Статья в журнале Украинской спелеологической ассоциации «Свет»
Статья описывает экспедицию на Загедан в 2004 году, когда нашим клубом были найдены и исследованы несколько пещер.
Автор Литвинов Игорь.
Юра Гадецкий, Катя Смирнова и я идём разведывать вчерашние находки в обрывах.
Сложив мешки на площадке, перед колодцем, мы ещё раз осмотрелись, чтобы убедиться, что нет ни каких признаков, что пещера исследована. Сразу за площадкой, над колодцем, висит расклиненная между стен большая, монолитная глыба, Чтобы спуститься в колодец надо выйти на глыбу. Я взял верёвку и со страховкой встал на глыбу. В пещерах не редкость расклиненные камни или плиты, держаться они, как правило, хорошо, но осторожность не помешает. Брошенный в колодец камень улетел совсем не далеко и упал на что-то мягкое, видимо на снег, но это ещё ни о чём не говорит, в снегу может быть проход. Надо делать навеску, спускаться. Достал из мешка с навесочным снаряжением скальный молоток и скальный крюк - швеллер, присмотрел подходящую трещину в стене. Слегка «наживил» крюк, чтобы мог сам держаться в трещине, размахнулся, сильно ударил. Швеллер выскочил и гремя о стены,улетел в колодец. Гадецкий неодобрительно посмотрел на меня.
- Купишь новый крюк в фонд клуба!
- Зато теперь есть название. Швеллерная!!!
Юра хмыкнул. Катя промолчала.
Первым в колодец спустился Юра, потом Катя, я последним. Ствол колодца широкий, стены выветренные, забит снегом. Мы осторожно расположились на снежной пробке, аккуратно передвигаясь в поисках крюка и продолжения. Пробка не ровная и не конусовидная, а какой-то сложной формы, с буграми, ямами, вблизи стен вертикальные лазы. В пещере холодно, через резину сапог стынут ноги. Спустя какое-то время говорю.
- Здесь глухо. Давайте выходить.
- Мы ещё посмотрим, а ты сходи, проверь вторую пещеру, - нехочет отступать Юра.
По скальному балкону я подошёл к началу другой пещеры, которое представляет собой высокий меандр, широкий в верхней части и узкий внизу. Меандр наклонно вниз уходит вглубь скалы в манящую темноту. Я остановился, прислушался, но не один звук не донёсся из глубины. С балкона на дно меандра нужно спуститься лазанием метра три - четыре. По дну меандра можно передвигаться, в основном, свободно, местами боком, дальше от входа ход расширился, стал извиваться, на полу появился прозрачный, натёчный лёд.
При появлении на полу первого льда я и не подумал отступить, вернуться. Держась руками за стены, прошёл ещё вперёд, пока наклон хода не стал достаточно крут, для того чтобы понять, что без верёвки здесь обратно не выбраться.
Юра с Катей как раз вышли из Швеллерной не найдя ни крюка, ни продолжения. «Там чувствуется перспектива», - закончил я рассказ о разведанной части. Мы взяли одну верёвку не очень длинную, чтобы не спугнуть пещеру, арсенал первопроходца.
Для подстраховки, во время спуска на дно меандра, забили, на балконе, скальный крюк. В трещину расклинили закладку, над тем местом, где начинается лед, теперь вниз пока верёвка не закончиться. Дошли до конца ледника, можно продвигаться без верёвки. Рельеф резко изменился: сухие, выветренные стены, рассечённый трещинами потолок, заваленный камнями пол. Острые куски известняка скатываются из-под ног по меандру, мешают передвижению. «Видимо очень древняя полость, пережившая свои лучшие времена, начала разрушаться.
