(no subject)
Наверное, уже все видели потрясающую по художественной силе и загадочности брошюру Наших в журнале у peresedov. (Кликайте только если нервы крепкие и связь быстрая).
Мне заявление Наших, что В СССР в начале 1991 года людям хорошо и весело, у них всё или почти всё есть, напомнило сценку, виденную, правда, не в начале, а в середине 1991. Я выскочил из трамвая на остановку раньше, зайти в маленький магазин Мясо на Уральской - там обычно было меньше народу, а месяц кончался, и талоны на означенное мясо явно собирались пропасть. Обнаружив в крохотном магазинчике человек 200 и ни грамма съестного, я выбрался наружу вместе с молодым мужиком (какого-то даже немного карикатурно рабочего вида - тощий, серое пальто, кепка, здоровущие руки), который держал за лапку сынишку лет трёх. Выйдя, мужик обратился к сынишке: "Да, опоздал ты, Андрюшка, колбаски попробовать." В его голосе было столько боли, бессилия и вины перед сыном, что мне даже смешно не стало...
Мне заявление Наших, что В СССР в начале 1991 года людям хорошо и весело, у них всё или почти всё есть, напомнило сценку, виденную, правда, не в начале, а в середине 1991. Я выскочил из трамвая на остановку раньше, зайти в маленький магазин Мясо на Уральской - там обычно было меньше народу, а месяц кончался, и талоны на означенное мясо явно собирались пропасть. Обнаружив в крохотном магазинчике человек 200 и ни грамма съестного, я выбрался наружу вместе с молодым мужиком (какого-то даже немного карикатурно рабочего вида - тощий, серое пальто, кепка, здоровущие руки), который держал за лапку сынишку лет трёх. Выйдя, мужик обратился к сынишке: "Да, опоздал ты, Андрюшка, колбаски попробовать." В его голосе было столько боли, бессилия и вины перед сыном, что мне даже смешно не стало...
