Народы Ленинградской области. 4. Водь.
Водь - один из древнейших народов на территории России.
На территории современной Ленинградской области древнейшее население появилось в мезолите - 9-8 тысячелетиях до н. э. после отступления ледника. К середине 1 тысячелетия н. э. здесь уже существовали оседлые финно-угорские племена, пришедшие на саамские земли, вытеснявшие и ассимилировавшие саамов.
Это были весь, чудь, водь, сумь (suomi), емь (Hame) и корела (карелы).
О. И. Конькова (исследователь этнической и этнокультурной истории народов ЛО, ижорка по национальности) отмечает, что водь занимала современную территорию проживания уже в I-IV веках н. э., именно этим временем датируются наиболее ранние из обнаруженных археологами водских погребений.
Славяне осели на этой территории только в VIII веке.
Предки води отделились от общих с эстами предков и заселили восточные окрестности Чудского озера.
Водь являлась союзником Новгорода и дала название Водской пятине.
Предки води расселились на территории своего исторического проживания уже в I-IV веках; именно этим временем датируются наиболее ранние из обнаруженных археологами водских погребений, найденные неподалеку от деревень Валговицы и Великино.
Основной центр расселения водского этноса приходился на междуречье Нарвы и Луги (Ямбургский уезд).
Водь проживает в основном на севере Кингисеппского района Ленинградской области, в Санкт-Петербурге, а также на северо-востоке Эстонии.
Основной район проживания - деревни Лужицы (Luuttsa, Лууттса), Краколье (Jõgõperä, Йыгыпэря), Пиллово (Pilola, Пилола). При этом деревня Краколье утратила статус самостоятельного населённого пункта и считается кварталом посёлка Усть-Луга.
Племя Ваддя - самое западное из племен финно-угорской общности Ленинградской области.
Обширная область проживания народа водь и пришедших сюда позднее ижоры издревле интересовала прибалтийские и скандинавские народы. Германские народы и северные соседи Емь и Сумь, родственные води Эсты, Ливы и Готские племена регулярно совершали набеги на водские земли.
Современные историки указывают на сложный характер отношений води и русских.
Но интерес к водским землям прежде всего проявляли предки финнов, шведы и немцы.
Согласно исторически подтверждённой версии, в 1444-1447 годах ливонские рыцари угнали значительную часть води с исконных земель на территорию близ г. Митавы (Елгавы), где потомки переселенцев сохранялись как отдельная этническая группа. Около 1445 года по приказу ландмейстера Тевтонского ордена Генриха Винке фон Оверберга (нем. Heinrich Vincke von Overberg), предки кревингов были переселены как военнопленные, чтобы участвовать в строительстве пограничной крепости Бауске, направленной против враждебной тевтонам Литвы, а также чтобы заселить в то время ещё ненаселённую приграничную с Литвой область.
Большую группу води в XVIII столетии продали пираты с эстонского острова Эзель(Са́аремаа) владельцу курляндской деревни Мемельгоф, и она была сюда переселена взамен погибших от чумы крестьян.
Угнанный и переселенный народ получил название кревинов (латыш. kreewine) или кревингов.
Прибалтийские историки ошибочно причисляли кревингов к ливам.
Родным языком кревингов был так называемый кревинский диалект водского языка, ныне вымерший.
Область его распространения охватывала Земгалию, район Бауски и далее к юго-востоку до границы с Великим княжеством Литовским. Это означает, что кревингов было несколько тысяч.
Отношение латышей к кревингам хорошо иллюстрирует тот факт, что сегодня от кревингов почти не осталось следа, даже в музеях.
Название кревинги или кревини (Krewinni) в смысле «русаки», возможно, происходит от "кривичей", что указывает, что для завоевателей Водь и Русь были одним народом. Впрочем, и эстов в старину часто причисляли к русским. Происходит от kreews (в старой орфографии) или krìevs - русский.
Языковой материал кревинского диалекта является важным для реконструкции истории водского языка, так как он не обнаруживает некоторых характерных черт водского и так как он не испытал такого сильного влияния других прибалтийско-финских языков.
Водский язык относится к Южная подветви прибалтийско-финскаой подгруппы финно-волжской группы фи́нно-уго́рских языков. Родственным ему является эстонский.
Языки соседних племен - вепсский, ижорский, карельские, финский - относятся к Северной подветви.
В водском языке выделяют западный, восточный, куровицкий и вымерший кревинский диалекты.
Постепенно ареал водского языка уменьшался из-за перехода его носителей, в зависимости от близости, на русский, эстонский и ижорский языки. Сокращение численности води связано с ассимиляцией ижорой, в результате водские деревни переходили на ижорский и называли себя ижорой.
Водь, вожане - Ваддя, Vađđalaizõd(водск. vaďďalaizõd), вадьякко, водь, редк. вожане)
Слово «водь» произошло от «vakja», что в переводе с водского значит «клин». Белый клин на флаге означает водскую землю. А красный крест - это скрученный цветок иван-чая, или капорского чая, родиной которого является водская земляВожане себя называли, кроме Ваддя, еще и Маавячи - люди земли,
Водь населяла местность к востоку от Чудского озера до Копорья.
Но самое притягательное для завоевателей находилось чуть дальше - Ладога - пресно- водное море с неисчислимыми рыбными запасами и изобилующими дичью лесами.
Неминуемое воцарение в Старой Ладоге одной из ветвей варяжских князей привело к созданию крепкого государства, взявшего под контроль главный водный путь того времени - путь «из варяг в греки».
Судя по раскопкам, торговые пути не ограничивались Ганзейскими, было много товаров с востока.
