Notes from lavand fields 7
На сегодня я поставила цель - Лувр и Тюильри, Елисейские с окрестностями и Аркой, Sacre Coeur и Нотр Дам. Как бы так надо.
Но из отеля выбралась только в час, послав долженствование перед ждущим меня прекрасным и давив клопа до 12ти. Одела черное платье, черные балетки и взяла черную сумку, прибрала волосы, выпрямила спину и пошла носки врозь, постаравшись минимизировать в себе российский колорит. Мне удалось, сегодня мне не говорили «Добрэ вэчор» и «Хорошо».
Метро меня перестало пугать, обратила внимание, что рельс 3, а поезда с резиновыми колесами, вагонов насчитала уже 4 типа, есть сквозные на весь поезд, с дверьми с кнопочками, дверьми с рычагом и 2х-этажные RER. Гарантировано присутствие >2 русскоговорящих в каждом вагоне каждого поезда что на Лазурном, что здесь, 70% людей - туристы.
Увидеть Париж, и я чуть не скончалась в процессе осмотра.
Елисейские поля широки, бесконечны и в зелени каштанов. Всюду туристы и магазины, кованое кружево балкончиков и каменное кружево домов с батискафообразными крышами. Ситроен был затейником, судя по всему: мало того, что на набережной недалеко от меня парк его имени, с экзотическими растениями, так и на Елисейских дом выделяется среди классических разноцветной стеклянной грановитостью.
Пешие сбиваются в поток по теневой стороне, и я как верная килька или селедка, кто там стаями плавает, иду с ними. Я играю в угадай откуда. Угадываю через раз.
Жара. Арка изумительной резьбы, понятно, сквозная, в одну сторону свистят Елисейские, в другую - Д’Арме с Гран Арк в квартале Дефанс. Эти крылья проспектов позволяют вздохнуть легче, простор и ширина. Под ней сентиментальное обращение Де Голля к офицерам вернуться в полк. А еще генерал. Юные американки, со скобками на зубах, одетые в тряпочки разных конфигураций, с завязочками, кружавчиками, цветочком, клеточкой, начесанными волосами с приколотыми бутоньерками, видимо получившие в подарок на поступление в колледж поездку во Францию от родителей, спрашивают у меня, откуда я, расстраиваются, что не француженка, но я могу ответить им на вопрос, где опера, вон там. И тут я удивляюсь.
Пройдя обратно по Елисейским, в сторону площади Согласия с египетской стелой, оказалась в Тюильри: регулярный парк с превеликим множеством людей, загорающих под солнцем в зенит или прячущиеся в тени под стрижеными под кубы каштанами. Я присела передохнуть и перекусить пряником, купленном в магазине «ГастрономЪ», в котором была овсянка, консервированная скумбрия, «Мишка на севере», икра, все в таком духе. Если бы я сама себя увидела с этим пряником, решила бы, что у меня в номере еще самовар и папаха.
Лувр - отражение Луи 14-го и belle époque, барочный, роскошный. Зависла часа на 3 с лишним. Настоящую радость испытала, увидев Да Винчи «Иоанн Креститель», «Мадонну в Гроте», но не «Джоконду», от них полное ощущение присутствия, оживленности и что они знают больше меня и живее, чем я. Была тоже очень рада «Пьеро» с осликом на заднем плане.
Под Лувром - торговый центр с обратной пирамидой, турьем и непонятно где выходом. Перед Лувром то и дело подскакивающие «Speak English?» и «Where are you from?» попрошайки или тоже выглядящие попрошайками чернокожие продавцы фенечек и вязанок фигурок Эйфелевой Башни, евро каждая.
Совершенно охренев от туристической вакханалии, частью которой я являюсь, сделала рывок в сторону Сакр Кёр, где меня постигло то же. Улица в китайских дерьмовых сувенирах Love Paris и т.п., лавках, которые держат индусы и, строго говоря, торговый сброд. Неуважение от туристов и к ним, от Парижа и к Парижу. Присела в кафе у самого подножия Монмартр и затупила. Сам собор очаровательный кремовый снаружи, могучий внутри, базилика, большинство православных такие.
