JP 15.0
Храм Сэнгакудзи - наверное, один из самых известных храмов Токио, указанный во всех путеводителях, но наш визит туда никак не складывался. И, как оказалось, правильно. Кажется, день моей встречи с 47 ронинами был выбран заранее, и я очень благодарна им за эту инициативу.
История этого храма - история мести. В 1701 году даймё Асано Наганоси напал на Киру Кодзукэ-но-сукэ, служившего при дворе сёгуна Токугавы Цунаеси, после многочисленных издевательств и оскорблений со стороны последнего. Асано не удалось убить Киру, и он был приговорен к сэпукку. Кира же, вопреки законам того времени, не понес никакого наказания.
47 самураев (с момента потери господина - ронинов) во главе с Оиси Кураносукэ поклялись отомстить на смерть Асано. Чтобы усыпить бдительность Киры, они на время стали монахами и купцами, Оиси и вовсе перебрался в Киото, где тщательно изображал приятное с полезным разгульный образ жизни. Между тем ронины собирали оружие и входили в доверие к семье Киры. Спустя некоторое время Кира ослабил охрану, и ронины напали на его поместье, отыскали попытавшегося спрятаться Киру, и предложили ему совершить сэпукку. Чиновник отказался, и Оиси обезглавил его.
Голову Киры Кодзукэ-но-сукэ ронины отнесли в храм Сенгакудзи, на могилу своего господина.
Эта история поставила действующую власть в довольно затруднительное положение. С одной стороны, ронины проявили благородство и преданность, и поступили согласно кодексу бусидо, с другой - вооруженное нападение на придворного чиновника по факту являлось преступлением. Как и следовало ожидать, народ проникся поступком ронинов, и сёгун получил множество прошений об их помиловании. Он все же приговорил самураев к смерти, но позволил им совершить сэпукку, и и покинуть мир живых с честью. Самого юного из них отправили гонцом на родину, в Ако (всегда ищите друзей постарше), а по возвращении в Эдо он был помилован, прожил 78 лет, и похоронен рядом с остальными воинами.
Доброе имя Асано было восстановлено.
Кстати, 14 декабря - годовщина этого события и день памяти 47 ронинов. Каждый год в Сэнгакудзи проводится масштабный фестиваль.
День с самого утра был солнечным и почти жарким.
Наверняка к храму можно пройти более прямой дорогой, но меня ведут сквозь узкие каменные тоннели, где лепестки сакуры замирают в потоке солнечного света.
В этом тоннеле пришлось сильно замедлить шаг, чтобы прочувствовать его получше.
...согласно традиции, перед совершением сэпукку Асано оставил дзисэй (предсмертные стихи):
Под порывом весеннего ветра
Цветы опадают.
Я еще легче
С жизнью прощаюсь.
И все ж - почему?
Вход в Сэнгакудзи.
Отправляясь на битву или ожидая решения властей, самураи оставляли стихи-завещания в форме танка или хайку, которые писали на тандзака и крепили к копью. Благодаря гравюрам (и если верить их автору), строки, написанные ронинами, дошли до нас.
Ранним утром сегодня
Не найти особенных слов.
Скажу лишь: "За господина!" -
И стану росой
Эфемерной.
Онодэра Хитомэ (перед ночной атакой)
А вот и статуя самого Оиси Кураносукэ.
(Тут я разговорилась с пожилым человеком в деловом костюме, который похвалил мою камеру, сказал, что работает в Сони, и даже указал на их здание где-то за деревьями. Рассказал немного об истории храма, но я поняла не все.)
Статуя медитирующего Саваки Кодо, одного из самых выдающихся мастеров японского дзэн-буддизма.
Подождать немного?
Ведь не каждый день приходится
Отправляться в последний путь.
Нет, последую за господином,
Опередившим меня на этом пути.
(Юкагава Мунэнори)
Жаль, у меня не так много времени, хочется сесть рядом и помедитировать вместе.
Словно бумажный змей,
Рвется душа
На ветру.
(Слова Хаяно Цунэнари, написанные сразу после боя)
...жена одного из воинов оставила тандзаку с этим хайку на его могиле, после чего совершила самоубийство.
За господина
Ты - воин, чуждый сомнений, -
Отдал жизнь,
Но оставил
Доброе имя.
Это очень сильное место, где остро чувствуешь, какой мощный отклик вызвал поступок ронинов в душах людей. Японцы очень любят эту историю.
Ветер у самой земли, обвиваясь у щиколоток, приподнимал горсти лепестков и закручивал их в крохотные торнадо.
Каменная аллея ведет к могилам воинов.
И еще кое-куда, кадр исключительно ради роскошных местных сакур.
(Делаю заметку вернуться сюда в темное время суток, и поснимать что-то интересное с фонариками и каменными перилами).
Кругом полуденная красота и умиротворение, и мне так хочется остаться в этом моменте подольше... Если бы я могла растянуть все моменты, подобные этому, путешествие, наверное, продолжалось бы не одну вечность.
Он похвалил мои чика-таби, и разрешил сделать свою фотографию. Мне очень понравилось, как он держится. Часто встречаю этот взгляд - смесь скромности, мудрости, гордого духа и живого ума.
Могила супруги Асано. Где-то в папках есть и кадр с могилой самого Асано, но он по каким-то причинам отбракован.
Могилы 47 ронинов.
Так, вот насчет этого монумента утверждать не буду, я не знаю.
У всех надгробий курятся благовония.
Кажется, пора двигаться, если я хочу успеть на встречу.
Территория храма предлагает зеленые скамеечки, и за то время, что я гуляла по Сэнгакудзи, на них съели ланч несколько смен сарариманов.
Главное здание храма и курильница у входа.
Мне здесь понравилось особенно сильное ощущение душевной чистоты, и это совершенно не идет вразрез с довольно кровавой историей, которую тут хранят.
В лавочке у храма много разных штук с символикой самураев и ниндзя. Вполне себе симпатичной, кстати.
Главные ворота закрыты, вход - справа.
Ну вот, все уже потихоньку выносят зонтики от солнца.
По дороге к станции встречаю красотку с алыми губами хорошо, что не женщину в красном.
