началоо цензуре
Гугльбукс - гениальная штука, но в плане точности все еще не аптека. То есть зная, что "День второй" впервые издали в Париже в 1933 г. и прочитав
здесь: "Второе издание, 1934 г." я сделал логический вывод, что это - первое советское издание. Гугль ошибся, ошибся и я: в действительности это не второе, а самое первое, т.е. парижское
(
Read more... )
Comments 38
Reply
Reply
Потом, в классический сталинский период наблюдать отстраненно стало нельзя, а нужно было смотреть внимательно, чтоб гадины-вредители, вылезающие из корячащегося класса, не могли навредить. А их чтоб палкой обратно, в яму.
Потом сталинизм кончился, и стало нужно наблюдать где-то даже с сочувствием. Типа, лучшим из ямы протянуть руку, оно вылезет и перевоспитается. Это уже то, что дожило до конца СССР.
Злоключения фильма Интервенция, может быть, даже и связаны с тем, что в этом кино изобразили перфоманс именно в стиле 20-х и 30-х, а уже такое не сильно было мейнстрим. Ну и попала кому-то вожжа под хвост из надзирающих, запретили идеологически невинное.
Reply
Reply
Или вы полагаете, что Конквест виновен в том, что позабыл отметить - Эренбург смело заступился за раскулаченных, заявив "Not one of them was guilty of anything"?
Reply
Конквест, я полагаю, вообще ни в чем не "виновен", я лишь написал, что он использовал цитату неаккуратно, связав ее с the Party's reply and rationale for everything done to the kulaks. Это дает ей совсем другой контекст, не тот, что у Гольдберга.
А о том, что компартия вела политику "ликвидации кулачества как класса", с этим я нисколько не спорю.
Reply
Вообще же, отношение Э. к советской власти в 1930-е годы - сложный вопрос.
Reply
Reply
Reply
Но почему тогда Иоффе, читавший Конквеста, но не читавший ни Гольдберга, ни Эренбурга, на основании этой цитаты сравнивает Эренбурга с Гиммлером?
Reply
Reply
Ну и предмет, в общем, не такой, чтоб к радостному созерцанию располагал. О грустном написано. Поэтому достаточно легко, на этом-то фоне, то, что как-то ассоциируется с оправданием Ужаса (о котором книшка К.) осудить яростно и пламенно.
Это как с этими награждениями всяких бандер и прочих Героями соц. труда Украины: персонажи, конечно, что называется, противоречивые. Но контекст и прошлый, и настоящий, таковы, что проще обозначить "их всех" каким-нибудь бранным словом.
Вот и Эренбургу не повезло. Но это небольшое невезение. Он ведь, в общем, прожил длинную и не пустую жизнь. Многим не досталось ни длниы, ни наполненности.
Reply
(The comment has been removed)
Требовались уже не собачки типа Белый клык, а, так сказать, Мухтар. И это другое, собачечка из романа Владимова, что ли. Которая уже прямо концлагерь охраняла.
Reply
Видимо, ответ положительный на оба вопроса. Также, сугубо имхо, сам вопрос как это "невиновный страдает?" оторван от контекста. Революция по своей идеологии не была борьбой хороших с плохими. Она была попыткой изменить политическую систему, где понятие "класс" было как шахматная фигура на доске. И личная вина - это слишком мелко.
Если вы помните, например, Павку Корчагина, то там не то что чужой, своей жизнью обязан был жертвовать для мировой революции.
А дальше так: он убрал фразу (если он) из-за ее противоречивости. Но это не значит, что он передумал.
Reply
Leave a comment