Санкции против Руси применялись уже тогда.
Эмбарго против Новгорода служило инструментом для европейских стран Ганзейского союза: так, уже с 1269 года новгородцы могли торговать только с Готландом, и то при условии поездок туда на немецких судах, а в 1299 году Ганза запретила портам принимать русские суда.
В XV веке Новгород оказался в полной торговой зависимости от Ганзы и не в состоянии самостоятельно торговать с Англией и Голландией. Ослабление Новгорода привело к утрате им независимости. По словам В. В. Мавродина, «понадобились десятки и даже сотни лет активной враждебной деятельности немецкой Ганзы, датчан и шведов, а также ливонских рыцарей для того, чтобы вынудить новгородцев прекратить плавания за море и ожидать заморских гостей, сидя по своим торговым дворам на берегах Волхова»
В 862 году финно-угорские племена весь, чудь, меря совместно с кривичами и ильменскими словенами призвали варягов из рода Русь, что привело к возникновению Русской государственности со столицей сначала в Старой Ладоге, а позднее - в Новгороде.
По названию племени водь названа Водская Пятина - регион Великого Новгорода.
Новгоро́дская респу́блика (1136 года по 1478 год) в период расцвета включала территории от Балтийского моря на западе до Уральских гор на востоке и от Белого моря на севере до верховьев Волги и Западной Двины на юге.
Средневековая водь, по мнению многих исследователей, расселялась между Лужской и Ижорской землёй, причем на западе приближалась к реке Луге, за исключением собственно берега реки.
С начала XIII века область проживания води становится ареной постоянных войн между Новгородом, Полоцком и Ливонским орденом. Водь в 1069 году поддержала полоцкого князя против Новгорода, но уже в 1149 году Новгород защищал водь от финнов - племени емь.
В 1239-1240 года на земли води и чуди вторгся Ливонский орден, обложивший их данью и укрепившийся в Копорье, откуда в 1241 году их выбил Александр Невский.
Надо заметить, важнейшую роль води и ижоры в победах Александра Невского: именно они занимались разведкой и сообщали новгородцам данные о шведах, финнах и пр. Водские и ижорские воины служили в дружине князя.
В своих наблюдениях исследователь местных народов Федор Туманский в конце XVIII подмечал такие черты, как «весьма острый разум, скорое понятие и сильную к войнам охоту», при этом они «памятуют всегда древность свою и силу… Вспоминают с восхищением, что предки их были бранноохотны и храбры».
Объединение с Новгородом привело с принятию языческой водью православия.
Князь Владимир крестил не только русских, но и племена веси и чуди. Таким образом, первые православные появились на этих землях в конце ХХ века.
Обратить водь в христианство миссионеры пытались еще в XIII веке, когда папа Александр I назначил епископа Ватландии, Ингрии и Карелии. Но датчане так и не сумели укрепиться на этих землях, поэтому епископу пришлось перебираться в Тарту.
Как уже отмечалось. православие в этом регионе связано с проповедью. преподобного Александра Свирского в конце XV - первой трети XVI вв, вепса по происхождению, и его ученика Ио́ны Яшезе́рского.
Распростренение православия в этих краях связано с именем «Просветителя лопарей» Трифона Печенгского (Трифона Кольского), который крестил других саамов в XVI веке и почитается ими как святой .
Принятие христианства провело границу между финно-угорскими православными и католиками/лютеранами.
Забегая вперед, заметим, что переход земель води в 1617 году под власть Швеции (по условиям Столбовского мира) вызвал массовый отток местного населения вглубь российских территорий, подальше от иноверцев-шведов, заселявших Ингерманландию финнами-савакотами и эвремёйсами (финскими лютеранизированными карелами). Коренным жителям разрешалось заниматься торговлей только при условии перехода в лютеранство. Швеция проводила активную переселенческую политику, перевозя в места, заселенные водью, карельских лютеран, финнов, колонистов из Северной Германии. К концу XVII века доля лютеранского населения составляла 70-75%. Когда эти земли после окончания Северной войны вновь отошли к России, водь вернулась в родные места.
В 1920 году по условиям Тартуского мирного договора между РСФСР и Эстонией небольшая часть Западной Ингерманландии, так называемая Эстонская Ингерманландия (эст. Eesti Ingeri), расположенная вдоль правого берега реки Нарвы, была включена в состав Эстонской республики. Водь, близкая к эстам антропологически и говорившая на близком языке, и уже считавшая себя ижорой, начала насильственно ассимилироваться эстонцами. Образование можно было получить на финском, эстонском и русском языках.
Новые эстонские власти стали принудительно менять у жителей фамилии на эстонские. Еще одна часть води стала эстонцами. До сих пор эстонские вожане, даже те, кто осознает себя водью, находятся под влиянием эстонской пропаганды и считают русских виновниками всех своих бед.
Позднее, во время Второй мировой войны водь полностью была согнана в концентрационный лагерь Кло́ога (эст. Klooga) на территории оккупированной Эстонии. Заболевших заключённых систематически убивал врач концлагеря, который вводил им под кожу яд. Затем выжившие вожане были вывезены в Финляндию на принудительные работы. После окончания войны вожане вернулись в Россию, как и карелы, и другие исконные насельники этих мест, несмотря на настойчивые предложения остаться со стороны финнов.
Однако, в 1944 году, по возвращении в СССР, водь была переселена в Псковскую, Новгородскую, Великолуцкую, Ярославскую области, в Карелию и Сибирь.Только после 1953 года появилась возможность вернуться в родные места.
