Зольная сопка. Статья П.Г.Апель
В конце 1930-х годов была введена в эксплуатацию подвесная канатная дорога 8-й ГРЭС, с помощью которой сланцевая зола из-под котлов №5 и №7 доставлялась в отвал. К началу сентября 1941 года на краю Малодубровского болота образовалась гора золы высотой 25-30 метров. Никто тогда и предположить не мог, что эта горка сыграет немаловажную роль в предстоящей битве за Ленинград.
В фондах Музея-заповедника «Прорыв блокады Ленинграда» хранятся документы, свидетельствующие о высокой значимости Зольной сопки для боевых действий на Ленинградском фронте в 1943 году.
В послевоенные годы в период выработки мер по благоустройству зоны боёв по прорыву блокады Ленинграда ветеранами были подготовлены и направлены в органы государственной власти конкретные предложения по мемориализации Зольной сопки.
22 июля 1980 года Ленинградская секция Советского комитета ветеранов войны, которую возглавлял Герой Советского Союза генерал-полковник Н. Д. Антонов, выступила с предложением о создании на месте тяжёлых боёв южнее и юго-восточнее 8-й ГРЭСмемориально-исторического парка «Гвардейский», входящего в Зелёный пояс славы. Центром парка должна была стать Зольнаясопка с восстановленным на ней передовым наблюдательным пунктом. Здесь же предполагалось разместить и карту-схему боёв. Рассматривалась возможность водружения на Зольную сопку танка Т-34. Кроме генерал-полковника Н. Д. Антонова предложение подписал председатель Комиссии по увековечению памяти павших гвардии полковник в отставке Л. А. Яшкин.
Обращение ветеранских организаций было принято во внимание. В 1982 году Леноблисполком разработал проект «Задания на проектирование работ по приспособлению помещения, предусмотренного для размещения диорамы «Прорыв блокады Ленинграда», благоустройству плацдарма Советских войск «Невский пятачок» на южной окраине Кировска, установке памятных знаков на местах боёв войск Ленинградского и Волховского фронтов в зоне прорыва блокады Ленинграда». Проектом благоустройства «Невского пятачка» предусматривалась сохранение Зольной сопки как исторического памятника.
Понять историческое и патриотическое значение ныне позабытой и фактически уничтоженной Зольной сопки помогут нам воспоминания ветеранов битвы за Ленинград. Подробнейшее описание своей боевой службы у Зольной сопки в 1943 году оставил начальник штаба первого дивизиона 754-го гаубичного артиллерийского полкарезерва Главного Командования (РГК) Николай Фёдорович Тюменцев. Рукопись книги воспоминаний, достойная публикации по содержанию и стилю, хранится в фондах Музея-заповедника «Прорыв блокады Ленинграда». В последующем повествовании мы будем опираться именно на эти воспоминания.
15 февраля 1943 года
После прорыва блокады нашим войскам необходимо было, во что бы тони стало взять 8-ю ГРЭСи прорваться к Невскому «пятачку». Эту возможность давала атака со стороны Малодубровского болота через железнодорожную насыпь. Лучше всего к «пятачку» можно было пробиться через песчаный карьер. На этом пути слева высилась Зольная сопка. Надо было очистить от фашистов эту высотку.В боях за Зольную сопку и запесчаный карьер в начале февраля 1943 года было пролито много крови наших солдат. Танки увязали в торфяном болоте, не могли помочь пехоте. Из песчаного карьера,что находился в 300 метрах от Зольной сопки, били миномёты и орудия противника. В стенах карьера были оборудованы прочные укрепления, землянки для жилья. 15 февраля 1943 года карьервсё же был взят. Перед ним чадили восемь наших танков, сгоревших вместе с танкистами. Немцы забросали их бутылками с горючей смесью из щелей и одиночных гнёзд, специально оборудованных для этой цели. Из карьера фашисты поспешно отступили в сторону Зольной сопки и деревни Арбузово.В порыве наступления наши части с хода заняли район Зольной сопки. Через несколько дней, в конце февраля, удалось продвинуться ещё на 700 метров. 142-я морская бригада штурмовала высоту с отметкой 22,0 южнее песчаного карьера и недалеко от Зольной сопки. 754-й гаубичный артполк поддерживал моряков своим огнём.Но на этой черте линия фронта стабилизировалась. Конечно, надо бы гнать фашистов и дальше, но силы и боеприпасы были израсходованы, а немцы оправились от удара и тоже укрепились, по-видимому, на заранее подготовленном, выгодном для них рубеже. Свои неудачи немцы считали случайностью. Крепко злились на нас за прорыв блокады. Ругали открыто по радио, грозились истребить всех или сгноить в окопах. Однажды в конце марта немцы забросили картиллеристам листовки с угрозами: «Всех вас перетопим, как только вскроется Нева, уходите отсюда, пока не поздно».
