Вова + Маша = любоff?..
Главное свидание у Владимира Путина и Марии Соловьенко ещё впереди
После пресс-конференции с президентом приморская журналистка Мария Соловьенко стала любимой женщиной всей страны. «Садись, Маша!» - сказал ей Путин. «Спасибо, Вова!» - ответила Мария.
Все-таки есть женщины в русских селеньях! И лучшие из них живут на краю российской земли.
«С Путиным какая-то связь»
- Маша, без ложной скромности, ты сейчас самая известная приморская женщина. Трудно нести бремя всероссийской, и где-то даже всемирной славы на хрупких женских плечах?
- Что я должна на это ответить? Вообще, я не понимаю, что произошло после этого вопроса на пресс-конференции. Мир сошел с ума. Даже не представляешь, сколько мне пришло на почту писем, сообщений на «Одноклассники». По миллиону просмотров в Ютубе… Почта приходит из Японии, Израиля, Франции. Из России, конечно, больше всего. Столько у людей проблем… Бывает, я просто поговорю с человеком, ему уже легче становится. Конечно, разные люди пишут. Бывают, и чмырят… Я и бочонок в юбке, и губы у меня толстые, я и жаба… При чем здесь я? Ведь вопрос Путину был о Сердюкове.
- Завидуют, ясен пень! Кстати, это правда, что тебя к Путину некие люди специально послали и чуть ли не за руки на пресс-конференцию провели? Согласись, не каждого журналиста из Владивостока на первый ряд садят, прямо пред ясны очи…
- Знала б ты, чего мне стоило на эту пресс-конференцию попасть! Записалась я туда по Интернету. О том, что в списки попала, узнала из заметки в информагентстве. Думаю, меня специально до последнего никто не оповещал. Билеты купила в последний день. Благо, были телефоны пресс-службы президента. Дозвонилась, выяснила, где всё это происходит, кое-как добралась, путаясь в метро. Там кордоны стояли, но я была в списках, так что пустили. А когда зашла в зал, вижу - на первом ряду пара мест свободных. И таблички на них лежат: извините, занято. Я одну табличку убрала и на кресло села. Вот так я на первом ряду и оказалась. Уселась, ножка на ножку, выходит Владимир Владимирович. Ну до того близко, вот как мы с тобой сейчас сидим…
- Как он вблизи? Сильно постарел?
- Да не мачо уже… 60 лет, куда деваться. Лицо желтенькое, всё в морщиночках. И вид такой страдальческий. Ну, болит спиночка… Чего хорохориться? У всей страны болит. Мы ж все живые люди. Чего уже понтоваться! Такой же человек, как и все мы. Но в тот момент мне стало его жаль просто по-человечески.
- Как думаешь, Путин тебя узнал?
- Конечно, узнал. Я это по взгляду его поняла. Рядом Песков сидел, его пресс-секретарь, лохматый, глаза синие, раскайфованный такой… Увидел меня, кивнул по-домашнему. Я и спрашивать ничего не собиралась. А потом стали президента этим законом Димы Яковлева долбать. Семь вопросов на одну и ту же тему! Вы дайте другим сказать. Президент со мной общался, как мне кажется, с удовольствием. Искренне. Может, какая-то энергетика у нас с ним, я не знаю. И когда он спросил, как меня зовут, хотел, думаю, расположение свое показать. И, конечно, меня обращением «Маша» не унизил, как некоторые считают.
«Имя Владимир - моё имя»
- Как тебя угораздило ответить: «Спасибо, Вова»?
- А что я, по-твоему, могла сказать? В ответ на: «Садись, Маша»? После Маши мог быть только Вова. Это было спонтанно, разумеется. Ты же меня знаешь… До сих пор не могу понять, почему это вызвало такой ажиотаж. Это ж не для пиара. Знаешь, теперь в аэропортах ко мне все подходят, здороваются, называют журналисткой Машей. Мне и приятно, и смешно. Некоторые стихи мне пишут. Дожилась, называется!..
