(no subject)
Итак, легенда о крысолове.
Кто же там был обманут?
Зависит ли это от истинного отношения К. К крысам? Легенда говорит, что он их топит в море, и мы можем этому поверить или не поверить (вс было совсем не так!). Если мы поверим, мы можем предположить, что в его парадигме так делать нормально. Ну, то есть, для него ок - очаровать некоторое количество живых существ, предположительно, опять же, стоящих на более низком, чем он сам, уровне развития, и безжалостно их утопить?
Можно, конечно, сказать, что все это следует понимать метафорически, например, так, что волшебная сила музыки способна утопить нас в океане бессознательного.
Вопрос, однако, не в этом, а в том, осознает ли К., что он делает, и какие могут быть последствия в обоих случаях - когда осознает и когда нет.
Но, кстати, ведь и правда может быть, что крысы вообще не рассматриваются как одушевленные, имеющие какую-нибудь ценность, существа, обладающие сознаниями? Для бургомистра и большинства жителей это ведь так и есть - они мусор, помеха, то, от чего надо избавиться. Тут во мне сразу включаются процессуальщик и алхимик вместе, и начинают чуть ли не кричать: посмотри, как в том, что мы считаем «мусором, от которого нужно избавиться», скрывается нечто ценное! Но, опять же, осознает ли это К.?
Или не так важно, осознает ли это «на самом деле» К. Из легенды (чуть на написал «исторический К.), - там может быть целое облако К., каждый из которых находится во всех возможных переходных состояниях от полного осознавания до абсолютной автоматичности. Важно, что в каком бы состоянии ни был К. Из легенды, зачаровывая крыс, тот мой «внутренний» К., который присутствует при том, как я сейчас сидя в кресле пишу эти строки, это осознает? Иначе говоря, у него всегда есть шанс осознать, что он делает, через того, кто соприкасается с легендой.
Понятно однако, что в случае, когда он не осознает, что если крысы способны зачаровываться, значим, им есть чем это делать, он обманывает сам себя - он должен знать, как и на кого действует его инструмент. И тогда то, что его тоже обманывают, становится как бы закономерным - не следствием, но, скорее, отражением его обмана, ему как бы показывает мироздание ( в лице бургомистра), что он где-то себя обманывает.
Однако в случае, когда он осознает, что делает, он заранее знает, что за этим последует. Он как Мерлин, заранее знающий, что Нимуэ заточит его в каменном гроте, но сознательно идущий на это. Тогда, конечно, он не обманут, потому что его целью изначально было заполучить детей и увести их... Куда? Никто не знает, хотя много строилось предположений. Предположим и мы, что это некое лучшее место, чем средневековый город Г., место, где они могут вырасти кем-то иными, чем населяющими его горожанами. В любом случае, его поступки теперь кажутся чем-то сродни поступкам Хидра.
Остается, однако, вопрос: обмануты ли горожане? Или они этого изначально и хотели - их беспокоили не столько крысы, сколько их собственная беспокоящая, детская часть, и они получили то, чего на самом деле хотели - спокойствие (или, наоборот, навсегда его лишились)?
Кто же там был обманут?
Зависит ли это от истинного отношения К. К крысам? Легенда говорит, что он их топит в море, и мы можем этому поверить или не поверить (вс было совсем не так!). Если мы поверим, мы можем предположить, что в его парадигме так делать нормально. Ну, то есть, для него ок - очаровать некоторое количество живых существ, предположительно, опять же, стоящих на более низком, чем он сам, уровне развития, и безжалостно их утопить?
Можно, конечно, сказать, что все это следует понимать метафорически, например, так, что волшебная сила музыки способна утопить нас в океане бессознательного.
Вопрос, однако, не в этом, а в том, осознает ли К., что он делает, и какие могут быть последствия в обоих случаях - когда осознает и когда нет.
Но, кстати, ведь и правда может быть, что крысы вообще не рассматриваются как одушевленные, имеющие какую-нибудь ценность, существа, обладающие сознаниями? Для бургомистра и большинства жителей это ведь так и есть - они мусор, помеха, то, от чего надо избавиться. Тут во мне сразу включаются процессуальщик и алхимик вместе, и начинают чуть ли не кричать: посмотри, как в том, что мы считаем «мусором, от которого нужно избавиться», скрывается нечто ценное! Но, опять же, осознает ли это К.?
Или не так важно, осознает ли это «на самом деле» К. Из легенды (чуть на написал «исторический К.), - там может быть целое облако К., каждый из которых находится во всех возможных переходных состояниях от полного осознавания до абсолютной автоматичности. Важно, что в каком бы состоянии ни был К. Из легенды, зачаровывая крыс, тот мой «внутренний» К., который присутствует при том, как я сейчас сидя в кресле пишу эти строки, это осознает? Иначе говоря, у него всегда есть шанс осознать, что он делает, через того, кто соприкасается с легендой.
Понятно однако, что в случае, когда он не осознает, что если крысы способны зачаровываться, значим, им есть чем это делать, он обманывает сам себя - он должен знать, как и на кого действует его инструмент. И тогда то, что его тоже обманывают, становится как бы закономерным - не следствием, но, скорее, отражением его обмана, ему как бы показывает мироздание ( в лице бургомистра), что он где-то себя обманывает.
Однако в случае, когда он осознает, что делает, он заранее знает, что за этим последует. Он как Мерлин, заранее знающий, что Нимуэ заточит его в каменном гроте, но сознательно идущий на это. Тогда, конечно, он не обманут, потому что его целью изначально было заполучить детей и увести их... Куда? Никто не знает, хотя много строилось предположений. Предположим и мы, что это некое лучшее место, чем средневековый город Г., место, где они могут вырасти кем-то иными, чем населяющими его горожанами. В любом случае, его поступки теперь кажутся чем-то сродни поступкам Хидра.
Остается, однако, вопрос: обмануты ли горожане? Или они этого изначально и хотели - их беспокоили не столько крысы, сколько их собственная беспокоящая, детская часть, и они получили то, чего на самом деле хотели - спокойствие (или, наоборот, навсегда его лишились)?