Вот сегодня мне не хватало компании, рядом человека, чтобы висеть на плече, жаловаться на жару и усталость и подстегивать, и подбадриваться.
Взяв всю волю в кулак, отправилась к l’Ile de la Cite общаться с химерами Нотр Дам. К этому времени жара спала, и мне стало казаться, что не все так плохо. Островок - лучшее, старинное, изящное, разнообразное, просторное и уютное, что я пока видела. Мосты, платаны и каштаны, рассыпанные по набережной сидящие люди, батобусы на воде, каменные высокие берега в закатном солнце совершенно золотом, явно очень высокой пробы. Вот здесь я стала улыбаться.
А потом прошла мимо Pont Neuf, не плюнула в Сену, как просила меня Аня, к пешеходному Pont d’Arts, где сплошным слоем сидели компании и ужинали, устроив настоящий пятничный пикник с горячим, рекой вина, гитарами, смехом, историями, постоянно пополняемым «погребком» засчет приходящих со звенящими пакетами друзьями. И тут мне так захотелось быть частью этого радостного безумного чаепития, что чуть не расщепило от жажды жизни. Вот так же сидеть на так же расстеленных пледах-скатертях, дергать струны гитары, жестикулировать, и грызть соленый арахис, и предлагать попробовать свой мясной пирог, и разливать вино под дружное: «Не разлий!». Хотела бы, чтобы здесь были мои отвязные филологи, чтобы я так же за 1 секунду угадала Маяковского и смеялась бы мимике Мари В. Или Даша и Паша, мы бы смеялись про что-то другое. Или Машка с Сергушей, мы знакомились бы с кем-то из окружающих. Или все-все-все. Найти выход этому чувству, кроме как в фотографии, не получалось, и я решила просто уйти и пригреть идею однажды вот так.
Но из отеля выбралась только в час, послав долженствование перед ждущим меня прекрасным и давив клопа до 12ти. Одела черное платье, черные балетки и взяла черную сумку, прибрала волосы, выпрямила спину и пошла носки врозь, постаравшись минимизировать в себе российский колорит. Мне удалось, сегодня мне не говорили «Добрэ вэчор» и «Хорошо».
Метро меня перестало пугать, обратила внимание, что рельс 3, а поезда с резиновыми колесами, вагонов насчитала уже 4 типа, есть сквозные на весь поезд, с дверьми с кнопочками, дверьми с рычагом и 2х-этажные RER. Гарантировано присутствие >2 русскоговорящих в каждом вагоне каждого поезда что на Лазурном, что здесь, 70% людей - туристы.
Увидеть Париж, и я чуть не скончалась в процессе осмотра.
Елисейские поля широки, бесконечны и в зелени каштанов. Всюду туристы и магазины, кованое кружево балкончиков и каменное кружево домов с батискафообразными крышами. Ситроен был затейником, судя по всему: мало того, что на набережной недалеко от меня парк его имени, с экзотическими растениями, так и на Елисейских дом выделяется среди классических разноцветной стеклянной грановитостью.
Пешие сбиваются в поток по теневой стороне, и я как верная килька или селедка, кто там стаями плавает, иду с ними. Я играю в угадай откуда. Угадываю через раз.
Жара. Арка изумительной резьбы, понятно, сквозная, в одну сторону свистят Елисейские, в другую - Д’Арме с Гран Арк в квартале Дефанс. Эти крылья проспектов позволяют вздохнуть легче, простор и ширина. Под ней сентиментальное обращение Де Голля к офицерам вернуться в полк. А еще генерал. Юные американки, со скобками на зубах, одетые в тряпочки разных конфигураций, с завязочками, кружавчиками, цветочком, клеточкой, начесанными волосами с приколотыми бутоньерками, видимо получившие в подарок на поступление в колледж поездку во Францию от родителей, спрашивают у меня, откуда я, расстраиваются, что не француженка, но я могу ответить им на вопрос, где опера, вон там. И тут я удивляюсь.
