Оправдание Цирцеи
Я надеюсь, что излишне напоминать, что не следует путать автора с лирическим героем. Но все-таки напоминаю.
Господин судья, господа присяжные, почтенная публика,
Я понимаю, вы заранее решили, что я не заслуживаю снисхождения. Вы думаете, что я своих мужчин в свиней превращала, да? Ну что Вы ежитесь, господин присяжный-мужчина? Мне до вас не дотянуться, да и охоты нет.
Никто здесь не поверит, а ведь не виноватая я ни в чем. То, за что вы меня судите - не вина моя, а беда. Самая страшная беда моей жизни. Могу я хоть объясниться напоследок?
Во-первых, ну почему все привязались к свиньям? У меня всего три свиньи, в смысле свина, два кролика... И хорек, но про него мне вспоминать неохота.
А во-вторых, никакими заклинаниями я не владею. Моя мать - колдунья, врать не буду, но у нас дети за родителей не отвечают.
А у меня всегда всё получается одинаково. Вот он приходит ко мне, прекрасный, любимый, где-то даже благородный... И так все хорошо, что думаю - может, на этот раз - обойдется? Ну и люблю его, как могу! По-всякому, да. И готовлю и убираю, все для него, потому что свет в окошке же, родной же! И что? Месяца не пройдет... еще носки по всем углам разбросать не успеет... а смотрю - любимое лицо в пятачок стягивается, а ножки в грязных носочках так подозрительно по полу - стук да стук. Значит - всё. Вот вы, женщина -присяжный - вы когда-нибудь просыпались в одной постели со свином? Никогда? А что ж глаза-то прячешь? А дальше - ну куда его, болезного? Не на окорока же, я ж его любила. В хлев, на обильные корма. И они все там счастливы!
Кролики - да, парочка попалась. Это другая история. У нас же в деревне девушки видные, так что мужчинам соблазнение. Впадали, конечно. И вот вернется такой, после, скажем, третьего раза... И ну каяться:
- Да прости, да больше никогда, да клянусь! Только тебя люблю!
А я смотрю на него - батюшки-светы! Ух же ты мой сладенький! Глазки розовенькие, ушки длинные, зубки вперед... Нет, думаю, ну не в супе же тебя варить. Может, еще обратно человеком сделаю.
А он все твердит, хвостиком трясет:
- Веришь, ты мне веришь?
- Да верю, верю... отстань! Вон, морковки погрызи. - и в самом деле, ну что кролика осуждать - не человек же ж.
Нет, это все пустые надежды, обратно людьми они не становились. Но! Зато мои свинки - самые чистоплотные во всей деревне. А кролики - самые моногамные. Среди кроликов, конечно.
Видать, планида моя такая... Или свин, или кролик, или хорек. Но про хорька я тут не буду... Но чаще всего, почему-то, свинья. Вы женщины-присяжные подумайте, прежде чем меня осуждать - от судьбы-то ведь не уйти.
Господин судья, господа присяжные, почтенная публика,
Я понимаю, вы заранее решили, что я не заслуживаю снисхождения. Вы думаете, что я своих мужчин в свиней превращала, да? Ну что Вы ежитесь, господин присяжный-мужчина? Мне до вас не дотянуться, да и охоты нет.
Никто здесь не поверит, а ведь не виноватая я ни в чем. То, за что вы меня судите - не вина моя, а беда. Самая страшная беда моей жизни. Могу я хоть объясниться напоследок?
Во-первых, ну почему все привязались к свиньям? У меня всего три свиньи, в смысле свина, два кролика... И хорек, но про него мне вспоминать неохота.
А во-вторых, никакими заклинаниями я не владею. Моя мать - колдунья, врать не буду, но у нас дети за родителей не отвечают.
А у меня всегда всё получается одинаково. Вот он приходит ко мне, прекрасный, любимый, где-то даже благородный... И так все хорошо, что думаю - может, на этот раз - обойдется? Ну и люблю его, как могу! По-всякому, да. И готовлю и убираю, все для него, потому что свет в окошке же, родной же! И что? Месяца не пройдет... еще носки по всем углам разбросать не успеет... а смотрю - любимое лицо в пятачок стягивается, а ножки в грязных носочках так подозрительно по полу - стук да стук. Значит - всё. Вот вы, женщина -присяжный - вы когда-нибудь просыпались в одной постели со свином? Никогда? А что ж глаза-то прячешь? А дальше - ну куда его, болезного? Не на окорока же, я ж его любила. В хлев, на обильные корма. И они все там счастливы!
Кролики - да, парочка попалась. Это другая история. У нас же в деревне девушки видные, так что мужчинам соблазнение. Впадали, конечно. И вот вернется такой, после, скажем, третьего раза... И ну каяться:
- Да прости, да больше никогда, да клянусь! Только тебя люблю!
А я смотрю на него - батюшки-светы! Ух же ты мой сладенький! Глазки розовенькие, ушки длинные, зубки вперед... Нет, думаю, ну не в супе же тебя варить. Может, еще обратно человеком сделаю.
А он все твердит, хвостиком трясет:
- Веришь, ты мне веришь?
- Да верю, верю... отстань! Вон, морковки погрызи. - и в самом деле, ну что кролика осуждать - не человек же ж.
Нет, это все пустые надежды, обратно людьми они не становились. Но! Зато мои свинки - самые чистоплотные во всей деревне. А кролики - самые моногамные. Среди кроликов, конечно.
Видать, планида моя такая... Или свин, или кролик, или хорек. Но про хорька я тут не буду... Но чаще всего, почему-то, свинья. Вы женщины-присяжные подумайте, прежде чем меня осуждать - от судьбы-то ведь не уйти.