ПЕРСОНАЛЬНАЯ ВОЙНА
КНАМ готовит сугубо штатским зрителям «максимально боевое приближение»
(фото с репетиции)
...Вслед за сингапурской публикой, 11 вечеров подряд при полных аншлагах аплодировавшей мини-театру из города юности, авангардный проект «Sofamen» наконец-то увидели хабаровчане. Несмотря на июньскую духоту провокационная постановка, нашумевшая во время международного фестиваля «М 1 Singapore Fringe...», собрала в краевом Театре Драмы за два будних вечера более 400 зрителей. Однако режиссер Татьяна Фролова, встретившись после спектакля с журналистом, не стала анализировать успех кнамовцев в Хабаровске, зато приоткрыла занавес над очередным экспериментом под рабочим названием «Персональная война», проливающим свет на внутренний мир российского солдата, попавшего в ад боевых действий.
- Татьяна, почему вдруг именно режиссер-женщина берется, по сути, за «подпольную» тему, очень далекую пока от современной публики?
- Еще недавно и сама была абсолютно отстранена от армейских реалий. Но я ведь никогда не ищу материал для работы, он сам находит меня. Повод для сценического исследования войны - творчество современного писателя Аркадия Бабенко, прошедшего контрактником 3 военных компании. Повести «Алхан-юрт», «Розовые пряники», «Муха» жестко ударили по сознанию неприкрытой честностью. Сразу поняла - чего стоит только одна бесконечная ночь русского бойца в Чечне. Когда неясен приказ невидимого военачальника, когда засада оборачивается западней, когда не понять - откуда стреляет враг, когда в ночной свинцовой круговерти целью становится сельский дом, а вместо трупов бандитов на месте сражения - тела старика-аксакала и маленькой девочки.
Я разыскала автора по интернету и договорилась с ним о встрече в Москве. Он поначалу тоже не верил, что режиссеру в юбке под силу заглянуть в искалеченные души выживших бойцов. Но в итоге, наверное, на энергетическом уровне я отстояла право работать над постановкой по мотивам его беспримерных ненадуманных откровений: «Если бы у меня не было в жизни любви, я был бы счастлив на войне, потому что оставаться живым - уже счастье». В итоге Бабенко доверил мне свою творческую электронную мастерскую, включая неопубликованные тексты. Теперь они будут не просто литературой, замкнутой на достаточно узком круге боевого братства. Его честные строки о войне начнут дышать в театре.
Я сегодня ощущаю непреодолимую потребность говорить о войне, на которой никогда не была. Мне стыдно, что я раньше не знала правду о ней. Впрочем, я не первопроходец женского пола, решившая взойти на пик разрывной пули, где уместились жизнь и смерть нашего современника. Кинорежиссер из США Кэтрин Бигелоу в этом году представила миру «обнажающий» фильм о миссии американских «оккупантов» в Ираке. Российская женщина тоже способна говорить о подноготной современной войны так, как никогда не позволит себе мужчина. И все же у меня, наверное, ничего не получилось, если бы мой проект не поддержали сами комсомольчане, воевавшие в Афгане, Чечне, Приднестровье.
- Но воины, вернувшиеся из горячих точек, как правило, не хотят даже в своем кругу вспоминать шокирующие подробности кровопролитных операций. Как КНАМ добыл собственную фактуру?
- Сценическая работа над «Персональной войной» сразу началась с прямых контактов со многими молодыми ветеранами. Общение с ними напрочь опровергло расхожее мнение об их социальной замкнутости и психологической неадекватности. Ребята, прошедшие войну, на самом деле испытывают острейшую потребность в коммуникациях с той частью власти и общества, которая только по сухим сводкам СМИ слышала о каких-то безликих «потерях личного состава». Многие из нас в это время гуляли по ярким площадям, веселились у елки, праздновали в залах красные даты российского календаря.
