Из жизни птиц
Ко Дню Сказок и Картинок №5 в Заповеднике Сказок, картинка №17.
Мы птицы. Мы белые птицы. Мы странные белые птицы. У нас есть крылья. У нас есть лапы. У нас есть гнезда. У нас есть яйца. Мы сидим на них - но ничего не происходит. Мы сидим на них - и появляются дети. Мы птицы. Мы странные белые птицы. Мы поем на ветках большого дерева. Мы поем из гущи тернового куста. Мы поем из густой изумрудной травы. Мы поем, но никто не слышит наших песен. Мы поем тишину. Мы странные белые птицы. Мы прилетели сюда умирать.
- Говорят, вчера в четвертое ночью новенького привезли. Славный такой парнишка, белобрысенький….
- Людка со своим хахалем снова разругалась, слыхала?! Он на нее орать, а она все тарелки в доме перебила и к матери укатила в деревню.
- Тю… Видали-слыхали. Пару дней там помается, и вернется. Куда ей деваться-то?
- И то правда. Ой, опять звонит.
- Седьмая?
- Седьмая. Вот же мается, неприкаянная душенька-сиротинушка. Не приведи Господь, Маша, так умирать…
- Не приведи Господь…
Мы птицы. Мы белые птицы. Мы странные белые птицы. Мы белые птицы зеленой весны. Мы поем тишину. Мы молчим время. Мы сидим в своих гнездах - и столетия протекают мимо. Мы сидим в своих гнездах - и один день тянется десятки лет. Наши дети вылупляются старыми, и мы поем им на ветках большого дерева. Мы поем им, и они становятся младше. Мы поем им, и они умирают новорожденными. Наш страх расцвел нежными цветами сакуры. Мы странные белые птицы. Мы прилетели сюда умирать.
- Кофе? Сто грамм не налью, тебе еще полсмены куковать…
- Давай. А молоко есть? И сахар, пожалуйста.
- Еще и сахар?! Может, ты еще и руки с мылом моешь?
- Представь себе! И даже перчатки одноразовые всего по разу надеваю.
- Да, это непростительная трата государственных средств. Ставлю вам, товарищ врач, на вид!
- Угу. Слушай, ты можешь мои сутки второго отработать? А я у тебя в конце месяца что-нибудь подхвачу, после семнадцатого…
- Могу, наверное. А что случилось?
- Да надо Ляльку в лагерь отвезти, у них смена как раз второго начинается.
- Ляльку? Вот эту микро-милипуську?
- Эта милипуська в свои тринадцать уже чуть не с меня ростом. Да и характером тоже…
- Ну, не повезло девке!
- В смысле?
- Да кто ж ее с таким характером замуж возьмет?!
- Слышь, ты, жужелица… Не жужжи! Так, это, похоже, опять мой. Прощай, недопитый кофе.
- А я всегда говорил, что пейджер - это зло! Что, опять седьмая?
- Ага. Жалко - сил нет. Знаешь, иногда мне кажется, что эвтаназия - это синоним сострадания…
- Не знаю, Янка. Не уверен. Иди, я, так и быть, покараулю твой кофе…
Мы птицы. Мы белые птицы. Мы странные белые птицы. Мы птицы густого леса. Мы птицы бескрайней степи. Мы птицы дворов бетонных. Мы прячем крыльями солнце. Мы странные белые птицы. Мы выкликаем ветер. Мы в травах поем о снеге. В пустыне мы славим море. Мы птицы. Мы странные птицы. Молчим мы о самом главном. Нам клювы залили воском сердито жужжащие пчелы. И скорбь наша выше крыши густой проросла травою. Мы странные белые птицы. Нам не по пути с тобою. Уйди. Развяжи нам крылья. И нас не зови опять. Мы странные белые птицы. И мы прилетели сюда умирать.
- Тётя Дзинтра, а подоконники тоже мыть?
- Да, деточка. Вот тем раствором, из синего ведра. Все-все надо протереть, подождать, пока высохнет, и снова протереть. Да ты перчатки возьми, что ж ты руками-то, там же хлорка…
- Ага. Тётя Дзинтра, а матрас?
- И матрас. Он же - видишь? - клеенчатый. И полочки все в шкафу не забудь, и тумбочку изнутри.
- Ой!
- Что случилось, деточка?
- Показалось… Тётя Дзинтра, а вы не боитесь?
- Кого, лапушка?
- Ну не знаю… тут же только пару часов как человек умер. Ну там… духа, призрака… Ведь что-то же, наверное, остается, когда человек умирает.
- Ох, деточка, какие твои годы… Мертвых, лапушка, не нужно бояться. Только живых.
Мы странные белые птицы. Мы прилетели сюда умирать. Мы будем жить вечно.