Водь сохранила прежние верования, что придало их православию национальное своеобразие.
«Трудно отыскать среди северных народов население, более чем водь сохранившее свои древние верования и обычаи. Еще в середине ХХ века води по-прежнему поклонялись старым деревьям, огромным камням, родникам и колодцам. Даже лет двадцать назад, приехав в водские деревни, можно было попасть в иной, таинственный и заповедный мир, где все было одушевлено. Дом и семью защищал домовой, свой дух-покровитель был и у домашнего скота», - пишет О.И. Конькова, этнограф, председатель Общества ижоры и води, наполовину ижорка, директор Центра коренных народов Ленинградской области.
Туманский писал: "это очень веселый и жизнерадостный народ, который время от времени устраивает себе веселые праздники. Они очень строго придерживаются своих обычаев, но скрывают их из страха перед своими русскими священниками, которые, согласно своему долгу, стараются отвадить их от их суеверных обычаев и привычек."
Любопытно, что водь практиковала пробный брак и открытый брак: помимо одной жены муж мог иметь еще нескольких, женщинам также не возбранялось жить с другими мужчинами.
Праздники у народа водь, в том числе и самый большой - день святого Ильи, проходили под сенью священных деревьев или у святых источников и каменных крестов. Несмотря на сложности поиска, энтузиастам удалось найти священный Ильин дуб в деревне Корветино (Кингисеппский район Ленинградской обл.). Местность вокруг него изменилась до неузнаваемости. Раньше дерево стояло в чистом поле, теперь вокруг разросся густой лес.
Ныне водь компактно проживает лишь в двух деревнях - Краколье и Лужицы Кингисеппского района Ленинградской области.
Сохранением и развитием культуры води стало активно занимается «Общество ижоры и води» и Центр коренных народов ЛО. Успешно работает группа реконструкции водского костюма - возрожденные костюмы демонстрируются в музеях Петербурга, Эстонии и Финляндии.
«Женщины чюдские (водские) все вообще красивы, имеют веселый, приятный и заманчивый взгляд, быстрые глаза, большие голубые… росту они хорошаго, волоса почти у всех светло-русые, тело имеют здоровое, нежное, белое и чистое; в убранстве своем красивы и от множества бисеров и звонков делают великий шум, когда идут», - писал исследователь местных народов Федор Туманский в конце XVIII века.
По женскому костюму води можно было сразу определить, кто перед вами: девушка, молодка, женщина старшего возраста или старуха.
Одежда молодой девушки состояла из «амы» - подобие сарафана, сшитого из белого холста. Поверх «амы» надевались «ихад» («рукава») - своеобразная короткая рубаха с несшитыми боками и длинными рукавами. Также надевался белый вышитый передник - «чесяряттит» - имевший вид двух полотенец, перекинутых через пояс, сшитых посередине и расходившихся книзу. По бокам к поясу прикреплялись набедренники из красного сукна, украшенные сетками из желтого бисера или спиралек из медной проволоки, монетами и раковинами каури - «каттерид». Пояс, на который вешали набедренники, назывался «вюё» - он плелся на дощечках из красных шерстяных ниток, а кисточки на его концах часто украшали белым бисером. Существовал и второй пояс - «пуута». Он был кожаный с оловянными бляшками.
Головной убор водской девушки представлял собой шапочку «пяясие», которая украшалась желтым бисером, оловянными бляшками и раковинами каури. Распущенные волосы продевали сквозь петлю находящуюся на нижнем заднем крае шапочки. На шею надевали бусы «курку елемит». Также надевали два украшения, представляющие собой куски красного сукна вышитые бисером и украшенные раковинами каури, одно из которых называлось «мюаци» и спускалось почти до пояса, а другое - «риссикко» - было похоже на «мюаци», но меньше по размеру, и длиной было до половины груди. Кроме того, на шею надевались две нитки бус: «риссивирка» состояла из черных камней и раковин каури, и на ней висел крест. Вторая нитка состояла из зеленых и красных камней, была длиннее первой и ее нижний конец привязывали к поясу.На ногах носили обмотки из красного сукна - «паглат», а выше «паглат», на коленях, обмотки были разноцветными и назывались «риват». Обувь была из кожи, на праздник надевалась обувь красного цвета. Туманский отмечает, что «вся такова одежда девки стоит недешево смотря по драгоценности камней и бисеров и количеству золота и серебра».
Вепсский ансамбль в костюмах води.
Наряднее всех одевались замужние женщины до рождения ребенка. Белая рубаха, синий сарафан и синий передник обильно украшались вышивкой, жемчугом и полудрагоценными камнями. Волосы на голове замужних женщин сбривали, чтобы они с волосами не принесли в жилище мужа магию родительского дома. Позже стали просто отрезать косу. Голову украшал высокий белоснежный головной убор.
После рождения ребенка убор менялся на красный, а одежда была почти без украшений.
К концу ХIХ века началось вытеснение традиционного более практичным комплексом
Женский костюм конца 19 - начала 20 века с синим сарафаном "krasikka" или синякка, с тех пор костюмы води и ижоры почти не отличались.
Слева костюм ижоры из коллекции музея.
Помимо сарафанного комплекса, существовал комплекс с хурстуд.
В некоторых деревнях нижнего течения реки Луга вожане, как и ижоры, до начала XX в. носили несколько иную одежду, образцы которой мы находим в музейных коллекциях и на старинных архивных фотографиях. Она состояла из рубахи чиутто (ciutto), несшитой поясной одежды хурстуд (hurstud), поясов вюо (vyö) и пуутэ (puute), поясных привесок кааттырыд (kaattõrõd), передника чесярятти (cesärätti), поясного полотенца вюорятти (vyörätti) и полотенчатого головного убора сапана (sapanа).
