Сарайский шейх
Моей мечтой всегда было написать историческое произведение так, чтобы все действующие лица были вымышленными, а реальные исторические персонажи оставались за кадром. Чтобы мы видели их исключительно глазами тех самых вымышленных героев. Ни в "Пустой клетке", ни в "Шведском огниве" это не получилось. В последнем, как ни старался, появилась даже сама Тайдула, хоть и один раз. И едва не появился сам Узбек. Эта повесть вообще оказалась на мой вкус перенасыщена реальными лицами: Могулбуга, Алексей Бяконт, Алибек.
Но есть в обеих книгах реальный исторический персонаж, который занимает очень много места, почти наравне с главными героями. Это шейх эн-Номан.
Вот тут мне кажется нужно объясниться.
Насколько мой литературный персонаж соответствует реальному лицу?
Прежде всего, сразу хочу признаться, что списан он практически полностью у ибн-Баттуты. Именно этот величайший путешественник средневековья оставил яркое описание сарайского шейха и его взаимоотношений с ханом Узбеком.
Внимательные читатели моей писанины, наверное, сразу вспомнили, что к сему учёному мужу я отношусь с большим недоверием и считаю его не столько великим путешественником, сколько великим собирателем баек. Чему способствовала и его профессия библиотекаря.
Рассказы о его великих странствиях родились в скитаниях по величайшему в мире океану - океану книг.
Во всяком случае (подчёркиваю, что это исключительно моё личное мнение) я уверен, что в Золотой Орде этот великий странник не был.
Свои сведения о ней он почерпнул в Египте, в знаменитых каирских библиотеках, которые тогда были лучшими в мире.
Там он нашёл и многочисленные работы о Золотой Орде. В те времена между Египтом и Улусом Джучи существовали активные дипломатические и экономические связи и недостатка в рассказах о ней не было. Всё они тщательно записывались многомудрыми каирскими учёными.
Одним из информаторов собиравших мёд мудрости писцов был и сам шейх эн-Номан. Он прибыл ко двору Египетского султана в свите его невесты Тулунбии, после чего решил остаться здесь насовсем, основав собственную суфийскую общину. Что-то вроде мусульманского монастыря. Но хватило его всего на полтора года.
Скорее всего сработал синдром Цезаря - на берегах Волги шейх был большой шишкой, а на берегах Нила стал не просто одним из многих, но и далеко не в первых рядах.
Вскоре он начал крутить колесо Фортуны в обратную сторону и след его навсегда затерялся в наших краях.
А рассказ ибн-Баттуты о встрече с ним в 1334 году, то есть через 14 лет после отъезда из Египта остаётся полностью на совести великого путешественника. Которая, как считают многие, была чересчур покладистой.
Так что рассказ о взаимоотношениях Узбека с эн-Номаном и о его неслыханном могуществе, это лишь пересказ того, что рассказывал своим каирским собеседникам сам сарайский шейх. Выдавал ли он при этом желаемое за действительное так и останется для нас загадкой.
Так или иначе, но мы обречены смотреть на многие события в истории Золотой Орды именно глазами этого безусловно образованного, но слишком погрязшего в делах политики человека.
Разумеется он не был простым авантюристом и самозванцем. Узбек его бесспорно очень уважал, а самое главное, финансировал. Иначе многоопытные египетские дипломаты, которые имели одну из лучших в тогдашнем мире разведок, его неизбежно бы раскололи.
Вот только когда он, бывший приближённый хана Тохты, стал близким человеком к Узбеку? Сразу после того, как тот пришёл к власти или 7 лет спустя, когда Узбек официально принял ислам?
Скорее всего второе.
Не зря египетские историки, с которыми почти полтора года общался эн-Номан, почти ничего не знают об обстоятельствах смерти Тохты и последующей смуты. По какой-то неведомой нам причине, шейх счёл за благо не посвящать их в подробности. Хотя уж кто-кто, а лекарь хана знал об этом всю подноготную.
Так что, думаю, в образе эн-Номана я не сильно погрешил против исторической правды
Но есть в обеих книгах реальный исторический персонаж, который занимает очень много места, почти наравне с главными героями. Это шейх эн-Номан.
Вот тут мне кажется нужно объясниться.
Насколько мой литературный персонаж соответствует реальному лицу?
Прежде всего, сразу хочу признаться, что списан он практически полностью у ибн-Баттуты. Именно этот величайший путешественник средневековья оставил яркое описание сарайского шейха и его взаимоотношений с ханом Узбеком.
Внимательные читатели моей писанины, наверное, сразу вспомнили, что к сему учёному мужу я отношусь с большим недоверием и считаю его не столько великим путешественником, сколько великим собирателем баек. Чему способствовала и его профессия библиотекаря.
Рассказы о его великих странствиях родились в скитаниях по величайшему в мире океану - океану книг.
Во всяком случае (подчёркиваю, что это исключительно моё личное мнение) я уверен, что в Золотой Орде этот великий странник не был.
Свои сведения о ней он почерпнул в Египте, в знаменитых каирских библиотеках, которые тогда были лучшими в мире.
Там он нашёл и многочисленные работы о Золотой Орде. В те времена между Египтом и Улусом Джучи существовали активные дипломатические и экономические связи и недостатка в рассказах о ней не было. Всё они тщательно записывались многомудрыми каирскими учёными.
Одним из информаторов собиравших мёд мудрости писцов был и сам шейх эн-Номан. Он прибыл ко двору Египетского султана в свите его невесты Тулунбии, после чего решил остаться здесь насовсем, основав собственную суфийскую общину. Что-то вроде мусульманского монастыря. Но хватило его всего на полтора года.
Скорее всего сработал синдром Цезаря - на берегах Волги шейх был большой шишкой, а на берегах Нила стал не просто одним из многих, но и далеко не в первых рядах.
Вскоре он начал крутить колесо Фортуны в обратную сторону и след его навсегда затерялся в наших краях.
А рассказ ибн-Баттуты о встрече с ним в 1334 году, то есть через 14 лет после отъезда из Египта остаётся полностью на совести великого путешественника. Которая, как считают многие, была чересчур покладистой.
Так что рассказ о взаимоотношениях Узбека с эн-Номаном и о его неслыханном могуществе, это лишь пересказ того, что рассказывал своим каирским собеседникам сам сарайский шейх. Выдавал ли он при этом желаемое за действительное так и останется для нас загадкой.
Так или иначе, но мы обречены смотреть на многие события в истории Золотой Орды именно глазами этого безусловно образованного, но слишком погрязшего в делах политики человека.
Разумеется он не был простым авантюристом и самозванцем. Узбек его бесспорно очень уважал, а самое главное, финансировал. Иначе многоопытные египетские дипломаты, которые имели одну из лучших в тогдашнем мире разведок, его неизбежно бы раскололи.
Вот только когда он, бывший приближённый хана Тохты, стал близким человеком к Узбеку? Сразу после того, как тот пришёл к власти или 7 лет спустя, когда Узбек официально принял ислам?
Скорее всего второе.
Не зря египетские историки, с которыми почти полтора года общался эн-Номан, почти ничего не знают об обстоятельствах смерти Тохты и последующей смуты. По какой-то неведомой нам причине, шейх счёл за благо не посвящать их в подробности. Хотя уж кто-кто, а лекарь хана знал об этом всю подноготную.
Так что, думаю, в образе эн-Номана я не сильно погрешил против исторической правды