- Ты же раньше к Путину хорошо относилась? Несравненным называла. Все помнят!
- Я к нему и сейчас хорошо отношусь. В плане, как мужик - нравится он мне. Есть в нем харизма. Но многие вещи, которые он сделал, простить нельзя. Когда он генпрокурора Скуратова засохатил, чтоб увести семью Ельцина от уголовной ответственности, - это не перепишешь набело.
- Маша, скажи честно, тебе деньги предлагали? Ну, чтоб ты, образно говоря, про собак-кошечек писать начала и не лезла, куда не надо.
- Предлагали, не раз. И много. Деньги от власти никогда не брала, зато, бывало, по пять судебных исков в день от чиновников в защиту их чести получала.
- Откуда информацию эксклюзивную для газеты берешь? Это правда, что тебе напрямую из ФСБ «сливают»?
- Честно говоря, не уважаю отдельных из этой конторы. И они меня особо не жалуют. В позапрошлом году ФСБ пыталась возбудить на меня дело по клевете. Спасибо Медведеву, в тот момент как раз подписал закон, и получилась административка по этому деянию. Я тогда защищала полковника Астафьева, против которого сфабриковали обвинение. Его в зоне хотели убить. Сегодня он, слава богу, в Кёльне, получил там политическое убежище. А бандит, руками которого чекисты его конопатили, сейчас в тюрьме. За то, что я об этом писала, меня и преследовали. Сейчас опять неудобная статья в моей газете выходит. На этот раз о заместителе приморского прокурора, который совершил преступление и скрыл следы. У этого зама прокурора слишком высокопоставленные родственники. На днях имела беседу с одним депутатом Заксобрания. Он меня умолял забыть об этом деле: проси что хочешь, озвучь цену. Ответ мой - в следующем номере продолжение темы про коррупцию в прокуратуре. Разве можно об этом молчать?
- Можно себе представить, что будет, если ты станешь мэром!
- А ничего не будет. Просто не будем тырить. Представляешь, сколько тогда будет денег? А умные и честные люди найдутся, кто организует процесс управления городом. Полно умных людей! Не надо нам переселенцев! Дайте нам землю, уберите налоги, мы сами детей нарожаем. Хотя, честно говоря, не хочется мне в мэры идти. Я б лучше сидела, романы писала. И личной жизнью занималась. Слава богу, она у меня есть! Но об этом я не буду говорить. Единственное скажу, что имя Владимир - это мое имя!
- А твой избранник на Путина похож?
- Это без комментариев. Я с детства о своей личной жизни даже маме никогда не говорила.
- Расскажи хоть накануне 8 Марта, какие мужики тебе в принципе нравятся?
- Брутальные! Челентано, например. Те, которые укрощают строптивых! Жестко. Она ему пощечину, он ей пощечину. Это образно, понимаешь? Я же очень сильная женщина. Мне нужен настоящий мужик. К сожалению, их очень мало вокруг. Я почти любого могу подчинить.
«Будет стоять на трибуне Мавзолея!»
- А ты серьезно в мэры собралась? Или погулять просто?
- Очень серьезно. Глядя на то, что вокруг творится, жить здесь противно, а уезжать неохота. И когда я окончательно приняла решение баллотироваться на пост мэра, я позвонила в приемную лидера Республиканской партии России Владимира Рыжкова. Просто потому, что он мне нравится.
- Он же не брутальный!
- Еще какой брутальный! Дело не в торсе накачанном. Рыжков умный, сильный, хоть и интеллигентный. Не дешевка какая-то. Он глобально мыслит. Хороший он, понимаешь? Всегда свою линию гнет, и корысти там нет. Зря он, конечно, мельтешил на этих митингах на Болотной. Я скептически ко всей этой оппозиции отношусь. Считаю, всё надо в рамках закона делать. А пока другой Конституции у нас нет. И родины другой тоже. Было дело, ко мне немецкие журналисты приезжали, про коррупцию спрашивали. Я им ответила: «Знаете что, у вас тоже коррупции хватает. Не надо меня использовать». Никогда не буду лить грязь на свою страну. Я ее очень люблю. Как и Владимир Владимирович.
