(no subject)
- Это что у ромашки желтое? Это семенО? Это сюда пчелы прилетают забирать нектар? Потом добавляют соленые огурцы, перец - и получается мед!
И скажите, что это не кавказский ребенок!
Поле за селом Красная Воля по-прежнему покрыто ромашками насколько хватает глаз.
Мы привезли детей сюда специально, чтоб посмотрели на живую, еще не вымершую красоту.
У меня где-то хранится маленькая пожелтевшая фотография. На ней моя мама- белокурая девочка Лидуся Поддубная- с охапкой ромашек стоит в ромашковом поле села Мирополье.
И вот теперь мои внучки стоят по пуп в ромашках и мажут желтой пыльцой носы.
И мне хочется сказать: «Мама, посмотри со своего светлого облачка, как выросли твои правнучки! Они такие же светлоглазые, как ты и такие же умненькие. Ты бы ими гордилась.»
У меня плавятся от нежности глаза, когда я смотрю на них. Теперь я знаю, что вся моя жизнь - это оправдание появления двух чудес под названием Алиса и Маруся. Вот для чего я была задумана Создателем!
Бабушкина любовь - это особый вид любви. Он еще в должной мере не описан. Потому что знание это дается лишь в определенный период. До которого не все доживают.
Не столько сроком жизни, сколько мозгами и сердцем.
В эту любовь не верится в молодости.
Она - награда за все тяжелое в прошлой жизни, как орден на груди Брежнева.
После поездки на родину зятя я выпытываю у Алисы, какая она, другая бабушка.
Та сосредоточенно смотрит на облако, словно ищет там подсказку и машет рукой:
- Просто старая бабушка! Ты не такая, ты - молодая!
Моя ж ты прелесть.
Младшая белокурая четырехлетка вытягивает свои ладненькие ножки и вдруг начинает по-взрослому причитать:
- О-хо-хо!...Ноги у меня короткие!...И готовить я не умею!...И стирать я не умею!... И гладить…. И сисев у меня нету, как у мамы!.. И как у тебя…
Я глажу Марусины непокорные завитки и словно пою:
- Сиси и ноги у тебя вырастут - обещаю. А остальному я тебя научу!
Как они умудряются напитывать радостью все пространство вокруг?...
Из-под дивана слышится ужасный крик:
-Бабуля!! На меня микроб смотрит!!!
-Быстро побежали мыть руки! …Ну что, теперь не смотрит?
С облегчением:
-Нет, теперь не смотрит.
Я - голосом Мойдодыра, подняв для важности вверх указательный палец:
-Видишь, как важно мыть руки после улицы и перед едой!
Все прошлые заслуги вплоть до степени доктора наук - ничто по сравнению с этими двумя звенящими голосами, рождающими в районе солнечного сплетения стойкое убеждение, что жизнь удалась.
И скажите, что это не кавказский ребенок!
Поле за селом Красная Воля по-прежнему покрыто ромашками насколько хватает глаз.
Мы привезли детей сюда специально, чтоб посмотрели на живую, еще не вымершую красоту.
У меня где-то хранится маленькая пожелтевшая фотография. На ней моя мама- белокурая девочка Лидуся Поддубная- с охапкой ромашек стоит в ромашковом поле села Мирополье.
И вот теперь мои внучки стоят по пуп в ромашках и мажут желтой пыльцой носы.
И мне хочется сказать: «Мама, посмотри со своего светлого облачка, как выросли твои правнучки! Они такие же светлоглазые, как ты и такие же умненькие. Ты бы ими гордилась.»
У меня плавятся от нежности глаза, когда я смотрю на них. Теперь я знаю, что вся моя жизнь - это оправдание появления двух чудес под названием Алиса и Маруся. Вот для чего я была задумана Создателем!
Бабушкина любовь - это особый вид любви. Он еще в должной мере не описан. Потому что знание это дается лишь в определенный период. До которого не все доживают.
Не столько сроком жизни, сколько мозгами и сердцем.
В эту любовь не верится в молодости.
Она - награда за все тяжелое в прошлой жизни, как орден на груди Брежнева.
После поездки на родину зятя я выпытываю у Алисы, какая она, другая бабушка.
Та сосредоточенно смотрит на облако, словно ищет там подсказку и машет рукой:
- Просто старая бабушка! Ты не такая, ты - молодая!
Моя ж ты прелесть.
Младшая белокурая четырехлетка вытягивает свои ладненькие ножки и вдруг начинает по-взрослому причитать:
- О-хо-хо!...Ноги у меня короткие!...И готовить я не умею!...И стирать я не умею!... И гладить…. И сисев у меня нету, как у мамы!.. И как у тебя…
Я глажу Марусины непокорные завитки и словно пою:
- Сиси и ноги у тебя вырастут - обещаю. А остальному я тебя научу!
Как они умудряются напитывать радостью все пространство вокруг?...
Из-под дивана слышится ужасный крик:
-Бабуля!! На меня микроб смотрит!!!
-Быстро побежали мыть руки! …Ну что, теперь не смотрит?
С облегчением:
-Нет, теперь не смотрит.
Я - голосом Мойдодыра, подняв для важности вверх указательный палец:
-Видишь, как важно мыть руки после улицы и перед едой!
Все прошлые заслуги вплоть до степени доктора наук - ничто по сравнению с этими двумя звенящими голосами, рождающими в районе солнечного сплетения стойкое убеждение, что жизнь удалась.