28 апреля 1943 года
Неизвестно, служила ли Зольная сопка немцам наблюдательным пунктом (НП), потому что она была слишком опасным, слишком уязвимым местом для размещения наблюдательного пункта. Во всяком случае, следов постоянного немецкого НП на сопке наши бойцы не обнаружили.
После занятия карьера разведчики 754-го гаубичного артполка пытались расположить наблюдателей и корректировщиков на стальных фермах высоковольтной передачи. Офицер влез на ферму, устроил там досчатую площадку и начал корректировать огонь. Но фашисты быстро обнаружили его и расстрелялибризантными снарядами. Артиллеристыубедились, что таких открытых НП создавать нельзя, тем более что у немцев были хорошие пристрелочные данные.
Тогда и пришло решение оборудовать наблюдательный пункт на Зольной сопке. Это был довольно смелый поступок. Ведь тогда само посещение сопки считалось подвигом. А расположение на нём НП под огнём врага - это был уже подвиг вдвойне. Сопка прочёсывалась днём и ночью из пулемётов, орудий и миномётов. Прежде, чем приступить к оборудованию НП, разведчики установили на вершине сопки чучело в шинели красноармейца, чем разъярили противника до исступления. Обнаружив утром «красноармейца», немцы открыли яростный огонь из всех видов оружия. Стреляли не меньше, чем полдня, пока, наконец, не поняли, что их обманули: «красноармеец» стоял, хотя был изрешечён осколками и пулями. После этого немцысконфуженно молчали несколько дней, не стреляли по сопке.Пользуясь этим, один НП установили разведчики 754-го гаубичного артполка, а другойНП сделали на сопке бойцы другогоподразделения.
Выполнение приказа по оборудованию НП на Зольной сопке было поручено начальнику разведки первого дивизиона лейтенанту Ивасюку. Бывший директор приленинградского совхоза «Бугры», человек хозяйственный, он делал всё основательно, продуманно. Бойцы Ивасюка днём заготовили и подогнали материал, ночью поднесли его к подножью сопки со стороны, не просматриваемой врагом, выкопали котлован и затем оборудовали пункт на самой ее вершине. Разведчики и связисты работали, соблюдая строгую предосторожность, чтобы не обнаружить себя хотя бы нечаянным стуком лопаты. За четыре ночи команда лейтенанта Ивасюка оборудовал на Зольной сопке прекрасный НП, не потеряв при этом ни одного человека. 28 апреля 1943 года в журнале боевых действий полка записали: «Начальнику разведки первого дивизиона, младшему лейтенанту Ивасюку Н.Г. за добросовестную работу по оборудованию НП на Зольной горе объявлена благодарность в приказе по полку».
Боевые будни
С той поры наш наблюдатель не сводил глаз с врага.Артиллерийские разведчики обнаружили много важных целей, выявили практику кочующих орудий, многократно корректировали огонь своих орудий. Сводки с Зольной сопки позволили обобщить результаты многодневного труда в виде особой фронтовой методической разработки на тему: «Один из способов быстрого воздействия на артиллерийские и миномётные огневые точки противника в обороне».
Для выяснения глубины немецкой обороны и состояния переднего края врага вычислитель ефрейтор Иван Дрындин зарисовал панораму переднего края и глубинырасположения обороны противника. Зарисовка получилась отличная. Она была отправлена в штаб полка, после чего бойцы регулярно пользовались нанесёнными на неё ориентирами. Благодаря НП на Зольной сопке мы стали лучше знать, что делается в стане врага.
15 июня 1943 года благодаря корректировке артогня с Зольной сопки была разгромлена вражеская колонна. Разведчик Анатолий Дрелих обнаружил продвижение крупной группы противника. Серо-зеленая колонна походным порядком продвигалась к линии фронта, то скрываясь за деревьями, то выползая в поле зрения наблюдателя. Что это такое - пополнение или смена? Дать им дойти до окопов и укрыться в них? Но окопы у противника добротные, тогда немчуру не скоро выкуришь. Хорошо бы накрыть их внезапным огнём здесь же, на подходе. Но для этого надо вызвать офицера, ждать его прихода, упустить время. Как же быть? И рядовой Дрелих, одновременно с докладом о новой цели, просит штаб дивизиона открыть огонь одной из батарей, а он с сопки прокорректирует его. Предложение разведчика одобрено, снаряды летят в цель. «Вправо - 30», - докладывает наблюдатель с сопки. С небольшим недолётом ложится в кустах второй снаряд, с перелётом третий. Цель начинает беспокоиться. Кое-кто из колонны бросается в строну с дороги. «Не дадим разбежаться, бейте в середину», - кричит в трубку Дрелих. Батарея переходит на поражение. Первая же очередь беглого огня приходится по цели. Фашисты начинают разбегаться, но их настигает вторая очередь снарядов осколочного действия. Метод этот себя оправдал. После его применяли и другие разведчики. После разгрома фашистской колонны, войска противника уже не ходили плотной массой.
