Простая история. Часть 2
Скоро сказка сказывается, а дело делается иногда еще скорее.
Женился вскоре наш молодой красавец. Невесту его мы рассмотрели на ближайшем нашем цеховом вечере.
Да, хрупкая блондинка, довольно привлекательная внешне, но не сказать, чтобы красивее нашей коллеги. Капризная. Манерная. Надменная. Просто принцесса на горошине. Актриса Рената Литвинова в роли какого-то отрицательного персонажа (что-то вспомнить не могу, не играет она отрицательных ролей, но если бы сыграла - вот это было бы то, оно).
При такой чопорности было весьма странно заметить, что она уже беременна. Видимо, ее ледяные манеры проявлялись избирательно.
Но нам-то что за дело до этого? Наше дело - свадебные поздравления и подарки! Ида ходила поздравлять в ЗАГС, как-никак она наш профсоюзный лидер. Расстроилась. Там, говорит, такая мама… Такая мама…
Видела и я потом эту маму. Как-то раз в турагентстве нас параллельно обслуживали два работника за соседними столиками. Ну и дама! Супермодель Наоми Кэмпбел по сравнению с ней - душка, милашка, черная мордашка (ой, извините, Наоми, я больше не буду, только не бейте меня телефоном по башке!).
Естественно, нашего молодого специалиста после этого - как перевернуло.
Сначала он попросту как-то погас. Ладно, думали мы, привыкает. Потом наша строгая табельщица Клава Центнер, дама постбальзаковского возраста, которая все про всех знала и всех «строила», как-то поскандалила по телефону с тещей нашего героя. Жена звонила ему каждый час - а выход в общую телефонную сеть из внутренней у нас находится в табельной. Все члены всех наших семей предупреждены - телефон служебный, звонить - лишь в крайнем жизне-смертном случае. Молодая жена ежечасно требовала к телефону мужа, а он подолгу не мог подойти - работа химика не располагает к личной свободе. На капризное недовольство по этому поводу, высказанное Клаве, типа «чем вы там занимаетесь», та ответила, как привыкла - строго, по-военному, дерзить Клаве не полагается, потому что Клава и порядок - это, в сущности, одно и то же. Через полчаса Клаве позвонила матушка молодой жены…
Отпаивая «непобедимую и легендарную» Клаву корвалолом, мы услышали ряд клавиных пророчеств, которые обычно сбываются.
Поэтому огорчиться-то мы огорчились, узнав, что молодой человек бросил аспирантуру, но не удивились тому. Зачем тратить деньги, кататься в другой город? Домой нужно спешить.
Вскоре родился ребеночек. Слабенький, проблемный. Сидеть с ним на вечных больничных стал муж. Жена трудилась менеджером в коммерческой фирме, с зарплатой вдвое больше мужниной, но без социальных гарантий. Да и вообще - разве царское дело с ребенком нянчиться?
В отпуск его жена и тёща ездили на хорошие курорты за рубеж. Ребенка оставляли на него - нечего мужику баловством заниматься, развлекаться и отдыхать.
Однажды собрался жениться еще один наш юный коллега - далеко не столь яркий и талантливый, но тоже - наш, родной. Пришли мы в ЗАГС его поздравлять. И думаем, а как же молодой сотрудник, неужто хоть к ЗАГСу не подойдет поздравить товарища - ведь они непосредственно вместе работают, приятельствуют… Пришел! С ребенком на руках - только так. Мы сказали жениху, мол, погляди, купидончика какого вам с невестой несут - благословлять! Обратили в шутку. Но что-то грустно было все это.
Никакого спорта, никаких цеховых вечеров уже для него не стало. Не до пустяков…
Пришел вскоре к Иде наш молодой коллега, принес заявление на выход из профсоюзной организации. Дело-то, в сущности, добровольное. Хочешь - будь, не хочешь - выходи. Никого не держат, и никаких обид.
Меня в этот момент туда тоже зачем-то некошной занес.
Самое бы то было сделать это молча. Но парню, видимо, хотелось поговорить. «Вот заявление принес. Из профсоюза выхожу. Зачем это мне? Бездельников спонсировать. Что вообще у нас профком в цехе делает?» «Ну как же, - отвечает Ида, - помогаем людям по мере сил. Оформляем льготную покупку лекарств нуждающимся. Зубы опять же лечить - у нас по фтору это слабое место… Матпомощь тем, кто совсем уже тяжело нуждается. Детские мероприятия, поездки всякие организуем. Вечера. Путевки льготные в пионерский лагерь, в профилакторий…»
«Отстой и позорище этот лагерь и этот профилакторий. Кому нужны эти вечера!»
