Идеология и физическое тело
За последний год, после всплеска надежд на «патриотическое перерождение» режима, мы получили злонамеренное издевательство над русским ирредентизмом и попытку дискредитировать, замазать в крови и предательстве саму идею «Русского Мира». Никаких существенных изменений во внешней, внутренней и экономической политике нынешними правителями не сделано, несмотря на удобный повод и крайнюю необходимость даже в ракурсе их собственного выживания. При этом «линия партии» по поводу украинского кризиса колебалась так быстро и бесстыдно, что это было замечено даже самыми наивными людьми. Все это в совокупности привело многих к осознанию одной простой истины: проблема не в идеологии, а в нынешней элите как коллективном «физическом теле». Пусть даже она возьмет себе на вооружение самую правильную идеологию, все равно в итоге получится только хуже для русских: все будет злонамеренно изгажено и превращено в свою противоположность. Рассуждения о том, что нынешняя верхушка способна повернуть страну от капитуляции к национальному возрождению, ныне вызывают только злобный смех.
Пропагандистский аппарат режима, направленный на думающую часть общества, вовсю напрягается, чтобы хоть как-то смазать это понимание и защитить коллективное физическое тело элиты от яркого солнечного света. Это делается по двум направлениям:
1) Перенести вину с элиты как физического тела на «неправильное» мировоззрение, идеологию, доктрину. Подразумевая, что если идеологию сменить на более правильную, то можно не менять физическое тело элиты. Тем самым, эту элиту предлагается словесно «переубеждать», «увещевать», «перевоспитывать», вместо проведения хирургической операции над ее коллективным физическим телом.
2) Размазать коллективную вину элиты по возможно большему количеству людей, чтобы физическое тело элиты в кругу «виновных» затерялось среди большинства населения России. «Народ, быдло само виновато!» Или же «Мы все виноваты. Давайте покаемся!»
Оба направления «удачно» объединяются в единой теме «борьбы с советчиной и совками». Не случайно эта тема вдруг снова обуяла множество идеологов и пропагандистов самых разных направлений. Термины «советский», «советчина», «совки» - крайне удобны для разрисовывания ложной мишени для всех недовольных антирусским характером нынешней власти. Они охватывают не только победившую в 1991-93 гг. фракцию советской номенклатуры («новиопы») и их пособников, но и гораздо более широкий круг не причастных к власти людей, симпатизирующих каким-то аспектам советского прошлого или индоктринированных элементами советской идеологии. Причем эти две последние группы составляют в общей массе «совков и ватников» настолько подавляющее большинство, что настоящие «новиопы» могут позволить себе выйти из общей массовки и, в плане имиджа, активно дистанцироваться от «совков».
Попытки избежать этого, предпринимаемые некоторыми авторами, задним числом переопределяющими термины «советский», «совок», чтобы они затрагивали только постсоветских хозяев-победителей, выглядят как инфантилизм. Нельзя игнорировать современное состояние русского языка, где «советское» трактуется предельно расширительно. В итоге весь пафос борьбы с «советчиной» обрушивается на беспомощных людей, не имеющих никакого влияния на события, и на последние остатки институтов социальной поддержки, созданных в советское время (а значит, тоже как бы «советских»). А физическое тело элиты, тем временем, выходит из-под прямого удара. Его представители могут даже задавать тон в «борьбе с советчиной» и использовать эту пропаганду для сокращения социальных расходов.
Везде, где «образ врага» трактуется сугубо идеологически («советчина») или предельно расширительно («совки»), мы имеем либо глупость, либо сознательную попытку защитить коллективное физическое тело новиопской элиты, уберечь его от удара. О другом утилитарном применении «антисоветчины» нынешней элитой - обоснование сворачивания «советских» социальных программ, оправдание деиндустриализации и капитуляции перед Западом, - я уже достаточно много писал ранее (см. «Предисловие и путеводитель к полемике о русско-советском наследии»).
Термин «новиопы», предложенный Д.Е. Галковским для обозначения коллективного физического тела элиты РФ, очерчивает феномен несколько более точно, чем термин «советские» (даже в его искусственно обуженном применении). По-настоящему эту группу следует определять через три ключевые особенности, связанные между собой:
1) Это фракция позднесоветской элиты, которая победила остальные советские группировки в ходе революции 1985-1993 гг.
2) Это фракция позднесоветской элиты, где доминируют представители нерусских этнических групп и метисы, равнодушные или враждебные к русскому большинству.