Небессильная злость
Наблюдение с Зольной сопки нужно было вести так, чтобы немцы не догадались о существовании НП. На некоторое время удалось, действительно, притупить их бдительность, но враг всё-таки понял, что на сопке сидят артиллеристы. Немцы решили, во что бы то ни стало, ослепить или уничтожить наш наблюдательный пункт. Они понимали значение этого «острого глаза» для повышения эффективности действия советской артиллерии. Обстрелы стали повторяться всё чаще и чаще, все неожиданнее. В июне они применили против сопки орудие крупного калибра и стали методически обстреливать пункт 220-ти миллиметровыми снарядами. При попадании в сопку снаряды часто не взрывались. Это, понятно, злило фашистов. Они не хотели признавать свою беспомощность перед высоткой из золы, тем более что на ней невозможно было создать укрепления прочного типа.
Как-то разведчик Василий Шарыкин докладывает с сопки: «Вижу двух фрицев. Они идут по траншее. Один из них низенький, другой высокий. Остановились. Низенький фашист грозит кулаком в сторону сопки». Злоба немца на сопку пересилила страх быть срезанным пулей снайпера. Жест фашиста убедительно характеризовал значение нашего НП. Разведчики включили это событие в очередное донесение, и так оно дошло до командования советских войск.
16 июля 1943 года
Каждое дежурство на сопке было подвигом. Поднимались на сопку разведчики Дмитриев, Дрелих, Рахматуллин иШарыкин. Первые трое уцелели. Василий Шарыкин погиб на своём боевом посту вместе с приборами и наблюдательным пунктом... Не первый раз взбирались разведчик Шарыкин и телефонист Абдуллин на Зольную сопку. Многократно оба попадали и под обстрел 220-миллиметровых гаубиц. Всё оканчивалось благополучно. Но в этот раз вышло по-иному. Через полчаса после очередной смены начался обстрел наблюдательного пункта. Два снаряда упали на валунный грунт и разорвались, два легли к подножью сопки в золу, заглубились и не разорвались. Положение складывалось опасное. Сопка попала в цепкую вилку. Понял ли это стреляющий немец? Заметил ли неразорвавшиеся снаряды? Снаряды летели один за другим через каждые две минуты. В перерывах между разрывами можно было спуститься с сопки и уйти в укрытие. Начальник разведки дивизиона разрешил наблюдателям покинуть НП на время обстрела. За две минуты бойцы могли бы уйти из зоны обстрела, но отважный телефонист Абдуллин ответил: «Не в первый раз. Не попадёт, отсидимся».
А разведчик Шарыкин тем временем вглядывался в горизонт в поисках стреляющего орудия. Его охватило ощущение невыполненного долга, как это часто приходилось испытывать на фронте. Разведчик хорошо слышал звук выстрела орудия, нарастающий гул летящего снаряда. Слышен разрыв - значит пронесло. Опять бьёт гаубица или мортира, снаряд летит медленно. При обстреле из пушки выстрела не слышишь, разрыв придёт раньше. Шарыкин искал хотя бы дымок стреляющего орудия, разглядывая глубину боевых порядков врага в стереотрубу. Нет дымка. Трудно отыскать его в море леса. Да ведь и порох можно подобрать бездымный. Но что это? Пламя? А вот и выстрел. Оно! Орудие. Пламя обнаружилось не далее четырёх километров от передовой. Это в доступной для наших орудий дальности. Ещё вспышка, звук выстрела, характерное нарастающее шуршание снаряда в воздухе...
«Ориентир 4, вправо 25, дальше 300 крупнокалиберное орудие бьёт по Зольной со...» Неоконченное донесение прерывается вместе с разрывом снаряда на Зольной сопке. «Кедр, кедр, я сосна! Отвечайте!» - настойчиво и безуспешно вызывал телефонист штаба дивизиона. Подсменные разведчики с лопатами побежали на сопку. Пункта нет, завалило прямым попаданием снаряда. Откапали Абдуллина, он без сознания. Весь в золе. Дышит. Шарыкин - насмерть. Притащили Абдуллина, сделали укол, он ожил. Отправили в госпиталь. Вылечился и снова в строй телефонистом в миномётный полк. А на другой день вынесли с сопки тело Шарыкина. Похоронили его 16 июля 1943 года на возвышенном месте около штаба дивизиона близ песчаного карьера. С прощальным салютом из автоматов бойцы предали прах героя земле. Было Василию всего девятнадцать лет...
***
Восстанавливать наблюдательный пункт на Зольной сопке командование полка не разрешило. Предстояло действовать с нового направления. Два с половиной месяца с 29 апреля по 16 июля разведчики 754-го гаубичногоартполка наблюдали за врагом с Зольной сопки.