- Не находишь, что вы ее по-разному любите?
- Кому что. Он, наверное, хотел стать великим и богатым. А я считаю, что сначала дело, а богатство и счастье должны прийти.
- Все-таки как вы с Рыжковым нашли друг друга?
- Я его на свой день рожденья, 7 апреля, во Владивосток пригласила. Он приедет. Сама в партию вступать не буду. Люди ведь в стране - в большинстве беспартийные.
- Ты хотя бы иногда слабой женщиной бываешь?
- Конечно. Дома я тихая и нежная. Один вот мужчина захотел вторую книжку про меня написать под названием «Женщина Президента». Но я пока согласия не дала. Сама я на досуге тоже роман начала писать. «Смущенный президент» называется. Есть там абзац про мэра Владивостока. Зовут его Игорь Сергеевич Раскольникофф. Он такую фамилию взял потому, что с детства любил роман «Преступление и наказание». И очень хотел стать богатым.
Еще одна героиня романа - журналистка. К ней приходит пожилая женщина и говорит: - «Помоги, родненькая. Меня этот мэр до нитки обобрал». Журналистка начинает разбираться и выясняется, что мэр этот на самом деле ограбил эту женщину в юности, а потом благодаря этим деньгам стал богатым, получил власть. В этом романе и политика, и любовь. Вся наша жизнь за прошедшие двадцать лет.
- Маша, все-таки я поражаюсь, как тебе удается прошибать лбом стены?
- Наверное, какой-то ангел меня хранит. Мне мама историю рассказывала. Когда я у нее еще в животике была, она с цыганкой на вокзале встретилась. И цыганка маме говорит: «У тебя родится беленькая девочка. Она сделает тебя счастливой. А потом эта девочка будет стоять на трибуне Мавзолея, у Кремлевской стены». Вот это маме было сказано 58 лет назад…
После пресс-конференции с президентом приморская журналистка Мария Соловьенко стала любимой женщиной всей страны. «Садись, Маша!» - сказал ей Путин. «Спасибо, Вова!» - ответила Мария.
Все-таки есть женщины в русских селеньях! И лучшие из них живут на краю российской земли.
«С Путиным какая-то связь»
- Маша, без ложной скромности, ты сейчас самая известная приморская женщина. Трудно нести бремя всероссийской, и где-то даже всемирной славы на хрупких женских плечах?
- Что я должна на это ответить? Вообще, я не понимаю, что произошло после этого вопроса на пресс-конференции. Мир сошел с ума. Даже не представляешь, сколько мне пришло на почту писем, сообщений на «Одноклассники». По миллиону просмотров в Ютубе… Почта приходит из Японии, Израиля, Франции. Из России, конечно, больше всего. Столько у людей проблем… Бывает, я просто поговорю с человеком, ему уже легче становится. Конечно, разные люди пишут. Бывают, и чмырят… Я и бочонок в юбке, и губы у меня толстые, я и жаба… При чем здесь я? Ведь вопрос Путину был о Сердюкове.
- Завидуют, ясен пень! Кстати, это правда, что тебя к Путину некие люди специально послали и чуть ли не за руки на пресс-конференцию провели? Согласись, не каждого журналиста из Владивостока на первый ряд садят, прямо пред ясны очи…
- Знала б ты, чего мне стоило на эту пресс-конференцию попасть! Записалась я туда по Интернету. О том, что в списки попала, узнала из заметки в информагентстве. Думаю, меня специально до последнего никто не оповещал. Билеты купила в последний день. Благо, были телефоны пресс-службы президента. Дозвонилась, выяснила, где всё это происходит, кое-как добралась, путаясь в метро. Там кордоны стояли, но я была в списках, так что пустили. А когда зашла в зал, вижу - на первом ряду пара мест свободных. И таблички на них лежат: извините, занято. Я одну табличку убрала и на кресло села. Вот так я на первом ряду и оказалась. Уселась, ножка на ножку, выходит Владимир Владимирович. Ну до того близко, вот как мы с тобой сейчас сидим…
- Как он вблизи? Сильно постарел?