Ольга Конькова в водском костюме
Во второй половине XIX в. в вайпооли (в водских деревнях Нижней Луги) и деревнях группы орко (в низинных селениях недалеко от Котлов) женщины стали носить иной костюм, в котором уже не сохранялись черты старинной водской одежды XVIII в. Он состоял из рубахи чиутто (ciutto), сарафана уммикко (ummikko), пояса-полотенца кушакка (kušakka), головного убора шлыкка (šlõkka) и, по праздникам, передника рукавникад (rukavnikad).
Часто в праздники поверх сарафана надевали рукавникад (rukavnikad). Он был похож на рубаху, разрезанную сзади до уровня талии. Рукавникад шили из одного полотнища белого льна, перекинутого через плечи, затем пришивали рукава, суженные к запястью. Сзади разрез заканчивался круглым отверстием. Этот разрез на спине, ворот, разрез на груди и края рукавов украшались узкой вышивкой красной шерстью. Но самые нарядные узоры располагались по подолу, где были и всадницы на двухголовых конях или лосях, и череда скачущих лошадей, и «бабы» с поднятыми в приветствии руками. Красота вышивки подчеркивалась широкой полосой кумача и кружевом.
При ношении сарафана уммикко вожанки надевали головной убор шлыкка (šlõkka). Он состоял из стеганой из холста кички, создающей форму убора, и поверх его повойника из ситца, шелка или бархата с бисерным подзатыльником и лентой из позумента. В деревнях в окрестностях Каттила (Котлы) на голову надевали и сороку, украшенную «золотым» позументом спереди и вышивкой на заднем «хвосте».
В прохладную погоду вожанки продолжали носить полотняный балахон рюуди (ryydi) со складками на спине, осенью и весной - суконный кафтан, а зимой - шубу. Голени по-прежнему обматывали обмотками риват (rivat) из красной домашней шерсти и закрепляли их завязками рипавёот (ripavööt) из синих или черных шерстяных ниток. На ноги надевали берестяные лапти, кожаные высокие или короткие сапоги ченняд (cennäd) или кожаные постолы уупакат (uupakat), сделанные из одного куска кожи.
В возрасте около 30 лет вожанки надевали одежду старух - белую длинную рубаху и сложный полотенчатый головной убор, а передники и всевозможные украшения уже не имели права носить.
Костюм ХХ века.
С начала ХХ в. новый городской костюм стал вторгаться в деревенский быт. Сначала старинные сарафаны были вытеснены так называемыми «круглыми» или «прямыми» сарафанами.
Их шили уже не из домашнего холста, а из покупных «городских» тканей - ситца, а по праздникам - из шелка или шерсти. Сарафан носили с рубашкой из тонкой покупной ткани (маркизета или батиста), и часто ее назвали «кисельной». Такую рубашку уже шили без поликов и прямо к вороту пришивали пышные рукава, приподнятые у локтя, подхваченные шелковой лентой и заканчивающиеся широкой полосой кружева. И старинной магической вышивке здесь места уже не было, лишь изредка на рубашке вышивались модные цветы.
.
Кревинги.
Несмотря на то, что кревинги - народ отколотый от води, в их костюме много черт, присущих старинному костюму ижоры.
Многие детали этой одежды полностью совпадают со старинным ижорским костюмом, описанным еще в XVIII в. и сохранившимся в ижорских деревнях на реке Хэваа (Коваши) вплоть до начала ХХ в.
Так, кревины еще в середине XIX в. помнили, что прежде женщины надевали белую полотняную рубаху, украшенную по оплечьям вышивкой с зигзагообразным орнаментом (такая рубаха очень близка старинной ижорской рубахе). Поверх ее носили особую несшитую шерстяную одежду. О ней сообщали еще в 1805 г. и отмечали ее синий цвет и украшения из жемчуга, что полностью соответствует ижорской одежде ааннуа.
И по более поздним сведениям середины XIX в. поверх рубахи надевали несшитую с левой стороны одежду урск (ursk) из поперечнополосатой шерстяной ткани желтого, синего, красного и белого цветов. Урск покрывала лишь правую сторону тела и крепилась на левом плече на одной тонкой лямке. Она совпадала по крою, цвету, способу ношения и названию с ижорской одеждой хурстут.
Вспоминали кревины и о когда-то носимой синей юбке с красным низом и о колокольчиках, свисающих с нее. На голову кревинские девушки поверх заплетенной косы повязывали венец с длинными, развивающимися по спине лентами. Замужние женщины надевали вышитый полотенчатый головной убор саппан (sappan) (сравните с ижорским названием убора сапан, саппано, саппана). Это большое головное покрывало спускали на плечи, прикрепляя к чепцу длинной серебряной иглой с двумя маленькими колокольчиками. Кревинские женщины подпоясывались красным поясом, а прежде - и кожаным поясом с разнообразными свисающими украшениями. На ноги надевали летом белые холстинные чулки и кожаные постолы, а зимой - узорчатые шерстяные чулки и кожаные сапоги на каблуке. В прохладную погоду носили на плечах пеструю шаль.
Таким образом, женская кревинская одежда удивительным образом соответствует не старинной водской, а ижорской одежде. Это сходство делает вопрос о том, кто были кревины, сложным и заставляет предполагать смешанное ижорско-водское происхождение кревинов, особенно учитывая, что регион Нижней Луги - древняя зона контактов ижор и води.
