Выставка Вадима Сидура
Внезапно очутилась в музее Вадима Сидура. Ничего о нем не знала, а немногочисленные отзывы были скорее отрицательными, поэтому даже не знаю, как так вышло. Чисто за компанию.
Музей сам, кстати, очень современный: на его странице в википедии утверждается, что это единственный музей в России, где можно все трогать руками. Еще под экспонатами и в ключевых точках маршрута (у гардероба, кассы и т.п.) есть таблички с информацией, написанной шрифтом Брайля. Кроме того, на втором этаже планируется еще пространство для коворкинга, а в самом выставочном зале проводятся литературные вечера. В общем, прошли те времена, когда музей был только музеем, а библиотека - только библиотекой, и надо сказать, что такая популярность многофункциональных пространств меня радует. Пожилые сотрудницы музея странным образом сочетают в себе черты классических музейных работниц, пылкость поклонниц авангарда вообще и Сидура лично и еще неформальный дух коворкинговых площадей и антикафе. Одним словом, приятные люди, которых легко осчастливить тем, что ты просто пришел к ним на выставку. А если ты потом еще хочешь купить на память магнитик или открыточку с работой Сидура, то они с ног собьются и весь ассортимент перевернут в желании тебе угодить.
Что касается собственно творчества Сидура, то оно характеризуется емким словом "авангард", и смысл в это понятие можно вкладывать противоположный: от "мда, делать нефиг мужику, вот он и создает однообразные черные загогулины, называя их то НЛО-самцом, то НЛО-самкой, то Инвалидом, или складывает в одном месте всякий хлам и именует это произведением" до "а вообще-то эти нестандартные формы достаточно выразительны и имеют смысл". Бродя по маленькой выставке, в своей оценке увиденного я совершала рейсы от одного полюса к другому, но все же должна сказать, что в общем и целом мне все это не особо по душе пришлось. Запомнились скульптурные портреты Эйнштейна и Юнны Мориц: они узнаваемые, несмотря на то, что выглядят как грубо обработанный кусок какого-то сплава. Абстрактные скульптуры "Крик" и "Формула скорби" тоже весьма выразительны (хотя без подписи догадаться, что это, очень сложно; название тут прямо как важный компонент произведения, принимающий на себя основную смысловую нагрузку). Проще всего для восприятия наиболее антропоморфные скульптуры из алюминия и меди. Они, конечно, состоят из элементов шара, округлых линий и палок, но их смысл как раз можно угадать и без дополнительных объяснений. Например, "Футболист с семьей" - монолитное трио из мужчины с мячом под мышкой, женщины и ребенка. Или "Операция на сердце": прямой, как палка, пациент с безвольно закинутой головой, и стремительный врач, который словно растет из пустоты в груди пациента, находясь не рядом с оперируемым, а прямо в нем; тоже понятно, "что хотел сказать автор". Или же Музыкант с виолончелью, которая выглядит как дама сердца с пышными формами, а Музыкант, хоть и безглазый, но смотрит на Даму с явным обожанием.
Каменные изображения чьих-то голов оставили совершенно равнодушной: кусок камня - он и есть кусок камня. Менее антропоморфные, но все-таки не самые абстрактные работы типа "Пляшущих инвалидов" (в виде каких-то обрубков), "Бэби-бума" (мать и дитя в виде сочетания большого и маленького шаров, в которых все-таки можно угадать беременную женщину) и три "Памятника погибшим" - от любви, бомб и насилия - сказали что-то моему разуму, но не сердцу. Абстрактный цикл "Женское начало" из изогнутых палок, явно символизирующих ребро Адама, и каких-то других форм, символизирующих непонятно что, не сказали ровным счетом ничего ни голове, ни душе. Черно-белая графика Сидура, изображающая в основном голых сисястых баб, вызвала сдержанное недоумение. А вот собранный из хлама "Автопортрет отца Гроб-Арта" зацепил: вроде бы мусор мусором - строительные носилки, лопата без черенка, мятая канистра и еще какие-то железяки - а сразу ясно, что это кто-то (однако тут не могу обойтись без "такую поделку любой ребенок сваять может", и, на мой взгляд, в этом случае разница между абстрактным ребенком и Сидуром лишь в том, что Сидур известный в узких кругах, выставляется в музее и в автопортрете намекает на себя и на свой вклад в искусство, а такой же поделкой ребенка могут полюбоваться только родители, и всего этого подтекста в ней не будет). Но вот в изображенной таким же способом Саломее с главой Иоанна Крестителя я увидела только груду какого-то старья, да простит меня Сидур (и Предтеча Господень, которого приходится упоминать в таком контексте).
В общем, по итогам посещения можно сказать, что было довольно любопытно посмотреть на то, какие формы может избрать художник для самовыражения, но не более того. Результаты этого самовыражения мне не близки, да и в целом энергетика, т.е., простите, атмосфера места не понравилась. Какая-то она такая же сухая, шершавая и темная, как металлы, из которых ваял Сидур, и такая же пустая, как выставочный зал. Нечто среднее между "неприятно" и "никак".