Немного о причинах бардака
О СТРАСТИ САМОЛЮБИЯ И ЕЕ ПОРОЖДЕНИЯХ
1. Преподобный Максим Исповедник:
«59. Избегай себялюбия, матери зол, которое есть неразумная любовь к телу [*]. Ибо от него с кажущейся разумностью рождаются три первых, главных, страстных и неистовых помысла; я имею в виду чревоугодие, сребролюбие и тщеславие, опирающиеся на необходимые потребности тела. А от них, в свою очередь, происходит весь остальной список пороков. Поэтому и следует, как сказано, избегать [себялюбия] и противоборствовать ему с великим трезвением ума. Ибо когда оно уничтожается, то с ним гибнут и все [остальные пороки], происшедшие от него.
60. Страсть себялюбия советует монаху быть милосердным к телу и потворствовать ему в пище сверх подобающего. [Делается это, разумеется, под предлогом домостроительства и [разумного] управления [телом], дабы [монах], мало-помалу увлекаемый [страстью], впал бы в яму сладострастия. Мирянину же она внушает попечение о плоти превратить в похоть (Рим. 13:14)» [1].
2. Преподобный авва Дорофей:
«Ибо он [авва Дорофей], старательно испытав, нашел, что корень всех страстей есть самолюбие» [2] []; «все отцы говорят, что каждая страсть рождается от сих трех: от славолюбия, сребролюбия и сластолюбия» [3]. Разумеется, здесь у прп. аввы Дорофея нет противоречия, потому что эти страсти (чревоугодие, сребролюбие и тщеславие) имеют своим корнем самолюбие (себялюбие), как и выше указано прп. Максимом Исповедником, и уже порожденные самолюбием эти три страсти, порождают все остальные.
3. Преподобный Феодор Эдесский:
«65. О самолюбии, всех ненавидящем, верно сказал некто из премудрых: лютая брань самолюбия, как тиран некий, стоит во главе всех помыслов, коими три оные и пять восхищают ум наш [4].
<...>
92. Самолюбие, сластолюбие, и славолюбие изгоняют из души память Божию; когда же пресекается память Божия, тогда поселяется в нас мятеж страстей.
93. Самолюбие бывает родительницей неисчетных страстей. Почему, когда кто исторгнет из сердца своего самолюбие; тогда легко возьмет силу и над другими страстями, при содействии Господа. Ибо из него обыкновенно рождаются гнев, печаль, злопамятство, сластолюбие и необузданная дерзость; и побежденный им неизбежно побеждается и прочими страстями.
Самолюбием же называем мы страстное расположение и любовь к телу с исполнением плотских пожеланий [5]».
4. Святитель Феофан Затворник:
«Корень всех грехов есть самолюбие. Из самолюбия выходят гордость, корыстность, сластолюбие, а от этих - все другие страсти, между которыми главных считают восемь, а прочим, производным, и числа нет. У всякого грешника есть все страсти - иные на деле, другие в зародышах, - потому что у всякого, кто грешит, заправляет делами самолюбие, семя всех страстей или склонностей греховных. Но не у всякого все они раскрываются в равной степени: у одного преобладает гордость, у другого - сластолюбие, у третьего корыстность. И гордый не чужд чувственных удовольствий, - но ничего, если и не придется иметь их. И своекорыстный думает о себе высоко, - но ничего, если иногда из выгод придется поступить и низко. И сластолюбец любоимателен, - но ничего и ущерб, если им покупаются утехи. Так у всякого одна главная страсть. Все другие стоят в тени, в подчинении ей, и ею управляются, не смея властно действовать наперекор главной страсти. Все склонности и порочные привычки, открытые уже человеком в себе, оттеняются одною какою-либо страстию и ею воодушевляются. Она есть то, в чем наиболее качествует и воплощается в его лице корень всех зол - самолюбие» [6].
___________________________
[1] Преподобный Максим Исповедник. Главы о любви / Пер. и коммент. А. И. Сидорова. М., 2018. С. 66-67
[2] Поучения аввы Дорофея. М., 2018. С. 19
[3] Там же. С. 187
[4] Добротолюбие: дополненное. В 5 т. / В русском переводе святителя Феофана, Затворника Вышенского. Том III. М., 2019. С. 330
[5] Там же. С. 338
[6] Феофан Затворник, святитель. Путь ко спасению. Краткий очерк аскетики. Начертание христианского нравоучения. М., 2017. С. 215-216
[*] «Скажи мне, супруга моя - естество мое; ибо я не хочу никого другого, кроме тебя, спрашивать о том, что тебя касается; скажи мне, как могу я пребывать неуязвляем тобою? Как могу избежать естественной беды, когда я обещался Христу вести с тобою всегдашнюю брань? Как могу я победить твое мучительство, когда я добровольно решился быть твоим понудителем? Она же, отвечая душе своей, говорит: не скажу тебе того, чего и ты не знаешь; но скажу то, о чем мы оба разумеем. Я имею в себе отца своего - самолюбие. Внешние разжжения происходят от угождения мне и от чрезмерного во всем покоя; а внутренние от прежде бывшего покоя и от сладострастных дел. Зачавши, я рождаю падения; они же, родившись, сами рождают смерть отчаянием. Если явственно познаешь глубокую мою и твою немощь, то тем свяжешь мои руки. Если гортань умучишь воздержанием, то свяжешь мои ноги, чтобы они не шли вперед. Если соединишься с послушанием, то освободишься от меня, а если приобретешь смирение, то отсечешь мне голову» (Иоанн Лествичник, преподобный. Лествица, возводящая на небо. М., 2013. С. 219).