Современные жители Санкт-Петервурга и Ленинградской области.
На территории современной Ленинградской области древнейшее население появилось в мезолите - 9-8 тысячелетиях до н. э. после отступления ледника. К середине 1 тысячелетия н. э. здесь уже существовали оседлые финно-угорские племена, пришедшие на саамские земли, вытеснявшие и ассимилировавшие саамов.
Это были весь, чудь, водь, сумь (suomi), емь (Hame) и корела (карелы).
О. И. Конькова (исследователь этнической и этнокультурной истории народов ЛО, ижорка по национальности) отмечает, что водь занимала современную территорию проживания уже в I-IV веках н. э., именно этим временем датируются наиболее ранние из обнаруженных археологами водских погребений.
Славяне осели на этой территории только в VIII веке.
Предки води отделились от общих с эстами предков и заселили восточные окрестности Чудского озера.
Водь являлась союзником Новгорода и дала название Водской пятине.
Предки води расселились на территории своего исторического проживания уже в I-IV веках; именно этим временем датируются наиболее ранние из обнаруженных археологами водских погребений, найденные неподалеку от деревень Валговицы и Великино.
Основной центр расселения водского этноса приходился на междуречье Нарвы и Луги (Ямбургский уезд).
Водь проживает в основном на севере Кингисеппского района Ленинградской области, в Санкт-Петербурге, а также на северо-востоке Эстонии.
Основной район проживания - деревни Лужицы (Luuttsa, Лууттса), Краколье (Jõgõperä, Йыгыпэря), Пиллово (Pilola, Пилола). При этом деревня Краколье утратила статус самостоятельного населённого пункта и считается кварталом посёлка Усть-Луга.
Племя Ваддя - самое западное из племен финно-угорской общности Ленинградской области.
Обширная область проживания народа водь и пришедших сюда позднее ижоры издревле интересовала прибалтийские и скандинавские народы. Германские народы и северные соседи Емь и Сумь, родственные води Эсты, Ливы и Готские племена регулярно совершали набеги на водские земли.
Современные историки указывают на сложный характер отношений води и русских.
Но интерес к водским землям прежде всего проявляли предки финнов, шведы и немцы.
Согласно исторически подтверждённой версии, в 1444-1447 годах ливонские рыцари угнали значительную часть води с исконных земель на территорию близ г. Митавы (Елгавы), где потомки переселенцев сохранялись как отдельная этническая группа. Около 1445 года по приказу ландмейстера Тевтонского ордена Генриха Винке фон Оверберга (нем. Heinrich Vincke von Overberg), предки кревингов были переселены как военнопленные, чтобы участвовать в строительстве пограничной крепости Бауске, направленной против враждебной тевтонам Литвы, а также чтобы заселить в то время ещё ненаселённую приграничную с Литвой область.
Большую группу води в XVIII столетии продали пираты с эстонского острова Эзель(Са́аремаа) владельцу курляндской деревни Мемельгоф, и она была сюда переселена взамен погибших от чумы крестьян.
Угнанный и переселенный народ получил название кревинов (латыш. kreewine) или кревингов.
Прибалтийские историки ошибочно причисляли кревингов к ливам.
Родным языком кревингов был так называемый кревинский диалект водского языка, ныне вымерший.
Область его распространения охватывала Земгалию, район Бауски и далее к юго-востоку до границы с Великим княжеством Литовским. Это означает, что кревингов было несколько тысяч.
Отношение латышей к кревингам хорошо иллюстрирует тот факт, что сегодня от кревингов почти не осталось следа, даже в музеях.
Название кревинги или кревини (Krewinni) в смысле «русаки», возможно, происходит от "кривичей", что указывает, что для завоевателей Водь и Русь были одним народом. Впрочем, и эстов в старину часто причисляли к русским. Происходит от kreews (в старой орфографии) или krìevs - русский.
Языковой материал кревинского диалекта является важным для реконструкции истории водского языка, так как он не обнаруживает некоторых характерных черт водского и так как он не испытал такого сильного влияния других прибалтийско-финских языков.
Водский язык относится к Южная подветви прибалтийско-финскаой подгруппы финно-волжской группы фи́нно-уго́рских языков. Родственным ему является эстонский.
Языки соседних племен - вепсский, ижорский, карельские, финский - относятся к Северной подветви.
В водском языке выделяют западный, восточный, куровицкий и вымерший кревинский диалекты.
Постепенно ареал водского языка уменьшался из-за перехода его носителей, в зависимости от близости, на русский, эстонский и ижорский языки. Сокращение численности води связано с ассимиляцией ижорой, в результате водские деревни переходили на ижорский и называли себя ижорой.
Водь, вожане - Ваддя, Vađđalaizõd(водск. vaďďalaizõd), вадьякко, водь, редк. вожане)
Слово «водь» произошло от «vakja», что в переводе с водского значит «клин». Белый клин на флаге означает водскую землю. А красный крест - это скрученный цветок иван-чая, или капорского чая, родиной которого является водская земляВожане себя называли, кроме Ваддя, еще и Маавячи - люди земли,
Водь населяла местность к востоку от Чудского озера до Копорья.
Но самое притягательное для завоевателей находилось чуть дальше - Ладога - пресно- водное море с неисчислимыми рыбными запасами и изобилующими дичью лесами.
Неминуемое воцарение в Старой Ладоге одной из ветвей варяжских князей привело к созданию крепкого государства, взявшего под контроль главный водный путь того времени - путь «из варяг в греки».
Судя по раскопкам, торговые пути не ограничивались Ганзейскими, было много товаров с востока.
