О побоях год спустя. 5. Что у них за душой? 6. Итог
Продолжение обзора хода круглого стола в Общественной палате РФ 28 февраля 2018 года «Декриминализация побоев спустя год: последствия принятия закона».
1. Станет ли ОП РФ точкой восстановления здравого смысла. 2. Позиция Уполномоченных по правам человека 3. Ошибки и манипуляции. 4. Нужен закон против лжи. 5. Что за душой у этих борцов с домашним насилием. 6. Итог
Что за душой у этих борцов с домашним насилием.
1) Как видим, внимательное рассмотрение фактов позволяет сделать вывод об отсутствии каких-либо рациональных аргументов в пользу возвращения сумасшедшей нормы. Да и зачем - вроде бы всё, что нужно тем, кто хотел неотвратимости наказаний для «насильника», уже достигнуто. Сверх того - учитывая, что речь идет не о насилии вообще, а конкретно о случаях «без вреда здоровью», настойчивость уже кажется какой-то патологической кровожадностью. Что, кроме мстительной жестокости движет феминистской, которая мечтает засадить мужа «жертвы», здоровью которой не было нанесено никакого вреда?
2) Конечно, есть факты, которые лежат на поверхности - это прямое содержание наших женозащитниц иностранными фондами и государствами. О них мы подробно писали в нашей газете (например, в № 257). Рядом с этой грубой причиной - не прямая, а духовная ангажированность Западом, рабская человеческая вторичность. (А. Б. Цыганов в этой связи напомнил участникам стола, что декриминализацию семейных побоев агентство Блумберг расценило как еще один шаг к идеологическому суверенитету России.). Страсть тех, кто стремится подчиниться требованиям и стандартам Совета Европы или каких-нибудь «Женщин ООН», требующим запрета телесных наказаний и извращенного «гендерного равноправия», нешуточная, нутряная. Это, конечно, боязнь идеологического, культурного суверенитета.
Но может быть, есть что-то еще? - ведь ювенальному диктату подчинились, наказание ввели, почему же они так продавливают введение именно уголовного наказания?
3) Несколько выступающих обратили внимание на новость уже этого года - заключение в тюрьму за педофилию Питера Ньюелла. Он числился главным разработчиком программ по защите прав детей в ЮНИСЕФ. В том числе по защите детей от жестокого обращения. Разрабатывал международные программы по запрету телесных наказаний для детей и борьбе с семейно-бытовым насилием для всех стран. Совпадение? Или закономерность? В заинтересованности педофилов в современной «политике замещения семьи» трудно сомневаться - форма «опеки по договору» фактически реализует за государственный счет любой интерес в получении детей - не только любовь к детям. Кому-то дети нужны для создания секты, кому-то в качестве золушек, кому-то для извращений. Законная форма «гостевой семьи» для последних тоже очень удобна.
4) Но в дискуссиях с нашими феминистками (риторика которых строится всего на нескольких штампах) обращает на себя внимание другое - некое их общее душевное свойство. Они ненавидят семью. Это проявляется в том, как легко они скатываются на штамп: «А как же она вернется к насильнику?» Они не хотят, чтобы женщина думала о своем (ведь еще) муже иначе, как уже только о насильнике. Чтобы она нашла подход и сумела наладить с ним свою семейную жизнь. Им легче сравнить его с собакой, как это сделала Е. Ю. Семенова. Им хочется семью разлучить, и всякую его попытку приблизиться к ней, чтобы сказать «прости, родная», считать не иначе как «преследованием жертвы» (так получалось по проекту отвергнутого закона о профилактике семейно-бытового насилия). Как будто если семья будет счастлива, то им будет плохо. То есть это просто такая ревность к чужому счастью?
5) Или это плод потребительского общества - взгляд на семейную жизнь не как на совместный взаимно ответственный труд, а как на услугу, которая обязана быть комфортной? И тогда если муж оказался некачественным, то его кто-то должен забрать, «а я ни при чем»?
6) Адвокат О. В. Барсуков на круглом столе говорил о проводимой борцами с домашним насилием «концептуализации семейной вражды». По его мнению, первый элемент этой концептуализации - подмена цели семьи. Считается смыслом семьи только безопасность, а вовсе не развитие ее членов. А второй элемент - расширение понятия насилия, насилием называют любое причинение неудовольствия. Он предложил такую антисемейную вражду ввести как новый признак преступления в Уголовный кодекс. Чтобы придать семье еще одну степень защиты.
Итог
Призывая участников присылать свои предложения, председательствующий заключил: «Та резолюция, которая была предложена, не исходит от Палаты... [Это] коллаж разных предыдущих обсуждений, анализ разного рода публицистики и это ни в коем случае не является чьим-то убеждением, предложенным для всеобщего одобрения... Мы постараемся ваши предложения скрестить, чтобы не сделать очередную законодательную глупость. Законодательный зуд ни к чему хорошему не приводит».
Очень хочется верить, что такая решимость держаться истины и здравого смысла станет, наконец, преобладающей в диалоге законодательных органов и общества.
"Суть времени", № 268