"Девки" и "По бабам"
Оригинал взят у seaseas в "Девки" и "По бабам"
Андрей Ильенков "По бабам"
читает Сергей Окунев:
Гулять так гулять! Так, кажется, говорят у нас в народе. Вот как однажды я с приятелями, уральскими озорными гуляками, погулял.
Пришел ко мне один знакомый, Василий его звать, и уже навеселе, поэтому я буду называть его Вася Эн - навеселе, значит. С пивом. И мы немножко выпили, бутылки три или четыре, от силы пять. Но у меня было немножко водки, и мы тоже ее выпили. А потом пришел еще один знакомый, и что характерно - тоже Василий. Его я буду называть Вася Пэ - от слов "потом пришел". Вася Пэ принес бутылку водки. Мы немножко выпили, побеседовали о прекрасном, и кто-то предложил попить кофе. А мне уже захорошело, и я захотел пить кофе с водкой. То есть налить водку, размешать в ней растворимый кофе и, зажмурившись, выпить. Вася Эн меня поддержал, Вася Пэ тоже. Хорошо пошло! И мы, сказать по правде, немножко опьянели, и даже в достаточной степени. И разговоры пошли уже не о прекрасном, а об экстремальном.
В частности, Вася Эн стал уверять, что всяческие там иоговские штучки типа танцев на битом стекле - полная лажа. Он сказал, что осколок стекла имеет такую форму, что по законам физики об него нельзя порезаться, и выразил готовность это продемонстрировать. Мы согласились. Вася Эн разложил на полу полотенце и стал бить на нем пивные бутылки. Набив достаточное количество осколков, он разулся и встал на стекло. И действительно - хоть бы хны! Вася сказал: "Это еще что!" Он встал на табуретку и с нее на это битое стекло спрыгнул. И тоже не порезался. Вася сказал: "Это еще фигня!" Снял рубашку, лег на осколки грудью и попросил слегка попрыгать у него на спине. Я согласился, и - о чудо! - осколки не втыкались в Васину грудь. Тогда и мы с Васей Пэ становились на это стекло, прыгали на него с табуретки - и ничего. Правда, Вася Пэ под конец все же порезался, но уж это он сам виноват - на битом стекле можно стоять, по нему можно скакать, но вот вытирать об него ноги, как о коврик, не следует.
Мы обработали Васину ногу водкой, оделись, а к Васе Эн пришла новая идея. Он сказал: "А теперь пойдемте в театр!" Я спрашиваю: "Это еще зачем?" Вася объясняет, что приехала известная актриса Елена Яковлева, и мы вступим с ней в интимные отношения. Вася Пэ прореагировал на это предложение крайне негативно и категорически отказался. (Это, впрочем, и неудивительно. Сексуальная ориентация у Васи Эн - нормальная, а у Васи Пэ - противоположная.) Но я тоже говорю: "Что за глупости! Мы незнакомы, она мне, кстати, не нравится, и с чего вообще она это будет делать? Бред!" Вася отвечает: "Нет, не бред! Познакомишься, понравится, уговорим".
И мы пошли в театр. Дело было зимой. Вася Эн оставил нас с Васей Пэ мерзнуть на улице, а сам скрылся в дверях служебного входа. Он сказал, что через полчаса ее выведет. После фокусов с битым стеклом я уже всему верил, и даже Вася Пэ остался - из чистого любопытства. Вася Эн вышел через пять минут и со счастливым смехом сообщил, что Яковлева не придет - ее охранники не выпускают. А то бы непременно!
И мы пошли переулком в знакомый кабак.
Андрей Ильенков "Девки"
читает Михаил Урянский:
Не скажу в точности, в каком именно году произошел этот эпизод из жизни трех уральских поэтов. Но судя по ценам, это было лет почти что десять назад, аккурат вскоре после деноминации рубля. Вот сидят эти уральские поэты и, как это и положено поэтам, оттягиваются, то есть пьют водку и читают вслух свои и чужие стихи. Один поэт был постарше, его мы поэтому назовем старшим поэтом, а два других, соответственно младшие. Но и старший поэт был еще не слишком стар. Ему было тридцать лет с гаком. А тем, которые младшие, - во-обще что-то неправдоподобно мало.
Вот они оттянулись (все, впрочем, прошло на удивление прилично) и уснули, а наутро просыпаются. Чувствуют себя, между прочим, превосходно. Известное дело, молодость! И даже самый старый и больной из них, старший поэт, тоже держится очень бодро. И даже лихо. Он, как поется у Гребенщикова, чуть-чуть с похмелья и немного влюблен. А эти двое сопляков вообще не пони-мают, как это поутру может быть плохо или там болеть голова, которая, как из-вестно, сплошная кость. И они даже не влюблены. Рано им еще влюбляться.