- Да не мачо уже… 60 лет, куда деваться. Лицо желтенькое, всё в морщиночках. И вид такой страдальческий. Ну, болит спиночка… Чего хорохориться? У всей страны болит. Мы ж все живые люди. Чего уже понтоваться! Такой же человек, как и все мы. Но в тот момент мне стало его жаль просто по-человечески.
- Как думаешь, Путин тебя узнал?
- Конечно, узнал. Я это по взгляду его поняла. Рядом Песков сидел, его пресс-секретарь, лохматый, глаза синие, раскайфованный такой… Увидел меня, кивнул по-домашнему. Я и спрашивать ничего не собиралась. А потом стали президента этим законом Димы Яковлева долбать. Семь вопросов на одну и ту же тему! Вы дайте другим сказать. Президент со мной общался, как мне кажется, с удовольствием. Искренне. Может, какая-то энергетика у нас с ним, я не знаю. И когда он спросил, как меня зовут, хотел, думаю, расположение свое показать. И, конечно, меня обращением «Маша» не унизил, как некоторые считают.
«Имя Владимир - моё имя»
- Как тебя угораздило ответить: «Спасибо, Вова»?
- А что я, по-твоему, могла сказать? В ответ на: «Садись, Маша»? После Маши мог быть только Вова. Это было спонтанно, разумеется. Ты же меня знаешь… До сих пор не могу понять, почему это вызвало такой ажиотаж. Это ж не для пиара. Знаешь, теперь в аэропортах ко мне все подходят, здороваются, называют журналисткой Машей. Мне и приятно, и смешно. Некоторые стихи мне пишут. Дожилась, называется!..
- Ты же раньше к Путину хорошо относилась? Несравненным называла. Все помнят!
- Я к нему и сейчас хорошо отношусь. В плане, как мужик - нравится он мне. Есть в нем харизма. Но многие вещи, которые он сделал, простить нельзя. Когда он генпрокурора Скуратова засохатил, чтоб увести семью Ельцина от уголовной ответственности, - это не перепишешь набело.
- Маша, скажи честно, тебе деньги предлагали? Ну, чтоб ты, образно говоря, про собак-кошечек писать начала и не лезла, куда не надо.
- Предлагали, не раз. И много. Деньги от власти никогда не брала, зато, бывало, по пять судебных исков в день от чиновников в защиту их чести получала.
- Откуда информацию эксклюзивную для газеты берешь? Это правда, что тебе напрямую из ФСБ «сливают»?
- Честно говоря, не уважаю отдельных из этой конторы. И они меня особо не жалуют. В позапрошлом году ФСБ пыталась возбудить на меня дело по клевете. Спасибо Медведеву, в тот момент как раз подписал закон, и получилась административка по этому деянию. Я тогда защищала полковника Астафьева, против которого сфабриковали обвинение. Его в зоне хотели убить. Сегодня он, слава богу, в Кёльне, получил там политическое убежище. А бандит, руками которого чекисты его конопатили, сейчас в тюрьме. За то, что я об этом писала, меня и преследовали. Сейчас опять неудобная статья в моей газете выходит. На этот раз о заместителе приморского прокурора, который совершил преступление и скрыл следы. У этого зама прокурора слишком высокопоставленные родственники. На днях имела беседу с одним депутатом Заксобрания. Он меня умолял забыть об этом деле: проси что хочешь, озвучь цену. Ответ мой - в следующем номере продолжение темы про коррупцию в прокуратуре. Разве можно об этом молчать?
- Можно себе представить, что будет, если ты станешь мэром!
