Проблема солипсизма в философии - 11

[kirill_nav_1]

Что ж, продолжим. И далее я хотел бы сказать пару слов об «аналитической философии» - еще одной и последней форме британского солипсизма. Последней - и в смысле времени: аналитическая философия отпочковалась от неопозитивизма в начале 20 века, ее расцвет пришелся на середину 20 века, и она и сегодня является доминирующей в западной философии (особенно в англосаксонском мире).

И последней - в смысле как «последнее прибежище негодяев». То есть как последнее прибежище британских негодяев, которые вот уже два с лишним столетия проталкивают в философию это свое безумие солипсизма. И я надеюсь, что после того, как и эта попытка сраных бриташек придать солипсизму «респектабельную философскую форму» провалится, придумать что-то новое сраным бриташкам будет уже очень сложно. Почему? Ну, потому что «дальше уже ничего нет». «Аналитическая философия» сраных бриташек - это солипсизм, который пытается выстроить «философскую систему» на чистой логике и языке. То есть пытается свести весь мир и всякую реальность к логике и языку. А дальше логики и языка ничего нет.

Конечно, «аналитическая философия» - это довольно пестрая компания, но я бы выделил в этом направлении две ключевые фигуры, которые и придали «аналитической философии» нынешнюю форму - Бертрана Рассела и Витгенштейна. Рассел (возможно не один) разрабатывал учение т.н. «логического атомизма». Суть этого учения Рассела состоит в том, что сначала весь человеческий язык (включая разговорный) он пытался свести к простейшим логическим элементами («логическим атомам»), а затем объявлял, что структура мира тождественна структуре языка. То есть имеет то же «логическое строение». Впрочем, что такое «мир» в понимании Рассела - не очень понятно, но это, конечно, не объективный мир. То есть понятно, что вся эта «философия» Рассела - это только еще одна форма британского солипсизма.

Витгенштейн был учеником и «другом» Рассела, и его «философская система» строится на все том же «логическом атомизме» - хотя она и несколько отличается от «логического атомизма» Рассела. И вот я бы и хотел сказать пару слов об этой «философии» Витгенштейна, которую он представил публике в своем «Логико-философском трактате» в 1921 году. Нет, не пугайтесь - я, конечно, не буду разбирать весь этот трактат, я намерен лишь показать, что, с философской точки зрения, это все тот же солипсизм. И что поэтому к «философии» ни Рассел, ни Витгенштейн никакого отношения не имеют. Вот первые предложения Витгенштейна из его «Логико-философского трактата»:

1. Мир есть все то, что имеет место.

1.1. Мир есть совокупность фактов, а не вещей.

1.11. Мир определен фактами и тем, что это все факты.

1.12. Потому что совокупность всех фактов определяет как все то, что имеет место, так и все то, что не имеет места.

1.13. Факты в логическом пространстве суть мир.

1.2. Мир распадается на факты.

1.21. Любой факт может иметь- место или не иметь места, а все остальное останется тем же самым.

2. То, что имеет место, что является фактом, - это существование атомарных фактов.

2.01. Атомарный факт есть соединение объектов (вещей, предметов).

2.011. Для предмета существенно то, что он может быть составной частью атомарного факта.

2. 012. В логике нет ничего случайного: если предмет может входить в атомарный факт, то возможность этого атомарного факта должна предрешаться уже в предмете.

На этом, собственно, «философская» часть трактата в целом завершена, и далее Витгенштейн в основном (в том же стиле) рассматривает логическую структуру языка. Конечно, здесь очень многое зависит от перевода. Скажем, первое предложение можно понимать, как намек на существование пространства: в русском языке понятие «место» очень близко к греческому, и когда, например, Аристотель писал, что нечто «имеет место», то под этим он подразумевал «место в пространстве».