А старшему-то уже можно, и даже пора. И даже он уже был женат и раз-веден, одним словом, тертый калач. И если быть до конца искренним, то он не столько даже влюблен, сколько просыпается в приподнятом настроении и ци-нично хочет женщину как таковую. И он заводит разговор о женщинах. Млад-шие поэты охотно этот разговор поддерживают. И даже один из них, очень ехидный юноша, сообщает, что возле автовокзала можно снять девку за два-дцать рублей.
Такая цена может показаться баснословно низкой. Но примерно в те же времена вашему покорному слуге предлагали проститутку за пятьдесят рублей. Ко мне подошел молодой человек южной внешности и предложил, а сама де-вушка прогуливалась неподалеку и выглядела довольно прилично. Так что вполне вероятно, что какая-нибудь более задрипанная девушка могла согла-ситься и за двадцатку. А тем более, что младший поэт был таков, что и соврет - недорого возьмет.
А старший поэт сильно озаботился. Он, кстати, был несколько прижи-мист, и бросовая цена в двадцать рублей за целую девку его возбудила во всех отношениях. А дело происходило у него на квартире, а квартира неподалеку от автовокзала. Он спешно оделся и ушел искать амурных приключений.
Вернулся он очень нескоро, притом в полном одиночестве. Юным друзь-ям объяснил, что очень долго ходил по улице Щорса, заходил на автовокзал, все искал девок, но те никак ему не попадались. Зато в одном ларьке он нашел пиво «Стрелец» по совершенно бросовой цене в пять рублей за бутылку. И он быст-ренько сообразил, что за ту же цену он может получить вместо одной девки (притом наверняка самых сомнительных достоинств) целых четыре бутылки очень неплохого и относительно свежего продукта. Разумеется, он сделал пра-вильный выбор. Потому что пиво полезно, особенно поутру. Потому что пиво - жидкий хлеб, а ведь хлеб - всему голова. В пиве есть витамины и пивные дрожжи. В нем, что особенно приятно, содержится алкоголь. А что проститут-ка? Одно распутство.
Андрей Ильенков "По бабам"
читает Сергей Окунев:
Гулять так гулять! Так, кажется, говорят у нас в народе. Вот как однажды я с приятелями, уральскими озорными гуляками, погулял.
Пришел ко мне один знакомый, Василий его звать, и уже навеселе, поэтому я буду называть его Вася Эн - навеселе, значит. С пивом. И мы немножко выпили, бутылки три или четыре, от силы пять. Но у меня было немножко водки, и мы тоже ее выпили. А потом пришел еще один знакомый, и что характерно - тоже Василий. Его я буду называть Вася Пэ - от слов "потом пришел". Вася Пэ принес бутылку водки. Мы немножко выпили, побеседовали о прекрасном, и кто-то предложил попить кофе. А мне уже захорошело, и я захотел пить кофе с водкой. То есть налить водку, размешать в ней растворимый кофе и, зажмурившись, выпить. Вася Эн меня поддержал, Вася Пэ тоже. Хорошо пошло! И мы, сказать по правде, немножко опьянели, и даже в достаточной степени. И разговоры пошли уже не о прекрасном, а об экстремальном.
В частности, Вася Эн стал уверять, что всяческие там иоговские штучки типа танцев на битом стекле - полная лажа. Он сказал, что осколок стекла имеет такую форму, что по законам физики об него нельзя порезаться, и выразил готовность это продемонстрировать. Мы согласились. Вася Эн разложил на полу полотенце и стал бить на нем пивные бутылки. Набив достаточное количество осколков, он разулся и встал на стекло. И действительно - хоть бы хны! Вася сказал: "Это еще что!" Он встал на табуретку и с нее на это битое стекло спрыгнул. И тоже не порезался. Вася сказал: "Это еще фигня!" Снял рубашку, лег на осколки грудью и попросил слегка попрыгать у него на спине. Я согласился, и - о чудо! - осколки не втыкались в Васину грудь. Тогда и мы с Васей Пэ становились на это стекло, прыгали на него с табуретки - и ничего. Правда, Вася Пэ под конец все же порезался, но уж это он сам виноват - на битом стекле можно стоять, по нему можно скакать, но вот вытирать об него ноги, как о коврик, не следует.
