Маленькая победоносная спецоперация
Когда я в предыдущем посте (обязательно почитайте его, чтоб было понятно, о чем сейчас пойдет речь) говорил о том, что Россией управляет не Путин, а обстоятельства, то имел в виду непреложность закона социодинамики: инерция больших социальных систем носит необратимый характер. Применительно к РФ это означает, что правящий режим, встав на путь строительства авторитарной диктатуры, неминуемо пройдет все стадии болезни: псевдодемократию, безудержный популизм, гипербюрократизацию, огосударствление экономики, милитаризм, войну и внутренний террор (возможно даже в формате гражданской войны), финалом чего станет неизбежный крах российской государственности.
Политический авторитаризм означает отказ от развития во имя поддержания текущей стабильности. Все остальное - следствие. Да, не все диктатуры дожили до стадии, когда им позарез требуется маленькая победоносная война, но тому могут быть объективные препятствия: например, соседние страны крупнее и заведомо сильнее; или соседних стран вообще нет, как у Кубы, расположенной на одноименном острове. В некоторых случаях к краху диктаторского режима приводил скоротечный экономический кризис или война внутренняя.
Применительно к РФ военная экспансия была неизбежна. Первую пробу сил путлеровский режим провел в 2008 г. в Грузии, продолжил в 2014-м в Крыму и Донбассе, через год - в Сирии. И вот теперь срана ведет классическую маленькую победоносную войну (МПВ) с Украиной, которая неизбежно должна закончиться поражением и крахом правящего режима. Определение МПВ чисто русское, происхождение его связывают с фразой, якобы сказанной министром внутренних дел Плеве. Военный министр Куропаткин упрекал его, что тот спровоцировал своей безответственной политикой войну с Японией. Плеве ответил: «Алексей Николаевич, вы внутреннего положения России не знаете. Чтобы удержать революцию, нам нужна маленькая победоносная война».
Скорее всего, афоризм, появившийся в книге А. Морского «Исход российской революции 1905 г. и правительство Носаря», был выдуман автором, однако он как нельзя точно определяет суть войны, которую развязывает правительство, чтобы отвлечь внимание общества от внутренних проблем, возникших по его вине. В политологии принято определение отвлекающая война. Близкое понятие - война престижа. Однако последнее явление не обязательно является агрессивной войной и характерно не только для авторитарных режимов.
Например, фолклендская война являлась для Великобритании классической войной престижа, когда захват аргентинцами нафиг никому не нужного скалистого островка Южная Георгия недалеко от Антарктиды вынудил ее отправить на другой конец света военно-морскую экспедицию, единственная цель которой - поддержание военного престижа бывшей империи. Для Аргентины же, развязавшей конфликт в инициативном порядке, это была типичная МПВ.
Какие преимущества дает маленькая победоносная война правящему режиму и авторитарному правителю:
1.Успешная война усиливает поддержку власти, население как бы получает компенсацию за переживаемые внутренние трудности: да, масло по карточкам, но тяготы были не зря, мы победили, нам есть, чем гордиться!
2. Война дает предлог и создает идеальные условия для расправы над инакомыслящими и подавления оппозиции. Обычно, когда диктатура доживает до стадии МПВ, никакой политической оппозиции в ней уже не существует, как сейчас в РФ. Если же она имеет место быть, то вынуждена перейти на лоялистские позиции, хотя бы из чисто конъюнктурных соображений, поскольку любая критика правительства, не говоря уж об открытых протестных действиях, воспринимается населением, как пособничество врагу.
3. Внешняя война смещает фокус внимания общества с внутренних проблем и вопроса об их виновниках.
4. Чаще всего МПВ обосновывается необходимостью превентивного устранения внешней угрозы, значимость которой раздувается пропагандой, что вызывает эффект сплочения вокруг вождя, всплеск патриотизма и ксенофобии. Подобный эффект, кстати, наблюдается не только в диктаторских режимах. Так рейтинг поддержки президента Рузвельта вырос с 12% до 84% после атаки Японии на Перл-Харбор. Вообще, связь между военной активностью янки и электоральными циклами прослеживается довольно отчеливо.
