Женя Осин как добрый миф
Страна искренне скорбит по умершему, даже не войдя в предпенсионный возраст Евгению Осину. Так бывает - в последние годы жизни Осин когда плавно, а когда стремительно опускался и шел к последнему горизонту, но для своих почитателей практически не существовал. Где пьет, что и на какие деньги - это оставалось как-то за кадром всяческих телевизионных шоу. Бойким по сбору денег он явно не был и умер тихо, в нищете и забвении.
От чего умер, пока не очень понятно, но открытий не будет, за бывшей знаменитостью вряд ли охотились с "Новичком", скорее всего что-то между алкогольным циррозом печени и сердечным приступом, тоже спровоцированным бутылкой.
Тем не менее, люди печалятся и я отношусь к их числу. Потому что Осин сумел подарить стране музыкальный ретро-миф и убедить поколение 60-х, что оно когда-то пело именно те песни, которые поет им он. И поколение убедилось и пело с ним уже в 90-е его песни. Как свои. И про девочку, которая плачет в автомате, и про Таню плюс Володю, и про качку, под которую обязательно должна прийти морячка.
Эти песни посреди разрухи и беспросвета было особенно приятно петь, потому что они были о любви и романтике, то есть, о вечном. Споешь под пиво и, вроде бы, жизнь уже начинает налаживаться. Нравится повзрослевшим девочкам, а то, что нравится девочкам, нравится и постаревшим мальчикам - так устроен мир.
Был ли Осин каким-то культурным явлением? Разумеется, нет. На славу Высоцкого, тоже известного алкоголика и великого таланта, он не тянет. Так, скоморох, но скоморох, который сумел поцарапать сердца многих и многих. В этом, между прочим, сила скоморошества - быть своим среди чужих и остаться чужим среди своих.
Когда я однажды услышал про девочку в автомате и про диковатое, с точки зрения русского языка, "мерзлый лед на щеках блестит", то подумал, что от этих строк, вписанных Осиным в прекрасное, но короткое и совсем не песенное стихотворение Вознесенского "Первый лед", будут рыдать девочки пубертантного периода. А оказалось, что всплакивала вся женская половина Отечества. Потому что, видимо, находила в этом что-то сокровенно свое, женское.
Осин останется в памяти очень русской талантливостью, которая почему-то обязательно сочетается с непонятостью и нереализованностью. Впрочем, возможно, это лучше, чем наблюдать медленное истощение таланта и испытывать жалость к когда-то яркому его проявлению, как это очень часто случается. 54, конечно, не возраст. Но вот Евгения Викторовича помнить будут, в отличие от многих его соратников по эстраде, которые доживут до глубокой старости и уйдут в полной безвестности.
Я не был его поклонником, но тоже пел под пиво про девочку в автомате. У меня и сейчас крутится в голове эта немудреная песенка. Как реквием по Осину...
Фото с официального сайта Евгения Осина
От чего умер, пока не очень понятно, но открытий не будет, за бывшей знаменитостью вряд ли охотились с "Новичком", скорее всего что-то между алкогольным циррозом печени и сердечным приступом, тоже спровоцированным бутылкой.
Тем не менее, люди печалятся и я отношусь к их числу. Потому что Осин сумел подарить стране музыкальный ретро-миф и убедить поколение 60-х, что оно когда-то пело именно те песни, которые поет им он. И поколение убедилось и пело с ним уже в 90-е его песни. Как свои. И про девочку, которая плачет в автомате, и про Таню плюс Володю, и про качку, под которую обязательно должна прийти морячка.
Эти песни посреди разрухи и беспросвета было особенно приятно петь, потому что они были о любви и романтике, то есть, о вечном. Споешь под пиво и, вроде бы, жизнь уже начинает налаживаться. Нравится повзрослевшим девочкам, а то, что нравится девочкам, нравится и постаревшим мальчикам - так устроен мир.
Был ли Осин каким-то культурным явлением? Разумеется, нет. На славу Высоцкого, тоже известного алкоголика и великого таланта, он не тянет. Так, скоморох, но скоморох, который сумел поцарапать сердца многих и многих. В этом, между прочим, сила скоморошества - быть своим среди чужих и остаться чужим среди своих.
Когда я однажды услышал про девочку в автомате и про диковатое, с точки зрения русского языка, "мерзлый лед на щеках блестит", то подумал, что от этих строк, вписанных Осиным в прекрасное, но короткое и совсем не песенное стихотворение Вознесенского "Первый лед", будут рыдать девочки пубертантного периода. А оказалось, что всплакивала вся женская половина Отечества. Потому что, видимо, находила в этом что-то сокровенно свое, женское.
Осин останется в памяти очень русской талантливостью, которая почему-то обязательно сочетается с непонятостью и нереализованностью. Впрочем, возможно, это лучше, чем наблюдать медленное истощение таланта и испытывать жалость к когда-то яркому его проявлению, как это очень часто случается. 54, конечно, не возраст. Но вот Евгения Викторовича помнить будут, в отличие от многих его соратников по эстраде, которые доживут до глубокой старости и уйдут в полной безвестности.
Я не был его поклонником, но тоже пел под пиво про девочку в автомате. У меня и сейчас крутится в голове эта немудреная песенка. Как реквием по Осину...
Фото с официального сайта Евгения Осина