Внутренний грушницкий
Вот по поводу вопроса в предыдущем посте, может ли быть балет про Печорина и как его танцевать.
Печорина не то что станцевать, его и сыграть почти невозможно.
Во-первых, потому что герой безнадежно статичен, он не меняется и не развивается.
Значит, актеру обязательно придется озвучивать и как-то доносить до публики нудные для уха печоринские монологи о самом себе.
Олегу Далю это удалось, но вряд ли у кого-нибудь еще так получится.
Во-вторых и главных, живому человеку сложно играть потому что в романе герой голова с дырой нашего времени искусственно разделен на двух персонажей - Печорина и Грушницкого.
А в жизни печорин и грушницкий две части одного мужчины, который испугался мира и не смог справиться со своими страхами.
То, что он о себе воображает, называется печорин.
То, что он от себя скрывает, называется грушницкий.
В романе собраны в кучу и навешены на Грушницкого все ненавистные в себе черты, преувеличенные и доведенные до абсурда. Поэтому Грушницкий признан неисправимым, недостойным существования и убит. Но это книжный Печорин одним метким выстрелом избавляется от Грушницкого навсегда, а в жизни - увы! Бедные печорины стреляют, стреляют, всю жизнь стреляют, а презренный грушницкий так и стоит на краю пропасти и грозится зарезать ночью из-за угла.
Пошлый грушницкий всегда угроза для для демонского образа печорина, приходится его прятать. Очень страшно показаться смешным и нелепым. Тем более, хочется же смотреть презрительно на всех, выступать гордо и таинственно. Типа, мрачная музыка, барабанный бой. На арене привлекательное зло, слышите непобедимую власть в голосе? Трепещите, несчастные, и восхищайтесь! И несчастные трепещут и восхищаются:
...мое слабое сердце покорилось снова знакомому голосу... ты не будешь презирать меня за это, не правда ли?
Любившая раз тебя не может смотреть без некоторого презрения на прочих мужчин...
Пф! Еще одна проекция, конечно.
Появилась, покорилась, восхитилась, опять восхитилась, снова покорилась, скончалась.
Идеальная женщина.
Идеальных, правда, не существует. А реальные женщины отлично видят даже то, что мужчина прячет даже от самого себя. Им это любить не мешает. Это мужчинам невыносимо понимать, что женщина видит то, что он считает позорным.
Но позорным ли?
Убийца Мартынов писал про Лермонтова:
Быв с ним в весьма близких отношениях, я имел случай неоднократно замечать, что все хорошие движения сердца, всякий порыв нежного чувства он старался так же тщательно в себе заглушать и скрывать от других, как другие стараются скрывать свои гнусные пороки.
В книжном Грушницком, если убрать карикатурность и поделить все на десять (минимум), что останется? Обычные щенячьи повадки, непережитые подростковые косяки и заносы плюс повышенная рефлексия. Но так же как печорины преувеличивают образ ррокового злодея, так же они искажают и все, что в этот образ не вписывается и шарахаются в крайности. В романе, если приглядеться, два отражения скрытой половины. Одно - сам Грушницкий. Второе отражение - в длинном монологе Печорина об утраченной невинности об отсохших лучших чувствах. Этот стон у него зовется эпитафией:
Я был готов любить весь мир, - меня никто не понял: и я выучился ненавидеть. Моя бесцветная молодость протекала в борьбе с собой и светом; лучшие мои чувства, боясь насмешки, я хоронил в глубине сердца: они там и умерли.
Я сделался нравственным калекой: одна половина души моей не существовала, она высохла, испарилась, умерла, я ее отрезал и бросил, - тогда как другая шевелилась и жила к услугам каждого, и этого никто не заметил, потому что никто не знал о существовании погибшей ее половины...
Ну, и так, и далее. Заметьте, не любил, а вот-вот, прямо готов был любить, но... малёхо не хватило - злые люди помешали. А страданий-то, а терзаний-то целая гора. Попробуйте прочитать весь монолог вслух, тяжело, будто камни таскаешь. А у печориных, наверное, внутри звучит как песня с припевом "не мы такие, мир такой".
Вообще, этот монолог давно пора положить на музыку, назвать "Плач Печорина" и петь на уроках литературы хором уныло и протяжно. Глядишь, и не найдется дурачков идти в печорины или дурочек идти за ними.
Похожий эксперимент с текстом из классической прозы, кстати, уже был:
"Пошлость это протухшая наивность".
