Да-да, именно это здесь и происходило
РЕЗАНОВ:
Любезный государь мой, граф Алексей Николаевич!
Сообщаю о прибытии к берегам Калифорнии; команда в пути оциножила, люди начали слегать, питались одними птицами морскими, теперь, слава Богу, все позади. Перед нами поселение гишпанских монахов серафического ордена Святого Франциска Ассизского. Гарнизон крепости встретил нас без приязни. И тут, являюся я, камер-герр Резанов, Чрезвычайный посол Государев. Пораженный величием просвещенного монарха Российского, комендант форта Хосе Дарио Аргуэльо изменил свою диспозицию и дал торжественный бал и рецепцию в честь нашу.
Click to viewИ прием российской делегации на балу в честь дня рождения Кончиты, и обручение Кончиты и Резанова, все происходило в стенах миссии святого Франциска Ассизского, давшей начало городу во имя этого же святого. Поэтому абсолютно правы все, кто в комментариях к посту-угадайке упомянул «Юнону и Авось».
А теперь поднимите руку, кто никогда не слышал романс про белый шиповник. :)
Я в прошлом посте дала еще одну подсказку, но это больше для тех, кто хорошо знает всю рок-оперу. На третьем фото есть надпись на могильном камне Луис Антонио Аргуэльо. Эта фамилия встречается минимум дважды (см. цитату в первом абзаце), один раз применительно к коменданту форта Хосе Дарио, второй раз применительно к самой Кончите. То есть, на фотографии надгробие старшего брата Кончиты, ставшего впоследствии первым рожденным в Калифорнии губернатором этого края и единственным, служившим при мексиканском режиме.
В качестве бонуса смотрите, как миссия сейчас выглядит внутри. Похоже, она не очень сильно изменилась за двести с лишним лет, в отличие от самого Сан-Франциско.
Базилика рядом со старым зданием миссии. Во времена Резанова его еще не построили.
От старой миссии осталось очень немного. Годы, войны и землетрясения не способствуют сохранности глиняных зданий, называемых на местный манер adobe. Но кое-что все же уцелело.
Здесь слева стена базилики, а справа часовня старой миссии, выстроенная по технологиям 18 века.
Орнаменты на колоколах и сложнейший декор башенок меня приводят в полный восторг.
Внутренний дворик и памятник францисканцу Fra Juníper Serra, основавшему эту миссию и еще восемь других, от Сан-Диего до Сан-Франциско.
Та самая часовня, в которой обручились Николай Резанов и Кончита.
Алтарь тот самый, из их времени, в Калифонию был привезен из Мексики.
Лестницы и двери из достаточно грубо обработанного дерева. Не удивлюсь, если им тоже лет по двести с гаком.
Орган очень маленький и простой, да там и некуда большой устанавливать.
Это практически вся часовня в длину, от алтаря до входа. Потолки раскрашены растительными красителями в традициях индейского племени Ohlone.
Фреска во всю высоту стены, конечно, гораздо более новая, чем сама часовня.
Вы посмотрите, какой толщины стены. Осаду выдержать должны, если что.
Две группы скульптур по обе стороны алтаря.
Святая Анна с Девой Марией.
Скорее всего, это Fra Juníper Serra. Во всяком случае, облачение похоже на францисканское.
А про святого St. Martin de Porres я раньше и не слышала. Он был перуанцем, жил в 17 веке, и покровительствует хозяевам гостиниц, врачам, брадобреям и победителям лотерей, особенно если у них кожа черного цвета или они мулаты или метисы.
Это уже современная базилика, построенная всего сто лет назад, после того, как ее предшественниц была разрушена землетрясением.
Здесь удивительный теплый цвет и все окна украшены потрясающе красивыми витражами с большим количеством красного стекла. К сожалению, если оно разобьется, точную копию изготовить будет невозможно. Витражи по собственным разработкам делала в Мюнхене фирма Franz Meyer & Co. В 1944 она была разбомблена, и все рецепты и технологии оказались полностью утрачены.
А вот на этом небольшом мысу справа, в который сейчас упирается опора моста «Золотые ворота», больше года сидела Кончита, ожидая Резанова.
В 1808 году, в письме брату Кончиты, дону Луису Аргуэльо (помните могильный обелиск из прошлого поста?), главный правитель Русской Америки Александр Баранов сообщил о смерти Резанова и освободил Кончиту от данного ею обещания. Но она замуж выходить не стала, а выбрала путь благотворительности и самоотречения.