Не видно натёков», - подумал я, глядя на явные признаки пещерного старения. Ход разделился на два параллельных лаза, частично перекрытых камнями. Первый, являясь продолжением меандра, принимает на себя все катящиеся сверху камни, в том числе, сбрасываемые нами. Второй лаз отделён от первого скальным гребешком и начинается с круглой ямы напоминающей гнездо. В яму надо вползти, через широкий, но низкий лаз из основного хода. Второй лаз хорош тем, что в него не залетают камни. То, что это серьёзное преимущество мы убедились сразу после того, как Катя спустила камень мне на ногу. Решили попробовать разобрать завалы одновременно в двух лазах, я в первом, Юра во втором. Катю усадили в «гнездо», чтобы не сбрасывала камни и помогала Юре. Мне копать в меандре ещё как-то удобно, а вот Юре совсем плохо, очень не удобно лёжа в узости. Минут через пятнадцать я раскопал прочно расклиненную глыбу, а Юра прокопался до начала уступа. Вот удача! Дальше путь свободен! В потолок, над «гнездом» забили СПИТ, Юра полез на разведку. Уступ оказался не высоким, вывел в диаклаз -ход широкий в средине, а к верху и низу сужающийся. За диаклазом опять уступ, под которым видна хорошая площадка. Чтобы не рубить верёвку Юра протянул её через диаклаз, провесил второй уступ. «Подожди, не спускайся», - донёсся из глубины пещеры Юрин голос, обращенный ко мне, - «нужна ещё верёвка».
Ещё один мешок с верёвкой остался лежать около Швеллерной, куда я быстро и отправился. Когда уже с верёвкой пролазил Юркин лаз, опустил транспортник на трансрепе вниз, а лямка личного маленького мешка захлестнулась за какой-то выступ сверху. Попробовал подтянуть большой мешок снизу, но он зацепился за перегиб -«сел». Отцепить лямку маленького мешка тоже не могу, не дотягиваюсь. Карабины отстегнуть не получается - нагружены. Где-то рядом Юра стучит молотком забивая крюк, готовясь броситься навстречу не изведанному, а я замер в узком лазе растянутый между двумя транспортными мешками. Какой позор! Пришлось звать на помощь. «Полежи ещё минут двадцать», - донеслось в ответ.
Пока я ходил за верёвкой и лежал в узости, Юра сделал навеску и спустился с уступа. Одна из стен покрыта толстым слоем прозрачного натёчного льда, красиво ниспадающего плавными волнами до площадки. С площадки пещера продолжается узким наклонным меандром, пол которого покрыт гладким прозрачным льдом. Без верёвки опасно.
Температура воздуха в пещере, наверное, около нуля, Катя очень замёрзла, вся дрожит. Чтобы она немного согрелась, Юра дал ей молоток и пробойник, делать точку навески.
В меандр первым полез я. Очень скользко, даже на верёвке. Ноги разъезжаются на льду, всё время заваливаюсь то на одну, то на другую стену. Меандр вывел на балкон над колодцем, здесь широко и кругом лёд. Под ногами ледник, стекающий в колодец, со стен свисают мощные ледопады. С противоположной стороны балкона видно продолжение горизонтального хода, свободное ото льда. Страхуясь веревкой, перебрался в сухой ход. Здесь достаточно просторно, места хватит на троих. Ход выходит в стене зала, видны две ближние стены, просматривается заваленное глыбами дно, не глубоко. Луч фонаря, пройдя по стенам, скользнул по ледяной колонне, вытянувшейся от пола до потолка, как будто подпирающей свод.
- Слушайте! - сказал я подошедшим Кате и Юре.
Снизу, из непроницаемого мрака подземного зала донеслось переливчатое журчание пещерного ручья.
- Ура-а!!! - закричали мы с Юрой в два голоса.
- Вот и вода появилась, значит пойдёт пещера, - сказал Юра.
Пол зала- наклонная глыбовая осыпь, упирающаяся в мощный ледник. Осыпь в нижней части обледенела, чтобы потом можно было подняться к навеске, закрепляем остатки верёвки за глыбу и дюльфером вниз. Стоим на леднике, который представляет собой небольшое замёрзшее озеро, справа просматривается продолжение, за спиной звенит ручеёк. Вода стекает по леднику в сужающуюся щель под коренную стену. Спуск очень крутой, по льду без верёвки не выбраться, надо исследовать продолжение зала. Скоро ледник начал резко падать вниз, образуя уступ, надо опять выбираться на осыпь, идти траверсом. Осыпь «живая», камни валятся из-под ног, приходится всё время балансировать, держать равновесие. Слева высветили восходящий колодец, который мы сверху обошли по балкону, весь покрытый голубым льдом, струящийся каскадами, свисающий великолепными сосульками.
По осыпи вышли к следующему замёрзшему озеру. Лёд исключительной прозрачности, видно, как глыбы осыпи погружаются в глубину, постепенно теряя свои очертания, размываясь. Мы отошли к противоположной стене уходящей вертикально вниз, я включил мощный галогеновый фонарь, направил свет под ноги. Яркий луч растворился во льду, высветив голубоватую толщу, густеющую с глубиной. Дна ледяного озера мы так и не увидели.