Я заметила, что сами чиновники с опаской относятся к этим немногословным зачастую людям. Чуждо и боевому братству востребованное чиновниками приспособленчество. «Афганцы», «чеченцы» после испытания главных человеческих чувств под пулями просто не способны, в отличие от большинства «мирных граждан», заискивать перед управленцами, которые обязаны по совести помогать воинам, выполнившим свою главную мужскую обязанность. Не стоит жизнь того, чтобы возвращаться оттуда и фальшивить. Просто не было пока у этих ребят смысла обнажать душу - слишком велик риск впустую оголить самые сокровенные чувства перед «чужими».
Не стану до премьеры раскрывать специфические интерактивные технологии подачи материала, позволяющие аудитории пережить максимальное боевое приближение всеми органами чувств и нервными окончаниями. Но среди тех, кто погрузит зрителя в свою правду о войне, в первую очередь, реальные участники боевых действий. Спецназовец Игорь Сердюков, снайпер Игорь Жариков, омоновец Анатолий Коцур. Бесценную помощь оказал нам и участник трех войн врач ВДВ Александр Лапин, спасший под огнем душманов немало солдатских жизней, пока сам однажды не упал с пулей в позвоночнике. Во время работы над проектом этот мужественный офицер, вспоминая Афган, не раз закрывал лицо ладонями. В повседневной жизни из железного орденоносца такой жест не вытащить...
Впрочем, в постановке нет акцентов на награды, погоны, звания. А сейчас, наверняка, по-настоящему ошарашу ваших читателей: центральную живую роль русского солдата в спектакле будет играть весьма абстрагированный от армии юноша из Бельгии Габриэль Альмаер. Этот молодой актер присутствовал во Франции на моем мастер-классе, учась технологии держать зал в напряжении. 4 июля КНАМ летит с гастролями в Португалию через Париж, где Габриэль присоединится к нашей труппе. Вместе с ним мы вернемся в Комсомольск и приступим к активным репетициям при содействии переводчика.
Почему мой выбор пал на вполне благополучного иностранного юношу? Наши молодые бойцы ведь тоже попадали на войну, словно на враждебную планету. Они тоже не знали ни языка, ни традиций тех, кто их там окружал. Именно беспомощный Габриэль попадет прямо на сцене в болото, под ледяной дождь и свинцовый град. Вместе с этим мальчиком непосвященный зритель сможет окунуться в непридуманную грязь войны. Но одновременно прекрасно осознаю - к этой теме можно прикасаться только чистыми руками. Огонь войны может спалить душу, а может ее выкристаллизовать. Признаюсь, уже несколько месяцев мне самой по ночам снится бой. А каково им, вышедшим из настоящего горнила? Может быть, это главная работа моей жизни, сполна демонстрирующая вечно актуальную философию Достоевского: «Счастье целого мира не стоит слезинки одного замученного ребенка...».
- Как же, Татьяна, выживает сегодня ваш театр-кроха, хоть и прославлен на весь мир? «Персональная война» - явно некоммерческий и, вместе с тем, дорогостоящий проект, предполагающий международное сотрудничество, «шоковый саундтрек», мультимедийные инновации?
- С финансированием этой постановки связана уникальная история. Еще год назад КНАМ представил обоснование «Персональной войны» на суд всероссийского Фонда Прохорова, поддерживающего авангардные театры страны. И получил категорический отказ. Но я, как режиссер, уже просто не могла отказаться от выстрелившей в меня темы. Тогда я дерзнула и вторично выслала тот же проект на тот же московский адрес, руководствуясь принципом «стучите, да откроется вам». И чудо! Мы стали обладателем крупного гранта, который позволил нам реализовать идею.
Денег от Фонда Прохорова, если честно, хватало даже на квартальную зарплату для работников КНАМ. Но мы решили урезать «личную» статью расходов и всю сумму вложить в интерактивное обеспечение спектакля. Кто-то назовет нас чокнутыми фанатами, но мы спорить не станем. Днем мои соратники зарабатывают деньги, чтобы прожить, а вечером всегда возвращаются в КНАМ. Жизнь превратила нас в ночных театральных «сов» и утренних рабочих «жаворонков» одновременно.
