Двадцать лет спустя
Полгода мой ЖЖ поражает охотников заглянуть в него своей первозданной пустотой. Похоже, у меня не получится вести публичный дневник. Но пишу я немало и «принял такое историческое для биографии...решение» размещать время от времени письма, которые я пишу по случаю брату и друзьям.
Вдруг кому-то ещё интересно.
Чести быть первым удостоилось письмо брату по поводу присланной им статьи Л.Радзиховского «Двадцать лет спустя», которой он предпослал собственный заголовок: «Жалкое будет чтение...».
Если кому лень самому искать её в Интернете, даю ссылку
http://www.ej.ru/?a=note&id=8804
А дальше уже мой текст.
«Мы будем жить легендой молодою
И через год, и 20 лет спустя!»
Да, уж, чего-чего, а легенд будет немало. Необыкновенно быстро укрепляются в людях их старые заблуждения и возникают новые.
И опыт, горький жизненный опыт, который должен бы охладить пыл новых мифологов, действует ровно в обратном направлении, будучи деформированным стойким убеждением: «СССР - империя Зла».
Хорошо, что этот разговор возник на материале статьи Радзиховского, которого я люблю и уважаю. Но и он, увлечённый, как теперь говорят, «мейстримом», бросается сравнивать СССР с Россией, приходя к выводу об их неизбывной, экзистенциальной близости. При этом некоторые неудобные вопросы опускаются, а некоторые вещи Радзиховский как бы стесняется додумывать, что и становится основой для ПОСТпутинских уже мифов.
Очень правильная постановка вопроса «похоже как сын на отца» в итоге оказывается полузабытой и снова выплывает только тогда, когда Радзиховский растерянно оглядывает культурные горизонты России. А до этого нам рассказывают о том, что «суть Системы неизменна». И даже перечисляют: «...оборонное сознание, антиамериканские психозы, "игра в империю", хвастливое патриотическое жлобство, страх, ложь, двоемыслие, демонстративный цинизм как норма морали, экономика сырьевых латифундий, номенклатурная власть, народ и партия едины...»
И это суть? Об этом надо спорить или с этим соглашаться? Ну, спорить можно и написать на каждый пункт монографию. А можно и согласиться, потому как, в общем-то и то, и другое как существовало, так и существует. Короче, какое будет настроение, туда и повернём. А может, если оценка так зависит от настроения, то к сути перечисленные пункты имеют отношение слабое? Может эти старо-новые мифы и мешают нам понять, почему при одной, практически, Системе СССР отличался мощной динамикой, резво продвигаясь во многих областях промышленной и социальной сферы, а заодно и в сфере культуры, а новая Россия двадесятилетия прожила, перераспределяя старые запасы, а то, что сделала нового, стремительно уносит первый же серьёзный кризис? В чём состояло товорческое начало, которое по мнению многих отличило Союз от России?
Конечно, в первую очередь, стоит обратить внимание на данную уже характеристику, с которой мы уже почти (настроение было подходящее) согласились. Но - «Федот да не тот»1 За хлёсткими словами, которые подчёркивают СХОЖЕСТЬ явлений пропадает то, что явления эти уже РАЗНЫЕ. Имеющие место в другое время и на другой базе. И абсолютизируя их схожесть без анализа различий мы создаём мифы, которые так и останутся в сознании будущих поколений, если наши воспоминания будут этими мифами искажены и станут в итоге их пропагандировать. Вспоминающие будут списывать почивший в Бозе Союз с нынешней России, подчёркивая дополнительно, что он был ещё хуже, потому что и «гавкать не дозволялась, и миска недостаточно полная была».
А ведь «оборонное сознание» Союза вполне оправдывалось РЕАЛЬНОЙ опасностью существованию государства. Вместо нынешней «игры в Империю» была реальная имперская деятельность, которая в силу особой идеологии, на которой строилось государство, приносила «опекаемым народам» значительно больше пользы чем самой «имперской нации».
«...хвастливое патриотическое жлобство, страх, ложь, двоемыслие, демонстративный цинизм как норма морали...» - это вообще лишь ругань, и прицепить её под настроение можно народу любой страны - примеров хватит.
«Народ и партия едины» прикрывает тот факт, что и народ, и партия стали другими. КПСС, как ни ругай её за все её реальные и выдуманные грехи, была КРОМЕ ПРОЧЕГО, ещё и народной партией. 10% населения Союза в ней не только состояло, но и часто активно участвовало в её деятельности. И, может это теперь никому не интересно, но хотя партдеятели очень старались пристроить своих деток, непотизм в партии не достиг таких размеров, чтобы должности замещались по наследственному принципу. Та верхушка КПСС, которую мы знаем поимённо, была, что называется «от сохи».
Впрочем, как я уже упомянул, это всё слова против слов. Найдётся у меня немало опровергателей и ниспровергателей, которые «на пальцах» разъяснят нам с тобой, что это у меня мифологизированное сознание, и это я неадекватно отражаю как действительность ушедшего Союза, в котором я жил, так и реалии России, в которой мне жить не довелось. Слова они и есть слова.
Но так уж получилось, что кроме словес в перечисление отличительных черт Системы попал пункт, поддающийся проверке «алгеброй». Слегка помянув «экономику сырьевых латифундий», Радзиховский дальше разъясняет, что, мол, экспорт Союза на 50% состоял из энергоресурсов, а экспорт России из них же состоит уже на 70%. Не радикально, вроде, но всё же не в пользу современности. Не буду приводить полностью цитату о статистике как об очень большой лжи. Но вот он МИФ со всех больших букв. Миф, который народ проглотит, поскольку большинство вообще очень легко поддаётся магии цифр, а меньшинство, заглянув в справочник, скорее всего (я Радзиховскому склонен верить) убедится, что человек добросовестно опирался на достоверные сведения.