Ширина зала метров пятнадцать, стены и низкий потолок рассечены трещинами, натёчных образований, свойственных Загеданским пещерам, нет нигде. Дальняя стена зала не высвечивается даже галогенкои. Удивлённые мы стоим вначале этого ледяного пещерного катка, не решаясь двинуться вперёд. Очень гладкий ледник имеет наклон в глубину зала, а если всё это обрывается уступом или колодцем. Азарт исследователей всё же взял верх, и мы потихоньку вдоль стены двинулись вниз. Наклон ледяного пола постепенно стал больше, на ногах, как на коньках скатываешься вниз, не останавливаясь, только хватаясь руками за стены можно удержаться на месте. Придём завтра с верёвкой, решили мы и дружно повернули обратно.
В лагере, собравшись на кухне все вместе, мы рассказали об успехах сегодняшнего дня. Вначале кое-кто нам даже не поверил, но когда мы начали придумывать название новой пещере, начался ажиотаж, в пещеру захотели сходить все. На общем собрании экспедиции пещеру решили назвать Медео, как высокогорный каток в Азии.
Утром, захватив мешок с верёвкой, мы вышли в Медео продолжить прохождение. Идём втроём по залу вниз, я немного отстал, чтобы посмотреть, как выглядит со стороны. Отражённый ото льда свет зайчиками скачет по стенам и потолку, под ногами искриться лёд. Друзья, заметив, что меня нет, остановились, повернулись назад. От них ко мне, по замёрзшей воде, пробежала световая дорожка, яркое, незабываемое, феерическое зрелище подземного катка Медео. Чего только не встречается под землёй. Не нужны НИ какие клады и сокровища. Я двадцать лет хожу по пещерам и не перестаю, и не устаю удивляться богатству, красоте, чудесам этого скрытого в недрах Земли мира, который уже сам по себе ценен, и удивителен для способных оценить и понять его людей.
Когда закончилась первая верёвка, закреплённая вначале зала, Юра привязал к ней вторую, а я стал искать место в потолке, где можно сделать подкрепление. Потолок в этом месте нависает низко, можно дотянуться вытянутой вверх рукой. Достал из мешка с арсеналом первопроходца закладку, заклинил в трещину, пару раз сильно дёрнул, чтобы получше «села». Впереди проявились очертания противоположной стены с тёмным треугольником уходящей дальше галереи. Скоро мы добрались до конца зала. По результатам измерений топосъёмочной группы его длина превысила семьдесят метров.
Галерея оказалась короткой. Пол, сходящиеся под углом стены, всё покрыто толстым слоем льда. Отражённый от зеркальных ледяных поверхностей свет наполнил ход радостным оживлением и белизной. Удивлённые увиденным мы остановились, прямо перед нами неспокойное море вдруг сковало морозом, набегающая волна застыла в тот момент, когда пенный гребень начал закручиваясь падать к подошве. Всё выглядит настолько реалистично, и пена из рыхлого матового льда, и характерный изгиб волны, что кажется горы, заскучав по далёкому синему морю из которого когда-то, очень давно, они поднялись, решили сотворить себе удивительную картину прибоя.
К сожалению, галерея оказалась без продолжения.
На обратном пути встретили Зубца с Юлей Вялковой, они уже спустились в зал на осыпь, растянув по ней рулетку.
На поверхности ночь. Неизвестный неряха - художник забрызгал чёрное полотно неба белыми кляксами звёзд, получилось красиво. Мы сидим на площадке, перед Швеллерной, смотрим перед собой на мерцающие огоньки далёких миров, ожидаем выхода Володи и Юли. На скальном балконе, соединяющим пещеры, заплясали два фонаря, вот и они.
Справа, на макушке скального выхода загорелись два красных глаза, кто-то направил на них свет своего прожектора. Ослеплённый ярким лучом, на скале замер рыжий горный козёл, большой с крупными загнутыми назад рогами.
Идти решили прямо вниз. Включили фонари и вперёд по крутому склону очень плотной группой, чтобы сбрасываемые, выше идущими, камни не успевали разгоняться и травмировать нижних. Склон очень опасный, особенно в верхней и средней части. Остановиться, перевести дыхание негде, вниз катишься вместе с каменной массой, состоящей, в основном, из щебня. Спустились быстро и без травм, не считая царапин, но на подъёме пользоваться этим путём не возможно, слишком крутой.