Параллельно работе над «Персональной войной» мы провели в интернет-сети широкий опрос населения «Что такое война»? При этом, кстати, выяснилось, что «Приамурские ведомости» - одно из немногих дальневосточных изданий, освещающих в последнее время службу наших ребят на Северном Кавказе. Между тем, отклики на необычный вопрос показали, что многие люди имеют весьма смутное представление о так называемых спецкомандировках. В то же время гражданским населением по-прежнему остро востребована честная, непричесанная информация о горячих точках - из первых уст. Слово - за театром.
Юрий Ковалев
На снимке: детализация «Персональной войны»
БЛИЦ-СПРАВКА
КНАМ - наименьший из всех известных сегодня театров России. Труппа -5 человек. Зрительских мест - 26. Размер сцены - 6х6. Режиссер Т. А. Фролова - единственная россиянка, удостоенная представлять нетрадиционное искусство РФ в парижском «эпицентре» авангарда «Реколлет». До середины 90-х о кнамовцах мало кто слышал за пределами Хабаровского края. Отечественные критики прошлого века оценивали их эксперименты однозначно: «Сильно впечатляет, но нет механизма для описания… Что это такое?». Сцена КНАМ - место, где формируется смысл преднамеренно многозначный. В последние годы работают за рубежом, но всегда возвращаются на родную базу - в город юности. Участники международных фестивалей «Пассаж» (Франция), «Kulturgest» (Португалия), «Unidram» (Германия) «М 1 Singapore Fringe Festival» (АТР), российских фестивалей «Культурные герои» и «Театральная паутина». Удостоены Премии Совета по культуре и искусству при Президенте РФ. Финансовая поддержка, поступившая из аппарата Владимира Путина, позволила КНАМУ реализовать свои главные идеи.
12 августа состоится «камерная» премьера «Персональной войны» в театре Драмы Комсомольска.
Приамурские ведомости (Хабаровск, 23 июня)
(фото с репетиции)
...Вслед за сингапурской публикой, 11 вечеров подряд при полных аншлагах аплодировавшей мини-театру из города юности, авангардный проект «Sofamen» наконец-то увидели хабаровчане. Несмотря на июньскую духоту провокационная постановка, нашумевшая во время международного фестиваля «М 1 Singapore Fringe...», собрала в краевом Театре Драмы за два будних вечера более 400 зрителей. Однако режиссер Татьяна Фролова, встретившись после спектакля с журналистом, не стала анализировать успех кнамовцев в Хабаровске, зато приоткрыла занавес над очередным экспериментом под рабочим названием «Персональная война», проливающим свет на внутренний мир российского солдата, попавшего в ад боевых действий.
- Татьяна, почему вдруг именно режиссер-женщина берется, по сути, за «подпольную» тему, очень далекую пока от современной публики?
- Еще недавно и сама была абсолютно отстранена от армейских реалий. Но я ведь никогда не ищу материал для работы, он сам находит меня. Повод для сценического исследования войны - творчество современного писателя Аркадия Бабенко, прошедшего контрактником 3 военных компании. Повести «Алхан-юрт», «Розовые пряники», «Муха» жестко ударили по сознанию неприкрытой честностью. Сразу поняла - чего стоит только одна бесконечная ночь русского бойца в Чечне. Когда неясен приказ невидимого военачальника, когда засада оборачивается западней, когда не понять - откуда стреляет враг, когда в ночной свинцовой круговерти целью становится сельский дом, а вместо трупов бандитов на месте сражения - тела старика-аксакала и маленькой девочки.