Вноябре 1943 года 754-го гаубичныйартполкРГК получил приказ переместиться на другой участок фронта, распроститься с 8-й ГЭС, с Синявинскими болотамиис Зольной сопкой. Николай Федорович Тюменцев написал по этому поводу: "Никогда не забудутся в памяти эти пустынные, суровые и родные теперь места. Родные, потому что политы они нашей кровью, потому, что устланы телами наших однополчан. Не запомнишь всех, кто зарыт в этих песках и болотах, кто поливал их своими потом и кровью. (...) Назовём их, остающихся здесь на вечные времена мёртвых и отъезжающих живых воинов-«Зольносопковцы»».
Понесли потери и разведчики 943-го артполка 376-й сд, которым принадлежал второй НП на Зольной сопке. Воспоминания одного из артиллеристов полка, А. И. Митькина, опубликовала в 1984 году З. П. Верховцева в книге «Стояли насмерть». «Когда снаряды попадали в сопку,- рассказывал А.И.Митькин, - они глубоко проникали в нее, так как грунт был рыхлый, и у взрывной волны не хватало силы, чтобы выбросить его. Зато ударная волна приводила в сильные колебательные движения сопку. Находясь в это время на НП, мы ощу¬щали себя словно в раскачивавшейся люльке. Но это не смущало нас, и дней двадцать успешно вели с нее наблюдение. Противник все же разрушил наш НП. На нем погибли и наши мужественные ребята».
Сейчас нет сведений о том, был ли наблюдательный пункт на Зольной сопке восстановлен в июле-августе 1943 года. Но немцы предполагали, что русские не откажутся от возможности наблюдение с Зольной сопки в период большого наступления. Немецкий солдатХельмут Нойенбушиз 422-го гренадерского полка 126-й пехотной дивизии вспоминало боях августа 1943 года: «У наших артиллеристов было одно преимущество: они наблюдали за противником с господствующей над местностью высоты. Поэтому имелась возможность препятствовать его передвижениям по ведущему на Ленинград коридору. У русских тоже был неплохой наблюдательный пункт - они устроились на огромной горе шлака слева от треугольника для поворота локомотивов».
Прощание с Зольной сопкой
Бывший начальник штаба первого дивизиона 754-го гаубичного артполкаРГК Николай Фёдорович Тюменцев снова побывал на Зольной сопке в 1966 году. С удовлетворением забрался на неё по обращённому к противнику южному скату, что невозможно было сделать в военное время. Огляделся. «...Вокруг разросся лес. Густым лесом покрыт теперь и песчаный карьер. В нём набралось много воды, получилось удлинённое озеро. Зольная сопка так и остаётся голой. На голубой её поверхности хорошо видна изобильная россыпь ржавых осколков от мин и снарядов. Осколки начинают уже рассыпаться под действием времени и золы, но ещё достаточно прочны, чтобы напомнить о былой своей смертоносности. ...Золу после войны отгружали на какое-то строительство. Я бы посоветовал оставить Зольную сопку памятником былых сражений на Ленинградском фронте под 8-й ГЭС. Она знаменует величие духа наших бойцов, славу советского оружия. Сохранить её для потомков».
Так заканчивает свои воспоминания о Зольной сопке фронтовик, награждённый в последующих боях за освобождение родной земли орденами Красной звезды и Отечественной войны IIстепени. Работу над воспоминаниями Николай Фёдорович закончил 8 мая 1970 года. С сожалением можно констатировать, что полностью сохранить Зольную сопку для потомков не удалось.
Окончательный приговор подписало наше сытое время. Конечно, не в первый раз на Зольную сопку посмотрели не как на памятник бойцам, погибшим за Ленинград, но как на кучу дешёвого стройматериала. Как верно отметил Тюменцев, такая попытка предпринималась в послевоенные годы. Старожил Кировского района, проживающий здесь с 1944 года, участник боёв по прорыву блокады и боёв за Синявинские высоты, Леонид Никитович Моторин вспоминает, что до Зольной сопки была построена узкоколейка. Золу пробовали использовать для изготовления шлакоблоков и цемента, который получался непрочный, низкосортный. И затею эту оставили. Образовавшуюся выемку в Зольной сопке долгое время использовали военные сапёры как полигон для подрыва найденных на бывших полях сражений мин и снарядов. И это выдержала Зольная сопка. Но теперь, наверное, пришёл ей конец. К июню 2012 года уцелело лишь 2/3 ее территории. Предприимчивые сограждане нашли хозяйственное применение старой золе, перемешанной с немецкими осколками и пулями, пропитанной кровью и каждодневным героизмом наших бойцов. Не стало значимого памятника истории и интересной достопримечательности. Для ветеранов Зольная сопка значила много. А для потомков её уже не будет…
Павел Апель,
старший научный сотрудник
Музея-заповедника «Прорыв блокады Ленинграда
Источник: http://www.ladoga-news.ru/news/?id=6462
В фондах Музея-заповедника «Прорыв блокады Ленинграда» хранятся документы, свидетельствующие о высокой значимости Зольной сопки для боевых действий на Ленинградском фронте в 1943 году.