Мы обработали Васину ногу водкой, оделись, а к Васе Эн пришла новая идея. Он сказал: "А теперь пойдемте в театр!" Я спрашиваю: "Это еще зачем?" Вася объясняет, что приехала известная актриса Елена Яковлева, и мы вступим с ней в интимные отношения. Вася Пэ прореагировал на это предложение крайне негативно и категорически отказался. (Это, впрочем, и неудивительно. Сексуальная ориентация у Васи Эн - нормальная, а у Васи Пэ - противоположная.) Но я тоже говорю: "Что за глупости! Мы незнакомы, она мне, кстати, не нравится, и с чего вообще она это будет делать? Бред!" Вася отвечает: "Нет, не бред! Познакомишься, понравится, уговорим".
И мы пошли в театр. Дело было зимой. Вася Эн оставил нас с Васей Пэ мерзнуть на улице, а сам скрылся в дверях служебного входа. Он сказал, что через полчаса ее выведет. После фокусов с битым стеклом я уже всему верил, и даже Вася Пэ остался - из чистого любопытства. Вася Эн вышел через пять минут и со счастливым смехом сообщил, что Яковлева не придет - ее охранники не выпускают. А то бы непременно!
И мы пошли переулком в знакомый кабак.
Андрей Ильенков "Девки"
читает Михаил Урянский:
Не скажу в точности, в каком именно году произошел этот эпизод из жизни трех уральских поэтов. Но судя по ценам, это было лет почти что десять назад, аккурат вскоре после деноминации рубля. Вот сидят эти уральские поэты и, как это и положено поэтам, оттягиваются, то есть пьют водку и читают вслух свои и чужие стихи. Один поэт был постарше, его мы поэтому назовем старшим поэтом, а два других, соответственно младшие. Но и старший поэт был еще не слишком стар. Ему было тридцать лет с гаком. А тем, которые младшие, - во-обще что-то неправдоподобно мало.
Вот они оттянулись (все, впрочем, прошло на удивление прилично) и уснули, а наутро просыпаются. Чувствуют себя, между прочим, превосходно. Известное дело, молодость! И даже самый старый и больной из них, старший поэт, тоже держится очень бодро. И даже лихо. Он, как поется у Гребенщикова, чуть-чуть с похмелья и немного влюблен. А эти двое сопляков вообще не пони-мают, как это поутру может быть плохо или там болеть голова, которая, как из-вестно, сплошная кость. И они даже не влюблены. Рано им еще влюбляться.
А старшему-то уже можно, и даже пора. И даже он уже был женат и раз-веден, одним словом, тертый калач. И если быть до конца искренним, то он не столько даже влюблен, сколько просыпается в приподнятом настроении и ци-нично хочет женщину как таковую. И он заводит разговор о женщинах. Млад-шие поэты охотно этот разговор поддерживают. И даже один из них, очень ехидный юноша, сообщает, что возле автовокзала можно снять девку за два-дцать рублей.
Такая цена может показаться баснословно низкой. Но примерно в те же времена вашему покорному слуге предлагали проститутку за пятьдесят рублей. Ко мне подошел молодой человек южной внешности и предложил, а сама де-вушка прогуливалась неподалеку и выглядела довольно прилично. Так что вполне вероятно, что какая-нибудь более задрипанная девушка могла согла-ситься и за двадцатку. А тем более, что младший поэт был таков, что и соврет - недорого возьмет.
А старший поэт сильно озаботился. Он, кстати, был несколько прижи-мист, и бросовая цена в двадцать рублей за целую девку его возбудила во всех отношениях. А дело происходило у него на квартире, а квартира неподалеку от автовокзала. Он спешно оделся и ушел искать амурных приключений.
Вернулся он очень нескоро, притом в полном одиночестве. Юным друзь-ям объяснил, что очень долго ходил по улице Щорса, заходил на автовокзал, все искал девок, но те никак ему не попадались. Зато в одном ларьке он нашел пиво «Стрелец» по совершенно бросовой цене в пять рублей за бутылку. И он быст-ренько сообразил, что за ту же цену он может получить вместо одной девки (притом наверняка самых сомнительных достоинств) целых четыре бутылки очень неплохого и относительно свежего продукта. Разумеется, он сделал пра-вильный выбор. Потому что пиво полезно, особенно поутру. Потому что пиво - жидкий хлеб, а ведь хлеб - всему голова. В пиве есть витамины и пивные дрожжи. В нем, что особенно приятно, содержится алкоголь. А что проститут-ка? Одно распутство.