Санкции против Руси применялись уже тогда.
Эмбарго против Новгорода служило инструментом для европейских стран Ганзейского союза: так, уже с 1269 года новгородцы могли торговать только с Готландом, и то при условии поездок туда на немецких судах, а в 1299 году Ганза запретила портам принимать русские суда.
В XV веке Новгород оказался в полной торговой зависимости от Ганзы и не в состоянии самостоятельно торговать с Англией и Голландией. Ослабление Новгорода привело к утрате им независимости. По словам В. В. Мавродина, «понадобились десятки и даже сотни лет активной враждебной деятельности немецкой Ганзы, датчан и шведов, а также ливонских рыцарей для того, чтобы вынудить новгородцев прекратить плавания за море и ожидать заморских гостей, сидя по своим торговым дворам на берегах Волхова»
В 862 году финно-угорские племена весь, чудь, меря совместно с кривичами и ильменскими словенами призвали варягов из рода Русь, что привело к возникновению Русской государственности со столицей сначала в Старой Ладоге, а позднее - в Новгороде.
По названию племени водь названа Водская Пятина - регион Великого Новгорода.
Новгоро́дская респу́блика (1136 года по 1478 год) в период расцвета включала территории от Балтийского моря на западе до Уральских гор на востоке и от Белого моря на севере до верховьев Волги и Западной Двины на юге.
Средневековая водь, по мнению многих исследователей, расселялась между Лужской и Ижорской землёй, причем на западе приближалась к реке Луге, за исключением собственно берега реки.
С начала XIII века область проживания води становится ареной постоянных войн между Новгородом, Полоцком и Ливонским орденом. Водь в 1069 году поддержала полоцкого князя против Новгорода, но уже в 1149 году Новгород защищал водь от финнов - племени емь.
В 1239-1240 года на земли води и чуди вторгся Ливонский орден, обложивший их данью и укрепившийся в Копорье, откуда в 1241 году их выбил Александр Невский.
Надо заметить, важнейшую роль води и ижоры в победах Александра Невского: именно они занимались разведкой и сообщали новгородцам данные о шведах, финнах и пр. Водские и ижорские воины служили в дружине князя.
В своих наблюдениях исследователь местных народов Федор Туманский в конце XVIII подмечал такие черты, как «весьма острый разум, скорое понятие и сильную к войнам охоту», при этом они «памятуют всегда древность свою и силу… Вспоминают с восхищением, что предки их были бранноохотны и храбры».
Объединение с Новгородом привело с принятию языческой водью православия.
Князь Владимир крестил не только русских, но и племена веси и чуди. Таким образом, первые православные появились на этих землях в конце ХХ века.
Обратить водь в христианство миссионеры пытались еще в XIII веке, когда папа Александр I назначил епископа Ватландии, Ингрии и Карелии. Но датчане так и не сумели укрепиться на этих землях, поэтому епископу пришлось перебираться в Тарту.
Как уже отмечалось. православие в этом регионе связано с проповедью. преподобного Александра Свирского в конце XV - первой трети XVI вв, вепса по происхождению, и его ученика Ио́ны Яшезе́рского.
Распростренение православия в этих краях связано с именем «Просветителя лопарей» Трифона Печенгского (Трифона Кольского), который крестил других саамов в XVI веке и почитается ими как святой .
Принятие христианства провело границу между финно-угорскими православными и католиками/лютеранами.
Забегая вперед, заметим, что переход земель води в 1617 году под власть Швеции (по условиям Столбовского мира) вызвал массовый отток местного населения вглубь российских территорий, подальше от иноверцев-шведов, заселявших Ингерманландию финнами-савакотами и эвремёйсами (финскими лютеранизированными карелами). Коренным жителям разрешалось заниматься торговлей только при условии перехода в лютеранство. Швеция проводила активную переселенческую политику, перевозя в места, заселенные водью, карельских лютеран, финнов, колонистов из Северной Германии. К концу XVII века доля лютеранского населения составляла 70-75%. Когда эти земли после окончания Северной войны вновь отошли к России, водь вернулась в родные места.
В 1920 году по условиям Тартуского мирного договора между РСФСР и Эстонией небольшая часть Западной Ингерманландии, так называемая Эстонская Ингерманландия (эст. Eesti Ingeri), расположенная вдоль правого берега реки Нарвы, была включена в состав Эстонской республики. Водь, близкая к эстам антропологически и говорившая на близком языке, и уже считавшая себя ижорой, начала насильственно ассимилироваться эстонцами. Образование можно было получить на финском, эстонском и русском языках.
Новые эстонские власти стали принудительно менять у жителей фамилии на эстонские. Еще одна часть води стала эстонцами. До сих пор эстонские вожане, даже те, кто осознает себя водью, находятся под влиянием эстонской пропаганды и считают русских виновниками всех своих бед.
Позднее, во время Второй мировой войны водь полностью была согнана в концентрационный лагерь Кло́ога (эст. Klooga) на территории оккупированной Эстонии. Заболевших заключённых систематически убивал врач концлагеря, который вводил им под кожу яд. Затем выжившие вожане были вывезены в Финляндию на принудительные работы. После окончания войны вожане вернулись в Россию, как и карелы, и другие исконные насельники этих мест, несмотря на настойчивые предложения остаться со стороны финнов.
Однако, в 1944 году, по возвращении в СССР, водь была переселена в Псковскую, Новгородскую, Великолуцкую, Ярославскую области, в Карелию и Сибирь.Только после 1953 года появилась возможность вернуться в родные места.
Водь сохранила прежние верования, что придало их православию национальное своеобразие.