В послевоенные годы в период выработки мер по благоустройству зоны боёв по прорыву блокады Ленинграда ветеранами были подготовлены и направлены в органы государственной власти конкретные предложения по мемориализации Зольной сопки.
22 июля 1980 года Ленинградская секция Советского комитета ветеранов войны, которую возглавлял Герой Советского Союза генерал-полковник Н. Д. Антонов, выступила с предложением о создании на месте тяжёлых боёв южнее и юго-восточнее 8-й ГРЭСмемориально-исторического парка «Гвардейский», входящего в Зелёный пояс славы. Центром парка должна была стать Зольнаясопка с восстановленным на ней передовым наблюдательным пунктом. Здесь же предполагалось разместить и карту-схему боёв. Рассматривалась возможность водружения на Зольную сопку танка Т-34. Кроме генерал-полковника Н. Д. Антонова предложение подписал председатель Комиссии по увековечению памяти павших гвардии полковник в отставке Л. А. Яшкин.
Обращение ветеранских организаций было принято во внимание. В 1982 году Леноблисполком разработал проект «Задания на проектирование работ по приспособлению помещения, предусмотренного для размещения диорамы «Прорыв блокады Ленинграда», благоустройству плацдарма Советских войск «Невский пятачок» на южной окраине Кировска, установке памятных знаков на местах боёв войск Ленинградского и Волховского фронтов в зоне прорыва блокады Ленинграда». Проектом благоустройства «Невского пятачка» предусматривалась сохранение Зольной сопки как исторического памятника.
Понять историческое и патриотическое значение ныне позабытой и фактически уничтоженной Зольной сопки помогут нам воспоминания ветеранов битвы за Ленинград. Подробнейшее описание своей боевой службы у Зольной сопки в 1943 году оставил начальник штаба первого дивизиона 754-го гаубичного артиллерийского полкарезерва Главного Командования (РГК) Николай Фёдорович Тюменцев. Рукопись книги воспоминаний, достойная публикации по содержанию и стилю, хранится в фондах Музея-заповедника «Прорыв блокады Ленинграда». В последующем повествовании мы будем опираться именно на эти воспоминания.
15 февраля 1943 года
После прорыва блокады нашим войскам необходимо было, во что бы тони стало взять 8-ю ГРЭСи прорваться к Невскому «пятачку». Эту возможность давала атака со стороны Малодубровского болота через железнодорожную насыпь. Лучше всего к «пятачку» можно было пробиться через песчаный карьер. На этом пути слева высилась Зольная сопка. Надо было очистить от фашистов эту высотку.В боях за Зольную сопку и запесчаный карьер в начале февраля 1943 года было пролито много крови наших солдат. Танки увязали в торфяном болоте, не могли помочь пехоте. Из песчаного карьера,что находился в 300 метрах от Зольной сопки, били миномёты и орудия противника. В стенах карьера были оборудованы прочные укрепления, землянки для жилья. 15 февраля 1943 года карьервсё же был взят. Перед ним чадили восемь наших танков, сгоревших вместе с танкистами. Немцы забросали их бутылками с горючей смесью из щелей и одиночных гнёзд, специально оборудованных для этой цели. Из карьера фашисты поспешно отступили в сторону Зольной сопки и деревни Арбузово.В порыве наступления наши части с хода заняли район Зольной сопки. Через несколько дней, в конце февраля, удалось продвинуться ещё на 700 метров. 142-я морская бригада штурмовала высоту с отметкой 22,0 южнее песчаного карьера и недалеко от Зольной сопки. 754-й гаубичный артполк поддерживал моряков своим огнём.Но на этой черте линия фронта стабилизировалась. Конечно, надо бы гнать фашистов и дальше, но силы и боеприпасы были израсходованы, а немцы оправились от удара и тоже укрепились, по-видимому, на заранее подготовленном, выгодном для них рубеже. Свои неудачи немцы считали случайностью. Крепко злились на нас за прорыв блокады. Ругали открыто по радио, грозились истребить всех или сгноить в окопах. Однажды в конце марта немцы забросили картиллеристам листовки с угрозами: «Всех вас перетопим, как только вскроется Нева, уходите отсюда, пока не поздно».
28 апреля 1943 года
Неизвестно, служила ли Зольная сопка немцам наблюдательным пунктом (НП), потому что она была слишком опасным, слишком уязвимым местом для размещения наблюдательного пункта. Во всяком случае, следов постоянного немецкого НП на сопке наши бойцы не обнаружили.
