Свободные от
Известием о кончине Олега Видова навеяло мысли.
Будучи в молодости (что для молодости абсолютно естественно) совершенным антисоветчиком-пофигистом, на регулярные известия об очередном отечественном деятеле искусства, сбежавшем на гастролях или уехавшем в эмиграцию, я реагировал положительно. Ну, уехали люди в поисках свободы, ну и имеют себе полное право. И думал так обо всех - артистах балета и художниках, музыкантах и актерах...
Но и серьезную трещину в этом мнении я получил в те же самые советские годы. В 81-82 году, когда я работал в Малом театре, был свидетелем трепа в артистической курилке. Мы как раз занимались реставрацией старинной резной мебели в гримерке у Елены Николаевны Гоголевой, вышли покурить и побыли молчаливыми слушателями. Речь в основном шла об уехавшем Крамарове. Кто-то защищал его позицию, кто-то нет. И наиболее веско прозвучал голос по-моему Валерия Носика, который сказал что-то вроде: "А от чего свободы? И ради чего? И стоит ли то, что он там получит, того, что он оставил здесь?"
Я, опять же по молодости, глубоко не вникал во все это, но слова запомнились. И уже гораздо позже, лет как бы не через пятнадцать, я стал для себя понимать полноту этого вопроса.
Ведь если искусство художника, скульптора, музыканта-инструменталиста, танцора балета, - по определению безгранично и не зависит ни от чего, кроме зрительского восприятия, то искусство актера, если он не мим уровня Марселя Марсо, стоит на фундаменте языка. И уехавшие Крамаров, Видов и другие, не знавшие языка страны, в которую уехали, изначально обрекли себя на творческую смерть. Наверняка, они этого не осознавали. Были уверены, что их талант, многократно подтвержденный любовью и признанием советского зрителя, пробъется везде. Тем более, зная о зарубежном успехе Шемякина и Нуриева, Неизвестного и Барышникова, надеялись, что уж они-то не хуже смогут. Ведь талант не меньше.
Ан нет. Не нужен оказался американскому зрителю ни чудесный, искрометный талант Савелия Крамарова, ни сверкающий ореол романтичного героя и драматический талант Олега Видова. И не потому, что американский зритель - дурак. А просто потому, что не нужен ему, зрителю, герой, не говорящий на родном ему языке.
Они уехали в поисках свободы. Наверное, они хотели и свободы политической, и экономической. Но, уверен, прежде всего они мечтали о свободе творчества. Без цензуры, худсоветов и парткомов. Горькая ирония в том, что они ее получили. Только без самого творчества. Свобода - пожалуйста. А творчество - нет. Просто потому, что оно местным не нужно.
И в общем-то, справедливо писали советские пропагандисты. Актеры потеряли своего зрителя и не приобрели зрителя чужого. Ублюдочный тридцатисекундный эпизод в ублюдочной "Красной жаре" - итог поисков свободы для Крамарова. Маленькая роль в "Исполнителе желаний 2" для Видова... Это для тех самых Крамарова и Видова, которых любили... не миллионы даже, а десятки миллионов советских зрителей.
Стоила ли свобода от диктата свободы от творчества? Глупый вопрос. На него могли бы ответить только они сами.
Теперь вот и Видов ушел и уже не ответит ничего. Еще один мустангер, ускакавший в закат. Просто закат произошел намного раньше.
Будучи в молодости (что для молодости абсолютно естественно) совершенным антисоветчиком-пофигистом, на регулярные известия об очередном отечественном деятеле искусства, сбежавшем на гастролях или уехавшем в эмиграцию, я реагировал положительно. Ну, уехали люди в поисках свободы, ну и имеют себе полное право. И думал так обо всех - артистах балета и художниках, музыкантах и актерах...
Но и серьезную трещину в этом мнении я получил в те же самые советские годы. В 81-82 году, когда я работал в Малом театре, был свидетелем трепа в артистической курилке. Мы как раз занимались реставрацией старинной резной мебели в гримерке у Елены Николаевны Гоголевой, вышли покурить и побыли молчаливыми слушателями. Речь в основном шла об уехавшем Крамарове. Кто-то защищал его позицию, кто-то нет. И наиболее веско прозвучал голос по-моему Валерия Носика, который сказал что-то вроде: "А от чего свободы? И ради чего? И стоит ли то, что он там получит, того, что он оставил здесь?"
Я, опять же по молодости, глубоко не вникал во все это, но слова запомнились. И уже гораздо позже, лет как бы не через пятнадцать, я стал для себя понимать полноту этого вопроса.
Ведь если искусство художника, скульптора, музыканта-инструменталиста, танцора балета, - по определению безгранично и не зависит ни от чего, кроме зрительского восприятия, то искусство актера, если он не мим уровня Марселя Марсо, стоит на фундаменте языка. И уехавшие Крамаров, Видов и другие, не знавшие языка страны, в которую уехали, изначально обрекли себя на творческую смерть. Наверняка, они этого не осознавали. Были уверены, что их талант, многократно подтвержденный любовью и признанием советского зрителя, пробъется везде. Тем более, зная о зарубежном успехе Шемякина и Нуриева, Неизвестного и Барышникова, надеялись, что уж они-то не хуже смогут. Ведь талант не меньше.
Ан нет. Не нужен оказался американскому зрителю ни чудесный, искрометный талант Савелия Крамарова, ни сверкающий ореол романтичного героя и драматический талант Олега Видова. И не потому, что американский зритель - дурак. А просто потому, что не нужен ему, зрителю, герой, не говорящий на родном ему языке.
Они уехали в поисках свободы. Наверное, они хотели и свободы политической, и экономической. Но, уверен, прежде всего они мечтали о свободе творчества. Без цензуры, худсоветов и парткомов. Горькая ирония в том, что они ее получили. Только без самого творчества. Свобода - пожалуйста. А творчество - нет. Просто потому, что оно местным не нужно.
И в общем-то, справедливо писали советские пропагандисты. Актеры потеряли своего зрителя и не приобрели зрителя чужого. Ублюдочный тридцатисекундный эпизод в ублюдочной "Красной жаре" - итог поисков свободы для Крамарова. Маленькая роль в "Исполнителе желаний 2" для Видова... Это для тех самых Крамарова и Видова, которых любили... не миллионы даже, а десятки миллионов советских зрителей.
Стоила ли свобода от диктата свободы от творчества? Глупый вопрос. На него могли бы ответить только они сами.
Теперь вот и Видов ушел и уже не ответит ничего. Еще один мустангер, ускакавший в закат. Просто закат произошел намного раньше.