- А ничего не будет. Просто не будем тырить. Представляешь, сколько тогда будет денег? А умные и честные люди найдутся, кто организует процесс управления городом. Полно умных людей! Не надо нам переселенцев! Дайте нам землю, уберите налоги, мы сами детей нарожаем. Хотя, честно говоря, не хочется мне в мэры идти. Я б лучше сидела, романы писала. И личной жизнью занималась. Слава богу, она у меня есть! Но об этом я не буду говорить. Единственное скажу, что имя Владимир - это мое имя!
- А твой избранник на Путина похож?
- Это без комментариев. Я с детства о своей личной жизни даже маме никогда не говорила.
- Расскажи хоть накануне 8 Марта, какие мужики тебе в принципе нравятся?
- Брутальные! Челентано, например. Те, которые укрощают строптивых! Жестко. Она ему пощечину, он ей пощечину. Это образно, понимаешь? Я же очень сильная женщина. Мне нужен настоящий мужик. К сожалению, их очень мало вокруг. Я почти любого могу подчинить.
«Будет стоять на трибуне Мавзолея!»
- А ты серьезно в мэры собралась? Или погулять просто?
- Очень серьезно. Глядя на то, что вокруг творится, жить здесь противно, а уезжать неохота. И когда я окончательно приняла решение баллотироваться на пост мэра, я позвонила в приемную лидера Республиканской партии России Владимира Рыжкова. Просто потому, что он мне нравится.
- Он же не брутальный!
- Еще какой брутальный! Дело не в торсе накачанном. Рыжков умный, сильный, хоть и интеллигентный. Не дешевка какая-то. Он глобально мыслит. Хороший он, понимаешь? Всегда свою линию гнет, и корысти там нет. Зря он, конечно, мельтешил на этих митингах на Болотной. Я скептически ко всей этой оппозиции отношусь. Считаю, всё надо в рамках закона делать. А пока другой Конституции у нас нет. И родины другой тоже. Было дело, ко мне немецкие журналисты приезжали, про коррупцию спрашивали. Я им ответила: «Знаете что, у вас тоже коррупции хватает. Не надо меня использовать». Никогда не буду лить грязь на свою страну. Я ее очень люблю. Как и Владимир Владимирович.
- Не находишь, что вы ее по-разному любите?
- Кому что. Он, наверное, хотел стать великим и богатым. А я считаю, что сначала дело, а богатство и счастье должны прийти.
- Все-таки как вы с Рыжковым нашли друг друга?
- Я его на свой день рожденья, 7 апреля, во Владивосток пригласила. Он приедет. Сама в партию вступать не буду. Люди ведь в стране - в большинстве беспартийные.
- Ты хотя бы иногда слабой женщиной бываешь?
- Конечно. Дома я тихая и нежная. Один вот мужчина захотел вторую книжку про меня написать под названием «Женщина Президента». Но я пока согласия не дала. Сама я на досуге тоже роман начала писать. «Смущенный президент» называется. Есть там абзац про мэра Владивостока. Зовут его Игорь Сергеевич Раскольникофф. Он такую фамилию взял потому, что с детства любил роман «Преступление и наказание». И очень хотел стать богатым.
Еще одна героиня романа - журналистка. К ней приходит пожилая женщина и говорит: - «Помоги, родненькая. Меня этот мэр до нитки обобрал». Журналистка начинает разбираться и выясняется, что мэр этот на самом деле ограбил эту женщину в юности, а потом благодаря этим деньгам стал богатым, получил власть. В этом романе и политика, и любовь. Вся наша жизнь за прошедшие двадцать лет.
- Маша, все-таки я поражаюсь, как тебе удается прошибать лбом стены?
- Наверное, какой-то ангел меня хранит. Мне мама историю рассказывала. Когда я у нее еще в животике была, она с цыганкой на вокзале встретилась. И цыганка маме говорит: «У тебя родится беленькая девочка. Она сделает тебя счастливой. А потом эта девочка будет стоять на трибуне Мавзолея, у Кремлевской стены». Вот это маме было сказано 58 лет назад…