[] В греческой книге прибавлено: то есть любовь к успокоению своего тела.
1. Преподобный Максим Исповедник:
«59. Избегай себялюбия, матери зол, которое есть неразумная любовь к телу [*]. Ибо от него с кажущейся разумностью рождаются три первых, главных, страстных и неистовых помысла; я имею в виду чревоугодие, сребролюбие и тщеславие, опирающиеся на необходимые потребности тела. А от них, в свою очередь, происходит весь остальной список пороков. Поэтому и следует, как сказано, избегать [себялюбия] и противоборствовать ему с великим трезвением ума. Ибо когда оно уничтожается, то с ним гибнут и все [остальные пороки], происшедшие от него.
60. Страсть себялюбия советует монаху быть милосердным к телу и потворствовать ему в пище сверх подобающего. [Делается это, разумеется, под предлогом домостроительства и [разумного] управления [телом], дабы [монах], мало-помалу увлекаемый [страстью], впал бы в яму сладострастия. Мирянину же она внушает попечение о плоти превратить в похоть (Рим. 13:14)» [1].
2. Преподобный авва Дорофей:
«Ибо он [авва Дорофей], старательно испытав, нашел, что корень всех страстей есть самолюбие» [2] []; «все отцы говорят, что каждая страсть рождается от сих трех: от славолюбия, сребролюбия и сластолюбия» [3]. Разумеется, здесь у прп. аввы Дорофея нет противоречия, потому что эти страсти (чревоугодие, сребролюбие и тщеславие) имеют своим корнем самолюбие (себялюбие), как и выше указано прп. Максимом Исповедником, и уже порожденные самолюбием эти три страсти, порождают все остальные.
3. Преподобный Феодор Эдесский:
«65. О самолюбии, всех ненавидящем, верно сказал некто из премудрых: лютая брань самолюбия, как тиран некий, стоит во главе всех помыслов, коими три оные и пять восхищают ум наш [4].
<...>
92. Самолюбие, сластолюбие, и славолюбие изгоняют из души память Божию; когда же пресекается память Божия, тогда поселяется в нас мятеж страстей.
93. Самолюбие бывает родительницей неисчетных страстей. Почему, когда кто исторгнет из сердца своего самолюбие; тогда легко возьмет силу и над другими страстями, при содействии Господа. Ибо из него обыкновенно рождаются гнев, печаль, злопамятство, сластолюбие и необузданная дерзость; и побежденный им неизбежно побеждается и прочими страстями.
Самолюбием же называем мы страстное расположение и любовь к телу с исполнением плотских пожеланий [5]».
4. Святитель Феофан Затворник:
«Корень всех грехов есть самолюбие. Из самолюбия выходят гордость, корыстность, сластолюбие, а от этих - все другие страсти, между которыми главных считают восемь, а прочим, производным, и числа нет. У всякого грешника есть все страсти - иные на деле, другие в зародышах, - потому что у всякого, кто грешит, заправляет делами самолюбие, семя всех страстей или склонностей греховных. Но не у всякого все они раскрываются в равной степени: у одного преобладает гордость, у другого - сластолюбие, у третьего корыстность. И гордый не чужд чувственных удовольствий, - но ничего, если и не придется иметь их. И своекорыстный думает о себе высоко, - но ничего, если иногда из выгод придется поступить и низко. И сластолюбец любоимателен, - но ничего и ущерб, если им покупаются утехи. Так у всякого одна главная страсть. Все другие стоят в тени, в подчинении ей, и ею управляются, не смея властно действовать наперекор главной страсти. Все склонности и порочные привычки, открытые уже человеком в себе, оттеняются одною какою-либо страстию и ею воодушевляются. Она есть то, в чем наиболее качествует и воплощается в его лице корень всех зол - самолюбие» [6].
___________________________
[1] Преподобный Максим Исповедник. Главы о любви / Пер. и коммент. А. И. Сидорова. М., 2018. С. 66-67
[2] Поучения аввы Дорофея. М., 2018. С. 19
[3] Там же. С. 187
[4] Добротолюбие: дополненное. В 5 т. / В русском переводе святителя Феофана, Затворника Вышенского. Том III. М., 2019. С. 330
[5] Там же. С. 338
[6] Феофан Затворник, святитель. Путь ко спасению. Краткий очерк аскетики. Начертание христианского нравоучения. М., 2017. С. 215-216
[*] «Скажи мне, супруга моя - естество мое; ибо я не хочу никого другого, кроме тебя, спрашивать о том, что тебя касается; скажи мне, как могу я пребывать неуязвляем тобою? Как могу избежать естественной беды, когда я обещался Христу вести с тобою всегдашнюю брань? Как могу я победить твое мучительство, когда я добровольно решился быть твоим понудителем? Она же, отвечая душе своей, говорит: не скажу тебе того, чего и ты не знаешь; но скажу то, о чем мы оба разумеем. Я имею в себе отца своего - самолюбие. Внешние разжжения происходят от угождения мне и от чрезмерного во всем покоя; а внутренние от прежде бывшего покоя и от сладострастных дел. Зачавши, я рождаю падения; они же, родившись, сами рождают смерть отчаянием. Если явственно познаешь глубокую мою и твою немощь, то тем свяжешь мои руки. Если гортань умучишь воздержанием, то свяжешь мои ноги, чтобы они не шли вперед. Если соединишься с послушанием, то освободишься от меня, а если приобретешь смирение, то отсечешь мне голову» (Иоанн Лествичник, преподобный. Лествица, возводящая на небо. М., 2013. С. 219).
[] В греческой книге прибавлено: то есть любовь к успокоению своего тела.