Борис Годунов "1948" (26 мая, ГАБТ) - К 125-ЛЕТИЮ ТЕНОРА НИКОЛАЯ НИКОЛАЕВИЧА ОЗЕРОВА
Для меня эта опера и именно из настоящего Большого театра имеет особенное значение. Именно с неё для меня, по-настоящему, начинался оперный мир - не с пластинок в библиотеке Череповецкого Муз.Училища, а с прослушивания вечерами через помехи, немного спадающие к вечеру, через антенну длиной во весь дом до самой крыши, которую мы с папой специально проводили, на средних волнах на радио "Орфей"... Помню, что музыка была мне непонятная (еще бы, первое прослушивание! и в том из-за помех понятны далеко не все слова), даже местами было скучно, но от него было не оторваться! И на следующий раз я с нетерпением ждал следующей трансляции из Большого театра...
Первые 4 картины вчера прошли очень душевно. Как-то вот всё действо было очень музыкально, в настроении, в самом настоящем смысле слова "ОПЕРА" как вокальное и театральное событие для людей (а не для снобов, которым лишь бы режиссерские заумности подавай). В яме был тот же Павел Сорокин, что и на так мне понравившейся "Пиковой даме" в понедельник той же душевностью. Слушается спектакль по центру 4 яруса великолепно: слышны не то, чтобы текст, даже слышны отдельные тембристые артисты хора :) Казалось бы, при таком великолепии артистам на сцене можно пользоваться большими динамическими оттенками, но, кажется, пока что многие ещё не вошли во вкус, не освоились и продолжают кричать "во весь Большой театр" - но, я уверен, это пройдет :)
Спектакль постепенно обретает новыми лицами. К этому, 15му, Михаил Губский поёт Самозванца, Петр Мигунов - Пимена, Вадим Заплечный - Шуйского. Михаил Губский спел уже, кажется, всё в этой опере: и Юродивого, и Шуйского (в двух версиях), и теперь Самозванца. Он в прекрасной форме. С дикцией и "чаровницей" порядок. Про сценическую часть, извините, не могу сказать: просто не видно было сцены. Впереди ещё объявлен ввод Губского в партию Труффальдино (?!!). А если дело пойдет такими темпами, то, наверное, не за горами и Герман и, прости хоспади, вердивский набор... Вадим Заплечный - ну совсем не Шуйский. С такими жалобными оттенками в голосе можно петь Юродивого, но не Шуйского - интригана! Вячеслав Почапский пел Варлаама - это артист-"антидекламация" : пел, даже когда читал "указ" в корчме :) Светлана Шилова - умница - пела Марину Мнишек. Голос - самый красивый в Большом театре, но пока его, кажется, мало для Большого театра. Хочется больше царственности в партии и больше разных красок.
Первые 4 картины вчера прошли очень душевно. Как-то вот всё действо было очень музыкально, в настроении, в самом настоящем смысле слова "ОПЕРА" как вокальное и театральное событие для людей (а не для снобов, которым лишь бы режиссерские заумности подавай). В яме был тот же Павел Сорокин, что и на так мне понравившейся "Пиковой даме" в понедельник той же душевностью. Слушается спектакль по центру 4 яруса великолепно: слышны не то, чтобы текст, даже слышны отдельные тембристые артисты хора :) Казалось бы, при таком великолепии артистам на сцене можно пользоваться большими динамическими оттенками, но, кажется, пока что многие ещё не вошли во вкус, не освоились и продолжают кричать "во весь Большой театр" - но, я уверен, это пройдет :)
Спектакль постепенно обретает новыми лицами. К этому, 15му, Михаил Губский поёт Самозванца, Петр Мигунов - Пимена, Вадим Заплечный - Шуйского. Михаил Губский спел уже, кажется, всё в этой опере: и Юродивого, и Шуйского (в двух версиях), и теперь Самозванца. Он в прекрасной форме. С дикцией и "чаровницей" порядок. Про сценическую часть, извините, не могу сказать: просто не видно было сцены. Впереди ещё объявлен ввод Губского в партию Труффальдино (?!!). А если дело пойдет такими темпами, то, наверное, не за горами и Герман и, прости хоспади, вердивский набор... Вадим Заплечный - ну совсем не Шуйский. С такими жалобными оттенками в голосе можно петь Юродивого, но не Шуйского - интригана! Вячеслав Почапский пел Варлаама - это артист-"антидекламация" : пел, даже когда читал "указ" в корчме :) Светлана Шилова - умница - пела Марину Мнишек. Голос - самый красивый в Большом театре, но пока его, кажется, мало для Большого театра. Хочется больше царственности в партии и больше разных красок.