«Ну, юбилеи, свадьбы, похороны»…
«В общем, ерунда всякая».
Вышел он из профсоюза и вышел вон из помещения.
Все эти обвинения мы с Идой слышим часто, и реагировать на них уже разучились. Благодарят нас тихо, и часто в слезах, а ругают принародно и праздно, чаще всего - без повода. Но тут, скажу честно, было обидно - и ей, и мне.
«Его тёща заставила! - попыталась я утешить Иду. - Он у нас жадным никогда не был».
«А сколько раз люди ему помогали - забыл?»
Ну, забыл. Не век же за былое кланяться…
Вскоре молодой человек от нас ушел на повышение. Все за него порадовались. Большому кораблю - большое плаванье! Все это сивилла-табельщица Клава тоже предсказала…
Полгода назад он ко мне зашел - по работе поговорить. Осталось у меня от отца кое-какая специальная литература по химии. Для меня это помощь и память, и все такое. И как раз один журнал - по теме. И отцовы пометки в нем. Для меня - он драгоценен. Но в тот момент парню он был очень нужен. Дала на время, сказав и напомнив - попользовавшись, вернуть. Ведь копию с нужных таблиц снять, в принципе, не проблема! «Да, да, конечно».
Проходит месяц, другой, третий. Понадобился журнал мне самой. А парень этот то и дело заходит к нашему руководству. Встретился мне - напомнила о журнале. Скривился. Сказал - у моего зама на столе, зайдите сами, заберите.
В принципе, бегать по заводу и в самом деле сподручнее мне, ведь я же его вдвое старше, мне движение очень полезно.
Но я всегда относилась к нему по-матерински. А матери должны не только заботливо обихаживать детей, помогать им, но и учить. Если нужно - учить строго.
Нет, говорю, молодой человек, вы этот журнал взяли из моих рук и мне в руки его сами принесете и вернете.
После еще пары напоминаний, в том числе и по телефону, и с подключением авторитета начальства, выцарапала я назад отцов журнал.
Больше я с этим парнем стараюсь не связываться, ну-ка его подальше...
Ведь я тоже не произвожу впечатления женщины, о которой стоит заботиться.
Женился вскоре наш молодой красавец. Невесту его мы рассмотрели на ближайшем нашем цеховом вечере.
Да, хрупкая блондинка, довольно привлекательная внешне, но не сказать, чтобы красивее нашей коллеги. Капризная. Манерная. Надменная. Просто принцесса на горошине. Актриса Рената Литвинова в роли какого-то отрицательного персонажа (что-то вспомнить не могу, не играет она отрицательных ролей, но если бы сыграла - вот это было бы то, оно).
При такой чопорности было весьма странно заметить, что она уже беременна. Видимо, ее ледяные манеры проявлялись избирательно.
Но нам-то что за дело до этого? Наше дело - свадебные поздравления и подарки! Ида ходила поздравлять в ЗАГС, как-никак она наш профсоюзный лидер. Расстроилась. Там, говорит, такая мама… Такая мама…
Видела и я потом эту маму. Как-то раз в турагентстве нас параллельно обслуживали два работника за соседними столиками. Ну и дама! Супермодель Наоми Кэмпбел по сравнению с ней - душка, милашка, черная мордашка (ой, извините, Наоми, я больше не буду, только не бейте меня телефоном по башке!).
Естественно, нашего молодого специалиста после этого - как перевернуло.
Сначала он попросту как-то погас. Ладно, думали мы, привыкает. Потом наша строгая табельщица Клава Центнер, дама постбальзаковского возраста, которая все про всех знала и всех «строила», как-то поскандалила по телефону с тещей нашего героя. Жена звонила ему каждый час - а выход в общую телефонную сеть из внутренней у нас находится в табельной. Все члены всех наших семей предупреждены - телефон служебный, звонить - лишь в крайнем жизне-смертном случае. Молодая жена ежечасно требовала к телефону мужа, а он подолгу не мог подойти - работа химика не располагает к личной свободе. На капризное недовольство по этому поводу, высказанное Клаве, типа «чем вы там занимаетесь», та ответила, как привыкла - строго, по-военному, дерзить Клаве не полагается, потому что Клава и порядок - это, в сущности, одно и то же. Через полчаса Клаве позвонила матушка молодой жены…
Отпаивая «непобедимую и легендарную» Клаву корвалолом, мы услышали ряд клавиных пророчеств, которые обычно сбываются.
