(no subject)
Фрагмент из книги Норберта Фрая "Государство фюрера. Национал-социалисты у власти: Германия, 1933-1945":
10 мая 1933 г. активисты "Немецкого студенчества" и Национал-социалистического студенческого союза при поддержке некоторых профессоров соорудили костры на площади Оперы в Берлине и в большинстве университетских городов... Под прицел попали современные писатели и публицисты - Эрих-Мария Ремарк, Альфред Дёблин, Курт Тухольский, Карл фон Осецкий, Генрих Манн и Эрнст Глезер, а также, наряду с теоретиками социализма, такие ученые, как Альберт Эйнштейн, Зигмунд Фрейд и Магнус Хиршфельд. Под ритуальные "речи перед костром" связки запрещенных книг предавались огню, нежелательная литература тоннами свозилась в полицию...
Многие немцы, возможно, остались равнодушны к совершенному аутодафе из-за недостатка знаний, но и образованная буржуазия демонстрировала признаки одобрения политики, которая интерпретировалась как "очищение немецкого духа". Ведь "классиков" никто не трогал, за исключением Генриха Гейне, чьё мрачное пророчество, что за сожженными книгами последуют люди, вероятно, мало кто помнил...
В этом восстании против современных течений литературы и духовного развития, не обошедшем изобразительное искусство и музыку, было не так уж много специфически нацистского: неприязнь к технико-индустриальному миру и его культурным плодам существовала ровно столько же времени, сколько сам этот мир, и постоянно порождала тоску по простой жизни. Новой была решительность, с какой нынешний режим провокаторски связывал между собой политическую вражду и эстетические разногласия.
Интересная мысль.
10 мая 1933 г. активисты "Немецкого студенчества" и Национал-социалистического студенческого союза при поддержке некоторых профессоров соорудили костры на площади Оперы в Берлине и в большинстве университетских городов... Под прицел попали современные писатели и публицисты - Эрих-Мария Ремарк, Альфред Дёблин, Курт Тухольский, Карл фон Осецкий, Генрих Манн и Эрнст Глезер, а также, наряду с теоретиками социализма, такие ученые, как Альберт Эйнштейн, Зигмунд Фрейд и Магнус Хиршфельд. Под ритуальные "речи перед костром" связки запрещенных книг предавались огню, нежелательная литература тоннами свозилась в полицию...
Многие немцы, возможно, остались равнодушны к совершенному аутодафе из-за недостатка знаний, но и образованная буржуазия демонстрировала признаки одобрения политики, которая интерпретировалась как "очищение немецкого духа". Ведь "классиков" никто не трогал, за исключением Генриха Гейне, чьё мрачное пророчество, что за сожженными книгами последуют люди, вероятно, мало кто помнил...
В этом восстании против современных течений литературы и духовного развития, не обошедшем изобразительное искусство и музыку, было не так уж много специфически нацистского: неприязнь к технико-индустриальному миру и его культурным плодам существовала ровно столько же времени, сколько сам этот мир, и постоянно порождала тоску по простой жизни. Новой была решительность, с какой нынешний режим провокаторски связывал между собой политическую вражду и эстетические разногласия.
Интересная мысль.