Всё правда, но правда, которая в силу своей неполноты нагло порочит нашу прошлую жизнь гораздо больше, чем могла бы это сделать любая ложь.
А надо всего то задать вопрос: что такое «50%» для Союза? То ли самое, что российские «70%» И обнаружится, что в силу самодостаточности (в значительной степени) советской экономики внешняя торговля давала лишь 20% ВНП (140 млрд против 780 млрд - 18% в 1985-ом году). Отсюда экспорт был примерно 10%, и вывозимые энергоресурсы не более 5% ВНП. (На самом деле до Горбачёва долги у СССР были невелики, а внешняя торговля почти сбалансирована, но, если учитывать и дисбаланс, приводивший к долгам, то процент сырьевого экспорта будет ещё меньше.)
В современной России внешняя торговля составляет 60% (!) от ВВП, экспорт более 30-и, поскольку у страны ещё недавно был значительный профицит и 70% этого экспорта с учётом профицита дадут 25% ВВП.
25% ВВП страны - «монокультурный» экспорт! БАНАНОВАЯ РЕСПУБЛИКА!
Советская экономическая автаркия, наверное, тоже не очень хорошо, НО ЧТО ОБЩЕГО между несколько отсталым экономическим гигантом, продающим для своих нужд сырье в размере 3-4-5% от ВВП и страной, полностью от такого экспорта зависящей?
А ведь нас учили прежде всего обращать внимание на экономический базис.
И что же Радзиховский вынес со своего философского факультета? Скромное примечание: «...Ну да, собственность теперь не "государственная", а "частно-государственная"...»
Всего-навсего...
А ведь это - кардинальное различие: собственность, бывшая в СОВОКУПНОМ владении партийно-советской номенклатуры, и употреблявшаяся в основном на укрепление (как эта номенклатура понимала) страны (номенклатура то полагала, что пришла навсегда и не хотела остаться у разбитого корыта, хотя в итоге и осталась) и частично на ублажение, - в разных видах, - трудящихся масс (этот расход вынужденно всё увеличивался), теперь оказалась поделенной между конкретными выдвиженцами разных кланов этой номенклатуры, которые хоть и отвечали в какой-то мере перед выдвинувшими их, но не имели никаких обязательств ни перед страной, ни перед её народом.
Всего то произошла, - нынешним либералам даже проговорить это слово больно. - революция, в результате которой Россия перешла от патриархальной формы хозяйствования, включавшей в себя феодальные, государственно-капиталистические и в какой то мере «социалистические» (И ОЧЕНЬ ДЛЯ МЕНЯ-НАС ВАЖНЫЕ СОЦИАЛИСТИЧЕСКИЕ) черты к капиталистическому, сочетающему в себе компрадорский капитализм с остатками государственного.
Патриархальность требовала (или, может не требовала, а использовала) традиционную для Руси коллективную форму владения государством (ещё от Рюриковичец пошло, для которых Русь была СЕМЕЙНЫМ владением). И через все диктатуры эта традиция прошла прежде всего потому, что вопрос СОБСТВЕННОСТИ в Росии в отличие от Запада никогда не стоял ребром и не был достаточно юридически отработан.
Августовская революция покончила с коллективным владением государством Российским, и после короткого бардака как часто бывает в государствах, где партию первой скрипки играет компрадорская буржуазия, страну возглавила хунта. Конечно, хотелось бы другого капитализма и другого правительства, но страна - не «табула раза» и политика есть искусство возможного. То, что на современной властной физиономии проступают черты прежней власти - это всего лишь политическая инерция, традиции, имеющиеся у каждого государства с богатой историей. Это не навсегда, хотя такой вопрос (и сомнения) возникают у Радзиховского.
Но он бы не был моим любимым журналистом, если бы не помянул, несмотря на весь свой либерализм историю французских революций, тем самым дав на этот вопрос вполне чёткий, хотя и малоприятный ему самому, ответ: можно долго плестись по своей глубокой колее, надеясь, что «кривая вывезет», а «свинья» за это время «не съест». Но шансов мало. История обычно идёт путём революций, разрушающих потихоньку эту колею и дающих возможность повернуть оглобли в другую сторону.
Да, нет, 20 лет не «потеряны». Колея частично разрушена и теперь от дальнейших дел и событий зависит, будет она разрушаться дальше или колесо примнёт рыхлую землю и покатит дальше в «традиционном» направлении. Да, «демократы» на выходе получили совсем не то, за что боролись, но и большевики получили совсем не то, к чему стремились (хотя имеются товарищи убеждённые в том, что имено этого они, коммунисты, и хотели)
Если мемуаристы будут писать по-умному, то может получиться интересный рассказ: почему революционеры обречены на то, что их замыслы будут извращены, и как это конкретно произошло в Росии на рубеже тысячелетий.
Не надо только расчитывать на то, что эти рассказы послужат кому-то «предупреждением». Революции происходят не по злой (доброй) воле революционеров, а по объективным причинам. Революционеры могут только придать событию соответствующий колорит.
А если кто из той «волны демократов» считает, что за мемуары ему рано, что он ещё на дело годится, то сейчас у него теоретически два пути: поспособствовать тому, чтобы наличная в стране автократия приобрела черты «просвещённой» и тем самым начала работать на интересы страны или броситься в новую революцию, которая вполне может произойти, если всё будет продолжать так стремительно рушиться, как рушится последний год.