3) Это фракция позднесоветской элиты, победа которой над другими была обеспечена с помощью Запада. При этом в условие поддержки этой группы Западом входила (и входит) капитуляция и распад СССР, деиндустриализация России и максимальный ущерб, наносимый русскому народу (как потенциальному фактору возрождения Великой России).
В совокупности, эти три особенности новиопской элиты исключают возможность эволюции РФ в национальное государство и жестко определяют нынешнюю элиту как колониальную, компрадорскую и антидемократическую. Это не просто «советская элита и ее наследники», а результат отбора из числа советской элиты групп, наиболее враждебных русскому народу и максимально заинтересованных в деградации России. И, соответственно, это результат уничтожения тех групп позднесоветской элиты, которые были совместимы с полноценным развитием России и с ее трансформацией в национальное государство.
Более русская, патриотическая и «почвенная» фракция позднесоветской элиты была заведена в тупик провокаторами и отстранена от власти в 1991-1993 гг., а остатки ее административного ресурса («Красный пояс») были «разобраны» в течение 90-х гг. При этом отдельные структуры и представители этой фракции (верхушка КПРФ и т.п.) были интегрированы в нынешнюю систему власти на подчиненных позициях, с целью дезорганизации протестных сил. Элементы идеологии этой фракции («старопатриотизм») частично были использованы для прикрытия нынешнего режима, а частично вошли в арсенал протестных сил. (Модернизацию и переосмысление этой идеологии можно найти в тексте «Реконструкция Старопатриотизма»)
Сказанное не означает, что идеология вообще не имеет никакого значения, кроме пропагандистского. Имеет, но только в момент формирования элиты, пока она еще не окостенела как физическое тело. Идеологическая доктрина может служить знаменем, вокруг которого собирается новая формирующаяся элита. Но раз уж элита сформировалась и пришла к власти, любая идеология превращается для нее в простое средство для удержания господства и для сохранения своего коллективного физического тела. Тем не менее, некоторые элементы исходной, «урожденной» идеологии закрепляются в структуре самого физического тела элиты, и в особенностях людей, которые в нее входят. И эти черты элита несет в себе до самого своего физического конца.
Элита, которая правит Россией сегодня, формировалась в 60-80 гг., отпочковавшись от общего ствола советской элиты под знаменем доктрины «конвергенция через капитуляцию». Она исходила из неизбежности сворачивания советского проекта, и сделала ставку на самый легкий, надежный и выгодный для себя путь: капитуляция перед Западом, согласие на статус России как зависимой страны третьего мира и увековечивание себя в роли колониальной администрации на службе западных хозяев. Альтернативный путь трансформации - переформатирование СССР в полноценную Россию, в метрополию, а не в колонию, был отвергнут, поскольку потребовал бы значительно больших усилий и неизбежно привел бы к необходимости поделиться властью со всеми здоровыми силами страны и с русским народом. Кроме того, на этом пути потребовалось бы преодолевать серьезное сопротивление Запада, не заинтересованного в таком исходе. И наоборот, выбор в пользу колонии и капитуляции обеспечил этой части советской элиты поддержку Запада в разгроме других фракций, в особенности «почвенных» и «старопатриотических».
При этом на первых порах, в 90-е, именно эти проигравшие фракции обвинялись в «советском реваншизме», «советчине» и критиковались новиопами с эталонно-антисоветских позиций. Это еще одна причина, почему даже «обуженное», сугубо «элитарное» употребление термина «советские» вводит в заблуждение, не позволяя очертить истинный образ правящей группировки. И уж тем более термин «советские» вводит в заблуждение, если предполагать у его носителей желание восстановить СССР и советский образ жизни. Консервативно-советские фракции советской элиты были разгромлены и расформированы еще в начале 90-х, именно за то, что были против капитуляции и колониального статуса для России.
После того, как новиопская элита победила и расформировала других советских конкурентов за власть (к концу 90-х), она могла позволить себе отодвинуть в сторону исходную идеологию капитуляции и воспользоваться, для укрепления своей власти над массами, элементами патриотической и консервативно-советской идеологий. Рассуждая теоретически, она могла бы вообще сменить программу капитуляции и колониального служения на программу повышения статуса России и самих себя вместе с Россией. Но от родового клейма предательства, капитулянтства и борьбы с народом России уже не уйти: это перестало быть просто идеологией и превратилось в «национальный характер» новой элиты, пронизывающий все ее существо. Эти ее особенности сохранятся, пока сохраняется ее коллективное физическое тело. При этом на уровне пропаганды и агитации она совершенно свободна: когда ей нужно, будет заигрывать с советским проектом и ратовать за возрождение СССР, когда нужно - «бороться с советчиной» и звать «в Европу», когда нужно - заигрывать с русскими и ностальгировать по дореволюционной России. Но во всех случаях это будет оборачиваться к невыгоде русских, поскольку ее поведение направляется неизменным «гормональным фоном» ее коллективного физического тела.
