все про тоже
Вчера на заседании НМС выступал в ПСТГУ Павел Николаевич Костылев (см. предыдущий пост)
Ясное дело, без вопросов о религиозности религиоведа не обошлось (к счастью, было много других интересных тем, в частности очень конструктивным был разговор о проблемах современного постсоветского религоведения). Наша кафедра Философии довольно активно нападала на ПН, он, в свою очередь, по обыкновению весьма жестко отстаивал свою позицию. Я помалкивал, будучи ведущим.
Теперь бы свою сформулировал следующим образом:
1. Я не могу согласиться с ПН: Религиовед разумеется, не может быть религиозно стерилен. Аргумент "рыба не ихтиолог" не работает: ситуация в гуманитарной науке принципиально отличается от ситуации в естественной. Здесь предварительное, дотеоретическое участие в жизни предмета исследования является необходимой предпосылкой: историк имеет исторический опыт, социолог - опыт жизни в обществе, филолог пользуется языком, искусствовед обладает естественным художественным вкусом, религиовед - до всякого своего исследования как уже определил себя относительной окружающей его религиозной реальности. С другой стороны, написание исторического исследования само является историческим событием (даже если это такое исследование, что его лучше было бы не писать), социологическое исследование - само факт общественной жизни и т.д. Свою специальность он избирает потому, что именно этот род человеческого опыта чем-то ему интересен, может быть - представляется ему особенно важным для понимания самого себя.
2. Но дальше я оказываюсь согласен с ПН: если эти предпосылки не будут отрефлектированы и "вынесены за скобки" в конкретной научной работе - в науке воцарится хаос, поэтому без принципа исключения трансцендентного (только осуществляемого всерьез, а не маскирующего атеистическую мировоззренческую позицию) мы в науке не обойдемся.
Строго говоря, мне представляется, что эти вещи тесно связаны: не допустив первого, мы не сможем осуществить второе: избавляться от предпосылок можно только, если признаешь, что они есть.
Ясное дело, без вопросов о религиозности религиоведа не обошлось (к счастью, было много других интересных тем, в частности очень конструктивным был разговор о проблемах современного постсоветского религоведения). Наша кафедра Философии довольно активно нападала на ПН, он, в свою очередь, по обыкновению весьма жестко отстаивал свою позицию. Я помалкивал, будучи ведущим.
Теперь бы свою сформулировал следующим образом:
1. Я не могу согласиться с ПН: Религиовед разумеется, не может быть религиозно стерилен. Аргумент "рыба не ихтиолог" не работает: ситуация в гуманитарной науке принципиально отличается от ситуации в естественной. Здесь предварительное, дотеоретическое участие в жизни предмета исследования является необходимой предпосылкой: историк имеет исторический опыт, социолог - опыт жизни в обществе, филолог пользуется языком, искусствовед обладает естественным художественным вкусом, религиовед - до всякого своего исследования как уже определил себя относительной окружающей его религиозной реальности. С другой стороны, написание исторического исследования само является историческим событием (даже если это такое исследование, что его лучше было бы не писать), социологическое исследование - само факт общественной жизни и т.д. Свою специальность он избирает потому, что именно этот род человеческого опыта чем-то ему интересен, может быть - представляется ему особенно важным для понимания самого себя.
2. Но дальше я оказываюсь согласен с ПН: если эти предпосылки не будут отрефлектированы и "вынесены за скобки" в конкретной научной работе - в науке воцарится хаос, поэтому без принципа исключения трансцендентного (только осуществляемого всерьез, а не маскирующего атеистическую мировоззренческую позицию) мы в науке не обойдемся.
Строго говоря, мне представляется, что эти вещи тесно связаны: не допустив первого, мы не сможем осуществить второе: избавляться от предпосылок можно только, если признаешь, что они есть.