Пройдя обратно по Елисейским, в сторону площади Согласия с египетской стелой, оказалась в Тюильри: регулярный парк с превеликим множеством людей, загорающих под солнцем в зенит или прячущиеся в тени под стрижеными под кубы каштанами. Я присела передохнуть и перекусить пряником, купленном в магазине «ГастрономЪ», в котором была овсянка, консервированная скумбрия, «Мишка на севере», икра, все в таком духе. Если бы я сама себя увидела с этим пряником, решила бы, что у меня в номере еще самовар и папаха.
Лувр - отражение Луи 14-го и belle époque, барочный, роскошный. Зависла часа на 3 с лишним. Настоящую радость испытала, увидев Да Винчи «Иоанн Креститель», «Мадонну в Гроте», но не «Джоконду», от них полное ощущение присутствия, оживленности и что они знают больше меня и живее, чем я. Была тоже очень рада «Пьеро» с осликом на заднем плане.
Под Лувром - торговый центр с обратной пирамидой, турьем и непонятно где выходом. Перед Лувром то и дело подскакивающие «Speak English?» и «Where are you from?» попрошайки или тоже выглядящие попрошайками чернокожие продавцы фенечек и вязанок фигурок Эйфелевой Башни, евро каждая.
Совершенно охренев от туристической вакханалии, частью которой я являюсь, сделала рывок в сторону Сакр Кёр, где меня постигло то же. Улица в китайских дерьмовых сувенирах Love Paris и т.п., лавках, которые держат индусы и, строго говоря, торговый сброд. Неуважение от туристов и к ним, от Парижа и к Парижу. Присела в кафе у самого подножия Монмартр и затупила. Сам собор очаровательный кремовый снаружи, могучий внутри, базилика, большинство православных такие.
Вот сегодня мне не хватало компании, рядом человека, чтобы висеть на плече, жаловаться на жару и усталость и подстегивать, и подбадриваться.
Взяв всю волю в кулак, отправилась к l’Ile de la Cite общаться с химерами Нотр Дам. К этому времени жара спала, и мне стало казаться, что не все так плохо. Островок - лучшее, старинное, изящное, разнообразное, просторное и уютное, что я пока видела. Мосты, платаны и каштаны, рассыпанные по набережной сидящие люди, батобусы на воде, каменные высокие берега в закатном солнце совершенно золотом, явно очень высокой пробы. Вот здесь я стала улыбаться.
А потом прошла мимо Pont Neuf, не плюнула в Сену, как просила меня Аня, к пешеходному Pont d’Arts, где сплошным слоем сидели компании и ужинали, устроив настоящий пятничный пикник с горячим, рекой вина, гитарами, смехом, историями, постоянно пополняемым «погребком» засчет приходящих со звенящими пакетами друзьями. И тут мне так захотелось быть частью этого радостного безумного чаепития, что чуть не расщепило от жажды жизни. Вот так же сидеть на так же расстеленных пледах-скатертях, дергать струны гитары, жестикулировать, и грызть соленый арахис, и предлагать попробовать свой мясной пирог, и разливать вино под дружное: «Не разлий!». Хотела бы, чтобы здесь были мои отвязные филологи, чтобы я так же за 1 секунду угадала Маяковского и смеялась бы мимике Мари В. Или Даша и Паша, мы бы смеялись про что-то другое. Или Машка с Сергушей, мы знакомились бы с кем-то из окружающих. Или все-все-все. Найти выход этому чувству, кроме как в фотографии, не получалось, и я решила просто уйти и пригреть идею однажды вот так.