В этом году с погодой, в экспедиции, основательно повезло, что на Загедане бывает не всегда. Сегодня мы идём на экскурсию к истокам реки Уруп, а заодно посмотреть на пещеру Урупскую. Компания подобралась большая, шумная и весёлая. От базового лагеря идём вниз вдоль искрящихся на солнце прозрачных струй ручья, по крутым склонам тысячи звенящих каскадов, по снежникам, под которыми ручей пропилил себе русла - тоннели. По берегам, из щелей между камнями, машут нам, на лёгком ветерке, жёлтыми лепестками горные крокусы.
Обширная входная воронка пещеры Урупская перекрыта снежником, под которым царит полумрак. Ручей врывается в воронку хорошим водопадом, разбрызгиваясь по стенам, мельчайшие капли вихрем носятся под снежной крышей. Издав мощный рык, вода устремляется в чёрный лабиринт подземных ходов, чтобы, выгрызая на своём пути горную породу, вновь вырваться, где-то на поверхность в виде мощного упругого воклюза или серебристого сверкающего притока. Живо представляю себе, какие водяные смерчи проносятся по пещере в паводок, когда идёт обильное таяние снегов.
Сегодня уходим вниз, сбрасываемся с хребта, оставляя, как всегда, кусочек сердца в этих горах. Кухню не снимаем, оставляем спелеологам из Черкесска, они должны прийти сюда, через несколько дней. По полиэтиленовой крыше шквалами лупит крупный дождь. Рюкзаки собраны, мы готовы к выходу, но мокнуть не хочется, решили немного переждать, авось уляжется. Кипятим чай, вяло беседуем, иногда поглядывая на хмурое небо, через дверной проём. Сам собой зашёл разговор о происхождении льда в Медео. В других пещерах Загедана есть лёд и снег, происхождение его понятно, зимой снег наметает через широкий вход, за лето он не успевает растаять, а в глубине пещер как бы консервируется. В Медео сомнительно, чтобы через узкий, извилистый меандр, снег попал так далеко от входа, а тем более за завал. Эту версию мы дружно отвергли.
Юра предложил версию.
- Вход в пещеру находится на самом верху обрыва, а поскольку полость не глубокая, то зал с озером отделяется от поверхности тонкой скальной перегородкой. Зимой эта стенка промерзает, оказывая влияние на микроклимат в пещере. От холодной стены образуется лёд. За непродолжительное горное лето скала не успевает нагреться настолько, чтобы смягчить пещерный климат. Тысячелетия пещера только охлаждалась, подземный ледник увеличивался, пока не заполнил весь зал, создав в пещере свой микроклимат, который теперь держится там, как в холодильнике. Вода с поверхности просачиваясь в полость замерзает в трещинах, разрывая камни, отсюда и сильная разрушенность стен и обилие обвальных отложений.
В котелке забулькала вода. Я выключил газ, бросил в кипяток хорошую горсть чёрного листового чая, прикрыл крышкой, чтобы томился.
- Медео самая древняя пещера из всех полостей Загедана, -начал выдвигать свою гипотезу я, - это видно с того, что современный водосбор пещеры отсутствует и меандр вскрылся на поверхности в результате каких-то геологических процессов, например проседания части плато. Отсутствие вторичных хемогенных отложений (натёков) тоже подтверждает, что пещера пережила стадии своего развития и в настоящее время умирает, разрушается. Рас-тресканные стены, даже во входной части, каменистые осыпи и завалы также тому подтверждение. Второе - не думаю, что стенка между поверхностью и залом настолько тонкая, чтобы сильно промерзать. Метров сорок есть.
- Меньше, - буркнул Юра, с интересом, однако, выслушивая к чему я веду.
- Судя по форме и положению зала, - продолжил я, - через пещеру осуществлялся транзит карстовых вод вниз по Урупской балке. Сомнительно, чтобы полость представляла собой простой ледяной мешок, холодный воздух, стекающий в неё зимой, не сможет проморозить озеро на видимую глубину, два - три метра. Лёд в пещере, это древний ледник, который заполз в неё с поверхности во время оледенения. Охладив полость, изменил в ней климат, заморозив, остановив бег воды ещё более древней реки.
Настроение, как это обычно бывает, в конце экспедиции грустное, мозги начинают перестраиваться на городскую жизнь, вечные проблемы. Уходить ни кому не хочется, но у всех работа и внизу будет ждать Витя со своим не убиваемым ГАЗ-66.