Тоже эпитафия, только короткая.
В книжке Грушницкому достались все протухшие лучшие чувства Печорина. Они превратились в балабольство, позерство, пафосную сентиментальность и пошлость. Олицетворенное последствие неудачной попытки душевной самоампутации. Неудачной - потому что от души ничего нельзя "отрезать и бросить". Ничего не испаряется и не высыхает. Видоизменяется, может быть. Да так, что лучше было не трогать.
Приговорить половину себя к смерти и убить можно в романе. У талантливого человека это даже гладко и убедительно получится.
На бумаге.
С учетом оврагов попытка любого печорина умертвить свои лучшие чувства на деле вызовет типовую гангрену под общим названием "грушницкий". Как ни строй из себя печорина, все равно будет смердеть грушницким. Гангрену не спрячешь, она будет распространяться. Внутренний грушницкий себя презирает, печорина ненавидит, однажды в человеке кроме ненависти и презрения ничего не останется. Символически, грушницкий в конце концов неизбежно зарежет ночью из-за угла.
В школьных пособиях о "Герое нашего времени" Печорина в целом хвалят, за отдельные недостатки осуждают и пишут: "На передний план выступают нравственные и философские вопросы: принимать или не принимать мир, если человек не может достичь в нем счастья?"
Очевидно, что вопрос глупый.
В девятом классе точно пора уже знать, что мы все часть мира.
Как часть может не принять целое?
Тут вопрос в том, как сохранить себя, приняв всю красоту и весь ужас мира.
=
Не все можно объяснить словами, конечно.
Но можно, например, снять кино, где Печорина и Грушницкого будет играть один актер.
Олег Меньшиков лет в 25 идеально бы на такую двойную роль подошел. Пока его лучшие чувства еще были живы. Сейчас не знаю, кто.
На театральной сцене тоже реализуемо технически. Печорин живой, а Грушницкий голографическая проекция, тот же артист, но в другом гриме. Такая карикатура на Печорина.
Мне кажется, когда-нибудь так и сделают.
+++
Еще футболки в антракте продавать с портретами и надписями на спине.
У Печорина: "Топор судьбы".
У Грушницкого: "Ни на грош поэзии".
+++
И Клип в тему
Печорина не то что станцевать, его и сыграть почти невозможно.
Во-первых, потому что герой безнадежно статичен, он не меняется и не развивается.
Значит, актеру обязательно придется озвучивать и как-то доносить до публики нудные для уха печоринские монологи о самом себе.
Олегу Далю это удалось, но вряд ли у кого-нибудь еще так получится.
Во-вторых и главных, живому человеку сложно играть потому что в романе герой голова с дырой нашего времени искусственно разделен на двух персонажей - Печорина и Грушницкого.
А в жизни печорин и грушницкий две части одного мужчины, который испугался мира и не смог справиться со своими страхами.
То, что он о себе воображает, называется печорин.
То, что он от себя скрывает, называется грушницкий.
В романе собраны в кучу и навешены на Грушницкого все ненавистные в себе черты, преувеличенные и доведенные до абсурда. Поэтому Грушницкий признан неисправимым, недостойным существования и убит. Но это книжный Печорин одним метким выстрелом избавляется от Грушницкого навсегда, а в жизни - увы! Бедные печорины стреляют, стреляют, всю жизнь стреляют, а презренный грушницкий так и стоит на краю пропасти и грозится зарезать ночью из-за угла.
Пошлый грушницкий всегда угроза для для демонского образа печорина, приходится его прятать. Очень страшно показаться смешным и нелепым. Тем более, хочется же смотреть презрительно на всех, выступать гордо и таинственно. Типа, мрачная музыка, барабанный бой. На арене привлекательное зло, слышите непобедимую власть в голосе? Трепещите, несчастные, и восхищайтесь! И несчастные трепещут и восхищаются:
...мое слабое сердце покорилось снова знакомому голосу... ты не будешь презирать меня за это, не правда ли?
Любившая раз тебя не может смотреть без некоторого презрения на прочих мужчин...
Пф! Еще одна проекция, конечно.
Появилась, покорилась, восхитилась, опять восхитилась, снова покорилась, скончалась.
Идеальная женщина.
Идеальных, правда, не существует. А реальные женщины отлично видят даже то, что мужчина прячет даже от самого себя. Им это любить не мешает. Это мужчинам невыносимо понимать, что женщина видит то, что он считает позорным.