После занятия карьера разведчики 754-го гаубичного артполка пытались расположить наблюдателей и корректировщиков на стальных фермах высоковольтной передачи. Офицер влез на ферму, устроил там досчатую площадку и начал корректировать огонь. Но фашисты быстро обнаружили его и расстрелялибризантными снарядами. Артиллеристыубедились, что таких открытых НП создавать нельзя, тем более что у немцев были хорошие пристрелочные данные.
Тогда и пришло решение оборудовать наблюдательный пункт на Зольной сопке. Это был довольно смелый поступок. Ведь тогда само посещение сопки считалось подвигом. А расположение на нём НП под огнём врага - это был уже подвиг вдвойне. Сопка прочёсывалась днём и ночью из пулемётов, орудий и миномётов. Прежде, чем приступить к оборудованию НП, разведчики установили на вершине сопки чучело в шинели красноармейца, чем разъярили противника до исступления. Обнаружив утром «красноармейца», немцы открыли яростный огонь из всех видов оружия. Стреляли не меньше, чем полдня, пока, наконец, не поняли, что их обманули: «красноармеец» стоял, хотя был изрешечён осколками и пулями. После этого немцысконфуженно молчали несколько дней, не стреляли по сопке.Пользуясь этим, один НП установили разведчики 754-го гаубичного артполка, а другойНП сделали на сопке бойцы другогоподразделения.
Выполнение приказа по оборудованию НП на Зольной сопке было поручено начальнику разведки первого дивизиона лейтенанту Ивасюку. Бывший директор приленинградского совхоза «Бугры», человек хозяйственный, он делал всё основательно, продуманно. Бойцы Ивасюка днём заготовили и подогнали материал, ночью поднесли его к подножью сопки со стороны, не просматриваемой врагом, выкопали котлован и затем оборудовали пункт на самой ее вершине. Разведчики и связисты работали, соблюдая строгую предосторожность, чтобы не обнаружить себя хотя бы нечаянным стуком лопаты. За четыре ночи команда лейтенанта Ивасюка оборудовал на Зольной сопке прекрасный НП, не потеряв при этом ни одного человека. 28 апреля 1943 года в журнале боевых действий полка записали: «Начальнику разведки первого дивизиона, младшему лейтенанту Ивасюку Н.Г. за добросовестную работу по оборудованию НП на Зольной горе объявлена благодарность в приказе по полку».
Боевые будни
С той поры наш наблюдатель не сводил глаз с врага.Артиллерийские разведчики обнаружили много важных целей, выявили практику кочующих орудий, многократно корректировали огонь своих орудий. Сводки с Зольной сопки позволили обобщить результаты многодневного труда в виде особой фронтовой методической разработки на тему: «Один из способов быстрого воздействия на артиллерийские и миномётные огневые точки противника в обороне».
Для выяснения глубины немецкой обороны и состояния переднего края врага вычислитель ефрейтор Иван Дрындин зарисовал панораму переднего края и глубинырасположения обороны противника. Зарисовка получилась отличная. Она была отправлена в штаб полка, после чего бойцы регулярно пользовались нанесёнными на неё ориентирами. Благодаря НП на Зольной сопке мы стали лучше знать, что делается в стане врага.
15 июня 1943 года благодаря корректировке артогня с Зольной сопки была разгромлена вражеская колонна. Разведчик Анатолий Дрелих обнаружил продвижение крупной группы противника. Серо-зеленая колонна походным порядком продвигалась к линии фронта, то скрываясь за деревьями, то выползая в поле зрения наблюдателя. Что это такое - пополнение или смена? Дать им дойти до окопов и укрыться в них? Но окопы у противника добротные, тогда немчуру не скоро выкуришь. Хорошо бы накрыть их внезапным огнём здесь же, на подходе. Но для этого надо вызвать офицера, ждать его прихода, упустить время. Как же быть? И рядовой Дрелих, одновременно с докладом о новой цели, просит штаб дивизиона открыть огонь одной из батарей, а он с сопки прокорректирует его. Предложение разведчика одобрено, снаряды летят в цель. «Вправо - 30», - докладывает наблюдатель с сопки. С небольшим недолётом ложится в кустах второй снаряд, с перелётом третий. Цель начинает беспокоиться. Кое-кто из колонны бросается в строну с дороги. «Не дадим разбежаться, бейте в середину», - кричит в трубку Дрелих. Батарея переходит на поражение. Первая же очередь беглого огня приходится по цели. Фашисты начинают разбегаться, но их настигает вторая очередь снарядов осколочного действия. Метод этот себя оправдал. После его применяли и другие разведчики. После разгрома фашистской колонны, войска противника уже не ходили плотной массой.
