"Дважды два", № 22, 1 марта 2019
ПАМЯТИ МУМУ
(Грегори Бернс. Что значит быть собакой: И другие открытия в области нейробиологии животных. - М.: Альпина нон-фикшн, 2019)
Сорок лет назад философ Томас Нагель написал статью под названием «Что значит быть летучей мышью?». Нейронаука, утверждал Нагель, никогда не сможет ответить на этот вопрос: даже выяснив, как работает мозг животного, мы не поймем, как ощущает себя сама мышь. Понять, что значит быть кем-то другим, можно, лишь оказавшись в его шкуре.
Все нейробиологи знают эту статью Найгеля, но многие настроены более оптимистично. В том числе Грегори Бернс. Много лет изучая животных, он пришел к выводу: сходство в системах мозга, отвечающих за радость, боль и даже социальные связи, позволяет предположить, что животные испытывают в основном то же, что и мы, пусть и не имея слов для описания своих ощущений. Крысы сожалеют о сделанном, собаки ценят похвалу не меньше, чем лакомство, морские львы осваивают базовые логические операции. А скоро наука сможет узнать про самосознание животных еще больше. А значит, мы должны пересмотреть свое отношение к меньшим братьям как к собственности.
Любовь к животным Бернс не путает с сантиментами, а догадкам всегда предпочитает строгие факты, так что вы должны быть готовы к долгим и подробным объяснениям вроде: «Более обширная площадь префронтальной коры у тилацина позволяла предположить, что и ощущения у него были богаче, чем у ближайшего родственника, тасманийского дьявола. Но достаточно ли этой площади для появления самосознания? Вопрос непростой, учитывая, как мало нам известно о том, какая степень развития мозга для этого требуется. Однако, исходя из размеров лобной коры и ее связей с другими частями мозга, я был склонен признать тилацина созданием умным и чувствующим». Словом, это не всегда легкое чтение. Но в науке нет простых путей. Увлекателен здесь сам поиск непростого ответа на вопрос, который стал названием книги.
Ах да. При написании этой рецензии ни одно животное не пострадало.
(Грегори Бернс. Что значит быть собакой: И другие открытия в области нейробиологии животных. - М.: Альпина нон-фикшн, 2019)
Сорок лет назад философ Томас Нагель написал статью под названием «Что значит быть летучей мышью?». Нейронаука, утверждал Нагель, никогда не сможет ответить на этот вопрос: даже выяснив, как работает мозг животного, мы не поймем, как ощущает себя сама мышь. Понять, что значит быть кем-то другим, можно, лишь оказавшись в его шкуре.
Все нейробиологи знают эту статью Найгеля, но многие настроены более оптимистично. В том числе Грегори Бернс. Много лет изучая животных, он пришел к выводу: сходство в системах мозга, отвечающих за радость, боль и даже социальные связи, позволяет предположить, что животные испытывают в основном то же, что и мы, пусть и не имея слов для описания своих ощущений. Крысы сожалеют о сделанном, собаки ценят похвалу не меньше, чем лакомство, морские львы осваивают базовые логические операции. А скоро наука сможет узнать про самосознание животных еще больше. А значит, мы должны пересмотреть свое отношение к меньшим братьям как к собственности.
Любовь к животным Бернс не путает с сантиментами, а догадкам всегда предпочитает строгие факты, так что вы должны быть готовы к долгим и подробным объяснениям вроде: «Более обширная площадь префронтальной коры у тилацина позволяла предположить, что и ощущения у него были богаче, чем у ближайшего родственника, тасманийского дьявола. Но достаточно ли этой площади для появления самосознания? Вопрос непростой, учитывая, как мало нам известно о том, какая степень развития мозга для этого требуется. Однако, исходя из размеров лобной коры и ее связей с другими частями мозга, я был склонен признать тилацина созданием умным и чувствующим». Словом, это не всегда легкое чтение. Но в науке нет простых путей. Увлекателен здесь сам поиск непростого ответа на вопрос, который стал названием книги.
Ах да. При написании этой рецензии ни одно животное не пострадало.