Умер мой дорогой друг Юрий Шмидт
Ушел от нас Юрий Маркович Шмидт.
Блистательный адвокат, человек высокой нравственности, во все времена защищавший только тех, в чьей порядочности был искренне уверен. Его называли «одним из последних русских аристократов».
Опустел без него Питер и во всей России без этого аристократа духа станет еще более знобко. В прошлом году, когда Шмидту исполнилось 75, я опубликовала в «Новой» статью «Атланты держат небо на каменных плечах». Теперь наше серое небо еще ниже прильнет к земле.
До чего же темно и душно.
В последнем письме от 22.12.2012 Юрий написал мне:
«…Спасибо за прекрасные слова, которых я не стою. Нет, не надо приезжать, я мало пригоден для общения, и вообще для чего-либо. Существую только физически, и не могу понять, зачем и кому это надо. Мне такая жизнь только в тягость…»
Так что не будем его жалеть. Ему Там будет легче. Это себя, нас, оставшихся без него, уж очень жалко: где брать силы, как продолжать жизнь, когда почти каждый день на наши головы сваливаются какие-то позорные «сюрпризы» властей и хоть криком кричи: «Стыдно! Больно!», но все - бесполезно. Раньше я находила утешение в том, что звонила Юре и он напоминал, что его подзащитному Ходорковскому во сто крат труднее терпеть, а он не отчаивается, только крепнет.
Почему именно Шмидт в апреле 2004-го стал руководителем защиты Михаила Ходорковского??
«Мои дела сами меня находят»… Понятно: он - адвокат со всемирной известностью. Но это теперь. А ведь было время, когда Шмидта отстранили от всех дел: в 1986-м по ложному доносу выгнали из адвокатуры, и я помню, как этот всемирный защитник пришел в «Литгазету»… просить защиты. Помочь ему оказалось, как ни странно, легко: достаточно было одного визита корреспондента в Верховный суд РСФСР, где заместителем председателя была Нина Сергеева, человек редкой порядочности. Через год Шмидта восстановили.
И вот с тех пор, присутствуя в жизни Юрия почти 30 лет, я будто въявь видела: он постоянно находился под крылом ангела-хранителя. В человеческом облике это была, конечно, его жена Лена, тоже юрист, трепетный и вместе с тем стойкий человек. Но главное в том, что Бог давал ему столько же сил, сколько посылал испытаний.
Сын «врага народа», арестована была и мать, чудом выжил в блокаду... С тех пор остался тощим, а в последние годы из-за болезни исхудал до прозрачности - плоть, ставшая духом. Ну как он мог после тяжелой операции, облучения и химиотерапии непрерывно работать, вдохновенно выступать в судах, давать бесконечные интервью и регулярно ездить к своему подзащитному в Карелию?
Вот каким был его ответ:
«Сначала я даже не представлял себе, до какой степени ненавидит Ходорковского эта власть. И до какой степени он жертва личной мести мелких и гнусных людишек. Чем больше узнаю Михаила Борисовича, тем больше восхищаюсь его красотой и благородством. Я сказал ему, что он «держит» меня, я просто не привык умирать с неисполненным чувством долга…»
Свой долг он, конечно, исполнил, но ушел от нас не только из-за болезни, но еще и потому, что стало невыносимо терпеть царящее в стране беззаконие и чувствовать свое бессилие противостоять злу.
Блистательный адвокат, человек высокой нравственности, во все времена защищавший только тех, в чьей порядочности был искренне уверен. Его называли «одним из последних русских аристократов».
Опустел без него Питер и во всей России без этого аристократа духа станет еще более знобко. В прошлом году, когда Шмидту исполнилось 75, я опубликовала в «Новой» статью «Атланты держат небо на каменных плечах». Теперь наше серое небо еще ниже прильнет к земле.
До чего же темно и душно.
В последнем письме от 22.12.2012 Юрий написал мне:
«…Спасибо за прекрасные слова, которых я не стою. Нет, не надо приезжать, я мало пригоден для общения, и вообще для чего-либо. Существую только физически, и не могу понять, зачем и кому это надо. Мне такая жизнь только в тягость…»
Так что не будем его жалеть. Ему Там будет легче. Это себя, нас, оставшихся без него, уж очень жалко: где брать силы, как продолжать жизнь, когда почти каждый день на наши головы сваливаются какие-то позорные «сюрпризы» властей и хоть криком кричи: «Стыдно! Больно!», но все - бесполезно. Раньше я находила утешение в том, что звонила Юре и он напоминал, что его подзащитному Ходорковскому во сто крат труднее терпеть, а он не отчаивается, только крепнет.
Почему именно Шмидт в апреле 2004-го стал руководителем защиты Михаила Ходорковского??
«Мои дела сами меня находят»… Понятно: он - адвокат со всемирной известностью. Но это теперь. А ведь было время, когда Шмидта отстранили от всех дел: в 1986-м по ложному доносу выгнали из адвокатуры, и я помню, как этот всемирный защитник пришел в «Литгазету»… просить защиты. Помочь ему оказалось, как ни странно, легко: достаточно было одного визита корреспондента в Верховный суд РСФСР, где заместителем председателя была Нина Сергеева, человек редкой порядочности. Через год Шмидта восстановили.
И вот с тех пор, присутствуя в жизни Юрия почти 30 лет, я будто въявь видела: он постоянно находился под крылом ангела-хранителя. В человеческом облике это была, конечно, его жена Лена, тоже юрист, трепетный и вместе с тем стойкий человек. Но главное в том, что Бог давал ему столько же сил, сколько посылал испытаний.
Сын «врага народа», арестована была и мать, чудом выжил в блокаду... С тех пор остался тощим, а в последние годы из-за болезни исхудал до прозрачности - плоть, ставшая духом. Ну как он мог после тяжелой операции, облучения и химиотерапии непрерывно работать, вдохновенно выступать в судах, давать бесконечные интервью и регулярно ездить к своему подзащитному в Карелию?
Вот каким был его ответ:
«Сначала я даже не представлял себе, до какой степени ненавидит Ходорковского эта власть. И до какой степени он жертва личной мести мелких и гнусных людишек. Чем больше узнаю Михаила Борисовича, тем больше восхищаюсь его красотой и благородством. Я сказал ему, что он «держит» меня, я просто не привык умирать с неисполненным чувством долга…»
Свой долг он, конечно, исполнил, но ушел от нас не только из-за болезни, но еще и потому, что стало невыносимо терпеть царящее в стране беззаконие и чувствовать свое бессилие противостоять злу.