Небессильная злость
Наблюдение с Зольной сопки нужно было вести так, чтобы немцы не догадались о существовании НП. На некоторое время удалось, действительно, притупить их бдительность, но враг всё-таки понял, что на сопке сидят артиллеристы. Немцы решили, во что бы то ни стало, ослепить или уничтожить наш наблюдательный пункт. Они понимали значение этого «острого глаза» для повышения эффективности действия советской артиллерии. Обстрелы стали повторяться всё чаще и чаще, все неожиданнее. В июне они применили против сопки орудие крупного калибра и стали методически обстреливать пункт 220-ти миллиметровыми снарядами. При попадании в сопку снаряды часто не взрывались. Это, понятно, злило фашистов. Они не хотели признавать свою беспомощность перед высоткой из золы, тем более что на ней невозможно было создать укрепления прочного типа.
Как-то разведчик Василий Шарыкин докладывает с сопки: «Вижу двух фрицев. Они идут по траншее. Один из них низенький, другой высокий. Остановились. Низенький фашист грозит кулаком в сторону сопки». Злоба немца на сопку пересилила страх быть срезанным пулей снайпера. Жест фашиста убедительно характеризовал значение нашего НП. Разведчики включили это событие в очередное донесение, и так оно дошло до командования советских войск.
16 июля 1943 года
Каждое дежурство на сопке было подвигом. Поднимались на сопку разведчики Дмитриев, Дрелих, Рахматуллин иШарыкин. Первые трое уцелели. Василий Шарыкин погиб на своём боевом посту вместе с приборами и наблюдательным пунктом... Не первый раз взбирались разведчик Шарыкин и телефонист Абдуллин на Зольную сопку. Многократно оба попадали и под обстрел 220-миллиметровых гаубиц. Всё оканчивалось благополучно. Но в этот раз вышло по-иному. Через полчаса после очередной смены начался обстрел наблюдательного пункта. Два снаряда упали на валунный грунт и разорвались, два легли к подножью сопки в золу, заглубились и не разорвались. Положение складывалось опасное. Сопка попала в цепкую вилку. Понял ли это стреляющий немец? Заметил ли неразорвавшиеся снаряды? Снаряды летели один за другим через каждые две минуты. В перерывах между разрывами можно было спуститься с сопки и уйти в укрытие. Начальник разведки дивизиона разрешил наблюдателям покинуть НП на время обстрела. За две минуты бойцы могли бы уйти из зоны обстрела, но отважный телефонист Абдуллин ответил: «Не в первый раз. Не попадёт, отсидимся».
А разведчик Шарыкин тем временем вглядывался в горизонт в поисках стреляющего орудия. Его охватило ощущение невыполненного долга, как это часто приходилось испытывать на фронте. Разведчик хорошо слышал звук выстрела орудия, нарастающий гул летящего снаряда. Слышен разрыв - значит пронесло. Опять бьёт гаубица или мортира, снаряд летит медленно. При обстреле из пушки выстрела не слышишь, разрыв придёт раньше. Шарыкин искал хотя бы дымок стреляющего орудия, разглядывая глубину боевых порядков врага в стереотрубу. Нет дымка. Трудно отыскать его в море леса. Да ведь и порох можно подобрать бездымный. Но что это? Пламя? А вот и выстрел. Оно! Орудие. Пламя обнаружилось не далее четырёх километров от передовой. Это в доступной для наших орудий дальности. Ещё вспышка, звук выстрела, характерное нарастающее шуршание снаряда в воздухе...
«Ориентир 4, вправо 25, дальше 300 крупнокалиберное орудие бьёт по Зольной со...» Неоконченное донесение прерывается вместе с разрывом снаряда на Зольной сопке. «Кедр, кедр, я сосна! Отвечайте!» - настойчиво и безуспешно вызывал телефонист штаба дивизиона. Подсменные разведчики с лопатами побежали на сопку. Пункта нет, завалило прямым попаданием снаряда. Откапали Абдуллина, он без сознания. Весь в золе. Дышит. Шарыкин - насмерть. Притащили Абдуллина, сделали укол, он ожил. Отправили в госпиталь. Вылечился и снова в строй телефонистом в миномётный полк. А на другой день вынесли с сопки тело Шарыкина. Похоронили его 16 июля 1943 года на возвышенном месте около штаба дивизиона близ песчаного карьера. С прощальным салютом из автоматов бойцы предали прах героя земле. Было Василию всего девятнадцать лет...
***
Восстанавливать наблюдательный пункт на Зольной сопке командование полка не разрешило. Предстояло действовать с нового направления. Два с половиной месяца с 29 апреля по 16 июля разведчики 754-го гаубичногоартполка наблюдали за врагом с Зольной сопки.