Я разыскала автора по интернету и договорилась с ним о встрече в Москве. Он поначалу тоже не верил, что режиссеру в юбке под силу заглянуть в искалеченные души выживших бойцов. Но в итоге, наверное, на энергетическом уровне я отстояла право работать над постановкой по мотивам его беспримерных ненадуманных откровений: «Если бы у меня не было в жизни любви, я был бы счастлив на войне, потому что оставаться живым - уже счастье». В итоге Бабенко доверил мне свою творческую электронную мастерскую, включая неопубликованные тексты. Теперь они будут не просто литературой, замкнутой на достаточно узком круге боевого братства. Его честные строки о войне начнут дышать в театре.
Я сегодня ощущаю непреодолимую потребность говорить о войне, на которой никогда не была. Мне стыдно, что я раньше не знала правду о ней. Впрочем, я не первопроходец женского пола, решившая взойти на пик разрывной пули, где уместились жизнь и смерть нашего современника. Кинорежиссер из США Кэтрин Бигелоу в этом году представила миру «обнажающий» фильм о миссии американских «оккупантов» в Ираке. Российская женщина тоже способна говорить о подноготной современной войны так, как никогда не позволит себе мужчина. И все же у меня, наверное, ничего не получилось, если бы мой проект не поддержали сами комсомольчане, воевавшие в Афгане, Чечне, Приднестровье.
- Но воины, вернувшиеся из горячих точек, как правило, не хотят даже в своем кругу вспоминать шокирующие подробности кровопролитных операций. Как КНАМ добыл собственную фактуру?
- Сценическая работа над «Персональной войной» сразу началась с прямых контактов со многими молодыми ветеранами. Общение с ними напрочь опровергло расхожее мнение об их социальной замкнутости и психологической неадекватности. Ребята, прошедшие войну, на самом деле испытывают острейшую потребность в коммуникациях с той частью власти и общества, которая только по сухим сводкам СМИ слышала о каких-то безликих «потерях личного состава». Многие из нас в это время гуляли по ярким площадям, веселились у елки, праздновали в залах красные даты российского календаря.
Я заметила, что сами чиновники с опаской относятся к этим немногословным зачастую людям. Чуждо и боевому братству востребованное чиновниками приспособленчество. «Афганцы», «чеченцы» после испытания главных человеческих чувств под пулями просто не способны, в отличие от большинства «мирных граждан», заискивать перед управленцами, которые обязаны по совести помогать воинам, выполнившим свою главную мужскую обязанность. Не стоит жизнь того, чтобы возвращаться оттуда и фальшивить. Просто не было пока у этих ребят смысла обнажать душу - слишком велик риск впустую оголить самые сокровенные чувства перед «чужими».
Не стану до премьеры раскрывать специфические интерактивные технологии подачи материала, позволяющие аудитории пережить максимальное боевое приближение всеми органами чувств и нервными окончаниями. Но среди тех, кто погрузит зрителя в свою правду о войне, в первую очередь, реальные участники боевых действий. Спецназовец Игорь Сердюков, снайпер Игорь Жариков, омоновец Анатолий Коцур. Бесценную помощь оказал нам и участник трех войн врач ВДВ Александр Лапин, спасший под огнем душманов немало солдатских жизней, пока сам однажды не упал с пулей в позвоночнике. Во время работы над проектом этот мужественный офицер, вспоминая Афган, не раз закрывал лицо ладонями. В повседневной жизни из железного орденоносца такой жест не вытащить...
Впрочем, в постановке нет акцентов на награды, погоны, звания. А сейчас, наверняка, по-настоящему ошарашу ваших читателей: центральную живую роль русского солдата в спектакле будет играть весьма абстрагированный от армии юноша из Бельгии Габриэль Альмаер. Этот молодой актер присутствовал во Франции на моем мастер-классе, учась технологии держать зал в напряжении. 4 июля КНАМ летит с гастролями в Португалию через Париж, где Габриэль присоединится к нашей труппе. Вместе с ним мы вернемся в Комсомольск и приступим к активным репетициям при содействии переводчика.