Автор Литвинов Игорь.
Юра Гадецкий, Катя Смирнова и я идём разведывать вчерашние находки в обрывах.
Сложив мешки на площадке, перед колодцем, мы ещё раз осмотрелись, чтобы убедиться, что нет ни каких признаков, что пещера исследована. Сразу за площадкой, над колодцем, висит расклиненная между стен большая, монолитная глыба, Чтобы спуститься в колодец надо выйти на глыбу. Я взял верёвку и со страховкой встал на глыбу. В пещерах не редкость расклиненные камни или плиты, держаться они, как правило, хорошо, но осторожность не помешает. Брошенный в колодец камень улетел совсем не далеко и упал на что-то мягкое, видимо на снег, но это ещё ни о чём не говорит, в снегу может быть проход. Надо делать навеску, спускаться. Достал из мешка с навесочным снаряжением скальный молоток и скальный крюк - швеллер, присмотрел подходящую трещину в стене. Слегка «наживил» крюк, чтобы мог сам держаться в трещине, размахнулся, сильно ударил. Швеллер выскочил и гремя о стены,улетел в колодец. Гадецкий неодобрительно посмотрел на меня.
- Купишь новый крюк в фонд клуба!
- Зато теперь есть название. Швеллерная!!!
Юра хмыкнул. Катя промолчала.
Первым в колодец спустился Юра, потом Катя, я последним. Ствол колодца широкий, стены выветренные, забит снегом. Мы осторожно расположились на снежной пробке, аккуратно передвигаясь в поисках крюка и продолжения. Пробка не ровная и не конусовидная, а какой-то сложной формы, с буграми, ямами, вблизи стен вертикальные лазы. В пещере холодно, через резину сапог стынут ноги. Спустя какое-то время говорю.
- Здесь глухо. Давайте выходить.
- Мы ещё посмотрим, а ты сходи, проверь вторую пещеру, - нехочет отступать Юра.
По скальному балкону я подошёл к началу другой пещеры, которое представляет собой высокий меандр, широкий в верхней части и узкий внизу. Меандр наклонно вниз уходит вглубь скалы в манящую темноту. Я остановился, прислушался, но не один звук не донёсся из глубины. С балкона на дно меандра нужно спуститься лазанием метра три - четыре. По дну меандра можно передвигаться, в основном, свободно, местами боком, дальше от входа ход расширился, стал извиваться, на полу появился прозрачный, натёчный лёд.
При появлении на полу первого льда я и не подумал отступить, вернуться. Держась руками за стены, прошёл ещё вперёд, пока наклон хода не стал достаточно крут, для того чтобы понять, что без верёвки здесь обратно не выбраться.
Юра с Катей как раз вышли из Швеллерной не найдя ни крюка, ни продолжения. «Там чувствуется перспектива», - закончил я рассказ о разведанной части. Мы взяли одну верёвку не очень длинную, чтобы не спугнуть пещеру, арсенал первопроходца.
Для подстраховки, во время спуска на дно меандра, забили, на балконе, скальный крюк. В трещину расклинили закладку, над тем местом, где начинается лед, теперь вниз пока верёвка не закончиться. Дошли до конца ледника, можно продвигаться без верёвки. Рельеф резко изменился: сухие, выветренные стены, рассечённый трещинами потолок, заваленный камнями пол. Острые куски известняка скатываются из-под ног по меандру, мешают передвижению. «Видимо очень древняя полость, пережившая свои лучшие времена, начала разрушаться.
Не видно натёков», - подумал я, глядя на явные признаки пещерного старения. Ход разделился на два параллельных лаза, частично перекрытых камнями. Первый, являясь продолжением меандра, принимает на себя все катящиеся сверху камни, в том числе, сбрасываемые нами. Второй лаз отделён от первого скальным гребешком и начинается с круглой ямы напоминающей гнездо. В яму надо вползти, через широкий, но низкий лаз из основного хода. Второй лаз хорош тем, что в него не залетают камни. То, что это серьёзное преимущество мы убедились сразу после того, как Катя спустила камень мне на ногу. Решили попробовать разобрать завалы одновременно в двух лазах, я в первом, Юра во втором. Катю усадили в «гнездо», чтобы не сбрасывала камни и помогала Юре. Мне копать в меандре ещё как-то удобно, а вот Юре совсем плохо, очень не удобно лёжа в узости. Минут через пятнадцать я раскопал прочно расклиненную глыбу, а Юра прокопался до начала уступа. Вот удача! Дальше путь свободен! В потолок, над «гнездом» забили СПИТ, Юра полез на разведку. Уступ оказался не высоким, вывел в диаклаз -ход широкий в средине, а к верху и низу сужающийся. За диаклазом опять уступ, под которым видна хорошая площадка. Чтобы не рубить верёвку Юра протянул её через диаклаз, провесил второй уступ. «Подожди, не спускайся», - донёсся из глубины пещеры Юрин голос, обращенный ко мне, - «нужна ещё верёвка».
