по мере того, как развивались боевые действия. Отвечая на вопрос №3, заданный в конце предыдущей главы, международные организации, такие как ООН, играли незначительную роль во внешней политике США после 11 сентября. Великобритания считалась самым близким партнером США. Но, как выразился лондонский Economist, “полная правда заключается в том, что, если бы Британия не существовала, то в истории Афганистана после 11 сентября не произошло бы никаких изменений” (*54). Соединенные Штаты прежде всего желали, чтобы их союзники помогли им тогда, когда придет время в 2002 году оккупировать и восстанавливать страну, то есть для такого долгосрочного проекта, к которому у Конгресса США и американского налогоплательщика была историческая аллергия.
Буш вывел американский унилатерализм на новый уровень в своем обращении «О положении страны», зачитанном в январе 2002 года. Он поклялся разобраться со всей «осью зла»: Ираком, Ираном и Северной Кореей. Эти три государства подозревались в разработке оружия массового поражения (*55). Ирак Саддама Хусейна, как полагали официальные лица США, поддерживал Усаму бен Ладена. Значительная часть мира, включая союзников Буша из континентальной Европы, отмежевались от этого выступления. Опасаясь, что нападение на Ирак создаст хаос во всем регионе, они недвусмысленно дали понять, что они не будут поддерживать Буша. Любое военное давление на Иран также встретило серьезное сопротивление со стороны союзников. Иран обвиняли в том, что тот поставлял оружие палестинским повстанцам в их конфликте с Израилем и вмешивался в американские планы по восстановлению Афганистана. Иранцы создали не только значительные вооруженные силы, но и наладили важные экономические связи с союзниками США, включая Россию. Эти союзники аргументировали, что, хотя иранские имамы и были настроены по-антиамерикански с 1979 года, основные массы населения все же выбирали умеренных лидеров на ключевые высшие посты и даже проводили демонстрации, чтобы показать свои проамериканские настроения. Если Буш атакует эту страну, то иранцы сразу же сплотятся вокруг своего правительства и выступят против американской интервенции. Партнеры президента умоляли применять дипломатические, а не военные, инициативы для разрешения проблем, связанных с «осью зла» (*56).
Один обозреватель метафорично счел, что в глазах европейцев американцы были огромным слоном на цирковом параде, марширующим по улице, а сами они, европейцы, и другие союзники шли за ним и заметали в совок все то, что этот слон наложил после себя. Но даже слон не мог пройти туда, куда ему только захотелось. Американская и европейская разведка, например, сотрудничали, арестовав десятки террористов в Европе, которые имели отношение к событиям 11 сентября. Несмотря на требования Вашингтона, европейцы, возглавляемые в этом вопросе Испанией и Португалией, отказались экстрадировать подозреваемых в Соединенные Штаты. Причина: отменив смертную казнь для своих приговоренных преступников, европейцы не желали, чтобы суды США объявили смертный приговор этим задержанным, так как, как отметил один французский сенатор, «с точки зрения Европы это чистое варварство» (*57).
Политика односторонних действий Буша не отражала единогласия в среде его советников. Напоминая этим прошлые администрации, между Государственным департаментом и Пентагоном произошел глубокий раскол в первые же дни его президентства. Раскол расширился после 11 сентября. Госсекретарь Колин Пауэлл, следуя своей «Доктрине Пауэлла», желал продвигаться вперед медленными шажками, чтобы, как он выразился, «супермаркетные родители» [Kmart parents], массовые представители американского рабочего класса (которые обеспечивали большую часть рекрутов) смогли понять, почему их сыновей и дочерей отправляют воевать на другой конец света, и чтобы они пребывали в полной уверенности, что вооруженные силы их страны были тщательно, без спешки, подготовлены к этой войне. На протяжении всей войны Пауэлл подчеркивал необходимость прислушиваться к голосам партнеров по коалиции, которую его дипломатия смогла успешно сколотить, в то время как Белый дом и Министерство обороны плевать хотели на мнения союзников. Он также выступил против одностороннего выхода из Договора о ПРО от 1972 года. Пауэлл просил подписать новое более эластичное соглашение. Пауэлл беспокоился, что, если Буш просто скажет русским «идите к черту», «то у них … развяжутся руки, и мы не сможем ограничить их в их будущих действиях» (*58). Буш все же так и сделал.
Пентагон под началом министра обороны Дональд Рамсфелда стал острием унилатерализма. Президент и Рамсфельд предупреждали, что американцам следует быть готовыми к войне, которая окончится только через несколько лет, если не десятилетий. Это был как раз тот самый тип незавершенного вооруженного конфликта с неопределенными целями и критериями для оценки его успешного окончания, который вызывал сильные опасения у Доктрины Пауэлла. Но искореженный металл и разбросанные человеческие останки почти 2800 людей на месте «Ground Zero», бывших башен-близнецов Всемирного торгового центра, оказали сильную моральную поддержку Бушу и Рамсфелду. Ужасающие картины событий 11 сентября по большей части разрешили токвилевскую проблему для них, по крайней мере на ближайшее будущее.
Между тем Буш использовал эти образы разрушений для создания самых обширных за десятилетия президентских полномочий. Пентагон по полной воспользовался этой быстро растущей мощью американского правительства и в 2002 году с триумфом выцарапал для себя самое большое в абсолютных числах увеличение военного бюджета за всю историю страны. Тот военный бюджет США один равнялся 40 процентам всех военных затрат мира. А бен Ладен и другие террористические лидеры в это самое время давали торжественное обещание убивать американцев где только можно. Предостережение Рейнгольда Нибура насчет «закона, управляющего нашими членами» приобрело, с пришествием 11 сентября, новые зловещие значения.
[Конец пятнадцатой главы]
[Конец книги]
Дополнительно о войне против Ирака и оружии массового поражения, которое якобы имелось в Ираке и которое послужило обоснованием для новой военной кампании администрации Буша-младшего: в 2003 году в США разразился скандал, т. н. «плеймгейт»; личность одного агента ЦРУ под прикрытием (Валери Плейм) стала достоянием гласности; Конгресс провел собственное расследование об утечке и осудил советника вице-президента Дика Чейни. Почему Дик Чейни разрушил прикрытие этого агента ЦРУ и как это связано с оружием массового поражения в Ираке? Предлагаю вам посмотреть художественный фильм “Fair game”, а также запись слушаний в профильном комитете Конгресса США со свидетельскими показаниями самой Валери Плейм:
http://www.youtube.com/watch?v=8k3GuVTfWLw
[Конец пятнадцатой главы]
[Конец книги]