Но позорным ли?
Убийца Мартынов писал про Лермонтова:
Быв с ним в весьма близких отношениях, я имел случай неоднократно замечать, что все хорошие движения сердца, всякий порыв нежного чувства он старался так же тщательно в себе заглушать и скрывать от других, как другие стараются скрывать свои гнусные пороки.
В книжном Грушницком, если убрать карикатурность и поделить все на десять (минимум), что останется? Обычные щенячьи повадки, непережитые подростковые косяки и заносы плюс повышенная рефлексия. Но так же как печорины преувеличивают образ ррокового злодея, так же они искажают и все, что в этот образ не вписывается и шарахаются в крайности. В романе, если приглядеться, два отражения скрытой половины. Одно - сам Грушницкий. Второе отражение - в длинном монологе Печорина об утраченной невинности об отсохших лучших чувствах. Этот стон у него зовется эпитафией:
Я был готов любить весь мир, - меня никто не понял: и я выучился ненавидеть. Моя бесцветная молодость протекала в борьбе с собой и светом; лучшие мои чувства, боясь насмешки, я хоронил в глубине сердца: они там и умерли.
Я сделался нравственным калекой: одна половина души моей не существовала, она высохла, испарилась, умерла, я ее отрезал и бросил, - тогда как другая шевелилась и жила к услугам каждого, и этого никто не заметил, потому что никто не знал о существовании погибшей ее половины...
Ну, и так, и далее. Заметьте, не любил, а вот-вот, прямо готов был любить, но... малёхо не хватило - злые люди помешали. А страданий-то, а терзаний-то целая гора. Попробуйте прочитать весь монолог вслух, тяжело, будто камни таскаешь. А у печориных, наверное, внутри звучит как песня с припевом "не мы такие, мир такой".
Вообще, этот монолог давно пора положить на музыку, назвать "Плач Печорина" и петь на уроках литературы хором уныло и протяжно. Глядишь, и не найдется дурачков идти в печорины или дурочек идти за ними.
Похожий эксперимент с текстом из классической прозы, кстати, уже был:
Click to view"Пошлость это протухшая наивность".
Тоже эпитафия, только короткая.
В книжке Грушницкому достались все протухшие лучшие чувства Печорина. Они превратились в балабольство, позерство, пафосную сентиментальность и пошлость. Олицетворенное последствие неудачной попытки душевной самоампутации. Неудачной - потому что от души ничего нельзя "отрезать и бросить". Ничего не испаряется и не высыхает. Видоизменяется, может быть. Да так, что лучше было не трогать.
Приговорить половину себя к смерти и убить можно в романе. У талантливого человека это даже гладко и убедительно получится.
На бумаге.
С учетом оврагов попытка любого печорина умертвить свои лучшие чувства на деле вызовет типовую гангрену под общим названием "грушницкий". Как ни строй из себя печорина, все равно будет смердеть грушницким. Гангрену не спрячешь, она будет распространяться. Внутренний грушницкий себя презирает, печорина ненавидит, однажды в человеке кроме ненависти и презрения ничего не останется. Символически, грушницкий в конце концов неизбежно зарежет ночью из-за угла.
В школьных пособиях о "Герое нашего времени" Печорина в целом хвалят, за отдельные недостатки осуждают и пишут: "На передний план выступают нравственные и философские вопросы: принимать или не принимать мир, если человек не может достичь в нем счастья?"
Очевидно, что вопрос глупый.
В девятом классе точно пора уже знать, что мы все часть мира.
Как часть может не принять целое?
Тут вопрос в том, как сохранить себя, приняв всю красоту и весь ужас мира.
=
Не все можно объяснить словами, конечно.
Но можно, например, снять кино, где Печорина и Грушницкого будет играть один актер.
Олег Меньшиков лет в 25 идеально бы на такую двойную роль подошел. Пока его лучшие чувства еще были живы. Сейчас не знаю, кто.
На театральной сцене тоже реализуемо технически. Печорин живой, а Грушницкий голографическая проекция, тот же артист, но в другом гриме. Такая карикатура на Печорина.
Мне кажется, когда-нибудь так и сделают.
+++
Еще футболки в антракте продавать с портретами и надписями на спине.
У Печорина: "Топор судьбы".
У Грушницкого: "Ни на грош поэзии".
+++
И Клип в тему