прощальный йодль аксолотля
В раньшие времена, когда мудрецов, просветленных дао, было столько, что во избежание сутолоки им приходилось бегать по лесам и оврагам, все было проще.
С тех пор, однако, мироздание рассохлось, покосилось, куда ни глянь, повсюду разбросана энтропия, чаще всего в форме непарных носков. Британские ученые, пошуровав шумовкой эксперимента в котелке бытия, обнаружили следующий феномен: если некто прямо и нелицеприятно называет говно говном, то от этого повышается интерес к говну. Если же некто игнорирует говно, отворачивает голову и морщит нос, то от этого повышается количество говна. Специалистам по теории игр этот парадокс известен как «фекальная дилемма». Но неужели нет выигрышной стратегии, спросили британских ученых. Есть, ответили те, для ее воплощения необходимы три предмета: веревка, мыло и табурет.
И вот стоим мы, босые и шипучие как тарзан и нарзан, в каменных джунглях современной литературы, смотрим на лианы литературной критики и думаем о тех британских ученых. Нет, конечно, есть знаменитая питерская школа (возглавляемая критиком Штопоровым и его младшим братом-гинекологом), в которой зоил с первых строк переводит автора в партер личных отношений («Мое знакомство с творчеством поэта Ы. восходит к 1967 г., когда он на моих глазах заблевал стену в ЦДЛ...»). В этом случае в искренности критика нет никаких сомнений, он буквально распахивает перед нами душу, мы видим в проеме печальную степь, усеянную курганами и стаканами, и (на заднем плане) мерно раскачивающегося на осине Виссариона Григорьевича Белинского.
В других случаях все не так очевидно. Вот взять нынешний местный бестселлер «Сопли пейотля». В рецензиях на него пишут, что свежий ветер зашумел в зарослях старого грасса и обогатил немецкую литературу не только обкуренной атмосферой берлинского андеграунда, но и словами «жопотрах» и «абассака» (примечание старпера: если это свежий ветер, то о несвежем лучше не думать). Благодаря этим рецензиям роман вышел на пятое место в списке бестселлеров. Потом выяснилось, что часть романа 17-летняя писательница позаимствовала у другого автора. Возмущенные критики закричали «Плагиат!», благодаря чему роман вышел на второе место в списке бестселлеров.
В четверг надежду немецкой литературы можно было увидеть в передаче Харальда Шмидта. Так как обвинить главную звезду Первого Канала в заказухе клавиатура ни у кого не подымется, телеобозреватели лишь заметили, что «Грязный Гарри» был непривычно мягок и токовал (производное от «ток-шоу») как тетерев. Вундеркинд озвучил пару заготовок, написанных сценаристами Шмидта, а в остальное время нес малосодержательную пургу, после чего злые языки с удвоенным шипением зашептали, что роман «Поётли койотли?» - всего лишь коммерческий проект известного театрального деятеля Карла Хегеманна, по совместительству папы вундеркинда.
Что ж, все герои этой небольшой заметки сами видите кто, а нарратор - д’Артаньян, и он уже пошел за табуретом.
С тех пор, однако, мироздание рассохлось, покосилось, куда ни глянь, повсюду разбросана энтропия, чаще всего в форме непарных носков. Британские ученые, пошуровав шумовкой эксперимента в котелке бытия, обнаружили следующий феномен: если некто прямо и нелицеприятно называет говно говном, то от этого повышается интерес к говну. Если же некто игнорирует говно, отворачивает голову и морщит нос, то от этого повышается количество говна. Специалистам по теории игр этот парадокс известен как «фекальная дилемма». Но неужели нет выигрышной стратегии, спросили британских ученых. Есть, ответили те, для ее воплощения необходимы три предмета: веревка, мыло и табурет.
И вот стоим мы, босые и шипучие как тарзан и нарзан, в каменных джунглях современной литературы, смотрим на лианы литературной критики и думаем о тех британских ученых. Нет, конечно, есть знаменитая питерская школа (возглавляемая критиком Штопоровым и его младшим братом-гинекологом), в которой зоил с первых строк переводит автора в партер личных отношений («Мое знакомство с творчеством поэта Ы. восходит к 1967 г., когда он на моих глазах заблевал стену в ЦДЛ...»). В этом случае в искренности критика нет никаких сомнений, он буквально распахивает перед нами душу, мы видим в проеме печальную степь, усеянную курганами и стаканами, и (на заднем плане) мерно раскачивающегося на осине Виссариона Григорьевича Белинского.
В других случаях все не так очевидно. Вот взять нынешний местный бестселлер «Сопли пейотля». В рецензиях на него пишут, что свежий ветер зашумел в зарослях старого грасса и обогатил немецкую литературу не только обкуренной атмосферой берлинского андеграунда, но и словами «жопотрах» и «абассака» (примечание старпера: если это свежий ветер, то о несвежем лучше не думать). Благодаря этим рецензиям роман вышел на пятое место в списке бестселлеров. Потом выяснилось, что часть романа 17-летняя писательница позаимствовала у другого автора. Возмущенные критики закричали «Плагиат!», благодаря чему роман вышел на второе место в списке бестселлеров.
В четверг надежду немецкой литературы можно было увидеть в передаче Харальда Шмидта. Так как обвинить главную звезду Первого Канала в заказухе клавиатура ни у кого не подымется, телеобозреватели лишь заметили, что «Грязный Гарри» был непривычно мягок и токовал (производное от «ток-шоу») как тетерев. Вундеркинд озвучил пару заготовок, написанных сценаристами Шмидта, а в остальное время нес малосодержательную пургу, после чего злые языки с удвоенным шипением зашептали, что роман «Поётли койотли?» - всего лишь коммерческий проект известного театрального деятеля Карла Хегеманна, по совместительству папы вундеркинда.
Что ж, все герои этой небольшой заметки сами видите кто, а нарратор - д’Артаньян, и он уже пошел за табуретом.