Ночью потянула с полки "Трех товарищей",
перечитывала отрывками, вглядывалась в иллюстрации Гальдяева (и особенно в ту, где Робби и Пат у Альфонса),
в итоге тихо проплакала до четырех утра,
полегчало.
Ремарк снаружи, Ремарк внутри.
Объемное какое-то все, осязаемое, ощутимое.
Призрачная немецкая речь на краю сознания.
Совсем о себе плакать не получается,
(
Read more... )
Comments 2
Reply
Reply
Leave a comment