Вноябре 1943 года 754-го гаубичныйартполкРГК получил приказ переместиться на другой участок фронта, распроститься с 8-й ГЭС, с Синявинскими болотамиис Зольной сопкой. Николай Федорович Тюменцев написал по этому поводу: "Никогда не забудутся в памяти эти пустынные, суровые и родные теперь места. Родные, потому что политы они нашей кровью, потому, что устланы телами наших однополчан. Не запомнишь всех, кто зарыт в этих песках и болотах, кто поливал их своими потом и кровью. (...) Назовём их, остающихся здесь на вечные времена мёртвых и отъезжающих живых воинов-«Зольносопковцы»».
Понесли потери и разведчики 943-го артполка 376-й сд, которым принадлежал второй НП на Зольной сопке. Воспоминания одного из артиллеристов полка, А. И. Митькина, опубликовала в 1984 году З. П. Верховцева в книге «Стояли насмерть». «Когда снаряды попадали в сопку,- рассказывал А.И.Митькин, - они глубоко проникали в нее, так как грунт был рыхлый, и у взрывной волны не хватало силы, чтобы выбросить его. Зато ударная волна приводила в сильные колебательные движения сопку. Находясь в это время на НП, мы ощу¬щали себя словно в раскачивавшейся люльке. Но это не смущало нас, и дней двадцать успешно вели с нее наблюдение. Противник все же разрушил наш НП. На нем погибли и наши мужественные ребята».
Сейчас нет сведений о том, был ли наблюдательный пункт на Зольной сопке восстановлен в июле-августе 1943 года. Но немцы предполагали, что русские не откажутся от возможности наблюдение с Зольной сопки в период большого наступления. Немецкий солдатХельмут Нойенбушиз 422-го гренадерского полка 126-й пехотной дивизии вспоминало боях августа 1943 года: «У наших артиллеристов было одно преимущество: они наблюдали за противником с господствующей над местностью высоты. Поэтому имелась возможность препятствовать его передвижениям по ведущему на Ленинград коридору. У русских тоже был неплохой наблюдательный пункт - они устроились на огромной горе шлака слева от треугольника для поворота локомотивов».
Прощание с Зольной сопкой
Бывший начальник штаба первого дивизиона 754-го гаубичного артполкаРГК Николай Фёдорович Тюменцев снова побывал на Зольной сопке в 1966 году. С удовлетворением забрался на неё по обращённому к противнику южному скату, что невозможно было сделать в военное время. Огляделся. «...Вокруг разросся лес. Густым лесом покрыт теперь и песчаный карьер. В нём набралось много воды, получилось удлинённое озеро. Зольная сопка так и остаётся голой. На голубой её поверхности хорошо видна изобильная россыпь ржавых осколков от мин и снарядов. Осколки начинают уже рассыпаться под действием времени и золы, но ещё достаточно прочны, чтобы напомнить о былой своей смертоносности. ...Золу после войны отгружали на какое-то строительство. Я бы посоветовал оставить Зольную сопку памятником былых сражений на Ленинградском фронте под 8-й ГЭС. Она знаменует величие духа наших бойцов, славу советского оружия. Сохранить её для потомков».
Так заканчивает свои воспоминания о Зольной сопке фронтовик, награждённый в последующих боях за освобождение родной земли орденами Красной звезды и Отечественной войны IIстепени. Работу над воспоминаниями Николай Фёдорович закончил 8 мая 1970 года. С сожалением можно констатировать, что полностью сохранить Зольную сопку для потомков не удалось.
Окончательный приговор подписало наше сытое время. Конечно, не в первый раз на Зольную сопку посмотрели не как на памятник бойцам, погибшим за Ленинград, но как на кучу дешёвого стройматериала. Как верно отметил Тюменцев, такая попытка предпринималась в послевоенные годы. Старожил Кировского района, проживающий здесь с 1944 года, участник боёв по прорыву блокады и боёв за Синявинские высоты, Леонид Никитович Моторин вспоминает, что до Зольной сопки была построена узкоколейка. Золу пробовали использовать для изготовления шлакоблоков и цемента, который получался непрочный, низкосортный. И затею эту оставили. Образовавшуюся выемку в Зольной сопке долгое время использовали военные сапёры как полигон для подрыва найденных на бывших полях сражений мин и снарядов. И это выдержала Зольная сопка. Но теперь, наверное, пришёл ей конец. К июню 2012 года уцелело лишь 2/3 ее территории. Предприимчивые сограждане нашли хозяйственное применение старой золе, перемешанной с немецкими осколками и пулями, пропитанной кровью и каждодневным героизмом наших бойцов. Не стало значимого памятника истории и интересной достопримечательности. Для ветеранов Зольная сопка значила много. А для потомков её уже не будет…
Павел Апель,
старший научный сотрудник
Музея-заповедника «Прорыв блокады Ленинграда
Источник: http://www.ladoga-news.ru/news/?id=6462