Пропагандистский аппарат режима, направленный на думающую часть общества, вовсю напрягается, чтобы хоть как-то смазать это понимание и защитить коллективное физическое тело элиты от яркого солнечного света. Это делается по двум направлениям:
1) Перенести вину с элиты как физического тела на «неправильное» мировоззрение, идеологию, доктрину. Подразумевая, что если идеологию сменить на более правильную, то можно не менять физическое тело элиты. Тем самым, эту элиту предлагается словесно «переубеждать», «увещевать», «перевоспитывать», вместо проведения хирургической операции над ее коллективным физическим телом.
2) Размазать коллективную вину элиты по возможно большему количеству людей, чтобы физическое тело элиты в кругу «виновных» затерялось среди большинства населения России. «Народ, быдло само виновато!» Или же «Мы все виноваты. Давайте покаемся!»
Оба направления «удачно» объединяются в единой теме «борьбы с советчиной и совками». Не случайно эта тема вдруг снова обуяла множество идеологов и пропагандистов самых разных направлений. Термины «советский», «советчина», «совки» - крайне удобны для разрисовывания ложной мишени для всех недовольных антирусским характером нынешней власти. Они охватывают не только победившую в 1991-93 гг. фракцию советской номенклатуры («новиопы») и их пособников, но и гораздо более широкий круг не причастных к власти людей, симпатизирующих каким-то аспектам советского прошлого или индоктринированных элементами советской идеологии. Причем эти две последние группы составляют в общей массе «совков и ватников» настолько подавляющее большинство, что настоящие «новиопы» могут позволить себе выйти из общей массовки и, в плане имиджа, активно дистанцироваться от «совков».
Попытки избежать этого, предпринимаемые некоторыми авторами, задним числом переопределяющими термины «советский», «совок», чтобы они затрагивали только постсоветских хозяев-победителей, выглядят как инфантилизм. Нельзя игнорировать современное состояние русского языка, где «советское» трактуется предельно расширительно. В итоге весь пафос борьбы с «советчиной» обрушивается на беспомощных людей, не имеющих никакого влияния на события, и на последние остатки институтов социальной поддержки, созданных в советское время (а значит, тоже как бы «советских»). А физическое тело элиты, тем временем, выходит из-под прямого удара. Его представители могут даже задавать тон в «борьбе с советчиной» и использовать эту пропаганду для сокращения социальных расходов.
Везде, где «образ врага» трактуется сугубо идеологически («советчина») или предельно расширительно («совки»), мы имеем либо глупость, либо сознательную попытку защитить коллективное физическое тело новиопской элиты, уберечь его от удара. О другом утилитарном применении «антисоветчины» нынешней элитой - обоснование сворачивания «советских» социальных программ, оправдание деиндустриализации и капитуляции перед Западом, - я уже достаточно много писал ранее (см. «Предисловие и путеводитель к полемике о русско-советском наследии»).
Термин «новиопы», предложенный Д.Е. Галковским для обозначения коллективного физического тела элиты РФ, очерчивает феномен несколько более точно, чем термин «советские» (даже в его искусственно обуженном применении). По-настоящему эту группу следует определять через три ключевые особенности, связанные между собой:
1) Это фракция позднесоветской элиты, которая победила остальные советские группировки в ходе революции 1985-1993 гг.
2) Это фракция позднесоветской элиты, где доминируют представители нерусских этнических групп и метисы, равнодушные или враждебные к русскому большинству.
3) Это фракция позднесоветской элиты, победа которой над другими была обеспечена с помощью Запада. При этом в условие поддержки этой группы Западом входила (и входит) капитуляция и распад СССР, деиндустриализация России и максимальный ущерб, наносимый русскому народу (как потенциальному фактору возрождения Великой России).
