(no subject)
Мне недавно приснился удивительный сон
В нем было три фигуры: некий неизвестный мне человек, я и очень властный дервиш. И неизвестный мне человек как-то перед дервишем похвалялся - мол, он преодолел все искушения и что-то такое совершил. А дервиш ему говорит - да ты и сейчас на такое не способен. Смотри, у тебя сейчас сына микроволновкой убили. А теперь смотри в центр этого ковра, чтобы там не было точки. Точка появляется. Тогда он начинает жечь зажигалкой руку этого человека и обжигает ее.
После этого он поворачивается ко мне и направляет пламя на мои руки. И это уже не маленькая зажигалка, это большая горелка. При этом он приказывает мне: смейся! И я начинаю смеяться, и пламя не причиняет мне вреда. При этом я смеюсь все громче и громче, но почему-то смех свой не слышу.
А на следующий день (!) я читаю описание одной из миниатюр в алхимическом трактате Splendor Solis, про "дерево философов", на котором сидят 7 черных и 7 белых воронов, самый крупный ворон клюет плод и его голова становится белой, под деревом стоят Эней и Сильвий, к дереву приставлена лестница, на которой стоит человек и протягивает оттуда Энею золотую ветвь, которая позволит ему невредимым пройти сквозь адское пламя.
В общем, смех - это и есть та золотая ветвь. Смех и, скажем так, позиция, противоположная позиции первого персонажа из сна. Если считать, что ты преодолел все искушения - пламя сожжет. Иксион, как мы помним из греческой мифологии, был наказан не за то, что воспылал страстью к Гере, а за то, что стал хвастаться тем, что соблазнил ее.
В нем было три фигуры: некий неизвестный мне человек, я и очень властный дервиш. И неизвестный мне человек как-то перед дервишем похвалялся - мол, он преодолел все искушения и что-то такое совершил. А дервиш ему говорит - да ты и сейчас на такое не способен. Смотри, у тебя сейчас сына микроволновкой убили. А теперь смотри в центр этого ковра, чтобы там не было точки. Точка появляется. Тогда он начинает жечь зажигалкой руку этого человека и обжигает ее.
После этого он поворачивается ко мне и направляет пламя на мои руки. И это уже не маленькая зажигалка, это большая горелка. При этом он приказывает мне: смейся! И я начинаю смеяться, и пламя не причиняет мне вреда. При этом я смеюсь все громче и громче, но почему-то смех свой не слышу.
А на следующий день (!) я читаю описание одной из миниатюр в алхимическом трактате Splendor Solis, про "дерево философов", на котором сидят 7 черных и 7 белых воронов, самый крупный ворон клюет плод и его голова становится белой, под деревом стоят Эней и Сильвий, к дереву приставлена лестница, на которой стоит человек и протягивает оттуда Энею золотую ветвь, которая позволит ему невредимым пройти сквозь адское пламя.
В общем, смех - это и есть та золотая ветвь. Смех и, скажем так, позиция, противоположная позиции первого персонажа из сна. Если считать, что ты преодолел все искушения - пламя сожжет. Иксион, как мы помним из греческой мифологии, был наказан не за то, что воспылал страстью к Гере, а за то, что стал хвастаться тем, что соблазнил ее.