«Трудно отыскать среди северных народов население, более чем водь сохранившее свои древние верования и обычаи. Еще в середине ХХ века води по-прежнему поклонялись старым деревьям, огромным камням, родникам и колодцам. Даже лет двадцать назад, приехав в водские деревни, можно было попасть в иной, таинственный и заповедный мир, где все было одушевлено. Дом и семью защищал домовой, свой дух-покровитель был и у домашнего скота», - пишет О.И. Конькова, этнограф, председатель Общества ижоры и води, наполовину ижорка, директор Центра коренных народов Ленинградской области.
Туманский писал: "это очень веселый и жизнерадостный народ, который время от времени устраивает себе веселые праздники. Они очень строго придерживаются своих обычаев, но скрывают их из страха перед своими русскими священниками, которые, согласно своему долгу, стараются отвадить их от их суеверных обычаев и привычек."
Любопытно, что водь практиковала пробный брак и открытый брак: помимо одной жены муж мог иметь еще нескольких, женщинам также не возбранялось жить с другими мужчинами.
Праздники у народа водь, в том числе и самый большой - день святого Ильи, проходили под сенью священных деревьев или у святых источников и каменных крестов. Несмотря на сложности поиска, энтузиастам удалось найти священный Ильин дуб в деревне Корветино (Кингисеппский район Ленинградской обл.). Местность вокруг него изменилась до неузнаваемости. Раньше дерево стояло в чистом поле, теперь вокруг разросся густой лес.
Ныне водь компактно проживает лишь в двух деревнях - Краколье и Лужицы Кингисеппского района Ленинградской области.
Сохранением и развитием культуры води стало активно занимается «Общество ижоры и води» и Центр коренных народов ЛО. Успешно работает группа реконструкции водского костюма - возрожденные костюмы демонстрируются в музеях Петербурга, Эстонии и Финляндии.
«Женщины чюдские (водские) все вообще красивы, имеют веселый, приятный и заманчивый взгляд, быстрые глаза, большие голубые… росту они хорошаго, волоса почти у всех светло-русые, тело имеют здоровое, нежное, белое и чистое; в убранстве своем красивы и от множества бисеров и звонков делают великий шум, когда идут», - писал исследователь местных народов Федор Туманский в конце XVIII века.
По женскому костюму води можно было сразу определить, кто перед вами: девушка, молодка, женщина старшего возраста или старуха.
Одежда молодой девушки состояла из «амы» - подобие сарафана, сшитого из белого холста. Поверх «амы» надевались «ихад» («рукава») - своеобразная короткая рубаха с несшитыми боками и длинными рукавами. Также надевался белый вышитый передник - «чесяряттит» - имевший вид двух полотенец, перекинутых через пояс, сшитых посередине и расходившихся книзу. По бокам к поясу прикреплялись набедренники из красного сукна, украшенные сетками из желтого бисера или спиралек из медной проволоки, монетами и раковинами каури - «каттерид». Пояс, на который вешали набедренники, назывался «вюё» - он плелся на дощечках из красных шерстяных ниток, а кисточки на его концах часто украшали белым бисером. Существовал и второй пояс - «пуута». Он был кожаный с оловянными бляшками.
Головной убор водской девушки представлял собой шапочку «пяясие», которая украшалась желтым бисером, оловянными бляшками и раковинами каури. Распущенные волосы продевали сквозь петлю находящуюся на нижнем заднем крае шапочки. На шею надевали бусы «курку елемит». Также надевали два украшения, представляющие собой куски красного сукна вышитые бисером и украшенные раковинами каури, одно из которых называлось «мюаци» и спускалось почти до пояса, а другое - «риссикко» - было похоже на «мюаци», но меньше по размеру, и длиной было до половины груди. Кроме того, на шею надевались две нитки бус: «риссивирка» состояла из черных камней и раковин каури, и на ней висел крест. Вторая нитка состояла из зеленых и красных камней, была длиннее первой и ее нижний конец привязывали к поясу.На ногах носили обмотки из красного сукна - «паглат», а выше «паглат», на коленях, обмотки были разноцветными и назывались «риват». Обувь была из кожи, на праздник надевалась обувь красного цвета. Туманский отмечает, что «вся такова одежда девки стоит недешево смотря по драгоценности камней и бисеров и количеству золота и серебра».
Вепсский ансамбль в костюмах води.
Наряднее всех одевались замужние женщины до рождения ребенка. Белая рубаха, синий сарафан и синий передник обильно украшались вышивкой, жемчугом и полудрагоценными камнями. Волосы на голове замужних женщин сбривали, чтобы они с волосами не принесли в жилище мужа магию родительского дома. Позже стали просто отрезать косу. Голову украшал высокий белоснежный головной убор.
После рождения ребенка убор менялся на красный, а одежда была почти без украшений.
К концу ХIХ века началось вытеснение традиционного более практичным комплексом
Женский костюм конца 19 - начала 20 века с синим сарафаном "krasikka" или синякка, с тех пор костюмы води и ижоры почти не отличались.
Слева костюм ижоры из коллекции музея.
Помимо сарафанного комплекса, существовал комплекс с хурстуд.
В некоторых деревнях нижнего течения реки Луга вожане, как и ижоры, до начала XX в. носили несколько иную одежду, образцы которой мы находим в музейных коллекциях и на старинных архивных фотографиях. Она состояла из рубахи чиутто (ciutto), несшитой поясной одежды хурстуд (hurstud), поясов вюо (vyö) и пуутэ (puute), поясных привесок кааттырыд (kaattõrõd), передника чесярятти (cesärätti), поясного полотенца вюорятти (vyörätti) и полотенчатого головного убора сапана (sapanа).