Ещё один мешок с верёвкой остался лежать около Швеллерной, куда я быстро и отправился. Когда уже с верёвкой пролазил Юркин лаз, опустил транспортник на трансрепе вниз, а лямка личного маленького мешка захлестнулась за какой-то выступ сверху. Попробовал подтянуть большой мешок снизу, но он зацепился за перегиб -«сел». Отцепить лямку маленького мешка тоже не могу, не дотягиваюсь. Карабины отстегнуть не получается - нагружены. Где-то рядом Юра стучит молотком забивая крюк, готовясь броситься навстречу не изведанному, а я замер в узком лазе растянутый между двумя транспортными мешками. Какой позор! Пришлось звать на помощь. «Полежи ещё минут двадцать», - донеслось в ответ.
Пока я ходил за верёвкой и лежал в узости, Юра сделал навеску и спустился с уступа. Одна из стен покрыта толстым слоем прозрачного натёчного льда, красиво ниспадающего плавными волнами до площадки. С площадки пещера продолжается узким наклонным меандром, пол которого покрыт гладким прозрачным льдом. Без верёвки опасно.
Температура воздуха в пещере, наверное, около нуля, Катя очень замёрзла, вся дрожит. Чтобы она немного согрелась, Юра дал ей молоток и пробойник, делать точку навески.
В меандр первым полез я. Очень скользко, даже на верёвке. Ноги разъезжаются на льду, всё время заваливаюсь то на одну, то на другую стену. Меандр вывел на балкон над колодцем, здесь широко и кругом лёд. Под ногами ледник, стекающий в колодец, со стен свисают мощные ледопады. С противоположной стороны балкона видно продолжение горизонтального хода, свободное ото льда. Страхуясь веревкой, перебрался в сухой ход. Здесь достаточно просторно, места хватит на троих. Ход выходит в стене зала, видны две ближние стены, просматривается заваленное глыбами дно, не глубоко. Луч фонаря, пройдя по стенам, скользнул по ледяной колонне, вытянувшейся от пола до потолка, как будто подпирающей свод.
- Слушайте! - сказал я подошедшим Кате и Юре.
Снизу, из непроницаемого мрака подземного зала донеслось переливчатое журчание пещерного ручья.
- Ура-а!!! - закричали мы с Юрой в два голоса.
- Вот и вода появилась, значит пойдёт пещера, - сказал Юра.
Пол зала- наклонная глыбовая осыпь, упирающаяся в мощный ледник. Осыпь в нижней части обледенела, чтобы потом можно было подняться к навеске, закрепляем остатки верёвки за глыбу и дюльфером вниз. Стоим на леднике, который представляет собой небольшое замёрзшее озеро, справа просматривается продолжение, за спиной звенит ручеёк. Вода стекает по леднику в сужающуюся щель под коренную стену. Спуск очень крутой, по льду без верёвки не выбраться, надо исследовать продолжение зала. Скоро ледник начал резко падать вниз, образуя уступ, надо опять выбираться на осыпь, идти траверсом. Осыпь «живая», камни валятся из-под ног, приходится всё время балансировать, держать равновесие. Слева высветили восходящий колодец, который мы сверху обошли по балкону, весь покрытый голубым льдом, струящийся каскадами, свисающий великолепными сосульками.
По осыпи вышли к следующему замёрзшему озеру. Лёд исключительной прозрачности, видно, как глыбы осыпи погружаются в глубину, постепенно теряя свои очертания, размываясь. Мы отошли к противоположной стене уходящей вертикально вниз, я включил мощный галогеновый фонарь, направил свет под ноги. Яркий луч растворился во льду, высветив голубоватую толщу, густеющую с глубиной. Дна ледяного озера мы так и не увидели.