Поэтому огорчиться-то мы огорчились, узнав, что молодой человек бросил аспирантуру, но не удивились тому. Зачем тратить деньги, кататься в другой город? Домой нужно спешить.
Вскоре родился ребеночек. Слабенький, проблемный. Сидеть с ним на вечных больничных стал муж. Жена трудилась менеджером в коммерческой фирме, с зарплатой вдвое больше мужниной, но без социальных гарантий. Да и вообще - разве царское дело с ребенком нянчиться?
В отпуск его жена и тёща ездили на хорошие курорты за рубеж. Ребенка оставляли на него - нечего мужику баловством заниматься, развлекаться и отдыхать.
Однажды собрался жениться еще один наш юный коллега - далеко не столь яркий и талантливый, но тоже - наш, родной. Пришли мы в ЗАГС его поздравлять. И думаем, а как же молодой сотрудник, неужто хоть к ЗАГСу не подойдет поздравить товарища - ведь они непосредственно вместе работают, приятельствуют… Пришел! С ребенком на руках - только так. Мы сказали жениху, мол, погляди, купидончика какого вам с невестой несут - благословлять! Обратили в шутку. Но что-то грустно было все это.
Никакого спорта, никаких цеховых вечеров уже для него не стало. Не до пустяков…
Пришел вскоре к Иде наш молодой коллега, принес заявление на выход из профсоюзной организации. Дело-то, в сущности, добровольное. Хочешь - будь, не хочешь - выходи. Никого не держат, и никаких обид.
Меня в этот момент туда тоже зачем-то некошной занес.
Самое бы то было сделать это молча. Но парню, видимо, хотелось поговорить. «Вот заявление принес. Из профсоюза выхожу. Зачем это мне? Бездельников спонсировать. Что вообще у нас профком в цехе делает?» «Ну как же, - отвечает Ида, - помогаем людям по мере сил. Оформляем льготную покупку лекарств нуждающимся. Зубы опять же лечить - у нас по фтору это слабое место… Матпомощь тем, кто совсем уже тяжело нуждается. Детские мероприятия, поездки всякие организуем. Вечера. Путевки льготные в пионерский лагерь, в профилакторий…»
«Отстой и позорище этот лагерь и этот профилакторий. Кому нужны эти вечера!»
«Ну, юбилеи, свадьбы, похороны»…
«В общем, ерунда всякая».
Вышел он из профсоюза и вышел вон из помещения.
Все эти обвинения мы с Идой слышим часто, и реагировать на них уже разучились. Благодарят нас тихо, и часто в слезах, а ругают принародно и праздно, чаще всего - без повода. Но тут, скажу честно, было обидно - и ей, и мне.
«Его тёща заставила! - попыталась я утешить Иду. - Он у нас жадным никогда не был».
«А сколько раз люди ему помогали - забыл?»
Ну, забыл. Не век же за былое кланяться…
Вскоре молодой человек от нас ушел на повышение. Все за него порадовались. Большому кораблю - большое плаванье! Все это сивилла-табельщица Клава тоже предсказала…
Полгода назад он ко мне зашел - по работе поговорить. Осталось у меня от отца кое-какая специальная литература по химии. Для меня это помощь и память, и все такое. И как раз один журнал - по теме. И отцовы пометки в нем. Для меня - он драгоценен. Но в тот момент парню он был очень нужен. Дала на время, сказав и напомнив - попользовавшись, вернуть. Ведь копию с нужных таблиц снять, в принципе, не проблема! «Да, да, конечно».
Проходит месяц, другой, третий. Понадобился журнал мне самой. А парень этот то и дело заходит к нашему руководству. Встретился мне - напомнила о журнале. Скривился. Сказал - у моего зама на столе, зайдите сами, заберите.
В принципе, бегать по заводу и в самом деле сподручнее мне, ведь я же его вдвое старше, мне движение очень полезно.
Но я всегда относилась к нему по-матерински. А матери должны не только заботливо обихаживать детей, помогать им, но и учить. Если нужно - учить строго.
Нет, говорю, молодой человек, вы этот журнал взяли из моих рук и мне в руки его сами принесете и вернете.
После еще пары напоминаний, в том числе и по телефону, и с подключением авторитета начальства, выцарапала я назад отцов журнал.
Больше я с этим парнем стараюсь не связываться, ну-ка его подальше...
Ведь я тоже не произвожу впечатления женщины, о которой стоит заботиться.