Весна идет, весне дорогу (с)
В городе царит внезапно пришедшая весна. Она пахнет пылью и сухим алфальтом, свежепокрашенными заборами и талой водой. Деревья на придорожных газонах, которые до прошлой недели высились над коркой инопланетного льда (после фильмов про космос-то), сейчас стоят по щиколотку в этой талой воде - грязной, в непонятных разводах, но все равно странно прозрачной... Хоть и говорят, что по весне начинается авитаминоз, у меня противоположные ощущения: наоборот, все становится проще, прямо жить легче хотя не сказать, что и до этого тяжко было, и лень куда-то подевалась: еще пару недель назад казалось, что пойти куда-то после работы - целое событие (холодно, темно, да и вообще скорее бы в хатку тролля вернуться), но сейчас ноги, почти приплясывают вне зависимости от того, что командует мозг, и сами несут на улицу.
Поэтому-то я и прошлась сегодня по делам через центр чудной вечерней Москвы. Работая в пяти минутах от Большой Никитской и желая попасть на эту улицу, традиционно заложила лишний вираж, так как эту Никитскую, разумеется, с первого раза не нашла. Что уж там не найти-то: вот Большое Вознесение, вот просто широкая улица, одна среди многих переулков, чем же ей еще быть, как не Большой Никитской, но нет, мы рядом пошляемся и десять раз не на ту сторону перейдем. Для интересу, ага.
Зато потом чапала по этой Б. Никитской (едва ли не впервые в сознательной жизни - москвичка ведь) и с каждым шагом становилась все культурнее и культурнее, потому что иначе как бурлением культурной жизни происходящее вокруг назвать было нельзя. Народ подруливал к Консерватории (ха, вот консерваторию я точно впервые видела, по крайне мере при дневном свете), хлопал дверями кафешек и вообще изображал жизнь студенческо-художественной парижской богемы. В Александровском саду предлагали пофотографироваться с белыми голубями, у Вечного огня стояли в карауле курсанты в черных весенних бурках, туристы разглядывали какие-то нерусские путеводители, и все было очень хорошо, а особенно хорошо было то, что они тут с путеводителями, а я просто иду с работы через Красную площадь.
Поэтому-то я и прошлась сегодня по делам через центр чудной вечерней Москвы. Работая в пяти минутах от Большой Никитской и желая попасть на эту улицу, традиционно заложила лишний вираж, так как эту Никитскую, разумеется, с первого раза не нашла. Что уж там не найти-то: вот Большое Вознесение, вот просто широкая улица, одна среди многих переулков, чем же ей еще быть, как не Большой Никитской, но нет, мы рядом пошляемся и десять раз не на ту сторону перейдем. Для интересу, ага.
Зато потом чапала по этой Б. Никитской (едва ли не впервые в сознательной жизни - москвичка ведь) и с каждым шагом становилась все культурнее и культурнее, потому что иначе как бурлением культурной жизни происходящее вокруг назвать было нельзя. Народ подруливал к Консерватории (ха, вот консерваторию я точно впервые видела, по крайне мере при дневном свете), хлопал дверями кафешек и вообще изображал жизнь студенческо-художественной парижской богемы. В Александровском саду предлагали пофотографироваться с белыми голубями, у Вечного огня стояли в карауле курсанты в черных весенних бурках, туристы разглядывали какие-то нерусские путеводители, и все было очень хорошо, а особенно хорошо было то, что они тут с путеводителями, а я просто иду с работы через Красную площадь.