Ширина зала метров пятнадцать, стены и низкий потолок рассечены трещинами, натёчных образований, свойственных Загеданским пещерам, нет нигде. Дальняя стена зала не высвечивается даже галогенкои. Удивлённые мы стоим вначале этого ледяного пещерного катка, не решаясь двинуться вперёд. Очень гладкий ледник имеет наклон в глубину зала, а если всё это обрывается уступом или колодцем. Азарт исследователей всё же взял верх, и мы потихоньку вдоль стены двинулись вниз. Наклон ледяного пола постепенно стал больше, на ногах, как на коньках скатываешься вниз, не останавливаясь, только хватаясь руками за стены можно удержаться на месте. Придём завтра с верёвкой, решили мы и дружно повернули обратно.
В лагере, собравшись на кухне все вместе, мы рассказали об успехах сегодняшнего дня. Вначале кое-кто нам даже не поверил, но когда мы начали придумывать название новой пещере, начался ажиотаж, в пещеру захотели сходить все. На общем собрании экспедиции пещеру решили назвать Медео, как высокогорный каток в Азии.
Утром, захватив мешок с верёвкой, мы вышли в Медео продолжить прохождение. Идём втроём по залу вниз, я немного отстал, чтобы посмотреть, как выглядит со стороны. Отражённый ото льда свет зайчиками скачет по стенам и потолку, под ногами искриться лёд. Друзья, заметив, что меня нет, остановились, повернулись назад. От них ко мне, по замёрзшей воде, пробежала световая дорожка, яркое, незабываемое, феерическое зрелище подземного катка Медео. Чего только не встречается под землёй. Не нужны НИ какие клады и сокровища. Я двадцать лет хожу по пещерам и не перестаю, и не устаю удивляться богатству, красоте, чудесам этого скрытого в недрах Земли мира, который уже сам по себе ценен, и удивителен для способных оценить и понять его людей.
Когда закончилась первая верёвка, закреплённая вначале зала, Юра привязал к ней вторую, а я стал искать место в потолке, где можно сделать подкрепление. Потолок в этом месте нависает низко, можно дотянуться вытянутой вверх рукой. Достал из мешка с арсеналом первопроходца закладку, заклинил в трещину, пару раз сильно дёрнул, чтобы получше «села». Впереди проявились очертания противоположной стены с тёмным треугольником уходящей дальше галереи. Скоро мы добрались до конца зала. По результатам измерений топосъёмочной группы его длина превысила семьдесят метров.
Галерея оказалась короткой. Пол, сходящиеся под углом стены, всё покрыто толстым слоем льда. Отражённый от зеркальных ледяных поверхностей свет наполнил ход радостным оживлением и белизной. Удивлённые увиденным мы остановились, прямо перед нами неспокойное море вдруг сковало морозом, набегающая волна застыла в тот момент, когда пенный гребень начал закручиваясь падать к подошве. Всё выглядит настолько реалистично, и пена из рыхлого матового льда, и характерный изгиб волны, что кажется горы, заскучав по далёкому синему морю из которого когда-то, очень давно, они поднялись, решили сотворить себе удивительную картину прибоя.
К сожалению, галерея оказалась без продолжения.
На обратном пути встретили Зубца с Юлей Вялковой, они уже спустились в зал на осыпь, растянув по ней рулетку.
На поверхности ночь. Неизвестный неряха - художник забрызгал чёрное полотно неба белыми кляксами звёзд, получилось красиво. Мы сидим на площадке, перед Швеллерной, смотрим перед собой на мерцающие огоньки далёких миров, ожидаем выхода Володи и Юли. На скальном балконе, соединяющим пещеры, заплясали два фонаря, вот и они.
Справа, на макушке скального выхода загорелись два красных глаза, кто-то направил на них свет своего прожектора. Ослеплённый ярким лучом, на скале замер рыжий горный козёл, большой с крупными загнутыми назад рогами.
Идти решили прямо вниз. Включили фонари и вперёд по крутому склону очень плотной группой, чтобы сбрасываемые, выше идущими, камни не успевали разгоняться и травмировать нижних. Склон очень опасный, особенно в верхней и средней части. Остановиться, перевести дыхание негде, вниз катишься вместе с каменной массой, состоящей, в основном, из щебня. Спустились быстро и без травм, не считая царапин, но на подъёме пользоваться этим путём не возможно, слишком крутой.