Почему мой выбор пал на вполне благополучного иностранного юношу? Наши молодые бойцы ведь тоже попадали на войну, словно на враждебную планету. Они тоже не знали ни языка, ни традиций тех, кто их там окружал. Именно беспомощный Габриэль попадет прямо на сцене в болото, под ледяной дождь и свинцовый град. Вместе с этим мальчиком непосвященный зритель сможет окунуться в непридуманную грязь войны. Но одновременно прекрасно осознаю - к этой теме можно прикасаться только чистыми руками. Огонь войны может спалить душу, а может ее выкристаллизовать. Признаюсь, уже несколько месяцев мне самой по ночам снится бой. А каково им, вышедшим из настоящего горнила? Может быть, это главная работа моей жизни, сполна демонстрирующая вечно актуальную философию Достоевского: «Счастье целого мира не стоит слезинки одного замученного ребенка...».
- Как же, Татьяна, выживает сегодня ваш театр-кроха, хоть и прославлен на весь мир? «Персональная война» - явно некоммерческий и, вместе с тем, дорогостоящий проект, предполагающий международное сотрудничество, «шоковый саундтрек», мультимедийные инновации?
- С финансированием этой постановки связана уникальная история. Еще год назад КНАМ представил обоснование «Персональной войны» на суд всероссийского Фонда Прохорова, поддерживающего авангардные театры страны. И получил категорический отказ. Но я, как режиссер, уже просто не могла отказаться от выстрелившей в меня темы. Тогда я дерзнула и вторично выслала тот же проект на тот же московский адрес, руководствуясь принципом «стучите, да откроется вам». И чудо! Мы стали обладателем крупного гранта, который позволил нам реализовать идею.
Денег от Фонда Прохорова, если честно, хватало даже на квартальную зарплату для работников КНАМ. Но мы решили урезать «личную» статью расходов и всю сумму вложить в интерактивное обеспечение спектакля. Кто-то назовет нас чокнутыми фанатами, но мы спорить не станем. Днем мои соратники зарабатывают деньги, чтобы прожить, а вечером всегда возвращаются в КНАМ. Жизнь превратила нас в ночных театральных «сов» и утренних рабочих «жаворонков» одновременно.
Параллельно работе над «Персональной войной» мы провели в интернет-сети широкий опрос населения «Что такое война»? При этом, кстати, выяснилось, что «Приамурские ведомости» - одно из немногих дальневосточных изданий, освещающих в последнее время службу наших ребят на Северном Кавказе. Между тем, отклики на необычный вопрос показали, что многие люди имеют весьма смутное представление о так называемых спецкомандировках. В то же время гражданским населением по-прежнему остро востребована честная, непричесанная информация о горячих точках - из первых уст. Слово - за театром.
Юрий Ковалев
На снимке: детализация «Персональной войны»
БЛИЦ-СПРАВКА
КНАМ - наименьший из всех известных сегодня театров России. Труппа -5 человек. Зрительских мест - 26. Размер сцены - 6х6. Режиссер Т. А. Фролова - единственная россиянка, удостоенная представлять нетрадиционное искусство РФ в парижском «эпицентре» авангарда «Реколлет». До середины 90-х о кнамовцах мало кто слышал за пределами Хабаровского края. Отечественные критики прошлого века оценивали их эксперименты однозначно: «Сильно впечатляет, но нет механизма для описания… Что это такое?». Сцена КНАМ - место, где формируется смысл преднамеренно многозначный. В последние годы работают за рубежом, но всегда возвращаются на родную базу - в город юности. Участники международных фестивалей «Пассаж» (Франция), «Kulturgest» (Португалия), «Unidram» (Германия) «М 1 Singapore Fringe Festival» (АТР), российских фестивалей «Культурные герои» и «Театральная паутина». Удостоены Премии Совета по культуре и искусству при Президенте РФ. Финансовая поддержка, поступившая из аппарата Владимира Путина, позволила КНАМУ реализовать свои главные идеи.
12 августа состоится «камерная» премьера «Персональной войны» в театре Драмы Комсомольска.
Приамурские ведомости (Хабаровск, 23 июня)