В Мезени, куда мы вернулись, нас занесло в администрацию района. Было очень скучно, глупые женщины заученно говорили что-то о национальных узорах и перспективах развития. На бледно-зеленых стенах - календари и офисные шутки про начальника, который всегда прав. Наше внимание привлек единственный мужичок, совершенно не похожий на клерка, - сидел, нахохлившись, и что-то простонародное говорил в телефон. Мы подумали, что это сторож зашел позвонить. Маленький, колоритный, похож на хоббита. Оказался он главным мезенским коневодом, лауреатом множества премий в этой области.
Владимир Константинович Доможиров - главный на свете специалист по лошадям местной мезенской породы. Мезенки - лошадки маленькие и мохнатые, предмет его давней любви. «Мезенка очень добронравная и верная, поддается управлению даже детям. От чужого куска хлеба из рук не возьмет. Хорошо помнит дорогу, по своим заметкам - хоть вожжи отпускай, дорогу домой найдет, «ведет дорогу», у нас называется, главное, не мешай ей. И со своими понятием. Я в детстве попросил прокатиться на лошадке, буланой, мне хозяйка сказала: ты ее только ногами не колоти и не стегай, а то сбросит. Я сел, поехал - а она медленно идет, шагом, все ребята меня обогнали… Мне так обидно стало, я давай пятками в бока молотить… она поскакала, и по краю дороги, а у телеграфного столба остановилась как вкопанная. Я в этот столб и улетел! Это она сказала мне: «ты меня не бей!» - Владимир Константинович нисколько не обижен воспоминанием. Как все истинно увлеченные люди, в разгар объяснений он начинает походить на предмет своего увлечения. «Мезенки маленькие, а по снегу ходят по 70 см. Пока снег до брюха не наступает, все проходит! А потому что она забрасывает ноги, вот так забрасывает, - Доможиров показывает руками, как - и протягивает… гребет, по снегу как по воде, плывет! И три тонны за собой тащит! А слух у них какой - за несколько километров все слышат. В деревне раньше, в шесть уезжают пахать, и до одиннадцати. Сторож Филипп в колотушку бьет - тогда обед, ребятишки с хлебом, с картошкой бежим к родителям , нас в семье одиннадцать детей было. И ведь лошадки-то слышат! Только в деревне в колотушку ударят - все, ни шагу не ступят! Борозды осталось 40 сантиметров, а хлещи ее, бей - не пойдет! Раз у всех обед - так и у нее обед!» Владимир Константинович смотрит на меня восхищенными голубыми глазами. Я чувствую, невесть отчего, что у меня наворачиваются слезы какого-то безумного сочувствия, восхищения, жалости, зависти, и я под вымышленным предлогом склоняю голову перед тем миром исконного сказочного либертарианства, где волк говорит с Иваном человеческим голосом, и они бьют по лапам, заключая договор на основе взаимного уважения.
Сейчас мезенок разводят только на нескольких фермах, причем стойла стоят пустые. «Их ведь в мае отпустишь, и до октября и не видишь, - смеется Доможиров - сами живут. Осенью придет, а кобыла, так и с жеребенком». Но мало где они востребованы. В этом году на выставке в Москве удалось продать пару - Орфея и Ольху - на вывод в фермерское хозяйство в Тверской области, за копейки, "для престижа". Но это исключение. Правило же такое: когда встают реки, по зимнику с юга приезжают КАМазы. Коммерсанты по льготным ценам покупают коней якобы «на развод» - и, отъехав в лес, забивают. Пока мороз, мясо не протухнет - а туш в кузов влезет больше, чем живых лошадей. Арифметика.
Текст
bars_of_cage:
Еще у Миши хорошо написано
тут.