В этом году с погодой, в экспедиции, основательно повезло, что на Загедане бывает не всегда. Сегодня мы идём на экскурсию к истокам реки Уруп, а заодно посмотреть на пещеру Урупскую. Компания подобралась большая, шумная и весёлая. От базового лагеря идём вниз вдоль искрящихся на солнце прозрачных струй ручья, по крутым склонам тысячи звенящих каскадов, по снежникам, под которыми ручей пропилил себе русла - тоннели. По берегам, из щелей между камнями, машут нам, на лёгком ветерке, жёлтыми лепестками горные крокусы.
Обширная входная воронка пещеры Урупская перекрыта снежником, под которым царит полумрак. Ручей врывается в воронку хорошим водопадом, разбрызгиваясь по стенам, мельчайшие капли вихрем носятся под снежной крышей. Издав мощный рык, вода устремляется в чёрный лабиринт подземных ходов, чтобы, выгрызая на своём пути горную породу, вновь вырваться, где-то на поверхность в виде мощного упругого воклюза или серебристого сверкающего притока. Живо представляю себе, какие водяные смерчи проносятся по пещере в паводок, когда идёт обильное таяние снегов.
Сегодня уходим вниз, сбрасываемся с хребта, оставляя, как всегда, кусочек сердца в этих горах. Кухню не снимаем, оставляем спелеологам из Черкесска, они должны прийти сюда, через несколько дней. По полиэтиленовой крыше шквалами лупит крупный дождь. Рюкзаки собраны, мы готовы к выходу, но мокнуть не хочется, решили немного переждать, авось уляжется. Кипятим чай, вяло беседуем, иногда поглядывая на хмурое небо, через дверной проём. Сам собой зашёл разговор о происхождении льда в Медео. В других пещерах Загедана есть лёд и снег, происхождение его понятно, зимой снег наметает через широкий вход, за лето он не успевает растаять, а в глубине пещер как бы консервируется. В Медео сомнительно, чтобы через узкий, извилистый меандр, снег попал так далеко от входа, а тем более за завал. Эту версию мы дружно отвергли.
Юра предложил версию.
- Вход в пещеру находится на самом верху обрыва, а поскольку полость не глубокая, то зал с озером отделяется от поверхности тонкой скальной перегородкой. Зимой эта стенка промерзает, оказывая влияние на микроклимат в пещере. От холодной стены образуется лёд. За непродолжительное горное лето скала не успевает нагреться настолько, чтобы смягчить пещерный климат. Тысячелетия пещера только охлаждалась, подземный ледник увеличивался, пока не заполнил весь зал, создав в пещере свой микроклимат, который теперь держится там, как в холодильнике. Вода с поверхности просачиваясь в полость замерзает в трещинах, разрывая камни, отсюда и сильная разрушенность стен и обилие обвальных отложений.
В котелке забулькала вода. Я выключил газ, бросил в кипяток хорошую горсть чёрного листового чая, прикрыл крышкой, чтобы томился.
- Медео самая древняя пещера из всех полостей Загедана, -начал выдвигать свою гипотезу я, - это видно с того, что современный водосбор пещеры отсутствует и меандр вскрылся на поверхности в результате каких-то геологических процессов, например проседания части плато. Отсутствие вторичных хемогенных отложений (натёков) тоже подтверждает, что пещера пережила стадии своего развития и в настоящее время умирает, разрушается. Рас-тресканные стены, даже во входной части, каменистые осыпи и завалы также тому подтверждение. Второе - не думаю, что стенка между поверхностью и залом настолько тонкая, чтобы сильно промерзать. Метров сорок есть.
- Меньше, - буркнул Юра, с интересом, однако, выслушивая к чему я веду.
- Судя по форме и положению зала, - продолжил я, - через пещеру осуществлялся транзит карстовых вод вниз по Урупской балке. Сомнительно, чтобы полость представляла собой простой ледяной мешок, холодный воздух, стекающий в неё зимой, не сможет проморозить озеро на видимую глубину, два - три метра. Лёд в пещере, это древний ледник, который заполз в неё с поверхности во время оледенения. Охладив полость, изменил в ней климат, заморозив, остановив бег воды ещё более древней реки.
Настроение, как это обычно бывает, в конце экспедиции грустное, мозги начинают перестраиваться на городскую жизнь, вечные проблемы. Уходить ни кому не хочется, но у всех работа и внизу будет ждать Витя со своим не убиваемым ГАЗ-66.