Ольга Конькова в водском костюме
Во второй половине XIX в. в вайпооли (в водских деревнях Нижней Луги) и деревнях группы орко (в низинных селениях недалеко от Котлов) женщины стали носить иной костюм, в котором уже не сохранялись черты старинной водской одежды XVIII в. Он состоял из рубахи чиутто (ciutto), сарафана уммикко (ummikko), пояса-полотенца кушакка (kušakka), головного убора шлыкка (šlõkka) и, по праздникам, передника рукавникад (rukavnikad).
Часто в праздники поверх сарафана надевали рукавникад (rukavnikad). Он был похож на рубаху, разрезанную сзади до уровня талии. Рукавникад шили из одного полотнища белого льна, перекинутого через плечи, затем пришивали рукава, суженные к запястью. Сзади разрез заканчивался круглым отверстием. Этот разрез на спине, ворот, разрез на груди и края рукавов украшались узкой вышивкой красной шерстью. Но самые нарядные узоры располагались по подолу, где были и всадницы на двухголовых конях или лосях, и череда скачущих лошадей, и «бабы» с поднятыми в приветствии руками. Красота вышивки подчеркивалась широкой полосой кумача и кружевом.
При ношении сарафана уммикко вожанки надевали головной убор шлыкка (šlõkka). Он состоял из стеганой из холста кички, создающей форму убора, и поверх его повойника из ситца, шелка или бархата с бисерным подзатыльником и лентой из позумента. В деревнях в окрестностях Каттила (Котлы) на голову надевали и сороку, украшенную «золотым» позументом спереди и вышивкой на заднем «хвосте».
В прохладную погоду вожанки продолжали носить полотняный балахон рюуди (ryydi) со складками на спине, осенью и весной - суконный кафтан, а зимой - шубу. Голени по-прежнему обматывали обмотками риват (rivat) из красной домашней шерсти и закрепляли их завязками рипавёот (ripavööt) из синих или черных шерстяных ниток. На ноги надевали берестяные лапти, кожаные высокие или короткие сапоги ченняд (cennäd) или кожаные постолы уупакат (uupakat), сделанные из одного куска кожи.
В возрасте около 30 лет вожанки надевали одежду старух - белую длинную рубаху и сложный полотенчатый головной убор, а передники и всевозможные украшения уже не имели права носить.
Костюм ХХ века.
С начала ХХ в. новый городской костюм стал вторгаться в деревенский быт. Сначала старинные сарафаны были вытеснены так называемыми «круглыми» или «прямыми» сарафанами.
Их шили уже не из домашнего холста, а из покупных «городских» тканей - ситца, а по праздникам - из шелка или шерсти. Сарафан носили с рубашкой из тонкой покупной ткани (маркизета или батиста), и часто ее назвали «кисельной». Такую рубашку уже шили без поликов и прямо к вороту пришивали пышные рукава, приподнятые у локтя, подхваченные шелковой лентой и заканчивающиеся широкой полосой кружева. И старинной магической вышивке здесь места уже не было, лишь изредка на рубашке вышивались модные цветы.
.
Кревинги.
Несмотря на то, что кревинги - народ отколотый от води, в их костюме много черт, присущих старинному костюму ижоры.
Многие детали этой одежды полностью совпадают со старинным ижорским костюмом, описанным еще в XVIII в. и сохранившимся в ижорских деревнях на реке Хэваа (Коваши) вплоть до начала ХХ в.
Так, кревины еще в середине XIX в. помнили, что прежде женщины надевали белую полотняную рубаху, украшенную по оплечьям вышивкой с зигзагообразным орнаментом (такая рубаха очень близка старинной ижорской рубахе). Поверх ее носили особую несшитую шерстяную одежду. О ней сообщали еще в 1805 г. и отмечали ее синий цвет и украшения из жемчуга, что полностью соответствует ижорской одежде ааннуа.
И по более поздним сведениям середины XIX в. поверх рубахи надевали несшитую с левой стороны одежду урск (ursk) из поперечнополосатой шерстяной ткани желтого, синего, красного и белого цветов. Урск покрывала лишь правую сторону тела и крепилась на левом плече на одной тонкой лямке. Она совпадала по крою, цвету, способу ношения и названию с ижорской одеждой хурстут.
Вспоминали кревины и о когда-то носимой синей юбке с красным низом и о колокольчиках, свисающих с нее. На голову кревинские девушки поверх заплетенной косы повязывали венец с длинными, развивающимися по спине лентами. Замужние женщины надевали вышитый полотенчатый головной убор саппан (sappan) (сравните с ижорским названием убора сапан, саппано, саппана). Это большое головное покрывало спускали на плечи, прикрепляя к чепцу длинной серебряной иглой с двумя маленькими колокольчиками. Кревинские женщины подпоясывались красным поясом, а прежде - и кожаным поясом с разнообразными свисающими украшениями. На ноги надевали летом белые холстинные чулки и кожаные постолы, а зимой - узорчатые шерстяные чулки и кожаные сапоги на каблуке. В прохладную погоду носили на плечах пеструю шаль.
Таким образом, женская кревинская одежда удивительным образом соответствует не старинной водской, а ижорской одежде. Это сходство делает вопрос о том, кто были кревины, сложным и заставляет предполагать смешанное ижорско-водское происхождение кревинов, особенно учитывая, что регион Нижней Луги - древняя зона контактов ижор и води.
Современные жители Санкт-Петервурга и Ленинградской области.