Что мне ответил Ходорковский
Два месяца назад я опубликовал пост, в котором кратко изложен проект построения России без Путина на новой ценностной базе, при том, что старая Рашка с Пыней, духовноскрепием, победобесием и всеми прелестями ГУЛАГа остается, где была. Люди и нелюди не могут жить не только вместе, но, наверное, даже по соседству. Поэтому непременным условием я счел географическое разделение двух Россий.
Выяснилось, что подобных утопических проектов - масса. Кто-то вдохновляется идеей откола от РФ Калининградской области и обустройства на этой территории Балтийской республики со столицей в Кёнигсберге в составе ЕС. Канал «Русский декаданс» предлагает помечтать о России 2.0 на каком-нибудь далеком острове в качестве убежища для нормальных русских.
Кстати, подобное островное государство, правда, непризнанное - Айлендия, площадью 4, 8 тыс. кв м существует уже несколько лет. Хотя это государство пайщиков, скорее, бизнес-проект, нежели политический. Стартовый капитал государства составил всего $327 тыс. - стоимость трехкомнатной квартиры в Москве.
А вот эксцентричный уральский олигарх и глава монархической партии Антон Баков решил возродить на островах Кирибати в Тихом океане ни много ни мало, а Российскую империю, возглавляемую отпрыском Романовского дома Николаем III. Сам Баков уже занял в своей виртуальной империи пост эрцканцлера.
Чешский либертарианец Вит Едличка решил захватить бесхозный остров на Дунае между Хорватией и Сербией и провозгласить на нем Свободную Республику Либерленд. Пока что хорватской полиции удается выгонять Едличку с острова и тот остается необитаемым.
Возможно, у проекта американских либертарианцев Free State (Свободное государство) больше шансов на успех. После провала либератарианцев на выборах, куда они шли в том числе с сепаратистскими идеями, они сообразили, что электоральная победа принципиально невозможна из-за малого числа сторонников, рассеянных по всей стране. Поэтому выбрали штат Нью-Гэмпшир для того, чтобы массово туда переселяться, добиться победы на выборах своих кандидатов и реформировать государство в рамках идеологии минархизма (модель, согласно которой полномочия государства сокращены до минимума). Пока что только 500 человек переселились в штат и 20 тысяч выразили готовность сделать это. Маловато, учитывая, что в Нью-Гэмпшире проживает примерно миллион избирателей.
Впрочем, нас мало беспокоят проблемы американских любителей абсолютной свободы. С точки зрения русских, вынужденных валить из Скрепостана с одним чемоданом и оказавшихся за границей примерно в положении евреев, бежавших из третьего рейха, либертарианцы просто с жиру бесятся. Если кратко резюмировать выдвинутую мной идею Свободной России, как сетевого государства с базой на каком-нибудь острове (мне в этом смысле нравится Тасмания), то она решает две задачи:
- текущую - избавление от токсичного статуса сотен тысяч политических беженцев из РФ, приобретающих новое гражданство;
- стратегическую - создание политического субъекта и приобретение практического опыта для преобразования в будущем большой Росси.
В каком-то смысле возникает ситуация, схожая с существованием двух Китаев - Республики Китай на острове Тайвань и Китайской Народной Республики на континенте. После неизбежного краха фашистской диктатуры в РФ можно будет проектно, то есть быстро и с минимальными затратами преобразовать руины паханата в нормальную страну, по лекалам, опробованным в Свободной России. Для этого, главным образом, требуется организованный политический класс - тот самый субъект, который отсутствует в нынешней РФ и в эмиграции даже в зародыше.
То есть умозрительно кажется, что проект Свободной России нужен буквально всем. На самом деле это не так. Проблема, прежде всего, именно в отсутствии политического запроса. Так называемая российская оппозиция - ярый враг идеи Свободной России. Дело как в ценностном неприятии идей свободы, так и, главным образом, в том, что создание альтернативного государства противоречит интересам этой братии. Хотя бы потому, что участие в проекте продемонстрирует их АБСОЛЮТНУЮ НЕСПОСОБНОСТЬ к созиданию чего-либо.
Проще говоря, в ходе реализации проекта строительства нового государства все эти раскрученные «отцы русской демократии», умеющие только пздоболить и воровать трепать языком и осваивать бюджеты, попадают в конкурентную среду, где их быстро уделают молодые и зубастые пассионарии, способные добиваться реальных результатов. КОНКУРЕНЦИЯ - вот что смертельно пугает русскую либерду. Она комфортно себя чувствует только на полностью зачищенной поляне. Пусть эта полянка маленькая и, большей частью виртуальная, но зато она огорожена массой барьеров, через которые не прорвется враждебный элемент вроде меня. Зачем россиянским оппам вылезать из этого уютного интернет-мирка и рисковать своим статусом ради…
Вот, собственно, ради чего? Ведь они - не беженский плебс, а эмигрантская элита. У них есть вторые-третьи гражданства, виды на жительство, недвижимость, у кого-то даже бизнес. Они давно и надежно оседлали грантовые потоки, и потому могут вполне безбедно существовать, продавая своим спонсорам виртуальную Прекрасную Россию Будущего с собой во главе.