«Пространство» у Витгенштейна действительно появляется - но как «пространство фактов», то есть как «логическое пространство». А в первом предложении он еще не имеет в виду никакого «пространства», и поэтому это предложение на русский язык иногда переводят как «В мире все так». Это перевод с английского выражения «It is the case». Очень глубокомысленная фраза! Заставляет задуматься. И надолго. Видно, что парень очень долго думал, прежде чем написать эту глубокомысленную фразу. Поэтому я, на всякий случай, дам еще английский вариант начала этого «философического опуса» Витгенштейна - в английском варианте этот трактат вышел в 1922 году, годом спустя после его появления на немецком, и сам Витгенштейн корректировал вариант на английском, которым он хорошо владел. (Хотя я бы лично перевел эту фразу - исходя из последующего содержания трактата - как «Мир есть все то, что в нем случается»).

• 1 The world is all that is the case.
• 1.1 The world is the totality of facts, not of things.
• 1.11 The world is determined by the facts, and by their being all the facts.
• 1.12 For the totality of facts determines what is the case, and also whatever is not the case.
• 1.13 The facts in logical space are the world.
• 1.2 The world divides into facts.
• 1.21 Each item can be the case or not the case while everything else remains the same.
• 2 What is the case--a fact--is the existence of states of affairs.
• 2.01 A state of affairs (a state of things) is a combination of objects (things). 

Если же отвлечься от «сложностей перевода» и попытаться понять этот трактат Витгенштейна с содержательной философской точки зрения, то уже во втором предложении Витгенштейн «отменяет» вещи. Понятие «вещь» со времен Канта играет особую роль в немецкой философии, и уже во втором предложении Витгенштейн объявляет, что мир состоит не из «вещей», а из «фактов». Каких фактов? Понятие «факт» для философии не менее проблематично, чем для немецкой философии понятие «вещи». Факт - это то, что случается, единичное событие, но что на самом деле случается и где это случается, вопрос очень непростой. И не только для философии, но и для современной физики.

Впрочем, далее Витгенштейн все же дает свое определение того, что он понимает под «фактом» - это соединение вещей, предметов, объектов. То есть вещи все же существуют, но они определяются только через факты - то есть через способы своего соединения («логического соединения», так как факт - это логический элемент), и именно факты, а не вещи, и составляют «мир». При этом под «фактом» Витгенштейн понимает логические элементы - «атомарные факты». И поэтому анализируя и познавая эти логические «атомарные факты» и как они соединяются, мы познаем мир. А поскольку логическая структура языка полностью и в точности отображает логическую структуру мира, то весь мир в итоге сводится к логике и языку.

Ну, ок. Почему нет? О том, что «в мире» каким-то образом присутствуют наши понятия - в том числе математические и логические, писали еще Платон и Аристотель. Это понимали все философы, и все они пытались это как-то объяснить. Платон дал этому свое объяснение, Кант - свое. А как же это объясняет Витгенштейн? Ведь что бы он ни понимал под «миром фактов», он явно отдает себе отчет, что этот «мир фактов» не есть мир нашего языка. Откуда берется этот мир фактов? И как он существует? И почему у него есть своя логическая структура, которая совпадает с логической структурой нашего языка?

На все эти вопросы Витгенштейн не отвечает НИКАК. И вся «оригинальность» его «философии» состоит в том, что он сразу же объявил, - с видом библейского ветхозаветного пророка, - что весь мир сводится к «логическим фактам». Не сказать, что какое-то уж большое открытие для философии, но ведь вопрос в том и состоит, как и почему мы можем мыслить о мире с помощью наших понятий и логики, и почему мы можем говорить об этом мире с помощью нашего языка? Кант дал ответ на этот вопрос (и ответ в целом правильный). Свой ответ пытались дать даже позитивисты, у которых все же еще был какой-то опыт как «комплекс ощущений». У Витгенштейна нет вообще ничего - кроме объявления с видом библейского «пророка», познавшего истину «свыше», что «мир состоит из фактов» (то есть из логических элементов).

При этом забавно, что какой-то особенный «затык» у этого умственно отсталого еврейчега случился с «цветностью» - «цветности» он придает какую-то особую роль (и при этом «цветность» у него, конечно, выступает как логическое представление). Так, он пишет:

2.0131. «Пятно в поле зрения не должно быть обязательно красным, но оно должно иметь цвет, оно окружено, так сказать, цветным пространством. Тон должен иметь какую-то высоту, объект чувства осязания - какую-то твердость и т. д.»