В совокупности, эти три особенности новиопской элиты исключают возможность эволюции РФ в национальное государство и жестко определяют нынешнюю элиту как колониальную, компрадорскую и антидемократическую. Это не просто «советская элита и ее наследники», а результат отбора из числа советской элиты групп, наиболее враждебных русскому народу и максимально заинтересованных в деградации России. И, соответственно, это результат уничтожения тех групп позднесоветской элиты, которые были совместимы с полноценным развитием России и с ее трансформацией в национальное государство.
Более русская, патриотическая и «почвенная» фракция позднесоветской элиты была заведена в тупик провокаторами и отстранена от власти в 1991-1993 гг., а остатки ее административного ресурса («Красный пояс») были «разобраны» в течение 90-х гг. При этом отдельные структуры и представители этой фракции (верхушка КПРФ и т.п.) были интегрированы в нынешнюю систему власти на подчиненных позициях, с целью дезорганизации протестных сил. Элементы идеологии этой фракции («старопатриотизм») частично были использованы для прикрытия нынешнего режима, а частично вошли в арсенал протестных сил. (Модернизацию и переосмысление этой идеологии можно найти в тексте «Реконструкция Старопатриотизма»)
Сказанное не означает, что идеология вообще не имеет никакого значения, кроме пропагандистского. Имеет, но только в момент формирования элиты, пока она еще не окостенела как физическое тело. Идеологическая доктрина может служить знаменем, вокруг которого собирается новая формирующаяся элита. Но раз уж элита сформировалась и пришла к власти, любая идеология превращается для нее в простое средство для удержания господства и для сохранения своего коллективного физического тела. Тем не менее, некоторые элементы исходной, «урожденной» идеологии закрепляются в структуре самого физического тела элиты, и в особенностях людей, которые в нее входят. И эти черты элита несет в себе до самого своего физического конца.
Элита, которая правит Россией сегодня, формировалась в 60-80 гг., отпочковавшись от общего ствола советской элиты под знаменем доктрины «конвергенция через капитуляцию». Она исходила из неизбежности сворачивания советского проекта, и сделала ставку на самый легкий, надежный и выгодный для себя путь: капитуляция перед Западом, согласие на статус России как зависимой страны третьего мира и увековечивание себя в роли колониальной администрации на службе западных хозяев. Альтернативный путь трансформации - переформатирование СССР в полноценную Россию, в метрополию, а не в колонию, был отвергнут, поскольку потребовал бы значительно больших усилий и неизбежно привел бы к необходимости поделиться властью со всеми здоровыми силами страны и с русским народом. Кроме того, на этом пути потребовалось бы преодолевать серьезное сопротивление Запада, не заинтересованного в таком исходе. И наоборот, выбор в пользу колонии и капитуляции обеспечил этой части советской элиты поддержку Запада в разгроме других фракций, в особенности «почвенных» и «старопатриотических».
При этом на первых порах, в 90-е, именно эти проигравшие фракции обвинялись в «советском реваншизме», «советчине» и критиковались новиопами с эталонно-антисоветских позиций. Это еще одна причина, почему даже «обуженное», сугубо «элитарное» употребление термина «советские» вводит в заблуждение, не позволяя очертить истинный образ правящей группировки. И уж тем более термин «советские» вводит в заблуждение, если предполагать у его носителей желание восстановить СССР и советский образ жизни. Консервативно-советские фракции советской элиты были разгромлены и расформированы еще в начале 90-х, именно за то, что были против капитуляции и колониального статуса для России.
После того, как новиопская элита победила и расформировала других советских конкурентов за власть (к концу 90-х), она могла позволить себе отодвинуть в сторону исходную идеологию капитуляции и воспользоваться, для укрепления своей власти над массами, элементами патриотической и консервативно-советской идеологий. Рассуждая теоретически, она могла бы вообще сменить программу капитуляции и колониального служения на программу повышения статуса России и самих себя вместе с Россией. Но от родового клейма предательства, капитулянтства и борьбы с народом России уже не уйти: это перестало быть просто идеологией и превратилось в «национальный характер» новой элиты, пронизывающий все ее существо. Эти ее особенности сохранятся, пока сохраняется ее коллективное физическое тело. При этом на уровне пропаганды и агитации она совершенно свободна: когда ей нужно, будет заигрывать с советским проектом и ратовать за возрождение СССР, когда нужно - «бороться с советчиной» и звать «в Европу», когда нужно - заигрывать с русскими и ностальгировать по дореволюционной России. Но во всех случаях это будет оборачиваться к невыгоде русских, поскольку ее поведение направляется неизменным «гормональным фоном» ее коллективного физического тела.