Вот и получается, что тем, у кого есть возможность создания нового государства - оно категорически не нужно. А тем, кому оно нужно - у них нет для политического творчества никаких ресурсов - ни медийных, ни организационных, ни, тем более - финансовых. У меня, например, вообще нет ничего, даже паспорта. Одно радует: из Грузии, куда я сбег, не могут депортировать в рейх, а другие страны меня без паспорта не примут.
Поэтому, как и ожидал, концепт Свободной России встретил полнейшее неприятие у оппозиционной аристократии, которая предпочла его не заметить при том, что со стороны беженского планктона я получил рекордное количество откликов и репостов. Единственный, кто отреагировал публично - Михаил Ходорковский. Его витиеватый месседж можно интерпретировать вполне четко: зачем мне, старику, непонятная новая Россия, где я буду равным среди равных? Я желаю вернуть себе старую Россия, в которой получу обратно свой «Юкос» и принадлежность к господствующему классу.
Многие отметили, что проект создания альтернативной России может понравиться IT-магнату Павлу Дурову, будто бы имеющему либертарианские убеждения. Ничего не знаю о его убеждениях, лично не знаком и адреса его секретариата у меня нет. Если кто-то может до него достучаться - попробуйте.
В заключение разберу возражения скептиков. Я редко реагирую на критику, но не потому, что ее боюсь (наоборот, очень люблю, когда кто-то пытается оспорить мои доводы). Причина в том, что достойных критиков, способных мыслить модельно, внятно аргументировать свои возражения, днем с огнем не сыщешь, а просто выразители несогласного мнения мне глубоко безразличны. В данном случае сколь-нибудь осмысленно было высказано всего два аргумента против проекта Свободной России.
1. Путинский режим скоро и так падет! Зачем распылять свои силы? Лучше сконцентрировать их на построение Прекрасной России Будущего на территории РФ.
Каюсь, я и сам раньше ожидал скорого падения диктатуры. Ну, скорого - это не значит, что со дня на день. И падения - не обязательно в ключе новой революции. Нет, я рассчитывал на перелом в направлении социального генезиса. Причина в том, что я рассуждал в рамках неверной модели. Согласно ей общество, словно маятник, колеблется от тирании к демократии. Причем в рамках большого тренда возможны откаты назад или забегание вперед. Но в целом я считал, что старт демократической трансформации был дан в конце 80-х, а авторитарный откат нулевых-десятых - это девиация, своего рода поздние весенние заморозки, после которых все, что выживет, начинает бурно цвести и колосится. Протестная волна 2011-2012 гг., пусть и бездарно слитая, виделась мне, как стихийное проявление того самого будущего, которое наступает просто в силу того, что старое необратимо отмирает.
На самом деле, скорее всего, как раз оттепель 80-х была преждевременной. То есть модель была не ошибочной, а именно неточной, требующей доработки. Свои соображения по этому поводу я высказал в цикле статей 2019 г. «Агония путинского режима». Коллапс, завершающий цикл жизни социальных систем, происходит не как одномоментное обрушение, а растягивается на десятилетия. Причем зачастую в состоянии упадка социум способен обретать равновесное состояние, что замедляет процесс его увядания.
Таким образом, если 10 лет назад в период середины 20-хгодов я ожидал период бурного развития «размороженной» России, то теперь полагаю, что в этот момент исторический маятник лишь окажется в нижней точке, знаменующей смену нисходящего движения от тирании на восходящее к демократии. При этом по инерции старое еще долго может сохранять свою жизнеспособность.
Таким образом ожидание стремительного обновления и расцвета России я считаю неоправданно оптимистическим. Еще далеко не факт, что историческая Россия сохранится. В 90-е годы произошел крайне опасный эволюционный сбой, когда в ходе кризиса социальная система не перешла на следующую, более сложную стадию развития, а совершила инволюционный откат на более низкий уровень системной сложности. Если текущий кризис приведет к подобному же инволюционному провалу, то он, скорее всего, приведет к физическому распаду социума.
Ничего необычного в этом не вижу. Количество погибших цивилизаций и мертвых государств исчисляется сотнями. И если Россия отправится на историческое кладбище - то тем более будет целесообразным успеть отпочковать от нее новый политический проект - вдруг приживется.
Ну, а если принять точку зрения, что большая Россия выживет, встанет вопрос о проектной смене модели развития, поскольку стихийные процессы увеличивают риск воспроизведения дискредитировавшей себя архаичной социальной матрицы. И, коли речь о проекте, то лабораторный опыт Новой России, как успешный, так и провальный, будет очень актуален.
2. Миру не нужна никакая Свободная Россия. Глобалистские элиты мечтают построить мировой фашистский концлагерь новой нормальности, поэтому они не допустят возникновения очагов опасного для них социального творчества.
В целом соглашусь: фашизация, курс на построение антиутопического тоталитарного средневековья - мировой тренд. Но, во-первых, он не безальтернативен. Во-вторых, мировые элиты отнюдь не гомогенны, противоречий в этой среде достаточно. В свое время советский проект был поддержан глобалистскими элитами в пику консервативно-империалистческим. Так что в данном вопросе все в строгом соответствии с поговоркой: кто хочет - ищет возможности, кто не хочет - оправдания.
Оправдания уже найдены. Возможности искать будем?