То есть он здесь пока еще отдает себе отчет, что «цветность» - что бы мы под этим ни понимали, наше чувственное восприятие или логическое понятие - ничем принципиально не отличается от других наших ощущений или понятий, через которые мы определяем эти восприятия. Однако далее у него «цветность» почему-то объявляется каким-то особенным логическим свойством вещей, наряду с пространством и временем - их формой:

2.0251. Пространство, время и цвет (цветность) есть формы объектов.

Не знаю, с чем это связано - никаких объяснений Витгенштейн по этому поводу не дает. Возможно с тем, что он любил рисовать? Впрочем, какие-то пояснения можно найти в его объяснении «логической необходимости»:

6.375. Поскольку существует только логическая необходимость, постольку также существует только логическая невозможность.

6.3751. Например, для двух цветов невозможно находиться одновременно в одном и том же месте в поле зрения, и именно логически невозможно, так как это исключается логической структурой цвета.
Рассмотрим, как изображается это противоречие в физике. Примерно так: частица не может в одно и то же время обладать двумя скоростями, то есть она не может быть в двух местах в одно и то же время, то есть частицы в разных местах в одно и то же время не могут быть тождественными.
(Ясно, что логическое произведение двух элементарных предложений не может быть ни тавтологией, ни противоречием. Утверждение, что точка в поле зрения в одно и то же время имеет два различных цвета, есть противоречие.)

Конечно, «невозможность для двух цветов находиться одновременно в одном и том же месте в поле зрения» вовсе не является «логической необходимостью», а объясняется свойствами электромагнитных волн и нашего восприятия их с помощью зрения. И пример со скоростями частиц здесь совершенно не при чем - так как это именно уже логическое (рациональное) представление. А цвет - это зрительное (эмпирическое) восприятие (при этом тесно связанное с отчетливым внешним пространственным восприятием). И здесь важно то, о чем писал Аристотель: что в любой момент времени мы можем воспринимать нечто только так, а не иначе. И если, например, в наших звуковых восприятиях или восприятии запахов мы можем найти «букет» различных запахов или «созвучие» разных звуков, а слияние различных цветов (электромагнитных волн разной длины) в какой-либо точке пространства мы воспринимаем как один цвет, то причина этого - в самой природе звуков (волновых колебаний воздуха), природе запахов (молекулярное воздействие на наши рецепторы) и природе света, а также в устройстве наших органов чувств и восприятии этих ощущений нашим сознанием. А вовсе не в какой-то «логической необходимости». Каким-то образом, конечно, все наши восприятия связаны с рационально-логическими структурами нашего разума (это показал еще Кант), но сводить само восприятие полностью к логическим функциям и элементам - это полнейший идиотизм. Как чувственное восприятие «цветность» в этом смысле ничем не отличается от звуковых или осязательных восприятий. Даже пространство и время - это такие же восприятия, хотя и несколько особенные (почему - я это объяснял ранее).

В общем, если подвести итоги, то нужно констатировать, что этот трактат Витгенштейна, с философской точки зрения, есть полнейший БРЕД. А если попытаться все же как-то его определить как «философский взгляд» - то это все тот же «философский солипсизм», когда вся реальность в итоге сводится к простейшим логическим элементам. Примерно так же, как это пытались сделать ранее неопозитивисты.

При этом я вовсе не отрицаю значимость этой работы для логики и понимания наших логико-смысловых систем (в первую очередь, языка) - в этом смысле у Рассела и Витгенштейна, несомненно, есть достижения. Как они, несомненно, были и у позитивистов, которые выработали критерии и методы верификации для научных опытов и экспериментов. Но это никак не отменяет того факта, что позитивизм, как философия, совершенно несостоятелен, так как он по сути является формой солипсизма. И относительно «логического атомизма» Рассела и Витгенштейна можно сказать то же самое: с философской точки зрения, это лишь форма все того же солипсизма. То есть безумие и сумасшествие.