Как видим, для сегодняшней РФ актуальны все четыре стимула для развязывания МПВ, причем потенциал четвертого фактора (внешняя угроза) использован еще в очень незначительной степени. Ждите появления мешков с рязанским украинским сахаром в подвалах жилых домов или прилета неопознанной крылатой ракеты в детский сад где-нибудь в Брянске или Белгороде. После чего начнется истошный визг, что война пришла в наш дом, надо спасать детей, и прозвучит эпичное «Вставай, страна огромная…». Победить в войне это не поможет, но растянет агонию режима еще на пару лет.
Как вариант, ширнармассам объявят, что «мы уже победили, но тут вмешалось НАТО, направившее в Украину миллионы наемников и горы оружия, то есть напали уже на нас, потому что Россия сильна и успешна, а потому нам нужно защищаться». То есть по итогу все равно будет «вставание огромной страны» и всеобщая мобилизация.
У многих возникает вопрос: режиму Пыньки ничего не угрожает ни извне, ни, тем более, изнутри. Война же, по крайней мере потенциально, имеет вероятность стать затяжной, кровавой и неуспешной (уже произошло), что существенно приближает время последнего акта этого унылого водевиля. Так зачем идти на риск, если беспрепятственно загнивать, не обостряя отношений с соседними странами, режим может десятилетиями?
Так в том-то и дело, что диктаторские режимы почему-то не хотят тихонько умирать в комфортных условиях, они желают существовать в формате «тысячелетнего рейха». Стоит принимать во внимание то, что помимо автократа во всякой автократии существует еще и правящий класс. Автократ смертен, а правящий класс обновляется, и он не намерен уходить в небытие, когда фюрер сдохнет. То есть война ведется не только в интересах верховного вождя, но и в интересах правящей верхушки. И если диктатор проявит в данном случае излишнюю миролюбивость, он рискует отправиться в мир иной по воле ближайших соратников, посчитавших, что пахан ослабел.
Не стоит сбрасывать со счетов и противоречия внутри господствующего класса. Война означает рост влияния силовиков, перераспределение финансовых потоков, так что «партия войны» может подталкивать режим к авантюре по чисто меркантильным соображениям, которые слабо соотносятся с интересами правящего режима в целом. Тем более, в данном случае не принимаются во внимание интересы общества.
Наконец, главное: диктаторские режимы вследствие своего «окукливания», утраты системой управления обратной связи, теряют связь с реальностью и не способны критически воспринимать собственные действия. Вероятность неудачи в войне просто не рассматривается, а положительный опыт прошлых войн идеализируется, преувеличивается и экстраполируется на понятие «война» вообще. В РФ смысловая связка «война=успех» подогревается десятилетиями победобесия и вундервафельным карго-культом.
В сознании элитки просто не укладывается, что ядерная сверхдержава может проиграть, тем более какому-то отсталому бантустану, который уже дважды успешно били одной левой: сначала в Крыму, где враг обмяк без сопротивления и слился, просто понюхав пацанский кулак, потом в Донбассе, где украинскую армию сварили в семи котлах ограниченными силами «ихтамнетов» и местных прокси. Если раньше было так, то кто из придворных стратегов осмелится предположить, что ВСУ будут способны противостоять всей мощи Орды, многократно превосходящей ее численно и технически? Не забываем, что для МПВ агрессором выбирается заведомо слабейший противник.
Все вместе взятое и создает ту самую необратимую инерцию генезиса большой социальной системы, ведущую авторитарные диктатуры к краху через механизм воронки деструктивных решений, описанный мной в предыдущем посте. Инерция коллапсирющего государства делает невозможным проектный выход из кризиса, потому война и внутренний террор становятся неизбежной попыткой преодоления социально-политических противоречий просто потому, что вписывается в логику деградации. В конце концов элита, дискредитировавшая себя абсолютно во всем, может продать себя обществу только в качестве защитника от внешней угрозы.
Возникает вопрос: есть ли примеры действительно успешной отвлекающей войны, той самой маленькой победоносной войны, которая оправдала возложенные на нее надежды, то есть разрешила существующие противоречия, а не углубила их? Если выбрать заведомо слабого противника, подгадать удачный момент и навалиться всей мощью - есть же вероятность победы? В следующем посте разберем статистику МПВ ХХ-ХХI веков и высчитаем статистическую вероятность успеха Пыни в его украинской авантюре.